Чанель выдыхает, смотря на затухающий город. Часовая стрелка близится к 23:00. Скоро придёт его поезд.
Парень кидает взгляд на район, в котором когда-то был весь его, кажется, мир. И тоска сжимает сердце. Снова. Он знал, что ещё долго не сможет избавиться от этого. Или вовсе не сможет, потому что…
— Эй, Чанель, смотри, как здорово! — глаза Бэкхена горят, и он поворачивается к Чанелю спиной, всматриваясь в рассветный город.
— Да, как и всегда, — соглашается парень, понимая, что Бэкхен никогда не видел в живую утренние картины города, ведь родители всегда контролировали то, чтобы их сын высыпался, хорошо учился и вообще не шёл против правил. Эти запреты…
— Спасибо, что привел меня сюда, — мальчишка подбегает к мужчине и обнимает его, утыкаясь лицом в грудь и зажмуриваясь от удовольствия, на выдохе шепча: — Я никогда не думал, что смогу увидеть такое великолепие…
— Тебе спасибо, — чуть улыбается Чанель, ловя на себе удивленный взгляд Бэкхёна, и в качестве ответа целует его в губы, выдыхая слова: — Для меня ты прекраснее, чем вся эта красота огней…
Не сможет. Перед глазами до сих пор остаётся лицо Бэкхёна, того самого Бэкхёна, который так смешно и мило прогонял Чанёля на улицу прямо из окна своей комнаты, которая была на первом этаже, лишь бы родители не заметили, что этот «Чертов Пак Чанель» снова отвлекает их сына от учебы и вообще
плохо на него влияет.
— Бог мой, и из-за этого… — Чанёль не замечает собственного шёпота, пропитанного неверием.
Да, он как никто другой знал, как это сложно. Идти против принятых устоев и правил, уметь отказаться от чего-либо ради чего-то важного.
Знал, что значит быть выгнанным родителями из дома, когда тебе нет семнадцати лет, и ты не знаешь, что делать дальше. Знал, что значит услышать от собственной матери:
«Ты мне не сын» только потому, что тот не оправдал их ожиданий и мечт о внуках, ведь сынок, как оказалось,
грязный извращенец, который предпочитает парней. Он знал, что значит потерять многих друзей из-за этого. Знал и готов был помочь Бэкхёну. Быть рядом. Он никогда не нарушал своих слов. Говорил Бэкхёну, что они справятся. Что они ведут и начнут новую жизнь. Бэк говорил, что очень хочет этого.
Хочет.
И вот теперь Чанёль ждёт. То ли поезда, то ли своего мальчика, который так мило улыбался на обращение
«Бэкхённи».
22:50. Поезд скоро тронется.
Чанёль хочет верить в то, что его иллюзорные мечты претворятся в реальность. Но разумом понимает, что это вряд ли случится.
«Я уезжаю завтра ночью, Бэкхён. Если ты действительно хочешь нашего будущего, просто... обними меня перед отъездом. Тогда я дождусь твоего совершеннолетия и мы сможем начать новую жизнь. Ты знаешь, что это не пустые слова. Поезд тронется в 23:00. На том самом вокзале, где мы ночами мечтали о лучшей жизни. Я приму любой твой выбор, Бэкхён-а. Не считай себя обязанным. Послушай своё сердце, оно даст на всё ответ. Просто знай, что я безумно люблю тебя, и даже если уеду один... наш рассвет всегда будет гореть для нас обоих»
22:55. Чанёль понимает, что зря ждёт. Пора заходить в вагон. Он смотрит на экран телефона, надеясь увидеть хоть какой-то сигнал... И вздрагивает, когда через мгновение телефон вибрирует, оповещая о входящем вызове.
— Бэкхён… — Чанёлю впервые так нелегко. Он с трудом смог сказать это. Может быть, он слышит голос этого парня в последний раз.
— Чанёль, я… — Паку захотелось умереть, потому что он услышал всхлип и понял, что этот парень сейчас плакал. Плакал из-за него…
— Я люблю тебя…— Бэкхён с трудом выдохнул, не сдерживая слёз, и договорил: —
Я сомневался, долго, и я решил сорваться и поехать за тобой, но…
— Я понимаю, малыш. — Пак не хотел мучить этого парня. Хватит. — И знаю, что ты не придёшь, — до отправления поезда одна минута. — Просто скажи... откроешь ли ты мне дверь, если я когда-нибудь вернусь?
— Я буду ждать, Чанёль…
Пак едва может поверить в услышанное, но чувствует благодарность за все, что дал ему этот мальчишка. За то, что позволил любить себя, отдавая все, что у него было, в ответ. За то, что даже несмотря на запреты, несмотря на то, что всё же не смог пойти против слов своих любимых, он всё равно сможет дождаться дня, когда они смогут быть вместе. Даже если это произойдёт через несколько лет, Пак верил, что Бэкхён…
— Я вернусь, малыш. Просто не забывай меня.
Вызов сброшен. Из груди вырывается облегчённый вздох.
И парень забегает в вагон, двери которого вот-вот закроются. Чанёль уезжает с чувством благодарности, а не сожаления. Он верит, что когда-нибудь они смогут быть вместе несмотря ни на что. Верит, что Бэкхён дождётся.
Ночь забирает у города свет. Но свет, который дарил Бэкхён Чанёлю, навсегда в его памяти.
«Я буду ждать, Чанёль»
Пак улыбается, вспоминая улыбку своего парня, и нажимает на экран телефона, отправляя своему неуверенному, любимому солнцу ответ, шепча его одними губами:
— Я обязательно вернусь…
