Пафос.

По стеклу колотил дождь. Мелкие его капли стекали вниз, оставляя за собой мокрый след, по которому, в свою очередь, текли следующие и следующие. Карим Денисович, скрипнув креслом и одновременно суставом, приподнялся, оперся на трость и тяжелой рукой занавесил окно. Таким же макаром прошествовав на кухню, он открыл верхний ящик шкафа и взял баночку с лекарством. Она немного подрагивала у него в руках; дрожь эта, от старости ли или от горя — Карим Денисович не может разобрать. Шипит таблетка в стакане хлорированной воды. В его старой квартире, которая и изначально не была даже приемлимой, но все — таки данной государством (которое не забывает достойных) за военные заслуги, другой не достать. Через несколько минут пожилой, но все еще достаточно статный мужчина с седыми с давних пор висками и с недавних бородой, уже сидит в своем любимом кресле. Оно дряхлело вместе с ним все эти годы, и сейчас кое-где была ободрана древесина да видны пружины. С характерным звуком и жужжанием на экране телевизора высветилась картинка. Такие телевизоры включают тебе всегда первый канал, на каком бы ты его не выключил в первый раз. Из динамиков глухо донесся марш победы. Карим Денисович обратил свой присыпанный пеплом взор на мелькающие радостные лица горожан да бодрый голос диктора, перечисляющего военные заслуги страны. Уже велась трансляция парада в его городе. Шли ровными рядами кадеты в одном кадре, в другом уже люди возлагали цветы около вечного огня. Около минуты старик пересиливал себя, но в конце концов щелкнул на второй канал. Лишь серые помехи. Третий канал, пятый. Все одно. «На дворе гроза. Ну да Бог с ними» — подумал Карим Денисович. Телевиденье отрезало доступ к остальным каналам, чтобы даже самые непросвещенные люди, и те напитались патриотизмом и гордостью к Родине своей. Чтобы и на их машинах красовались надписи «Спасибо деду за победу!» и «1941 — 1945. Можем повторить!», даже если у них дед не воевал, а сами они могут повторить лишь свой великий ор вслед уходящим вдаль иностранцам «А помните как мы вас в 45ом?! Так то!». Старик снова включил второй канал. Перед взором его предстали люди, собравшиеся вокруг Вечного Огня. Картинка перескочила к высокому мужчине средних лет с обаятельным лицом и микрофоном в руке. Он произнес «Мы собрались здесь, чтобы почтить память» — он сделал паузу, чтобы все одобряюще и с пониманием кивнули головами. — «о Героях войны, сражавшихся за нас… и нашу свободу». Карим Денисович вспомнил, как он прощался со своей семьей, когда его призывали на фронт. Он увидел заплаканные глаза своей жены, держащихся за ее юбку сыновей. Третий сын стоял рядом с ним, но это было ненадолго. Его отзывали на восточный фронт, так уж сложилась судьба. Когда поезд отходил, Карим отвернулся от своей семьи, бледный, он поклялся не поворачиваться… и защищать их до последнего. Поезд грохотал и отходил вдаль. Его старший сын остался стоять на перроне. Все это пронеслось у старика в голове в один миг и тут же затухло, как будто Ангел — хранитель напустил туман на память, чтобы уберечь старый разум. Голос продолжал скандировать «Многие не вернулись с той ужасной войны, а тех, кто вернулся, мы уже редко можем видеть.» Слеза, как капля дождя по стеклу, медленно покатилась по щеке. По телевизору крупным планом взяли мальчика, подбежавшего к Вечному Огню с цветком. На лице его красовалась по — наивному легкая, еле заметная улыбка. Положив цветок, он убежал к своей матери. По правде вам сказать, времени у организаторов на это не было запланировано, так что пришлось немного сократить речь, и диктор говорил уже без тех душераздирающих пауз. Сколько времени просидел старик со слезящимися глазами? Влага закрывала ему обзор и притупляла внешние чувства. Перед ним пролетали моменты войны: рука почтальона с письмом о смерти семьи, размозженные головы врагов и друзей, разного окраса кони, топчущие мертвые тела. Рука его, дрожа, искала пульт. Когда он очнулся, уже показывали ветеранов. Карим Денисович схватился за очки и нагнулся, чтобы лучше видеть картинку. То был его давний знакомый. «Я рад, что вы помните нас. Дети, будьте умными, занимайтесь спортом, будьте сильными. Сильных или боятся, или уважают. и умных!» Грудь старика увешана медалями, Карим Денисович рассмотрел и узнал несколько из них: 20 лет победы, 100 лет со дня рождения Ленина, 300 лет российскому флоту, современная медаль ветерана ВМФ и остальные. Действительно, важный человек. Весь пиджак ведь так и пестрит медалями. А у Карима Денисовича только Орден Отечественной Войны 2ой степени. Всего одна медалька. Тот ветеран продолжал читать лекции подрастающему поколению, пока его не сменил второй, а потом и третий. Они стояли и улыбались. По лицу Карима Денисовича текли слезы. В душе его разливалась горечь, о которой ему напоминали каждый год, и легкий холод почему-то. Его не забыли, нет. Никого. Только опаздывает приглашение, наверное. За окном проглянуло солнце. Пальцы его нащупали пульт и нажали на красную кнопку. Телевизор пиликнул.