Пролетарское единство

Возвещая об окончании трудового дня, под крышей цеха протяжно прозвучал гудок. Какаши еще станок выключить не успел, а Наруто уже проверил все коробки с готовыми деталями. И разочарованно вздохнул — догнать наставника ему так и не удалось. Но он тут же вновь воспрянул духом и громогласно объявил: — С сегодняшнего дня передовиком и лучшим токарем молодежной бригады номер семь объявляется Наруто! Ура-ура-ура! Сакура, хоть и давно уже выпала из внутрибригадного соревнования — ее отставание было слишком велико, — такое откровенное бахвальство стерпеть не смогла. — Кончай хвастать, Наруто! Бригадир Какаши больше тебя деталей выточил и не кричит об этом. — Ну… Так на то он и бригадир. Зато вас я сделал! Давай флаг! — и Наруто протянул руку к Саю. Но тот сначала закончил протирать ветошью станок, потом, не торопясь, оттер руки и только после этого снял прикрепленный к кожуху маленький красный флажок. Нарочито медленно вложил его в раскрытую ладонь Наруто и ехидно заметил: — Зато по браку ты у нас как обычно безоговорочный лидер, тут точно никаких сомнений. Рядом со станком Наруто действительно лежала целая горка запоротых деталей, и это напомнило Какаши о его наставнических обязанностях. — Наруто, Сай прав. Работать надо не только быстро, но и аккуратно. Бери пример с Сакуры — идеальная работа. Если по справедливости, то работала девушка старательно, без брака, но слишком уж медленно. Пока что совмещать скорость и качество лучше всех выходило у Сая, но из педагогических соображений Какаши решил выделить именно Сакуру. Та немедленно задрала нос. — Сакура молодец! — Наруто расплылся в улыбке, как будто это его только что похвалили. — Са-а-акура, как это у тебя так здорово все получается? Почему у меня так не выходит? Ты, наверное, какой-то секрет знаешь! Польщенная общим вниманием, девушка снизошла до объяснений: — Ты слишком резкий, Наруто. Все время спешишь, дергаешь, поэтому и брак, и ножи ломаются. А нужно все делать плавно. Действуй плавно и уверенно, тогда и результат будет отличный. — Точно, — неожиданно поддержал ее Сай. — Плавность и уверенность всегда дают отличный результат. В руках он вертел цилиндрическую заготовку, то скользя по гладкому металлу пальцами, то сжимая в ладонях, так что у Какаши упорно создавалось впечатление, что говорят они с Сакурой о совершенно разных вещах. Зато других членов бригады, увлеченных своими проблемами, поведение Сая нисколько не смущало. — У меня так не получится, я же не девушка, — ныл Наруто. — Ну, Са-а-акура, покажи мне, как ты это делаешь. — Вот еще глупости! Почему это у всех получается, а у тебя нет? — возмутилась Сакура. Признание заслуг — это, конечно, приятно, но тратить свое свободное время на занятия с Наруто она не собиралась. — Просто будь внимательнее, старайся лучше, и все. — Пол тут совершенно ни при чем, — снова вклинился Сай. — Надо просто приложить больше старания в правильном месте. — Ладно, Наруто, я покажу тебе еще раз как надо, — стряхнул с себя наваждение Какаши. Ему тоже было чем заняться после работы, но должность наставника обязывала. — Задержимся на часок, проведем индивидуальные занятия. — Со мной тоже нужно индивидуальные, — тут же встрепенулся Сай, даже заготовку свою отложил. — Тебе-то зачем? — приподнял бровь Какаши. — Ты в норму по допустимому браку укладываешься, даже с запасом. — Но ведь не так идеально, как у Сакуры, — Сай выделил голосом «идеально». — Значит, есть куда расти. — Отлично. Вместо индивидуальных занятия будут коллективные, — подвел итог Какаши. Захваленная и страшно довольная собой Сакура в отличном настроении слиняла домой, Какаши вновь включил станок и принялся показывать Наруто технологию работы без брака, а Сай устроился рядом на перевернутом ящике, явно намереваясь досидеть до конца, а потом огорошить бригадира каким-нибудь очередным каверзным вопросом. Цех постепенно пустел, только Ли прибежал на звук работающего двигателя — удостовериться, что седьмая бригада не намерена втихую выйти в ночную смену, чтобы установить производственный рекорд. Удостоверился и побежал догонять Неджи. Очередного посетителя увлекшаяся бригада даже не сразу заметила. — Что вы тут делаете? — Тензо пришлось почти кричать, чтобы привлечь к себе внимание. — Бригадир Какаши делится с нами опытом. Трудовым, — Сай среагировал первым. — А ты что подумал? — Я? Ничего. Я, собственно, мимо проходил, услышал шум, ну и решил проверить. Смена-то уже давно закончилась. Наруто принялся ухмыляться и подмигивать Саю, демонстрируя, что в случайно проходившего мимо Тензо не поверил даже он. Лицо Сая тут же приобрело сурово-одухотворенное выражение: — Похвальная бдительность, комсорг! Враг не дремлет! Но ты же понимаешь, что такая мелочь, как конец рабочей смены, не может служить препятствием в стремлении комсомольцев к новым знаниям и опыту? Наруто прыснул в кулак, Тензо смешался и покраснел. Этот балаган пора было заканчивать, и Какаши решительно снял рабочий халат. — Ты очень вовремя зашел, Тензо. Я как раз собирался с тобой кое-что обсудить. Так, молодежь, дальше тренируйтесь сами. И, подхватив растерянного комсорга под локоть, Какаши увлек его к выходу под удивленным взглядом Наруто и заинтересованным — Сая. Вот уже несколько недель Тензо — комсорг Завода имени товарища Сенджу — пребывал в состоянии некоторого душевного смятения. Его обуревали чувства мелкие, мещанские, настоящего партийца недостойные, и сознание собственного падения заставляло Тензо мучиться все сильнее, но от позорной слабости не спасало. Короче, комсорга грызла ревность. Причиной его терзаний был Сай — образцовый комсомолец, присланный райкомом для поддержки бригады, лишившейся одного из своих членов в разгар ответственного трудового соревнования. Тензо на тот момент как раз замещал оказавшегося на больничной койке бригадира и помог новенькому влиться в коллектив. Да так удачно помог, что и сам не заметил, как Сай не только влился, но и прочно обосновался в бригаде, квартире, постели, а заодно и в сердце комсорга. И осознал все это Тензо, лишь когда безоблачность их отношений была нарушена возвращением Какаши к своим обязанностям наставника. Какаши Тензо уважал, можно сказать, восхищался. И его выздоровлению был рад совершенно искренне. Но спокойно отнестись к явному интересу, который проявил Сай к своему бригадиру с момента их знакомства, он не мог. Тем более что этот интерес Сай не только не скрывал, а весьма настойчиво демонстрировал, и тут их с Тензо взгляды коренным образом расходились. Комсорг считал поведение своего любовника вызывающим и провокационным, а Сай утверждал, что он всего лишь искренен и открыт для сотрудничества. Эта готовность к «сотрудничеству» не нравилась Тензо особенно, ведь их отношения тоже начались с сотрудничества, а продолжились в горизонтальной плоскости. Попытки поговорить серьезно терпели неудачу одна за другой — Сай обладал потрясающей способностью уходить от ответа и переводить стрелки. Тензо ставило в тупик его умение мгновенно переходить от образа своего парня к роли идейного комсомольца. И хоть слова, которые он произносил, были правильные (Тензо и сам в них верил всем сердцем!), почему-то ему казалось, что Сай над ним издевается. Тензо извелся, потерял покой, но ставить вопрос ребром не решался, боясь, что Сай может прервать их отношения так же легко, как их начал. Хорошо хоть на Какаши маневры Сая впечатления не производили, и с новым членом своей бригады он держался так же ровно, как и со всеми остальными. Но Сай не сдавался, и Тензо нервничал, забегал к любовнику в обед, караулил у ворот завода и, когда не дождался после смены, помчался проверять, прекрасно сознавая, что выставляет себя ревнивым идиотом. Поэтому, когда Какаши привел его в ближайшую пивную, где работяги отдыхали после напряженного трудового дня, усадил в дальний угол и сурово спросил, доколе это будет продолжаться, Тензо смог лишь горестно вздохнуть. — Я не узнаю тебя, Тензо, — продолжил Какаши. — Где один из самых молодых и отчаянных бойцов моего отряда, к которому не гнушались обратиться за советом и поддержкой даже старшие товарищи? Где страстный агитатор, парой фраз способный заткнуть любую контрреволюционную сволочь? Где он? Почему я вижу перед собой хлюпика, позволяющего вертеть собой направо и налево? Тензо опять вздохнул. А что тут скажешь? Что между полуграмотными бойцами, которым закончивший среднюю школу и ускоренные партийные курсы Тензо казался чуть ли не профессором, и Саем, политически подкованным помощником секретаря райкома, в спорах с которым Тензо порой чувствовал себя неуверенно, громадная разница? Больше всего он опасался, что Какаши посоветует ему немедленно порвать с любовником, наплевать, забыть, найти себе кого-то еще. Но тот, сунув ему в руки холодную кружку с пивом, заговорил о том, что Тензо должен проявить твердость, стукнуть, в конце концов, кулаком по столу, а может, и не только по столу. — Ты предлагаешь мне драться? — ужаснулся Тензо, вспомнив скандальную семью из соседнего барака, у которой редкие выходные обходились без мордобоя. — Нет, ты комсорг, тебе драться нельзя, — решил Какаши, подумав. — Ты вот что скажи — что вам спокойно не живется? Что твоему Саю еще надо? — Тебя, — обреченно признал Тензо. — А конкретнее? Чего такого ему в тебе недостает, что он передо мной хвостом вертит? — Да не знаю я! Я пытался поговорить… — Вот! В этом и есть главная проблема. Вы слишком много говорите. Все силы на умные разговоры уходят. Сдается мне, вы и по ночам, вместо того чтобы делом заняться, политинформации проводите, поэтому днем Сай голодными глазами по сторонам шарит. — Но, Какаши!.. — Тензо попытался спрятать пылающее лицо за кружкой. — И нечего тут краснеть, как кисейная барышня. Кто еще тебе правду скажет, кроме старого боевого товарища? Значит, так, — Какаши отобрал у Тензо кружку, из которой тот так и не сделал ни одного глотка, и хлопнул по плечу. — Слушай мое командирское постановление. Топай домой, бери Сая в охапку и тащи в койку. Тогда и с утра, глядишь, сил на глупости не останется, и в голове никаких дурных мыслей не будет. Тензо взглянул на Какаши с отчаяньем, но, собрав волю в кулак, без возражений, с упрямо сжатыми губами и решимостью начинающего тореадора отправился призывать любовника к порядку. Честно говоря, Какаши мало рассчитывал на успех. Но что-то надо было делать, ситуация вот-вот грозила выйти из-под контроля. Тензо несколько заблуждался по поводу его безразличия к новому члену бригады. Какаши до сих пор не взял то, что ему так настойчиво предлагали, только из-за Тензо. Его болезненного отношения к любовнику не заметил бы только слепой. И как бы Какаши ни тянуло к Саю, тот все-таки был пришлый, а Тензо — свой, родной боевой товарищ. Только ведь и Какаши не железный, чтобы бесконечно игнорировать привлекательного и явно готового на все молодого человека. Стараясь сохранить решительный настрой и точно выполнить совет Какаши, Тензо почти бегом добрался до дома. Сай, наверное, увидел его в окно, вышел с общей кухни с перекинутым через плечо полотенцем. — Ужинать будешь? С тех пор как Сай поселился в комнате Тензо, питание комсорга существенно улучшилось. Аккуратный, вежливый и всегда улыбающийся Сай нравился всем хозяйкам, проживающим в их большой коммунальной квартире, и они охотно помогали ему на кухне, делились кулинарными секретами и угощали домашними вкусностями. Но сейчас Тензо твердо решил не отвлекаться ни на еду, ни на разговоры. Поэтому, не вдаваясь в объяснения, подхватил любовника на плечо и потащил в сторону их комнаты. Сай только охнул от неожиданности, но визжать на манер похищаемой барышни не стал, крикнул вместо этого в сторону кухни: — Тетя Йошино! Выключите мою картошку! У нас срочные политические дебаты — совсем международный империализм распоясался! Тензо почти удалось убедить себя в том, что Какаши был прав. Тем более что Саю его сексуальная агрессия, похоже, пришлась по вкусу. Под конец Тензо был вынужден даже зажимать любовнику рот, чтобы не тревожить соседей воплями шалой мартовской кошки. Но так же, как кошку, укатать Сая оказалось нереальной затеей. Тензо уже лужицей по кровати растекся, а Саю хоть бы хны — сыто потянулся и одобрительно хмыкнул: — Отличный темп взял, товарищ. Действовать энергичнее, действовать наступательнее — первоочередная задача каждого комсомольца. Тензо раздражала манера Сая говорить в подобном тоне. Отвечать так же и не выглядеть при этом глупо у Тензо не получалось, а употреблять ласковые прозвища в ответ на обращение «товарищ» казалось неуместным. Однажды он не выдержал и спросил, зачем такая официальность. На что Сай в своей прямолинейной манере ответил, что это очень удобно, можно не бояться забыть или перепутать имя любовника. Такими рассуждениями Сай постоянно выводил Тензо из равновесия. Вот и теперь реакция оказалась совсем не та, на которую рассчитывали они с Какаши. — Бригадир на тебя определенно положительно влияет. Думаю, неформальное общение с ним и мне пойдет на пользу. — Сай! Оставь Какаши в покое. — Почему? Ты что-то имеешь против бригадира Какаши, комсорг? Он не справляется со своими обязанностями? Или у тебя есть сомнения в его преданности делу революции? — Какаши — мой боевой товарищ, — возмутился Тензо. — Вот я и хочу, чтобы Какаши стал и моим товарищем тоже. — А разве вместе работать для этого недостаточно? — Дружбу и сотрудничество надо крепить во всех областях жизни. Нельзя замыкаться в узких рамках. — Ты путаешь личное и общественное! — Для настоящего партийца нет ничего личного, что не может стать достоянием общественности. — Перестань! Это… Это демагогия! — наконец подобрал слово Тензо. — То есть ты против любых близких контактов? Тогда почему ревнуешь меня только к Какаши? — А к кому еще я должен ревновать? — Вот меня на партийную конференцию на несколько дней вызывают. Тебя это совсем не беспокоит? — И что не так с конференцией? Это же просто доклады, дебаты там всякие… — Ага, — рассмеялся Сай. — Днем дискутируем, ночью крепим дружбу всеми доступными способами. Подумай над этим, комсорг. Тензо обиделся. Постарался не показать вида, но на этот раз он обиделся всерьез. Однако ревновать непонятно к кому Тензо не умел, поэтому намекам Сая особого значения не придал. Другое дело — Какаши. Тензо, наверное, потому и ревновал, что сам всегда им восхищался, даже пытался подражать, считал во всем лучше себя. Из своих поездок Сай всегда к нему возвращался, а вот в том, что он не бросит его, добившись расположения Какаши, Тензо совсем не был уверен. Этим печальным раздумьям комсорг придавался на совещании, где обсуждался важный вопрос: кого посылать в подшефный колхоз для оказания помощи в борьбе с урожаем. Директор Цунаде надеялась спихнуть туда лодырей и прогульщиков. Профсоюз настаивал на отправке исключительно свободных, не обремененных семьями работников. Руководство колхоза ожидало только мужчин. Когда подошла очередь высказаться комсоргу, он встал и неожиданно для самого себя сказал: — Считаю, что отправлять отстающих нельзя, ведь они могут опозорить высокое звание работника Завода имени товарища Сенжу. А ведь наша цель не только помочь товарищам сельчанам, но и показать достойный пример ударного коммунистического труда. Поэтому предлагаю на это ответственное задание послать передовиков, лучше всего — молодежные бригады, которые не спасуют перед трудностями и смогут продемонстрировать настоящий комсомольский задор. Какаши не зря упоминал агитаторский талант Тензо. После его горячей речи предложение было принято единогласно. Наруто, радовавшийся поездке как веселому приключению, сначала ураганом носился по цеху, выясняя, кто еще едет, а потом озадачился: — А как же Сай? Он же не знает про трудовой десант! Вернется, а нас нет. — Не пропадет твой Сай. Поработает пока с другой бригадой, — отмахнулся Какаши, подозревающий Тензо в личном интересе. — Ну ладно, — нехотя согласился Наруто. — Только мы потом его обратно заберем, когда вернемся. — А чего это вы к нам в клуб не заходите? Боитесь чего аль опасаетесь? — боевая женщина-бригадир, уперев руки в бока, напирала на Какаши грудью. Грудь была внушительной, но все же до директорских габаритов не дотягивала, и Какаши удавалось сохранять рассеянно-меланхоличный вид, который только сильнее распалял женщину. Оставив попытки заманить городского кавалера в клуб, она перешла к варианту зазвать его сразу на сеновал. Дескать, в помещении душно, жарко, а на сеновале свежий воздух, просторно и вообще благодать. В этот момент на дальнем конце поля что-то случилось, судя по раздавшимся оттуда крикам, и женщине пришлось временно оставить свою жертву. Через несколько минут ее пронзительный, довольно высокий для столь объемных габаритов голос присоединился к общему хору. Какаши облегченно вздохнул и огляделся, высматривая подопечных. Неподалеку Сакура в компании Ино успешно дезорганизовывала работу бригады механизаторов, трудившихся на соседнем поле. Хоть фактурой деревенским девкам городские явно уступали, зато сразили местных парней прическами и одеждой. Сакура вышла на поле в коротких шортах, а ее подруга подвязала концы рубашки, оголив живот и поясницу. Сначала парни пытались привлечь внимание красоток выкриками издали, а девушки их старательно не замечали. Но теперь и те и другие бросили работу, подошли ближе и обменивались игривыми репликами. Какаши решил не вмешиваться — общение шло через межу, к тому же парни косились в сторону распекавшей кого-то бригадирши, готовые в любой момент стратегически отступить к брошенной посреди поля технике. А вот Наруто рядом не оказалось. Какаши поискал глазами и наконец заприметил яркую оранжевую куртку. Наруто куда-то решительно вышагивал в компании деревенской девушки. — Стоять! Куда?! — Какаши нагнал парочку у самого края поля, на опушке. — Да тут вот помощь нужна, — Наруто продемонстрировал бригадиру сломанные грабли. У Какаши фантазии не хватило представить, что надо было с ними делать, чтобы довольно крепкая ручка сломалась посередине. — И как ты их чинить собрался без инструментов? — Я хотел палку подходящую найти. — Без топора и ножа? — Какаши отобрал у Наруто грабли и отдал обратно девушке, смотрящей на него большими наивными глазами. — Держите, гражданочка. Думаю, вам лучше обратиться к механизаторам, во-о-он туда. Девушка несколько раз взмахнула длинными ресницами, бросила нерешительный взгляд на Наруто, но потом все-таки побрела через поле, поминутно оглядываясь. — Я же не сбежал с работы, а только на минуту! — обиделся Наруто. — Она сама не могла починить. — И ты вызвался помочь. — Она сама попросила! Не мог же я отказать, тем более девушке. — Не мог, — согласился Какаши. — Тем более девушке. Тем более хорошенькой. Только вот… Настолько ли она тебе понравилась, что ты готов жениться? — Э?! А это здесь при чем? Я ведь только помочь… — Да я-то тебе верю, а вот поверят ли тебе в профкоме, когда через месяц эта девушка, сидя на вещах, будет, плача, рассказывать, как ее обманул и бросил городской пижон. Доказывай потом, что она сама тебя поцеловала в благодарность за помощь. Поверь, у таких наивных и чистых самая железная хватка. Или ты все же готов жениться? — Я не пижон! И не похож вовсе. И жениться я не собираюсь пока. Я вообще на Сакуре женюсь. Потом. Только сначала Саске верну… — Тогда от коллектива ни на шаг! Ни помочь, ни водички попить, ни просто поговорить! А то оглянуться не успеешь, как окольцуют. Вон лучше за Сакурой приглядывай, а то ведь из-под носа уведут. Но чтобы без драк! Мы вроде как пример показывать должны нашим сельским товарищам. Кому как, а Какаши шефская помощь не казалась ни приключением, ни отдыхом. Проблем с бригадой на выезде у него только прибавилось, и внезапное появление Сая только увеличивало их количество. А он-то надеялся, что хотя бы с этим вопросом покончено. — Тензо знает? — сурово спросил он. — Я получил разрешение лично директора товарища Цунаде, резолюция комсорга не потребовалась. — Сай сделал вид, что не понял, о чем речь. — Эй, пока ты там прохлаждался, мы тут уже план на тридцать процентов перевыполнили и взяли на себя повышенные обязательства перевыполнить его на двести процентов! — похвастался Наруто, не замечая недовольства бригадира. — Если урожая хватит, — фыркнул Шикамару. Вечером все бригады собирались вместе в здании школы, в которой их поселили по приезде. — Я тоже кое-что сделал, а не только прохлаждался, — Сай заговорщицки склонился к Наруто, но говорил громко и смотрел при этом на Какаши. — Через пару дней сюда еще студенты приедут картошку копать. Угадай, из какого института? — Ты хочешь сказать, что среди них будет Саске? — В некоторых ситуациях Сакура соображала быстрее других. — Точно. Наруто радостно завопил, не задумываясь о том, откуда у Сая такая информация. Сакура все еще сомневалась. — Ты уверен? — Сам списки видел. И даже приложил к этому решению кое-какие усилия. — Какие, лучше даже не говори. — Какаши поднялся. Стало очевидно, что проблем в его жизни в ближайшее время только прибавится. Ему срочно требовался отдых. Пойти, что ли, выпить с мужиками? Или с Гаем на рыбалку, давно зовет посоревноваться. Или принять приглашение бригадира полеводов? А что? Знойная женщина, приятная во всех отношениях, пока молчит… — Бригадир Какаши, вы куда? — На сеновал. Имею я право от вас отдохнуть? А вы — спать! Завтра подъем в пять утра. Разыскивать знойную женщину Какаши все-таки не пошел, решив не увеличивать количество свалившихся на него проблем. А небольшой сарайчик с сеном был и у школы, в которой имелось свое подсобное хозяйство. На сеновале одуряюще пахло сухой травой, сквозь щели были видны звезды, и единственное, о чем Какаши жалел, так это о недостатке света, чтобы почитать перед сном. Впрочем, сон сморил его почти мгновенно. Ночевали приезжие прямо на полу, на тюфяках, набитых все тем же сеном. Юноши — в одной комнате, девушки — в другой. Спать рядом с Наруто было сущим наказанием. Во сне он брыкался, возился, перекатывался с боку на бок и обычно встречал утро, плотно прижавшись к кому-нибудь из соседей, сколько бы свободного места ему ни оставляли. — Наруто, подвинься. Ты меня совсем придушил, — Какаши снял с шеи обнимавшую его руку и попытался повернуться на бок. Рука, не нащупав твердой опоры, провалилась во что-то колючее, и Какаши задергался, потеряв ориентацию в пространстве. В следующее мгновение до него дошло, что он не в доме, а вокруг сено, в которое он зарылся, спасаясь от утренней прохлады. Снова стала накатывать паника, но тут неопознанный сосед чихнул, и Какаши с облегчением выдохнул и обругал себя за ненаблюдательность — вес и объемы навалившегося на него тела явно не соответствовали параметрам знойной красотки, зазывавшей его на сеновал. Наконец, сориентировавшись, Какаши перекатился и вжал в сено Сая, придавил всем весом и сердито рыкнул: — Что ты здесь делаешь?! Тот, вместо того чтобы испугаться или хотя бы смутиться, опять обхватил его за шею: — Ты меня не дождался и уснул. Ну, я не стал будить. — Кто тебя вообще сюда звал?! — Ты. От такой наглости Какаши опешил. Сай как ни в чем не бывало пялился на него бесстыжими глазами. К рукам он добавил еще и ноги, вцепившись в Какаши как клещ. — Ну, ты так громко сказал «я иду на сеновал» и на меня посмотрел. Я думал, это намек. — Какой, к дьяволу, намек! — Какаши тряхнул распростертое под ним тело, еще сильнее вминая его в сено. — Я хотел от вас всех отдохнуть. И уж никак не ждал, что ты припрешься. — А мне кажется, ты все-таки рад меня видеть, — мурлыкнул Сай, нагло ерзая под Какаши и пытаясь притереться как можно ближе. Тут уж Какаши оценил и их недвусмысленную позу, и собственный стояк, и подумал, что сделал все что мог. И уж если Тензо не сумел привязать этого парня к себе, то ему уже не помочь. Сай все равно найдет себе кого-то еще, не Какаши, так другого, более сговорчивого. Тогда к чему все эти жертвы? Решившись, Какаши приподнялся, чтобы половчее стянуть с прижимающегося к нему Сая одежду, как вдруг снаружи ему почудились голоса. До Какаши внезапно дошло, что уже довольно светло. — Сколько времени? — Завтрак вроде привезли. Какаши выругался, кубарем скатываясь вниз. Хорош бригадир, он еще и проспал! Вставать с сеновала оказалось вовсе не так здорово, как засыпать на нем. Какаши ощущал себя пыльным, взъерошенным и неудовлетворенным. Отряхиваясь на ходу, он направился к стоящим под навесами столам и резко затормозил, увидев за одним из них Тензо. — А ты как здесь? На чем добрался в такую рань? — не нашел ничего лучше как спросить Какаши. — Я вчера вечером приехал, у здешнего комсорга задержался. — Тензо вглядывался в Какаши как-то слишком напряженно. И не только он. — Привет, — буднично бросил Сай, появившись из-за спины Какаши, и громко пожаловался Наруто: — И что такого находят в этих сеновалах? Я одну ночь там покувыркался, теперь солома буквально везде. Чешется, зараза. «Убью, — подумал Какаши. — Придушу гаденыша. Нет, сначала выебу, потом придушу», — откорректировал он, глядя, как Сай стаскивает с себя рубашку, чтобы вытряхнуть из нее сено, и попытался переключить внимание Тензо: — А чего ты приехал? Что-то случилось? — Проверить хотел, как вы тут. — Тензо протянул руку и вытащил из волос Какаши застрявшую там сухую травинку. — Но теперь вижу, что у вас тут и без меня все в полном порядке. И, резко развернувшись, пошел прочь. — Тензо! Подожди! Какаши бросился следом. Никогда еще он не был в столь идиотском положении. Никогда еще ему не приходилось доказывать, что ничего не было, тем более когда действительно ничего не было. Какаши ощущал себя героем глупого мещанского водевиля. — И что, он тебе даже не нравится? — Тензо смотрел на него с недоверием. Похоже, не верил, что такое возможно. Какаши вздохнул, понимая, что если сейчас соврет, потеряет доверие Тензо окончательно: — Нравится. Я даже не могу поклясться, что смогу продолжать его игнорировать. Но пока, пока между нами ничего не было. Не знаю, чего он добивается, но он явно нас обоих провоцирует. И я собираюсь вытрясти из него правду. Пойдем! Закончившие завтрак бригады суетились, собираясь в поле. За столом остался только Чоджи. Еще в первый день он пропорол себе ногу, наступив на доску с гвоздями, и с тех пор стал вечным дежурным. Сейчас он освобождал посуду, доедая кашу прямо из кастрюли. — Где он? Чоджи, ты Сая не видел? — заозирался Какаши. — Он к пруду пошел, — ответил Чоджи, облизывая ложку. — Куда?! — К пруду. Сказал, никто меня не любит, пойду топиться, — Чоджи придвинул к себе чайник с остатками какао. — Тензо! Тензо, куда ты так несешься? Да я его сам сейчас притоплю, пусть попадется только, — ругался Какаши, еле успевая за мчащимся широким шагом в сторону пруда Тензо. Во всю эту чушь с несчастной любовью он не поверил ни на секунду и с комсоргом потащился только потому, что им давно следовало выяснить отношения, всем троим. Возле мостков аккуратной стопкой лежала одежда. — Тензо! Не валяй дурака! Да он в кустах где-то отсиживается и смеется над нами! Тензо встал на колени на краю мостков, наклонился, всматриваясь в темную воду. В тот же миг под водой мелькнуло что-то белое, на шее Тензо сомкнулись руки, и он ушел в воду головой вниз, прямо в одежде. На секунду Какаши даже показалось, что он слышит тихий русалочий смех, но это был всего лишь плеск воды. — Держи его, Тензо, — Какаши начал стаскивать с себя одежду. — Сейчас мы эту русалку утопим и скажем потом, что так и было. Вода оказалась теплой, как парное молоко. Сначала не на шутку рассерженные мужчины и правда действовали довольно жестко. Тензо ухватил Сая поперек туловища, не давая вырваться и блокируя руки, а Какаши опускал его голову под воду. Глаза у Сая стали совсем шальные, но когда ему давали возможность глотнуть воздуха, он продолжал улыбаться. И Какаши задерживал его голову под водой все дольше и дольше, чувствуя, как заводится от этой улыбки, пока тело в руках у Тензо внезапно не обмякло. — Эй, мы его не того?.. — забеспокоился Тензо. — Притворяется. Наверное. — Какаши и сам забеспокоился. Они закинули безвольное тело на мостки и вылезли сами. И что теперь делать? — Дыхание надо, искусственное, — Какаши пытался говорить как можно увереннее. Но стоило ему наклониться ниже, как «утопленник» резко открыл глаза и, приподнявшись, поцеловал Какаши в губы. От неожиданности тот отпрянул и понял, что уже не злится. — Давай, Тензо, присоединяйся, чего встал? — Какаши оседлал распростертое на мостках тело и провел членом по губам Сая, побуждая открыть рот. — Единоличное хозяйство у нас теперь в прошлом. Где один не справляется, там дружный коллектив всегда поможет. Солнце стояло уже высоко, и Какаши, лежа на мостках, лениво думал, что один день бригада обойдется и без бригадира. Рядом лежал Тензо и в очередной раз пытался выяснить, зачем Сай все это затеял и чего хотел добиться. Сай лежал поперек, положив голову на живот Какаши, а ноги на Тензо, и ему, похоже, в кои-то веки было тяжело даже языком ворочать. Наконец, когда причитания комсорга пошли по новому кругу, он все-таки открыл один глаз. — И чем ты недоволен? Еще скажи, что сам на Какаши не облизывался, только решимости не хватало. А ведь даже для создания партийной ячейки нужны три человека. Я просто немного расширил наш коллектив. — Ладно, — признал Тензо. — На троих я согласен. Надеюсь, на этом ты остановишься. — Даже не знаю. — Сай закинул руки за голову, хитро глянул на Тензо, то ли издеваясь, то ли провоцируя. — Я вот слышал, Гай — весьма пламенный партиец и знатный новатор. Тензо резко сел, с возмущением глядя на любовника. Какаши лениво потянулся, положил одну руку на шею Сая, другую подсунул под загривок и предупредил: — Только попробуй. Вот так возьму и поверну, пикнуть не успеешь. — Пожалуй, я согласен на троих, — Сай запрокинул голову, глядя на Какаши. — Главное: ритм — четкий, темпы — высокие, качество — отличное!