Bright Sky California

— Хочешь быстрее? — Чем быстрее, тем лучше... Я киваю и перекидываю одну ногу через байк, но Денис останавливает меня, тронув за плечо. Я смотрю на него сквозь паутинку спутанной челки — его темные волосы треплет ветер, блестящие очки закрывают пол-лица. Невозможная для калифорнийского солнца бледность, на которой черно-белые татуировки смотрятся, как картинки в комиксах. Я протягиваю руку и касаюсь пальцами изгиба между его ключицами. — Я не хочу возвращаться туда, — говорит он, и на мгновение его лицо приобретает совсем детское, потерянное выражение: губы приоткрыты, взгляд просит о помощи. — Не думай, — говорю я беспечно. — Это будет не сегодня. Сегодня я увезу тебя на край света. Денис встряхивает головой, запустив пальцы в волосы, потом отворачивается, снимая очки, и закуривает. Тот же ветер, который дышит на гладкие пальмовые листья у нас над головой, уносит сладковатый дым куда-то в морскую даль. Я бы сам сейчас выкурил кое-что зеленое, если бы мне предстояло ехать на байке в одиночку, но со мной Денис, а я ни за что в жизни не стал бы им рисковать. Если только он сам того не захочет. Я нервно поддеваю языком штангу от пирсы. Когда Денис молчит так долго, меня перестают радовать и солнце, и лето, и полный бак в мотоцикле. Мне хочется обнять его и растворить в себе, чтобы не было больше каких-то Кори и Дениса, а осталось единое целое. Мы с ним во многом похожи, так что это не так уж и невероятно. — Кори, — Денис оборачивается. Я поднимаю глаза. — Да? Вместо ответа Денис делает шаг, чуть склоняется и целует меня. Он уже не так напряжен, я ощущаю это по тому, как его руки легко скользят по моему телу. Мышцы сразу же вибрируют дрожью от моментально подступающего возбуждения, и в поцелуе я чувствую, как Денис улыбается. Языком он проводит по металлическому кольцу в моей губе, потом смотрит мне в глаза, склонив голову, и смеется. Я тоже улыбаюсь, потому что к нему наконец-то вернулось его привычное игриво-распущенное настроение. Я сажусь на байк, и он легко запрыгивает сзади, обхватывая меня руками. По позвоночнику прокатывается волна жара, потому что спиной я чувствую его твердеющие соски через тонкую ткань футболки. В такт его дыханию меня бьет накатывающий огонь. — Давай, — шепчет Денис, и я завожу байк, пытаясь мелкими простыми операциями отвлечься от блядского возбуждения. Он знает, что я уже хочу его сейчас. Асфальт шуршит под шинами, и я запрокидываю голову. Ветер сносит волосы назад, овевая лицо. Ощущение, что становится все жарче и жарче, хотя солнце уже начало садиться; я понимаю, что дело не в температуре. Колени Дениса крепче сжимают мои бедра, и я закусываю губу. Обычно на мотоцикле он обнимает меня ногами, как в фильме «Харлей Дэвидсон и Ковбой Мальборо», но сегодня все определенно идет по другому сценарию. Какое-то время мы едем в полном безмолвии; центр города закончился, и я пару раз сворачиваю, чтобы быстрее вывести на аллею у моря. Закатное солнце окрашивает все в красный. Я продолжаю думать о сексе. Алый цвет, ладонь Дениса, лежащая на моем колене, испарина на моем виске — все смешивается в один коктейль, который доходит в моем воображении до кипения. Невольно я сжимаю рычаг сильнее, и мотоцикл набирает скорость. Рука Дениса перемещается чуть ближе, и я вздрагиваю. Так вот что ты задумал. Внезапно я осознаю, что понятия не имею, куда мы выехали, но мне плевать. Слева шумит море. Теплые губы Дениса касаются моей шеи. — Денис, — напрочь охрипшим голосом выдыхаю я. Он молчит. Я веду байк с очень приличной скоростью, поэтому я не могу просто обернуться и посмотреть на него. Его ладонь сжимает внизу, и я позволяю себе простонать сквозь зубы. У меня стоит, и с этим ничего не сделаешь, потому что я могу только извиваться, чувствуя между ног кожаное сиденье, и возбуждаться от трения еще больше. Одной рукой Денис крепко обхватывает меня поперек тела, а пальцы второй пробираются к застежке моих джинсов. Широко открытыми глазами я смотрю на дорогу, отчаянно стараясь держать байк ровно; только сейчас до меня доходит, что мы вполне можем разбиться. Черт подери. В венах бурлит адреналин. Я соображаю, что могу угробить нас обоих, если с заднего тормоза нас сорвет в занос. Денис прижимается щекой к моей спине, и я скорее чувствую, чем слышу: — Не останавливайся. Боже, пошли мне трассу без поворотов. Денис опять решил поиграть, и игры его с каждым разом становятся все более опасными. Молния расстегнута, и его ладонь сжимает мой член, растирая выступающую смазку. Мои собственные руки на руле дрожат. Мы не сможем остановиться. Большой палец обводит головку, и я тихо рычу. Звук тонет в реве байка, который, повинуясь моему самоубийственному руководству, все ускоряется. Я почти ни о чем уже не думаю, подхваченный сладкой болезненной вибрацией. Надеюсь, что я кончу раньше, чем умру. Слово «умру» слегка приводит меня в чувство. За себя я не волнуюсь; то ли страх притуплен диким вожделением, то ли адреналин блокирует все, что сейчас должно было бы сорваться в панику. Единственный, за кого мне страшно, это Денис. — Ты не боишься, что мы разобьемся? — очень медленно спрашиваю я, чтобы успокоиться. Сердце колотится как бешеное. — Я ничего не боюсь, — шепчет Денис мне на ухо, начиная ласкать меня быстрее и сильнее. Мои пальцы белеют от напряжения, и мотоцикл сносит чуть в сторону. Сжав зубы, я выравниваю его, вглядываясь в дорогу. Хочется застонать в голос и изогнуться всем телом, чтобы быть ближе к нему, но это плохая идея. Электрическое напряжение, ударами бьющееся между ног, толком не позволяет дышать. Я почти на грани. Влажные пальцы Дениса плотно обхватывают ствол, раз за разом сжимая все резче. Пульсация усиливается до безумия. — Быстрее, — с трудом произношу я, тяжело дыша, сам не понимая, что говорю. Нижняя губа прокушена так сильно, что я чувствую капельку крови, стекающую по подбородку. — Быстрее, Кори, — хрипло откликается Денис. Мне уже плевать на все. Я хочу больше, чем боюсь. Поэтому я давлю на газ, и байк урчит, развивая совсем уже невообразимую скорость. От ветра и стука крови в висках я почти ничего не слышу, да и не уверен, что хочу слышать. Все мы смертны. Денис крепче прижимается ко мне. Горячо, мокро. Напряжение уже достигло такой степени, что каждая клетка моего тела звенит. Ритмично. Я чувствую неостановимое и нарастающее ощущение и снова кусаю губы, всхлипывая от боли и наслаждения. Скорость. Еще одно движение Дениса, и я кончаю, судорожно-сладкими толчками заливая его пальцы и свою одежду. Оргазм длится несколько бесконечно долгих секунд, на протяжении которых звучит мой стон. Дыхание сбито к черту. Наступает момент, когда я понимаю — инстинкт секса сильнее инстинкта смерти. Тело все так же пылает, но разум становится абсолютно, кристально ясен. Я чувствую невероятную легкость, как от марихуаны; такое ощущение, что прошло уже несколько часов. Не торопясь, я останавливаю байк, глушу его и разворачиваюсь, рывком стягивая Дениса с сиденья. Он сжимает меня в объятиях, накрывая мои губы своими, и мы сползаем прямо на теплый прогретый асфальт, не переставая бешено целоваться. Здесь никого нет. Да наплевать, даже если бы кто-то и был. Я не отпущу его. Мы одни, и на нас глядит только чистое калифорнийское небо.