To be free from all of this

— Ничего не изменилось. Никто не остановил. Опять… Никому не под силу справиться. Никто не победит меня. Никогда… Никто… Это моё проклятье… Моё одиночество, — поднимаясь из лужи крови, существо запрокинуло голову, переводя взгляд на крыши небоскребов, которые закрывали ночное небо. — Когда же закончится эта ночь?..        «Сегодня произошло зверское убийство. Ужасная трагедия развернулась в переулке на...»  — Тебе не надоело смотреть эти мрачные новости? — раздался нежный женский голос из ванной.  — М? Можешь переключить. Я не особо парюсь, просто когда готовлю, люблю, чтобы что-то на заднем фоне разговаривало, — быстро ответил парень, оборачиваясь и улыбаясь своей знакомой. — Сегодня на завтрак оякодон. Прошу к столу.  — Ты такой заботливый, Кагамин. До сих пор удивляюсь, как ты не обзавелся парой?  — Ну не знаю, — хозяин дома поставил на стол две тарелки с разными порциями и сразу же уселся есть. — Как-то не пришлось столкнуться с той, которая бы мне понравилась.  — Да уж, ты же только и можешь говорить как о баскетболе, дурачок. Не все парни способны поддерживать разговор на одну и ту же тему вечно, не то что девушки.  — Мне тоже не особо интересно выслушивать, какие новые помады от Rosetter появились, — спокойно парировал Тайга.  — Эта фирма выпускает крема, Кагамин.  — Да какая разница, Момои? Итог-то один…        «Просим всех граждан быть осторожными и без необходимости не выходить вечером на улицы…»  — Спасибо за завтрак, - девушка весело улыбнулась и принялась убирать тарелки. — Я давно так сильно не волновалась, Кагамин.  — Я заметил, умяла целую тарелку, да еще и с добавкой, — улыбнулся парень, уворачиваясь, от летящего в него полотенца.  — Мы с Рико-тян едем на кемпинг. Мы там будем вдвоём. Только я и она, — девушка мечтательно задумалась, а затем быстро включила воду и начала умываться, чтобы попытаться отогнать разные мысли.  — Да вижу я, как ты волнуешься, Момои. Все щёки горят прямо алым пламенем, — хохотнул друг, выходя в зал и выключая телевизор, где в очередной раз прокручивали номер «горячей линии».  — Кагамин!  — Я пойду собираться на «дежурство». Не беспокойся, и дураку заметно, как вы обе друг на друга смотрите.  — А дурак у нас — это ты? — хихикнула Момои, домывая посуду.  — Эй! Обидно, знаешь ли, — донёсся из комнаты приглушенный голос.        Через десять минут Тайга вышел из своей комнаты со спортивной сумкой, в которой находилось что-то тяжёлое. Осторожно пройдя через зал в холл, хозяин начал обуваться, пытаясь не привлекать внимание, но этого не получилось. Девушка вышла проводить своего друга, ведь она отправлялась в продолжительную романтическую поездку и они долго не смогут видеться. Но стоило ей лишь взглянуть на сумку, как она сразу поняла, что там и куда именно собирается этот дурак.  — Тебе обязательно?..  — Ты же знаешь, Момои…  — Я… Я не хочу…  — Успокойся. Всё будет хорошо, — зашнуровав второй ботинок, Тайга поднялся и поцеловал растерянную девушку в лоб. — Ты едешь отдыхать, поэтому забудь о том, что увидела. Я буду за тебя болеть. Будь осторожна, дорогая.  — Кагамин… — девушка попыталась остановить уходящего парня за рукав куртки. — Пожалуйста… Возвращайся…        В ответ она получила лишь молчаливый кивок… Стоило двери закрыться, как она не выдержала. Воспоминания, мучающие её уже не один месяц снова всплыли, заставляя пережить весь кошмар снова…  — Дай-чан, ты не можешь идти один! Дождись Кагамина!  — Время поджимает. Не успеем — оно пропадёт до следующего Хэллоуина.  — Дай-чан…   — Сацки, лучше меня, только я сам. Не забывай.  — Дурак-Дай-чан. Возвращайся…        На глазах девушки выступили слезы. Тогда Аомине не ответил ей совершенно ничего. Он просто кивнул. Кивнул и исчез за дверью. Что у него было в голове, когда он посмотрел на неё в последний раз? Он знал, что не вернется? Знал, что он не способен одолеть это существо без Кагами? Хотел ли он, чтобы последним, кто его увидел, была бы не она, а он?..        На улицу быстро надвигалась тьма ночи, похищая спокойствие людей, которые со всех ног бежали домой, прячась под светом фонарей главных дорог. Напуганные маньяком людишки не заходили в подворотни, не старались срезать лишний угол. Они прятались в толпе, теряя свои лица, превращаясь в один большой поток страха и волнения. Никто не хотел умереть. Никто не хотел потерять родных. Лишь единицы могли сохранять спокойствие. Лишь один действительно знал, что происходит. Высокий юноша вышел из машины, припаркованной у бара. Ему не было спокойно. Сегодня свершится его возмездие. Сегодня он либо спасет своего друга, либо станет его ужином.  — Давай сыграем, — донесся из темноты переулка голос. — Рискни всем, что у тебя осталось.        Ждать даже не пришлось. Его уже нашли. Впрочем, это неудивительно. Они же всегда жаждали друг друга. Никто, конечно же, не собирался признавать их зависимость, их слабость. Каждый знал наверняка, когда и где будет другой, не потому что они следили друг за другом, а потому что они изучили друг друга, потому что они жили друг другом.  — Ты ужасный актёр, Бакагами…        Тайга знал, что Дайки никогда не станет ждать опаздывающего, потому из всех сил вдавливал педаль в пол, стараясь нагнать потраченное время. По легенде скипетр сёгуна, хрен знает какого столетия, мог спасти любого от проклятия, потому что был зачарован пророчицей, желавшей семье своего господина победы. Выкрасть его из личной коллекции оказалось проблематично и теперь парень неумолимо опаздывал. Опаздывал и не мог нагнать потерянное время, потому что… Сворачивая с главной дороги, Кагами попал в кромешную тьму. Кто-то накрыл машину сильным заклинанием. Вынув эту ценную «палку» из сумки, парень быстро выбрался из машины. Что ни говори, а скипетр сработал на ура. Стоило зачарованному предмету дотронуться до тьмы, как та, подобно мыльному пузырю, лопнула, рассеиваясь и показывая того, кто наслал это проклятье на юношу.  — Завались, крылатик…        Делая несколько шагов в переулок, Тайга не мог уже сказать наверняка, что сейчас является реальностью, а что — всего лишь воспоминания. Он был уверен лишь в двух вещах. Во-первых, перед ним все ещё Аомине Дайки, а во-вторых, они так и не смирились с потерей друг друга…  — Ты тогда выглядел таким потерянным, Бакагами. Впрочем, сейчас тоже.  — А вот ты не изменился, как был придурком до обращения, так им и остался.  — Может, отложим любезности? Я голоден.        Существо раскрыло свои крылья, демонстрируя их красоту, а затем, резко подлетев, схватило не ожидавшего такого поворота парня за грудки и понесло вверх к ночному небу. Бросив ошарашенного друга на крышу небоскреба, существо позволило холодным лучам луны озарить себя, чтобы его противник увидел того, кто скрывался до этого времени в темноте подворотни. Голый торс, босые ноги, разодранные штаны… Это выглядело бы ужасно, если бы не привлекало так сильно.  — Интересно, ты спал с кем-нибудь, кроме меня? — Дайки снова расправил черные кожистые крылья, в мгновение ока перемещаясь к лицу своего бывшего. — Утоли мой голод, Бакагами…        Тайга закрыл глаза, ощущая на своих губах чужие. Его сердце обливается кровью и разрывается на множество маленьких осколков опять, и опять, и опять. Каждый поцелуй, как удар в спину, заставляет душу разрываться на части, страдать от понимания, что это не может быть вечно, что настоящее обманчиво и жестоко.  — Ты настоящий идиот…  — Захлопнись. Я не мог.  — Ты мой… Целиком мой…        Когтистая рука уверенно и нагло забралась под футболку, красовавшуюся под расстегнутой настежь курткой. Опускаясь к горячей шее своей жертвы и слегка прокусывая кожу, чтобы отведать вкус крови, крылатый монстр решительным рывком повалил её на прорезиненное покрытие крыши.       Хриплое и недовольное шипение возмещённого таким развитием события парнем, остается полностью проигнорированным. Быстро оседлав ноги своего бывшего друга, напарника и любовника, Дайки нависает над ним с немой просьбой остановить его. Кагами не мог смотреть в эти так любимые им глаза. Глаза, которые раньше были полны огня соперничества, любви. Глаза, что теперь отражали лишь грусть и отчаяние…  — В мире, который я никогда не хотел знать… Хочу, чтобы ты ускорил мой конец… — Аомине умоляюще на него посмотрел.  — Приказываю: Claudere ostium in aeternum*… — Тайга изучил скипетр вдоль и поперёк, научился им управлять и снимать проклятия, но…        Редко когда на Хэллоуин выпадает полнолуние. Эта ночь сама по себе особенная, и волшебства с ужасами хватает и без дополнительной энергии Луны. Обратить обычного, не защищенного охотника в нечисть, как раз плюнуть, но тогда… Проклятие вышло чересчур сильным. Умирающий инкуб ненавидел мир, ненавидел убийцу, он был одинок и всё время прятался в ночи, прославляя тьму и наводя ужас на созданий света. Сама Тьма услышала тот душераздирающий крик. А какая мать не хочет помочь и защитить своё дитя? Она отомстила и перенесла проклятие на убийцу, освобождая несчастную душу от страданий и обрекая другого на одинокое существование и скитание в глубинах кошмара. Она превратила его в подобие убитого монстра: ни инкуб, ни человек — нечто новое, что не возможно спасти…        Двое парней лежали на крыше небоскреба. Никому не было дела до того, что происходит над головами у серой массы, разбегающейся по домам. Никто не желал поднять головы и увидеть прекрасный свет звезд, усыпавших ночное небо. Никто не хотел прислушаться к этой тишине, которая теперь наступила. Никто не знал, что только что случилось. Никто не ведал тайны, которую скрывали ночные наблюдатели… Никто не хотел слышать слабого стука умирающего сердца и крик разбитой души.