Удивительное приключение дорожного знака

      Каждое утро дорожного знака «Въезд запрещён», стоявшего на углу, у входа на совершенно обычную, только слегка мрачную улицу небезызвестного Икебукуро, ведущую неизвестно куда, начиналось одинаково. Едва ленивое утреннее солнце касалось покрытого ночной изморозью железного столба с потрескавшейся серой краской, как об него тут же опирался никому не известный молодой парень — завсегдатай рядом стоящей остановки, мирно ждущий первого автобуса. Зевал он всегда так сладко, что столбику тоже хотелось зевнуть.       Этой же дорогой, спустя час, шла компания старшеклассников, одетых в школьную форму Райры. Заводной светловолосый парень, забавно прыгая около девушки в очках с непозволительно сексуальной фигурой, обязательно несколько раз обогнёт указатель, обхватив его двумя руками, а то и вовсе врежется в него, увлёкшись разбрасыванием своих феромонов на все мимо идущие юбки.       С этим же указателем иногда «целуются» пьяные забулдыги или бунтари, посмевшие развязать драку в «Русских суши», за что и были отправлены в полёт всем известным темнокожим зазывалой с нечеловеческой просто силищей.       Возле счастливчика часто паркуется один замечательный фургончик, доверху набитый мангой и фигурками. И запрещающий символ становится невольным слушателем горячих споров по поводу спойлеров, незаметно притаившихся на заднем плане обложки очередного тома манги.       А ещё есть дама, совершенно не уважающая наш запрещающий знак. Стройная байкерша в кавайном шлеме с ушками, в очередной раз улепётывая от дорожной полиции, всегда сворачивает туда, куда нельзя, тем самым полностью игнорируя его предназначение.       И она же иногда болтает здесь с высоким светловолосым молодым человеком, одетым в неизменный костюм бармена. Правда, о чем болтает — неизвестно, ведь парень отвечает быстро и только по делу, а что пишет она на своём кпк — не видно. Знак проникся к парню симпатией, ведь тот никогда не бросал возле него окурки, даже учитывая, что к ближайшей мусорке ещё нужно было топать, что блондин всегда и делал.       В общем, жизнь у дорожного знака «Въезд запрещён» весьма насыщена, хоть и однообразна.       Хотя… иногда случается ещё кое-что. Несколько раз несчастный был нагло выдернут, что называется, с корнями со своего законного места. Правда, он был довольно крепким, а у местных руководителей, видимо, уже не хватало терпения и денег на новые знаки, потому его ровняли и вкапывали назад.       И предшествовал этому всегда один выкрик, означающий неминуемую бурю, разруху по всему району и осадки в виде автоматов с газировкой:       — ИЗАААААААЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!!       За этой парой всегда было интересно наблюдать: темноволосый парень милой наружности, с хрупким на вид, но весьма сильным на проверку телом ловко удирает от разъярённого бармена, что описывался ранее. Что такого утворил этот симпотяга, что злющий вышибала несётся за ним через весь Икебукуро, — знак на дороге не знал. Но почему-то на лице Информатора не было ни капли страха, а лишь азарт, веселье и где-то немного...счастье? И думается железному знаку, что если бы бармен очень хотел, то давно догнал бы своего недруга, но тогда привычный распорядок дня Икебукуро, да и вообще привычный ход вещей будет нарушен, не говоря уж о…       Додумать указателю не дали. В следующую минуту он был схвачен, бестактно выдернут и слегка помят и уже собирался нестись на встречу со стеной, но не случилось. Темноволосый парень смылся, и потому, зло плюнув, блондин аккуратно (!) положил железку на тротуар и удалился, прихватив губами очередную сигарету и бормоча себе под нос что-то о каких-то проклятых блохах.       А ведь ни в чём не повинный дорожный символ и не подозревал, какая важная роль в этом повествовании ему ещё достанется.       Спустя несколько дней произошло одновременно несколько событий.       Некоторое время назад Саймон, работающий сегодня на доставке, видя бегущих на него Орихару и Хейваджиму, уже закатал рукава и протянул ручищи, готовые схватить нашкодивших ребят, дабы втолковать им суть мира во всём мире, как вдруг те, как в комедийном мультфильме, дико тормозят пятками и срываются в другую сторону. Впервые в истории эти двое были абсолютно солидарны друг с другом: не бегать мимо «Русских суши», не злить зазывалу, не проноситься мимо зазывалы, и вообще прикинуться ветошью, если негр всё же их заметит. Но Саймон, которого они всё же допекли сегодня, впервые бросается следом за неугомонной парочкой.       Рюгамине Микадо срывается с крыши здания, как раз образующего вход в улочку, куда нельзя въезжать, с таким же зданием-близнецом. Падая и прижимая к себе кожаный чемоданчик, будто тот как-то мог его спасти, парень уже попрощался мысленно со всеми и успел лишь пожалеть, что так и не рискнул пригласить Анри-сан на свидание.       Доведённый до ручки ненавистной блохой Шизуо, в попытке догнать-таки брюнета, сегодня уж точно, и наконец-то «убить-убить-убить!!!», на ходу вырывает с земли уже знакомый нам знак и с силой замахивается им...       Изая же на бегу разворачивается, чтобы показать нахальному типу, бегущему за ним, самое шкодное и самое раздражающее выражение лица, как вдруг замечает летящее на него сверху, истошно визжащее нечто в голубой форме.       Селти, все ещё пыхтя праведным дымком на Шинру, который снова перепутал список покупок со своими рецептами, из-за чего ей пришлось вернуться, надевает шлем и сокращает дорогу через улочку, куда въезжать нельзя, и никак не ожидает того, что сейчас в неё что-то прилетит…       Шизуо тоже моментально реагирует на падающего парня и пытается спасти его тем, что первым приходит в голову… ну, или в руки. Перехватив дорожный знак на манер сковородки, он уже был готов ловить несчастного этим же бедным знаком, как вдруг с молниеносной скоростью на табличку запрыгивает Изая и в последнюю секунду ловит находящегося в прострации Микадо.       Каким бы гадким и мерзким и вообще нахальной блохой Изая ни был, а допустить смерть значимой фигуры в его игре он не мог. Шизу стоял ближе. Но ловить парня дорожным знаком?        — Шизу-чан, да ты чёртов гений. Неужели ты себе и мозг отбелил вместе с волосами? Микадо–кун ведь не теннисный мяч. А ты ведь его отбить собрался? — гаденько прокомментировал Орихара и, хихикнув, небрежно сбросил школьника на землю. Рюгамине, находящийся в шоке, сразу же упал на пятую точку и найдя в себе последние силы слегка отполз в сторону.       Заметив вздувшуюся венку злобы на лице вечного противника, Орихара собирался уже спрыгнуть, да не успел.       — Заткнись! Хреново кровососущее насекомое! — с диким рёвом Шизуо метнул офигевший от такого обращения дорожный знак вместе с Изаей. Информатора придавило скоростью, и спрыгнуть он уже не мог. А летел он на только что выехавшую с той самой улочки Селти. Та не растерялась и, создав упругую сеть из чёрной материи, незамедлительно отправила в полёт Изаю обратно. Почему без знака? Тот успел выскользнуть из-под Изаи в последний момент перед столкновением с байкершей и сейчас отлёживался на обочине, флегматично размышляя о своей несчастной «запрещающе-знаковской» жизни.       Шизуо, не ожидавший столь скорого возвращения своего любимого врага, смиренно стоял перед грозно возвышающимся над ним Саймоном, добежавшим к ним к тому времени, и вполуха слушал его нотацию.       — Драцца не хорошё. Голод наступает от дракъ! И драки от голода. Надо дружить и есть суши! Вот прямо теперь иди и помирись!       Саймон схватил друга за плечи и резко развернул, готовый и ускорение пинком придать, если потребуется, прямо на летящего аккурат по горизонтали Изаю. Дальше как по кадрам.       Расширяющиеся в ужасе глаза. Столкновение лбами. Падение друг на друга. Сузившиеся зрачки и губы в губы.       Свистящий звук поцелуя. И немая сцена.       Парни в ужасе дёрнулись и, не меняя позы, уставились друг на друга. Полные ужаса, смятения и смущения карие против искрящихся, хитрых, полных маленьких чертят тёмных глаз. На секунду Шизуо даже показалось, будто они стали красными.       А дальше словно что-то взорвалось. С яростными криками они вцепились друг в друга намереваясь, как бы смешно ни звучало, повыдирать друг другу волосы. Парни просто катались по асфальту и мутузили друг друга, пыхтели, рычали, кусались, поднимая неизвестно откуда взявшиеся на асфальте клубы пыли. Совсем по-детски. Без стилетов и дорожных знаков…       Конечно же, оба были схвачены за шкирку смуглыми руками. Хорошенько встряхнуты и поставлены на землю.       Дорожный знак, о котором все забыли, отстранённо подумал, что вот он — самый авторитетный и сильный в Икебукуро. Его слушаются даже эти сумасшедшие.       — Тэперь мы все идэм есть суши. Это не обсужьдаеца. Я нэ дам вам сбежать.       Всё ещё причитая, Саймон хотел потянуть уже ребят к перекрёстку.       — А у меня нет денег! — попытался выкрутиться слегка потрёпанный Изая. За что получил несколько взглядов вида «это у тебя-то нет?»       — Этоо…я за всех заплачу! — выпалил отошедший от шока Микадо раньше, чем смог сообразить, откуда же он денег столько возьмёт. – Вы спасли меня. Спасибо вам огромное! Спасибо! — и парень поклонился так низко, что казалось, он сейчас сложится пополам.       «Как ты вообще оказался летящим с крыши»? — Селти не могла остаться безучастной. Как и всегда. Плюс, она боялась за юношу. Ведь оставить его с этими двумя очень рискованно, пускай они сейчас и стояли под бдительным оком Саймона и выглядели как два пришибленных воробья, но пугающую ауру и опасность они не растеряли. Да и деньги при ней были. Если что, то поможет оплатить счёт за суши. Такая она… Готова помогать всем и вся.       — Стыдно сказать, Селти-сан, — начал оправдываться школьник, смущённо почёсывая затылок. — Мне и Анри, как старостам, поручили сделать коллаж к фестивалю, я вот место присматривал. Мне показалось, что фото с такой высоты замечательно передаст всю красоту района. Я засмотрелся и оступился. Как же банально можно было расстаться с жизнью. Прошу вас всех! Примите благодарность! Я обязан вам жизнью.       Шизуо подумал, что поесть на халяву он не против, а тем более от Саймона уже не отвяжешься, потому, закуривая на ходу, хлопнул по плечу Селти и кивнул в сторону ресторана. Изая же решил не упускать возможность запустить в Шизу-чана снарядом из риса или пролить на него соус, совершенно нечаянно, конечно, и тоже поскакал, по-другому не скажешь, следом.       Никто так и не узнает, о чем думали эти двое, идя чуть ли ни на километр друг от друга. Только вот раздражение в глазах обоих не пропадало не только от наличия в поле зрения другого… было ещё кое-что…       С их губ никак не хотел сходить вкус того случайного поцелуя. Это место жгло так, будто к нему приложили раскалённую кочергу. А вот отвращения не было. И вот что было страшно...       Кажется, с тех пор ничего не поменялось.       Дорожный знак точно не уверен, но, кажется, Орихара Изая стал ещё чаще появляться в Икебукуро. С тех пор, как всем полюбившуюся запрещающую табличку в который раз уже поставили на место, знак всё чаще был свидетелем разборок этих двоих. Всё те же летающие автоматы, оставляющие после себя дымящиеся разломы на дороге. И всё тот же Шизуо, так и не догнавший своего извечного врага. Как специально, честное слово. Только почему-то сегодня, смотря в след ненавистному Изае, блондин дотронулся до своих губ, только на секунду, правда, и тут же в панике одёрнул руку. Но дорожный знак точно уверен, в эту мимолётную секунду глаза самой грозной и беспощадной силы Икубукуро потеплели.       Вроде бы ничего не поменялось, вот только один раз, нет, знаку на обочине точно послышалось, он услышал смех. Нет, Орихара хохотал всегда как безумный и приходил в неописуемый восторг от летящего в него автомата с батончиками, но сегодня он услышал другой смех... Короткий, прошелестевший всего на несколько секунд, но такой искренний и весёлый. И смеялся Шизуо. Всё же, эта странная война приносила удовольствие им обоим. Они так привыкли к ней, к постоянной беготне, к извечным «мелкой блохе» и «Шизу-чану», что без этого уже не представляли своей жизни. Заметили? Если не приходил Изая, то Шизуо сам шёл к нему просто с невероятной претензией: «Я пришёл тебе врезать, потому что ты слишком долго ничего не делаешь! Ты явно что-то замышляешь!»       Вроде бы ничего не поменялось, но однажды наш железный друг увидел их, переходящих дорогу в обнимку и явно в нетрезвом виде. Поравнявшись с табличкой, Шизу промямлил:       — Вот ты знаешь, мелкий клоп, как я тебя ненавижу? Знаешь? Аа? Вот знай. И я обязательно тебя убью. Только не сегодня.       И счастливый смех в ответ.       Шизуо изворачивается и прижимает Изаю к притихшему от такой радости столбу…       — Убью ведь! Размажу как насекомое! Пришибу как мемпфп...       Изая целовал грубо, умело, по-собственнически. И, о ужас! Ему отвечали! С такой же страстью. Или со злостью? Не совсем понятно, но руки, зарывшиеся в черную шевелюру, никак не могли принадлежать человеку, желающему размозжить черепушку обладателю этих волос, ведь так? Как и не могли руки без стилетов, сейчас так нежно гладившие бедро Хейваджимы, принадлежать самому жестокому человеку чуть ли не в целом городе? Ну, тут всё можно списать на алкоголь. Точно, на алкоголь.       И Дорожный знак совсем не удивился, когда на следующий вечер Шизуо вновь прижимал Информатора, слава Ками, не к нему, а к стене того самого здания, что подложило такую свинью Микадо с крышей, а потом и вовсе блондин схватил Изаю за пижонский белый мех и потянул его в глубь улочки, в которую нельзя въезжать. А вот люди были в шоке. Кто-то снимал на телефоны. Форумы жужжали, кричали и вопили. В шоке были почти все. Только из окна проезжающего мимо фургончика с милейшей тян на боку кто-то восхищенно лепетал о том, что давно бы так. Да кое-кто на чёрном байке, укоризненно покачав шлемом, отправил смс-ку подпольному доктору с текстом следующего содержания:       «И всё-таки я проспорила! Но я до последнего не верила, что такое возможно! А ты как знал...»       И было странным лишь то, что парни были абсолютно трезвыми. На что теперь прикажете списать?       Бессмертный знак «Въезд запрещён», стоящий на углу той самой улочки, в которую и запрещён этот самый въезд, вообще не был удивлён, но гордился собой: сегодня он стал свидетелем другого поцелуя между этими двумя — полного нежности, страсти, бешеного отчаяния, безумства и, возможно, любви? Ведь что-то же информатор прошептал слегка покрасневшему Шизуо в самые губы, обхватив ладонями его лицо.       Хотя, что-то подсказывало нашему дорожному указателю, что ему ещё не раз придётся быть вырванным со своего наблюдательного поста. Ведь кто сказал, что эти двое резко передумали убивать друг друга?