Просыпайся

Обшарпанная комната заполнена густой темнотой, приятно смягчающей контуры предметов, а повязка на глазах лишает даже этих едва различимых очертаний. Зер0 всё ещё не хочет, чтобы спецназовец видел его без брони, но наверняка догадывается, что Экстон успевал пару раз отогнуть край повязки и рассмотреть своего напарника хоть немного. У ассасина жёсткие чёрные волосы, довольно сухая кожа и чертовски горячее тело. Температура явно выше, чем у человека, даже больного лихорадкой, и этот жар так прекрасно контрастирует с холодными пальцами, что блондину уже всё равно, какого цвета у Зер0 волосы и как переливается в бликах городских огней его кожа. Четырёхпалая ладонь плавно скользит по животу, очерчивая контур мышц, и поднимается по груди Экстона, задевая соски; так же плавно сползает на рёбра, вновь опускаясь к животу и обжигая холодом пах, а тонкий горячий язык одновременно касается шеи. Спецназовец еле сдержал стон, наслаждаясь жадными поцелуями убийцы на своих ключицах и шее, в свою очередь слепо гладя жилистое тело инопланетянина и чуть цепляясь пальцами за костяные наросты, схожие с чешуёй, покрывающие спину до самого копчика. Обняв Зер0 поперёк спины, Экстон резко перевернул его на лопатки, нависая сверху и целуя мягкие губы сам. Видимо, в шлеме настроена не только температура, но и влажность, раз губы убийцы были такими нежными в противовес растресканным от жары и морозов губам спецназовца. У ассасина нет сосков, потому что он не является человеком, но чувствительных зон хватает и без того — блондин знает и чувствует, как отзывается инопланетное тело на прикосновения к груди и бёдрам, поэтому Экстон гладит его долго и всегда по-разному, чередуя грубое желание и нежную ласку. Он не снимает повязку с глаз никогда, но знает каждый изгиб этого нечеловеческого тела, поэтому нагло пользуется доверием Зер0 и наслаждается тем, как его напарник тяжело дышит, сжимая грязные простыни или волосы Экстона, когда мышцы отключаются после оргазма. Ассасин умеет целоваться взахлёб так, как не умел никто из бывших спецназовца; он никогда не устаёт так, как обычный человек, и свидание с ним может затянуться на целую ночь, пока убийца не остынет, а блондин не отрубится в глубокий сон после бурной ночи. Язык Зер0 намного мягче человеческого, отсюда его шипение и самый охрененный минет, какой только был в короткой жизни Экстона. Интересно, думает ли убийца так же о минете от спецназовца? Никто до него, наверное, не брал в рот инопланетный член с таким энтузиазмом. Тугие мышцы ассасина сводит дрожью от сильных толчков и удовольствия, когда Экстон давит на него всем телом, крепко держа за бёдра, а рваное дыхание еле слышно за страстными поцелуями. Когда воздуха совсем перестаёт хватать, Зер0 отстраняется, прижимаясь губами к вспотевшей шее спецназовца и тихо шепчет какие-то хайку. С трудом фокусируясь на этом хриплом голосе, блондин успевает разобрать лишь: «Просыпайся же,/ Настало время лить кровь./ Мы сильнее всех». Вдруг, голос Зер0 распадается на электронное дребезжание, медленно густеет, обрастая шумом, и резко бьёт взрывом так, что в ушах звенит от грохота. Боль пронзила мозг насквозь, заставляя Экстона заорать и сжать голову руками, насколько это позволяли сделать разорванные связки и кровоточащие раны. Через боль и онемение он открыл глаза, долго не понимая суть происходящего и тупо смотря на склонившиеся к нему лица каких-то людей. Синие пятна причёсок были ему знакомы, но Экстон словно не хотел их узнавать. Густой гул постепенно превратился в рёв мотора, а силуэты стали чёткими настолько, чтобы узнать в них Майю и Сальвадора. Сирена держала голову спецназовца на коленях, а карлик придерживал тело, чтобы блондина не подкидывало в кузове боевого грузовика; взрывы где-то позади принадлежали догорающим джипам психов. — Я понимаю, что ты ещё не отошёл от смерти Зер0 и вряд ли в твоей тупой башке держится мысль о том, что станция «новый ты» всё ещё не до конца восстановлена после падения Гелиоса. Но всё же, выронить винтовку и тупо ждать, пока тебя нашпигуют пулями, было плохой идеей, — мягко объяснила произошедшее Майя, хмурясь и мельком отерев лицо от крови. — Смерти? Бред какой… я только что видел Зер0 и говорил с ним… — пропустив мимо ушей её слова, спецназовец попытался сесть, тут же захрипев от боли и упав обратно. — Это был твой будильник, случайно задели, когда поднимали тебя в грузовик, — сирена зашипела, когда блондинистая голова больно стукнула её по ногам, и еле успела подставить руки. — Зер0 погиб три недели назад. Ты сам его хоронил и потом бухал в закрытой комнате, пока мы не вытащили тебя на эту перестрелку. Кто же знал, что ты залипнешь среди боя прямо под прицелом. — Зачем тогда вы меня откачали?.. — В смысле "зачем"? — Майя помрачнела так, что Сальвадор решил перенять разговор на себя. — Амиго, без тебя наша команда превратится в парочку. Найдёшь себе нового пришельца, или кем там был Зер0. Пожопастее и поразговорчивее! — Заткнись, пока не врезал… — пробормотал Экстон, чувствуя, как веки снова тяжелеют, а тело перестаёт откликаться на нервные импульсы. Темнота беспамятства окружала его разум мягкой пеленой, совсем такой же, какая бывала по ночам с убийцей. Воздух словно густел, наполняясь запахом озона и нашатыря, среди резких запахов спецназовцу мерещился запах сухой кожи и жёстких волос. Стоило вытянуть в темноту руку, такую тяжёлую и неповоротливую, — и её сжали тонкие пальцы, а знакомый голос прошептал на ухо старые слова, первые, что услышал Экстон от ассасина, когда тот тащил его прочь от смерти: «Вставай на ноги. / Помогу тебе ожить, / Вместе пойдём в бой».