Жёлто-рыжая осень

      — Добро пожаловать в Генсокё, Анноун-кун, — над парнем, приземлившимся на кучу каких-то подушек, склонилось трое любопытных лиц.       Одно из них принадлежало, разумеется, Юкари, которую он уже видел по ту сторону разрыва, через который некоторое время назад прошёл сюда. Странно, но сознание здешнего гостя путалось: он вряд ли мог сказать с уверенностью, сколько времени прошло с того момента, когда он, ещё чётко не понимая, что делает, шагнул вслед за Юкари внутрь тёмно-фиолетовой висящей в воздухе щели. То ли это было несколько мгновений назад, то ли сутки, а может, месяцы: похоже, на границе между мирами само время переставало существовать.       Двое других лиц были незнакомы Анноуну, но присмотревшись, он увидел на одной из голов экстравагантную шапочку, будто с ушками, а на другой — самые настоящие уши, и отнюдь не человеческие — да, больше всего они напоминали покрытые тёмно-коричневой шерстью уши котёнка.       — Не мудрено, что ты нас всех не узнаёшь, — словно угадала его мысли Юкари. — Всё-таки у того товарища, которому я поручила главную роль в распространении сведений о нашем мире в том, вашем, художественные таланты иногда оставляют желать лучшего. Но другого, увы, не нашлось, так что… — Юкари выпрямилась, а две другие головы повернулись к ней, — вот так вот мы выглядим. И да, добро пожаловать в Генсокё.       Да, несомненно, это были те самые — мидбосс и босс второго уровня, а также мидбосс «экстры», Чен, и босс «экстры» и мидбосс «фантазма», Ран. Кажется, Анноун начал наконец осознавать, куда он попал…       — Охо-хо, — Юкари, глядя на сбитого с толку гостя, зевнула, будто для неё подобные встречи были обыденностью. — Не люблю визиты во Внешний мир, особенно в места далеко от Японии. Как это у вас там называется, Анноун-кун, «джетлаг», да? Короче, я пойду отдохну немного, да и тебе советую — тут уже далеко за полночь. Позаботься пока о нём, Ран, — Юкари, махнув рукой, развернулась и отправилась куда-то вглубь здания — которое, как установил Анноун, осмотревшись, совсем не напоминало привычные ему дома: всё вокруг было сделано из дерева и бумаги, а не из кирпича и бетона, и, казалось, сошло со страниц красочной книги про японские интерьеры. Но это же Генсокё, а значит, здесь это нормально…       — Хорошо, Юкари-сама, — Ран кивнула головой. — Пойдёмте со мной, Анноун-сан.       Она подала ему руку, и всего лишь коснувшись её, он ощутил, насколько Ран сильна — и даже не столько в физическом, сколько в каком-то другом, недоступном пока ему плане. Настоящий босс «экстры», по-другому не скажешь. И если победить её в игре ещё было возможно, то здесь он бы вряд ли согласился на такой поединок: было совершенно ясно, что он ничего не представляет по сравнению с ней.       Дождавшись, пока гость поднимется с подушек, Ран отвела его в отдельную комнату, в центре которой лежал уже приготовленный футон: кажется, к визиту гостя здесь подготовились.       — Анноун-сан, можете располагаться и чувствовать себя как дома. Юкари-сама сказала, что вы — важный гость в её доме, так что если вам что-то понадобится, принести что-то, показать, где что, ещё что-нибудь — просто хлопните в ладоши, я услышу и тут же появлюсь. Пока что рекомендую вам получше выспаться, завтра Юкари-сама вам объяснит, что к чему в Генсокё, как здесь жить, к чему надо быть готовым и как избежать типичных ошибок. Пока это всё; если у вас есть вопросы — спрашивайте.       — Э-э… Да вроде нет… — Анноун вряд ли понимал по-настоящему, что творится вокруг, скорее даже не верил в то, что это происходит с ним на самом деле, и потому не мог не то, что задать, а даже хоть как-то сформулировать какой-нибудь вопрос.       — Тогда не буду вам больше мешать. Спокойной ночи, Анноун-сан, — Ран закрыла двери, вернее говоря, сдвинула часть стены, что здесь выполняла роль двери, так, чтобы закрыть дверной проём, и по мере того, как она уходила вдаль по коридору с лампой в руках, комната погружалась в темноту: свет лампы, просачивающийся сквозь плотную бумагу, натянутую на деревянные рамы, что служили здесь стенами, постепенно уступал мерцанию звёздного неба за небольшим окном в противоположной стене.       Кое-как разобравшись с этим странным гибридом кровати и спальника — да, чем-то это напомнило Анноуну его походы по лесам и полям за городом, в которые он ходил с группой университетских товарищей, — он забрался под одеяло и приготовился засыпать, попутно размышляя о том, почему вообще он здесь.       Какое-то смутное ощущение недосказанности никак не покидало его, но он решил не обращать на него внимания: в конце концов, оказавшись в другом мире, за один вечер понять его — задача вряд ли реальная. Лучше просто не поддаваться сомнениям и действовать по ситуации…       С этими мыслями он и заснул.       Когда Анноун проснулся, на улице ярко светило солнце, а в самом доме уже не чувствовалось той вчерашней сонной атмосферы: его наполнили многочисленные звуки — какие-то голоса, топот босых ног по дереву, стук кухонной посуды, шорохи и скрипы этих тонких стен. Похоже, каким-то образом заметив то, что гость проснулся, Ран поспешила к его комнате.       — Можно войти, Анноун-сан? — спросила она, постучав в уголок рамы.       — Э-э… Ну да, конечно, можно… — пробормотал гость.       Дверь, вернее, часть стены, отъехала в сторону, и Анноун уставился на тех, кто стоял за ней.       Разумеется, там была Ран, правда, сейчас на ней было надето не то её вчерашнее длинное платье с длинной юбкой и рукавами, а простой белый халат, поверх которого был повязан зеленоватый передник. Сейчас она не выглядела, как могущественный босс «экстры», а скорее напоминала обычную домохозяйку — совсем не страшную и даже приветливо улыбающуюся. За талию её обнимала — или, можно даже сказать, висела на ней — та самая девочка с кошачьими ушками, что изучала его вчерашним вечером. Она тоже совершенно не была похожа на ту опасную бакенеко, коей она являлась в игре, и если чем и отличалась от сонного котёнка, то лишь тем, что внешне была, можно сказать, чуть более похожа на человека.       — Мя-аоооуууу… — Чен не стеснялась зевать в полный рот, — Ран-сяма, я не выспалась, можно я ещё немного…       — Отстань, Чен, иди уже умывайся, сейчас Анноун-сан встанет, не задерживай его. Мы не можем так относиться к гостю…       — Ну Ран-сяма…       Ран кое-как отцепила Чен от себя и отправила умываться, и пока Анноун вылезал из-под одеяла и одевался, она терпеливо ждала его у двери. Когда он вышел, Ран куда-то повела его по этим запутанным коридорам — он отметил про себя, что без проводницы он бы тут точно заблудился. И пока она показывала ему путь, он зачарованно смотрел на ворох хвостов, что колыхался за её спиной.       Чен, похоже, только что закончившая умываться, пробежала мимо них по коридору, и Ран, завернув за угол, распахнула перед Анноуном дверь.       — Вот, мы пришли, всё здесь, — кивнула она. — Я, пожалуй, вас оставлю, мне надо на кухню, а вы, как закончите, тоже подходите, это близко — вот по этому коридору и налево, — Ран показала рукой направление и сама отправилась туда. И только когда, наконец, её пушистые хвосты скрылись за углом, Анноун, наконец, вошел в то, что должно было оказаться ванной комнатой.       Разумеется, он не ожидал здесь элитно обставленной ванной, как в каких-нибудь гостиницах бизнес-класса, но по сравнению с этим даже его общежитие казалось более хорошим местом жительства…       Собственно, эта «ванная» представляла собой небольшой дворик, укрытый со всех сторон деревянными панелями и выложенный камнями, в нём был небольшой бассейн — или как это можно было назвать, а в качестве принадлежности для умывания служила крупная деревянная кадка, которой, похоже, предлагалось зачёрпывать воду из этого бассейна и использовать нужным образом. К счастью, хотя бы горячая вода здесь была — судя по всему, этот бассейн наполнялся с помощью вполне современной трубы, на которой можно было различить надписи «фабрика бытовых изделий Канако Ясаки, долина капп, 31, строение 3, телефон 3-7», и из неё текла вода вполне приемлемой температуры. Не сказать, что Анноуна не обрадовало это — похоже, этот мир, хоть и не был «коммунальным раем», но всё же не совсем отстал от жизни, если здесь есть даже телефон и водопровод. Однако хоть какое-то понимание о том, что такое сантехника, здесь бы не помешало…       Но так или иначе, в походах Анноуну приходилось использовать в таких целях и воду из речки или озера, а то и набирать её из едва текущего родника, так что такая перспектива его не сильно испугала. Кое-как умывшись, он вытерся заботливо оставленным тут же полотенцем и отправился туда, куда ему показала Ран.       Там, как выяснилось, уже собрались все обитатели этого дома.       Юкари, одетая в пижаму с весьма странным узором, в помятой шапочке, со спутавшимися после сна волосами, закинув ногу на ногу, сидела за столом и читала газету с большой надписью «Бумбуммару» на первой странице, недовольно бурча, что, мол, «опять Ая пишет какую-то чушь». Она явно не напоминала сейчас ту «леди Совершенство», которой пыталась казаться вчера, даже наоборот — кажется, её совершенно не волновало, что о ней мог бы подумать гость, увидев её в подобном виде. Вообще, вряд ли по ней можно было сказать, что она — могущественный ёкай, способный рушить и создавать границы даже между мирами: она просто была у себя дома, и её, судя по всему, совершенно не заботили проблемы барьеров.       Ран колдовала — может быть, даже в прямом смысле, — у чего-то, напоминающего то ли газовую, то ли электрическую плиту. Всё в том же халате и переднике, она доставала тарелки, куда-то их переставляла, что-то помешивала ложкой в кастрюлях, и, несмотря на, судя по всему, большой объём работ, что лежал целиком на её плечах, она не выглядела ни капельки растерянной или спешащей: её движения были точны и грациозны, и можно было быть абсолютно уверенным: она контролирует ситуацию до мелочей. Даже пушистый пучок её хвостов, что, казалось, был способен занять чуть ли не половину кухни, сейчас совершенно никому не мешался. Юкари можно было позавидовать: удача иметь такую хозяйку в доме улыбается далеко не каждому.       Чен, вразнобой помахивая двумя своими хвостами, стояла в дверях и отчаянно зевала. Поначалу, кажется, немного стесняясь появившегося тут Анноуна, она пыталась прикрывать рот рукой, но потом сдалась. Кажется, сон для неё был гораздо более серьёзным противником, нежели те, с кем она могла «играть в даммаку» в Маёхиге или где-нибудь ещё.       Анноун молча стоял, пожалуй, с минуту, пока Юкари, наконец, обратила на него внимание.       — Ну, доброе тебе утро. Ты можешь быть немного удивлён, но прими это как факт: теперь ты в другом мире, и тебе предстоит научиться существовать здесь. Я могу посоветовать только одно, — Юкари мановением руки раскрыла рядом с собой небольшой портал и зачем-то вытащила оттуда солнечные очки. Нацепив их на себя, она закончила фразу: — Deal with it.       Вдоволь насладившись выражением лица Анноуна, она всё-таки сняла очки, спрятала их в свой портал и, протянув руку, предложила немножко удивлённому новому жителю Генсокё присесть за стол. Стол этот был на удивление высоким для типичного дома в японском стиле, и тут можно было сидеть на вполне обычном стуле. Это заметно обрадовало Анноуна, а Юкари, поймав его взгляд, прокомментировала:       — Мне приходилось достаточно часто в последние столетия жить в вашем мире в Европе, потому у меня тут всё и обставлено так. Не то чтобы я не люблю всё японское, в этом есть свой шарм, но в данное время мне так привычнее. Ну и ты сам мог давно заметить, что и внешность я себе совсем не японскую выбрала, правда? — Юкари будто невзначай качнула своими длинными светлыми волосами, что, несомненно, гораздо больше подошли бы какой-нибудь европейской принцессе, нежели жительнице какого-нибудь Токио или Киото, и снова хитро улыбнувшись, уставила взгляд своих фиолетовых глаз на Анноуна.       Тот некоторое время пытался придумать какой-нибудь ответ, но вовремя понял, что стоит ему сказать что-то не то про внешность Юкари, как ему придётся очень худо.       — Молчишь. Правильно делаешь, — прокомментировала она спустя несколько секунд. Анноун выдохнул: если эта ситуация что-то и напоминала, то точно какую-нибудь спелл-карту «на выживание»: правильного способа атаки тут не существовало, и нужно было только подождать…       Интересно, почему ему в голову приходят даммаку-аналогии? Может, потому, что он и правда находится в мире, где это — обычный метод решения всех проблем?..       Как раз в этот момент Ран, закончив с мытьём посуды, оставшейся после готовки, и наложив только что приготовленный рис с кусочками чего-то, напоминающего мелко покрошенную курицу с овощами и каким-то коричневым соусом в четыре тарелки, поставила их перед Юкари, Чен, уже более-менее проснувшейся и занявшей своё место за столом, и Анноуном, не забыв оставить одну для себя. Впрочем, за стол она не села, а отправилась за чайником и чашками.       — Анноун-сан, что вы пьёте по утрам?       — Эмм… — гостя немного дезориентировал такой слишком обыденный вопрос, поэтому за него «вступилась» Юкари:       — У него на столе стояла чашка с недопитым кофе, он его пьёт обычно перед тем, как уйти в университет, и зачастую потом, когда придёт, особенно зимой, в холода.       Анноун хотел было поинтересоваться, откуда Юкари так много известно о его жизни, но что-то его заставило промолчать. Пока он размышлял над тем, что ещё знает эта хитрая и порой безжалостная ёкайка о нём, та просто беззаботно потягивалась, казалось, совершенно не беспокоясь о том, что он может подумать о её осведомлённости. Она совершенно расслабленным жестом отложила газету, что читала до этого, и взглянула на Ран: та только что поставила перед ней и Анноуном чашки с ароматным кофе, а себе и Чен налила зелёный чай в небольшие коричневые пиалы, после чего уселась за стол вместе со всеми. Юкари расслабленно зевнула и схватила палочки, заботливо положенные Ран рядом с её тарелкой, в отличие от тарелки Анноуна, около которой покоилась вилка: Ран правильно предположила, что палочками он пользоваться не умеет, и его попытки бы только посмешили здесь присутствующих, хотя, наверное, Юкари бы и не отказалась посмотреть на этот цирк. Подняв палочки, ёкайка — одновременно с Ран и Чен, — провозгласила:       — Приятного аппетита!       — Ага, приятного аппетита, — отозвался Анноун, но что-то его удивило в собственном ответе.       …Почему в этих словах было шесть слогов, а не восемь, да и произносились они, как будто это было одно слово, а не два?       Он попытался ещё немного мысленно поэкспериментировать с кусочками слов и, кажется, догадался.       — Э-э… А на каком языке мы говорим?..       Даже Ран не удержалась от улыбки, а что уж говорить о Юкари — сама барьерная ёкайка уже вовсю хохотала.       — Ой, вы всегда такие непосредственные! Разумеется, это японский. Да, ты его не знал. Но это Генсокё, здесь все говорят на японском, причём сами зачастую не сразу понимая это. Так забавно, когда какой-нибудь американец или француз с тобой битый час проговорит на японском, а потом такой: «Ой, а на каком это языке я говорю?» Вас всех это очень удивляет…       — А вас веселит, Юкари-сама.       — Конечно, Ран, неужели это не весело — смотреть, как всё новые и новые люди открывают доселе неизвестные им очевидные истины о Генсокё? Да, Анноун-кун, я с самого момента твоего попадания сюда, за исключением одной фразы, говорила с тобой на японском языке, да и ты теперь разговариваешь и думаешь на нём же и прекрасно его понимаешь. Такова сила этих мест, — Юкари развела руками.       Анноун повертел головой и после нескольких мгновений поисков наткнулся взглядом на сложенные стопочкой книжки внутри одного из кухонных шкафчиков со стеклянными дверцами. «Книга о вкусной и здоровой пище», «Ёкайская кулинария», «Десять вещей, которые вы хотели бы приготовить, но не знали, как» — все эти названия были ему понятны, несмотря на то, что точно были написаны иероглифами, ну или чем-то на них похожим, главное — точно не буквами знакомого ему ранее алфавита. Да и название газеты, что читала Юкари, тоже ему не составило труда прочитать, хотя и оно было изображено этими же символами.       — Ничего, это умение тебе обязательно пригодится. Ты ещё многого не знаешь, и прежде, чем стать полноценным жителем Генсокё, как я и говорила, тебе предстоит прочитать с десяток, так скажем, учебников. А что, ты думал, раз попал в другой мир, тут и учиться не надо? Хе-хе, наивный студент…       Анноун в очередной раз стерпел издевательскую фразу Юкари, хотя уже замечал, что его это начинает немного раздражать. Самоутверждается она, что ли, перед ним? Она, ёкай невероятной силы, перед каким-то человеком?       — Ну, к счастью, на первое время тебе хватит нескольких книжек, которые я тебе дам, они познакомят тебя с теми, кто живёт тут, а всякие гримуары и многотомник «Ноликумы» сейчас пока тебе читать ещё рано, — Юкари, тем временем, продолжала. — Ты поймёшь, кого стоит сторониться, кого опасаться, а к кому в случае чего надо обращаться за помощью. Я знаю, что ты думаешь, и сразу говорю: я с тобой слишком уж нянчиться не намерена. Ты сам сделал этот выбор, так что и в последствиях будешь виноват только ты. Тебе же, надеюсь, это понятно?..       Анноун нерешительно кивнул.       — Хотелось бы предостеречь тебя от типичных ошибок, — Юкари запихнула себе в рот кусочек еды с тарелки. — Мнофие чафто фитают, фто они, гхм, что они способны на всё в этом мире, и сразу бросаются творить героические, по их мнению, поступки, даже не понимая, насколько это опасно и насколько низки их шансы. Конечно, иногда их удаётся спасти, но даже потом они не прислушиваются к тому, что им все подряд говорят, что Генсокё — опасное место.       — Но я-то не буду рисковать лишний раз. Ещё бы, я не такой глупый, как они…       — Восемнадцатый, Юкари-сама, — прокомментировала Ран.       — В смысле восемнадцатый?       — А, ничего, — отмахнулась Юкари. — Просто ты — восемнадцатый, кто говорит так же.       Анноун, нацепивший на вилку кусочек еды из своей тарелки, и уже готовый отправить его в рот, остановился и задумался.       — То есть, другие тоже говорили… И всё равно поступали так же?       — Совершенно верно. Говорили — и поступали так же.       — И сколько их всего было?       — Девятнадцать, включая тебя.       На несколько секунд повисла тишина: сбитый с толку Анноун не сразу нашёл, что ответить.       — То есть… То есть, так говорил почти каждый, да?..       — Да, говоря точнее, каждый, кроме первого: ему просто не с кем было сравнивать.       — Э-э… — продолжил он после некоторой паузы. — Ну, это, хорошо, спасибо за предупреждение, я к нему обязательно прислушаюсь, и не буду поступать неправильно… — он, вспомнив, что уже долго держит вилку на полпути ко рту, наконец сподобился отправить её себе в рот…       — Семнадцатый, Юкари-сама.       Юкари посмотрела на ещё более растерявшегося гостя — но тот уже догадался, что это значит.       Разумеется, так тоже отвечал каждый — начиная теперь уже с третьего, а не со второго.       Он положил вилку и безнадёжно обхватил голову руками.       — Ой, ну не расстраивайся ты так, — медленно, сочувствующим тоном проговорила Юкари. — Никто же не говорит, что ты обязан допустить те же ошибки, что и твои предшественники. Особенно если ты сразу уяснишь себе, что цена такой ошибки здесь весьма высока. Это в игре у тебя несколько жизней, да и всегда можно начать её сначала, а тут — один неверный шаг, и смерть будет рада принять тебя в свои объятия…       В эту минуту Анноун, пожалуй, первый раз пожалел о своём спонтанном решении. Да и вообще, что он здесь забыл-то?.. Почему-то сломя голову бросился из своего хорошо знакомого мира в этот неизведанный, да ещё и не подумав о том, что с ним здесь будет? Да у него же здесь нет знакомых, друзей, родных — никого, ему же даже жить здесь негде!       — Я знаю, о чём ты думаешь, — Юкари даже не смотрела на Анноуна, её гораздо больше занимало, судя по всему, вылавливание вкусностей палочками из собственной тарелки. — Что ты здесь просто брошен посреди неизвестного мира и никому не нужен. Но ничего, мне бы не было смысла так с тобой поступать. Вот, например, у нас есть в деревне людей пара-тройка свободных домов — это ж не ваш город, где за квартиру можно продать душу, да и то мало окажется. Тут с этим проблем нет. Разве что надо будет их немножко привести в порядок, а так — можно тебя там поселить, и если ты будешь приветлив и уважителен с жителями деревни, то ты сам не заметишь, как вольёшься в их общество. Да, разумеется, тебе надо подыскать работу… Но ты учился там у себя в университете, поэтому тебя, я думаю, с радостью примут в школе: сейчас у них недостаток учителей, и Камищирасава-сенсей и Фурукава-сенсей работают чуть ли не в две смены. Хиэда-сенсей, конечно, им тоже помогает, но в нынешние годы по состоянию здоровья она вряд ли уже может выдерживать такие нагрузки. Так что ты там окажешься вполне кстати. А ещё тебя надо познакомить с Рейму, но я советую заняться этим только после того, как ты получишь первую зарплату: если ты ей не сделаешь хорошее пожертвование, она может… Скажем так, не очень гостеприимно к тебе отнестись, и поверь мне, я-то на собственной шкуре несколько раз испытывала её гнев, и в этом приятного ой как мало. Потом тебя самого нужно научить выживать в трудных ситуациях, которые в Генсокё — не редкость, понять, способен ли ты к даммаку — прости мне мой сексизм, хе-хе, но у нас ходит поговорка, что только женщины умеют использовать даммаку как надо; вас, парней, приходится этому долго и упорно учить. Да и даже после этого из тех восемнадцати гостей наших уютных мест мало кто мог достичь адекватного уровня, так что…       Анноун недоумевал, насколько подробно Юкари расписывает его будущую жизнь, при этом абсолютно уверенным тоном — она, похоже, даже и не допускала мысли, что что-то может пойти не так, как она рассчитывает. Пока она вела свой монолог, её тарелка успела опустеть — что, впрочем, можно было сказать и про тарелки остальных жителей этого дома: Чен уже отодвинула от себя свою и принялась, сидя тут же за столом, играться с механической мышкой, словно маленький котёнок, а Ран как раз собирала посуду в большой деревянный таз, судя по всему, заменявший тут раковину, и только один Анноун медлил с завтраком. И пока Юкари, откинувшись на спинку стула и, устало прикрыв глаза, покачивалась на нём, рассказывая гостю, что его ждёт в этом мире, и что этот мир ждёт от него, он наблюдал за этими пушистыми хвостами, что колыхались почти у него перед носом, пока Ран занималась мытьём посуды.       В какой-то момент Юкари, приоткрыв глаза, бросила мимолётный взгляд на Анноуна, и, прищурившись, будто невзначай проговорила:       — Странно, наши гости из Америки обычно предпочитают девушек с кроличьими ушками, из Японии — с кошачьими, а тут…       Чен растерянно посмотрела на Юкари, не понимая, это её ли кошачьи ушки сейчас похвалили или сказали про них что-то плохое, но та, казалось, уже нашла объяснение озвученному факту — об этом явно свидетельствовала её хитрая улыбка.       — Ах, да, у вас же есть какой-то фольклорный персонаж-кицуне, как же её звали? «Лисичка-сестричка», так? Патрикеевна? — Юкари задумчиво посмотрела в потолок, будто надеясь найти там ответ. — Впрочем, неважно, я вижу, что это всё объяснимо.       Ран, как раз закончив с посудой, повернулась к Юкари: быть может, она надеялась, что та постесняется вот так вот обсуждать подобные вещи, когда Ран смотрит на неё, но разошедшуюся барьерную ёкайку, которая вот-вот готова была сломать барьер между невинными шутками и жёстким издевательством, это уже не могло остановить.       — Псс, парень, не хочешь их немного потрогать? — Юкари наклонилась над столом и хитро, полушёпотом спросила Анноуна, будто предлагая ему нечто неприличное или даже запрещённое.       — Э… Я… Не, я так… Просто… — Он смущённо отвернулся.       — Хе-хе, ты не стесняйся, они правда очень мягкие и пушистые, ты другой кицуне с такими же хвостами вовек не найдёшь. Разве что Маэ-сан — и та, пожалуй, вряд ли могла бы сравниться с Ран. Ну а когда её экстерминировали…       — Юкари-сама, давайте мы не будем на эту тему.       — А, ну ладно, не будем так не будем. Ну так что, Анноун-кун? Говорю же: не стесняйся, Ран не укусит, пока я ей не прикажу, — подгадав момент, она схватила его руку и просто-таки всунула её в густой мех подвернувшегося хвоста своей кицуне. Та слегка вздрогнула, но постаралась сохранить спокойствие.       — Ну вот, всё не так страшно. Я сама нередко сплю или отдыхаю, используя её хвосты, как подушку — так мягко и тепло, а ещё, как это у вас называется, «антистресс-эффект», да?       Анноун сидел красный до кончиков своих ушей и боялся что бросить случайный взгляд на Юкари или Ран, что хоть что-то сделать со своей рукой, ладонь которой наполовину утонула в этом теплом меховом океане, коим казался этот несчастный хвост. Ран тоже, хоть и держалась с относительным достоинством, которое ещё можно было сохранять в подобной ситуации, но всё равно смотрела на Юкари с глубочайшим неодобрением, кое-как пытаясь скрыть своё смущение. Даже Чен, которая была невольным свидетелем сего действа, успела выбраться из-за стола и уединиться со своей механической мышкой в углу кухни, будто она тут ни при чём. И лишь тогда Юкари решила, что стоит заканчивать.       — Ладно, ну пошутила я, пошутила, с кем не бывает, — Юкари, словно пытаясь оправдаться, выставила вперёд ладони.       — Вы слишком жестоко шутите, Юкари-сама.       — Шутки жизни порой более жестоки, Ран. Я боюсь, что это всё покажется безобидным развлечением нашему гостю, когда он столкнётся с ними, — Юкари сочувствующе покачала головой.       — Вы сейчас снова притворяетесь, Юкари-сама.       — Когда я по-настоящему притворюсь, Ран, даже ты этого не заметишь, — Юкари встала из-за стола и потянулась. Несчастная кицуне, в который раз стерпевшая очередное издевательство своей хозяйки, с тяжёлым вздохом вновь повернулась к полкам и принялась раскладывать посуду. А Анноун теперь боялся даже посмотреть на хвосты Ран и даже специально повернул голову в противоположную сторону, делая вид, что наблюдает за Чен, уже возящейся со своими игрушками в коридоре. Но разумеется, Юкари прекрасно понимала его мысли — вряд ли что могло укрыться от проницательной ёкайки.       — Слушай, Анноун-кун, а что ты скажешь, если я пошлю Ран вместе с тобой, и она будет жить в твоём доме и помогать тебе по хозяйству? — спросила она с совершенно беззаботным видом.       Пол на кухне был полностью деревянный, а не представлял собой застеленную татами раму, как другие комнаты в здании, поэтому стук половника, что выпал из рук Ран в этот момент, услышали все.       — Юкари-сама, вы…       — Ран, я знаю, что делаю. Не беспокойся: я всё равно этой зимой надеюсь хорошенько выспаться, Чен прекрасно умеет себя вести и без нас, с барьером Хакурей стараниями Канако и её телеметрической системы всё в норме, та клубничная мэдсаентистка со своей двинутой подругой теперь опасности не представляют, а если вдруг снова начнут — найдём кого-нибудь навроде того, кем мы эту проблему прикрыли ещё тогда. Но это в любом случае будет явно не в ближайшие годы, так что у тебя работы этой осенью и зимой будет немного. Почему бы тебе не пожить немного в свободное время в деревне людей, так сказать, поглядеть, что там да как?       — Юкари-сама, я это уже делала шестьсот двадцать, триста семьдесят, сто десять и сорок лет назад, сейчас-то зачем ещё раз?       — Ну, Ран, сама посуди: за это время в деревне многое изменилось. Предположим, что мне нужна, так сказать, информация из первых рук. И…       — Юкари-сама, вы прекрасно добываете эту информацию и без моей помощи.       — Ой, Ран, ну вот опять. Я отдохнуть хочу, а ты… И вообще, ты моя сикигами, хватит препираться.       Ран тяжело вздохнула. Даже в словесной схватке с Юкари у неё выиграть шансов не было.       — Ладно, как скажете, Юкари-сама.       — Вот и хорошо. Так что теперь, пока я не скажу, считай Анноун-куна своим хозяином.       — Э-э… Что? — Анноун удивлённо вскрикнул. Они с Ран переглянулись, но поняв, что шансов изменить решение Юкари нет, обречённо закрыли глаза.       — Ага. Ну, а я пока пойду переоденусь — надо прогуляться, пока погода позволяет. Зима близко, так что я пока понаслаждаюсь этими осенними деньками. А где-нибудь после обеда мы отправимся к Кейне и разузнаем у неё, что насчёт твоего домика в деревне, хе-хе, — Юкари вышла в коридор и неспешно пошла куда-то, оставив Ран и Анноуна наедине.       — Если что, Юкари-сама всегда такая. Порой она ведёт себя очень некрасиво, но это же она. Вы уж простите её, хозяин, — Ран сняла с себя передник, и, недовольно сложив руки на груди, отправилась следом за Юкари.       — Х… Хозяин?.. — только и смог выдавить из себя в ответ Анноун.