Туман

Холоден утром туман. Красный плащ, укрывающий плечи, Двоих отогреет.

Наступать на холодную, жесткую и мокрую от росы траву было неприятно. Затянувший все вокруг белыми клочьями туман не давал рассмотреть, куда ступаешь, и Карин шла нерешительно, боясь неудачно шагнуть, поджимая пальцы на босых ногах. Даже в направлении она не была уверена, раньше ориентироваться можно было по темневшему за спиной лесу, но теперь туман все спрятал, скрыл, и неизвестно, река впереди, или Карин уже свернула не туда, заплутала, и теперь вечно будет скитаться в этом белом мороке, который закручивается вокруг, лижет обнаженное тело, то ли не давая пройти вперед, то ли наоборот, подталкивая и подзывая. Карин было страшно. Молочная влажность вокруг лишала почти всех чувств, оставляя лишь слух. Но абсолютная тишина давила, еще сильнее путала, продирала дрожью вдоль позвоночника. Где-то впереди раздался тихий плеск. Карин остановилась. Она хотела позвать, хоть шепотом, но сухой язык словно прилип к нёбу, губы отказывались размыкаться. Показалось, что туман сгущается вокруг, стискивает в белых кольцах, и если открыт рот, то прольется внутрь, заполнит Карин полностью, и она растворится в этой белой мгле, а с первыми лучами солнца исчезнет раз и навсегда. Почему-то почти не было холодно. Карин чувствовала туман каждым сантиметром кожи, но не мерзла, даже наоборот, от ледяных прикосновений только становилась горячее. Но все-таки было страшно. Не только от тумана, но и еще и от собственного решения, которое потянуло идти обнаженной сквозь белое марево без малейшей уверенности в правильности совершаемого поступка. Карин закрыла глаза, чтобы не видеть вездесущего тумана, и сконцентрировалась. Чакра Суйгецу нашлась моментально, но не впереди, у реки, а со всех сторон, словно бы растекшаяся по туману, насытившая собой все вокруг. Может ли быть?.. Он возник прямо перед ней, проявился клочком тумана, бледным силуэтом, постепенно обретающим форму и цвет, и Карин едва не шарахнулась в сторону, но вовремя сдержалась, сжала все эмоции в один пульсирующий комок и глянула прямо в глаза. Видеть лицо Суйгецу без привычной ехидной улыбки на нем было непривычно, это пугало сильнее живого тумана и давящей тишины. Он протянул руку, дотронулся пальцами до ее плеча, и Карин вздрогнула, прикосновение было ледяным, как туман. А затем он шагнул вперед, схватил, прижал к себе, и горячая кожа начала медленно плавить холодную, и бледные пальцы запутались в красных волосах, и губы оказались совсем сухими, и Карин хотелось дышать на него, чтобы отогреть, а он не давал даже на секунду отстраниться, чтобы глотнуть воздуха. *** Все еще не было нарушено молчание, но кому нужны слова, когда есть тяжелое дыхание, стоны и тихие вскрики от того, что острые зубы чуть сильнее, чем нужно, смыкаются на горячей коже? Когда все закончилось, Карин судорожно ловила ртом влажный воздух, чувствуя, как мокрое от пота тело охлаждается в белой дымке, как кожа покрывается мурашками, как начинает бить мелкая дрожь. Чтобы хоть немного согреться, она прижалась к Суйгецу, который теперь был совсем горячий, будто забрал у нее тепло, что она принесла ему сквозь мглу, а он зарылся лицом в ее красные волосы. Туман медленно рассеивался.