Миссия выполнима, или история одного приключения

Гоблины разбегались так стремительно, что Мириам не смогла догнать ни одного. В какой-то момент ей показалось, что она вот-вот настигнет мерзких тварей, но те нырнули в один из боковых проходов, а когда туда добралась сама Мириам, выяснилась неприятная деталь: туннель разветвлялся на несколько более узких рукавов. Задуматься над выбором дальнейшего пути женщина не успела. Сзади раздался страшный грохот. Мириам отшатнулась и покатилась по земле, рефлекторно прикрыв голову руками. Впрочем, на её долю досталось только облако каменной крошки. Спустя пару минут она смогла подняться на ноги и оценить обстановку. На том месте, где только что находился вход в пещеру, образовался завал из внушительного размера валунов. Единственным человеком, оказавшимся рядом с Мириам по эту сторону каменной стены, был здоровенный детина, сжимавший в руке едва тлеющий факел. Женщина внимательно осмотрела камни и пришла к выводу, что сдвинуть их сейчас не стоит даже пытаться. Конечно, можно было воспользоваться Силой, но кто знает, сколько времени займёт это занятие. Что, если живых там уже не осталось? Или прочие члены отряда тоже успели укрыться в боковых туннелях и теперь ищут выход? Надо вернуться на поверхность. Там она выяснит, выжил ли кто-то ещё и, если понадобится, организует спасательную операцию. Отчего-то болела нога. Женщина провела рукой по бедру. На ладони остался тёмный след. Похоже на кровь. Странно. В пылу схватки она не заметила раны, а сейчас, обнаружив её, почувствовала и слабость, и нарастающую боль. *** Гланн мрачно оглядел размеры той задницы, в которой его угораздило очутиться. Впрочем, верзила быстро повеселел: во-первых, он остался жив, подтвердив давнюю уверенность в собственной рубашкорожденности, во-вторых, намечалась интересная компания. Волноваться за брата нордлинг не стал: наверняка любящая матушка снабдила рубашками обоих сыновей. – Ну... Стало быть... выбираться отседова надо, – заключил верзила, почесав в затылке. Женщина осматривала свою рану. Скамп! Он ведь забыл, как её зовут. – Меня Гланном звать, коли запамятовала, – прибёг к любимому способу воин. – У меня того... перевязать есть чем, – продолжал он, невольно поёжившись под изучающим взглядом, – а потом я тебя и понесть могу! – Спасибо… Гланн, – произнесла Мириам. Она потянулась к поясу и не обнаружила того, что искала. Быстро огляделась по сторонам. Проклятье! Должно быть, аптечка оторвалась по время боя или погони. – Нести не надо, а вот от перевязки не откажусь. Давай, что у тебя там есть, – вздохнула Мириам. Нордлинг вытащил из подсумка нужный пакет и протянул его женщине. Уловка не удалась. «Римма? Или Мари?» – мучительно морщил лоб Гланн. Нет, не вспомнить. Тогда перейдем к уловке номер два. – Без проблем. Держи, подруга! В пакете обнаружились полоски ткани и какие-то нитки. – Поднеси факел поближе, – сказала Мириам Гланну, усаживаясь на землю и приступая к изучению раны. При ближайшем рассмотрении та оказалась ещё неприятнее. Хотя лазерный меч в аналогичной ситуации оставил бы женщину без ноги. Мириам ещё раз недобрым словом вспомнила ту железку, которой ей пришлось орудовать. Разве допустила бы она, чтобы её ранил какой-то гоблин, имей возможность сражаться собственным оружием? Потом она подумала, что необъективна и действительно допустила ошибку в обороне, никак не связанную с наличием или отсутствием лазерного клинка. Эта мысль разозлила её ещё больше. Что касается раны, то Мириам совершенно не привыкла обходиться теми средствами, которые сейчас оказались в её распоряжении. С сомнением она покосилась на тонкие нитки, предназначенные явно не для зашивания. – Ну-ка, дай я... – пробормотал нордлинг, заметив замешательство женщины. Быстро соорудил из корпии и бинтов вполне добротную повязку. На первое время, то есть до того, как появится возможность показаться жрецу или сведущему в школе Восстановления магу, вполне достаточно. Не без труда оторвав взгляд от стройной женской ножки, Гланн с сопением выпрямился. Уставившись наничем не примечательный кусок скалы, северянин настойчиво принялся размышлять о гоблинах, слизняках и прочей пакости... При воспоминании о потерянной в пылу битвы аптечке с обезболивающим оставалось только грустно вздохнуть. Поморщившись, Мириам поднялась с пола. – Ладно, идём, – бросила она Гланну и, держась за стену, двинулась к одному из ответвлений туннеля. При взгляде на прихрамывающую походку женщины в голове нордлинга тяжело заворочалось неприятное подозрение, что он что-то забыл! – Мари, подожди! – окликнул он уже скрывающуюся за поворотом воиншу.. военку... боевую подругу, торопливо роясь в сумке. – У меня ж зелье исцеления есть! Держи! – Мириам. Меня зовут Мириам, – сообщила женщина. В общем-то, она и не надеялась, что все люди в отряде немедленно запомнят её наверняка странное для этих краёв имя. Повертев в руках флакон с так называемым зельем исцеления, Мириам решила, что хуже не будет, и залпом осушила пузырёк. Прислушалась к ощущениям. Поначалу никаких изменений не было, но потом она с удивлением поняла, что боль постепенно уходит. – Спасибо, – произнесла Мириам как можно дружелюбнее. Впрочем, она действительно испытывала благодарность. – Надеюсь, теперь сможем дойти быстрее. Как думаешь, кто-то, кроме нас, выжил? – А то как же? – удивился вопросу Гланн. – Пещера огромная, всю её засыпать никак не могло. Это мы погорячились с погоней, вот нам ход задний и отрезало. Ничо. Выберемся, поди. Куда-то же эти засранцы намылились, так что выход точно где-то есть. Норд поднял повыше факел, задумчиво пялясь в тёмный проход. – Если держаться правой стороны, может, прямо в шахту попадём, – с надеждой постановил он и прислушался к недовольно урчащему желудку: нордлингу нестерпимо захотелось есть. – Хорошо, – согласилась Мириам. Ей тоже казалось, что двигаться следует именно в ту сторону. Оптимизм Гланна по поводу судьбы прочих членов группы радовал, но сама она не была уверена в том, что всем им удалось спастись. Хорошо, если Ворчун жив. Неприятно будет потерять его. *** Коридор, в который они свернули, оказался длинным и узким. Пропустив вперёд Гланна с факелом, Мириам шагала за ним, периодически оглядываясь назад. Кто знает, куда подевались гоблины? Может быть, как раз готовят очередное нападение. Норд терпеть не мог тесные, сырые и тёмные подземелья. Ни вздохнуть полной грудью, ни развернуться толком. И обязательно будет какой-нибудь каверзный сюрприз! Вот как сейчас, например. И почему он не догадался прихватить с собой краюху хлеба, да хороший шмат ветчины? Хорошо хоть не одному топать, а со спутницей... Кстати, о спутнице: – Ты... это... очень красивая, Мириам, – застенчиво пробасил Гланн. – И мечом здорово машешь. Услышав подобную похвалу, Мириам даже споткнулась. Впрочем, первое утверждение и вовсе можно было рассматривать как комплимент, коих женщина не слышала достаточно давно. Нет, тёплые слова были, просто другого рода. Отважная, талантливая, хорошая. Последнее определение, конечно же, прозвучало из уст Сьюзан и повергло Мириам почти в такое же недоумение, как слова Гланна. – У меня были отличные учителя, – отозвалась она, потому как надо было что-то ответить, а со своей реакцией на лестный отзыв спутника о её внешности Мириам пока не определилась. – Учитель – это да... Меня папка учил, сызмальства, как и полагается. Драл нещадно, дреморов сын, до сих пор спина к непогоде ноет... – пустился в воспоминания нордлинг. – Да пошлёт ему Всеблагая Мара хороший урожай, а взамен заберёт старческую немощь. Хотя какая там немощь? Младшему только год исполнился. Опять мальчик, – похвалился он, – у нас в роду исстари одни мужики родятся, редко когда девчонка появится. Зато уж если и народится на свет, то такая, что ни одному мужику не уступит, навроде тебя. Вон моя сестрёнка единственная, – с теплотой в голосе заметил Гланн, – в трёх днях пути таверну держит, так ей никакой вышибала не нужен. Какого угодно лиходея и буяна в узел завяжет и в тенёк приладит, чтоб охолонул маленько... Хорошая у меня сестренка, тебе бы понравилась. Высокая только. Не каждому мужику впору. Да ничего, мы с братцем-то бдим и примечаем, кого б нашей крошечке просватать. На Ворчуна было глаз положили, да он некстати со своей сумасшедшей магичкой спутался. Хороша стерва, ничего не скажешь, – протянул он одобрительно. – Такая только Ворчуну и впору, кому попроще – нипочем с подобной бабой не сладить. Нрав бешеный, глазища как у рыси, стихия одна... А вот Ворчун – парень справный. Он меня, кстати, тоже учил, когда я только в гильдию пришёл. И чего он со своей секирой таскается, когда в его руках самая тяжелая булава пушинкой порхает? Слушая простоватую речь спутника, Мириам сама не заметила, как начала улыбаться. Очень уж забавный получился у него рассказ, особенно когда дело дошло до упоминания о Ворчуне и Хадести. Сумасшедшая магичка, значит… Пока Мириам не очень хорошо узнала этих двоих. Наверное, слова Гланна были близки к истине. О том, что в данный момент орк мог быть погребён под каменным завалом, женщина не стала напоминать и спросила: – А почему у него такое странное прозвище – Ворчун? Вроде бы я в нём особой ворчливости не замечала. – Да ну? – удивился норд. – Вот уж что-что, а поворчать он любит. И очень пользительная вещь, это его ворчание. Мы по нему и определяем, кому он не доверяет, а кого принял за своего. Ну и при своей он тоже редко когда бурчит, разве что дело совсем уж гиблое попалось... – Понятно, – произнесла Мириам, переводя взгляд с широкой спины нордлинга на стены тоннеля, по которому они шли. Никаких боковых ходов на их пути пока не попадалось, что избавляло от дальнейшего выбора дороги. Мириам надеялась, что они движутся в верном направлении. Клаустрофобией она не страдала, но сегодня, пожалуй, провела слишком много времени под землёй. – Итак, Гланн… – решила она поддержать разговор. – Ты из той же гильдии, что и Ворчун. Наверное, бывал в переделках похуже, чем эта стычка с гоблинами и обвал в шахте? Норд озадаченно поскреб в затылке: – Много разных переделок бывало... Однажды я по пьяному делу даже на алтарь некроманта попал. В какой-то затерянной в глухомани таверне чем-то опоили, сволочи. Проснулся я уже, значицца, на холодном камне, ни рукой, ни ногой пошевелить и смердит отвратно. Вот там я точно со светом белым распрощался. Спасибо нынешнему архимагу, да орочьей бестии – аккурат в тот час нагрянули по души тамошних некромантов. У магиков тогда были серьезные разборки, ну вот под это дело и меня чуть не с того света вытащили... А у тебя какой самый пугающий случай выходил? Мириам задумалась. Пугающие случаи она, конечно, припомнить могла, но вряд ли Гланн оценил бы историю о том, как её спасательную капсулу занесло в гущу мандалорианских кораблей, или рассказ о первой высадке на чёрной планете. – Очень давно я совершила поступок, который не понравился моим наставникам, – сказала она. – Я считала, что всё делаю правильно, но потом обнаружила, что избранный путь ведёт к тьме. Я не хотела этого и вернулась к учителям, готовая доказать им свою преданность и понести любое наказание. Этим наказанием стала ссылка. Когда я покидала свою пла… свой дом, то чувствовала такое одиночество, которого не испытывала никогда раньше. И мне было страшно. Очень страшно. Стать отверженной – вот что пугало меня больше всего. Впрочем, потом я привыкла к своему положению. Сейчас те переживания даже кажутся немного смешными. – То-то мне подумалось, что ты родом не из Киродиила, – просиял норд. – Наплюй! У нас в Скайриме вон тоже сидят старые хрычи, учащие всех жить. Оттого мой батенька и подался сюда. Впрочем... учитывая, что он захватил с собой в путешествие дочь одного из старейшин, то на родине ему бы всё равно было уже не жить... Ма... Мириам, вот ты такая красивая... и умная... говоришь, как грамотная... А я простой нордлинг, но... может, ты согласишься как-нибудь со мной поужинать? Ты не думай, я в какую дыру девушку не поведу, – у меня и на Дуб с Посохом хватит! На этот раз Мириам откровенно растерялась. С одной стороны, разговор развивался по сценарию, к которому она оказалась совершенно не готова, с другой – не хотелось вот так в лоб отказывать человеку, решившему за ней поухаживать. – Знаешь, что… – протянула она. – Давай сначала выберемся отсюда, убедимся, что наши друзья спаслись, а потом поговорим об ужине. Можно и поужинать, почему бы и нет? Вот только нам бы сегодня до обеда дожить. – Доживем, куда денемся, – радостно махнул рукой норд. *** Вдруг впереди послышался глухой удар, вслед за ним – резкий вскрик, явно человеческий. Нордлинг за пару прыжков преодолел крутой изгиб тоннеля, чтобы обнаружить двух оставленных снаружи балбесов и разряженную ловушку. Юный данмер стоял на коленях перед бесчувственным телом киродиила. Волосы последнего слиплись от крови. – Это что ещё такое? – выдохнула подбежавшая Мириам. – Вы как здесь оказались? Не дожидаясь ответа, она присела рядом с пострадавшим, осмотрела его рану. Та выглядела паршиво. – Бинты ещё есть? – спросила женщина. – Или это… как его… зелье исцеления? Нордлинг развел руками: – Похоже, придется тащить болвана так, – он повернулся ко второму парнишке. – Мать твою! Аврил! Какого атронаха вы тут делаете? – Мы... мы подумали, что несправедливо, оставлять нас на поверхности, как каких-то сопляков... А тут этот грохот, ну мы с Теусом и решили разведать, что к чему. – Ну и как, много разведали? – вкрадчиво поинтересовался норд. Парнишка испуганно оглянулся. – Огр... там… Мы рванули сюда: тут достаточно узко, чтобы он не пролез. Второпях не заметили ловушку. – Вот бестолочи, – махнул рукой здоровяк, – до выхода-то далеко? – Ээээ... нет... мы не больше получаса сюда шли. – Хоть одна хорошая новость, – фыркнула Мириам, кое-как заканчивая перебинтовывать голову раненого. – Этого надо поскорее отсюда вытащить. Гланн, вы вдвоём нести его сможете? – Подожди, Мириам, – поднял руку Гланн. – Думаю, они вполне смогут подождать, пока я, то есть мы, – с некоторым оттенком галантности склонил голову норд, – разберемся с огром. И с переноской остолопа я вполне справлюсь один, – самодовольно ухмыльнулся он. – Ах да… огр… – вообще-то Мириам надеялась, что эти двое наткнулись на какого-нибудь недобитого гоблина. Про огров она вообще слышала в первый раз. – Тогда идём посмотрим на него. Женщина вытащила из ножен меч. *** Огр был матерый, отъевшийся: в два человеческих роста, с огромным брюхом, волосатыми руками и кривыми, выступающими зубами. Гланн метнулся к нему с удивительной для такого здоровяка резвостью и обрушил свою булаву на брюхо монстра. Тот лишь слегка покачнулся и ударил обидчика. Норд не успел уклониться и отлетел к стене, ошалело потряс головой. Приближение Мириам огр воспринял с ещё большим энтузиазмом. Первые минуты боя ей только и приходилось, что уворачиваться от мощных ударов в попытках дотянуться мечом до могучей туши. Несколько раз женщине удалось это сделать, правда, раны, которые стальное лезвие оставило на плоти существа, не ослабили, а скорее разозлили его. – Ну, всё, чудище, – сквозь зубы пробормотал Гланн. – Раз ты так, то и я наплевал про мужскую солидарность! Следующий удар огромной булавы пришелся аккурат туда... ну, вы сами понимаете. Огр взвыл и рухнул на колени. Некоторое сочувствие не помешало норду приложить врага по оказавшейся в зоне досягаемости голове. Увидев, как поверженный огр со стоном валится на землю, Мириам думала недолго. Оставлять его в живых было, по меньшей мере, странно, устраивать расчленение с помощью меча – лень. Небрежно вскинув руку (так проще сосредоточиться), она использовала один из самых быстрых и действенных способов убийства – захват силы. Огр захрипел, когда невидимые пальцы сжали его горло, забился в конвульсиях и почти сразу испустил дух. Гланн уставился на Мириам: – Ух, ты! – с некоторым восхищением воскликнул он. – Подержи-ка минутку, – пробормотал он, передавая ей факел. И действительно, ровно через минутку довольно ухмыляющийся норд держал в руках два свежевырванных клыка огра. – Держи, – сказал он, протягивая один из трофеев напарнице. По сравнению с очередным добытым трофеем железа атронаха выглядела вполне пристойно и вспоминалась с некоторой ностальгией. Мириам скривилась, принимая клык из рук напарника, но не успела высказаться о своём отношении к подобному дару. Именно этот момент чадящий на последнем издыхании факел выбрал, чтобы с чистой совестью перетрудившегося работяги сложить с себя всякие полномочия по освещению здешних помещений. – Прекрасно, – проворчала Мириам. – Надеюсь, у тех двоих недоумков есть с собой факел. – Аврил! – зычно гаркнул норд, – Чеши сюда, пока мы себе лбы в потёмках не порасшибали! Парнишка появился достаточно быстро, хоть и косился на труп поверженного гиганта с заметной опаской. В подсумках норда нашлось, из чего соорудить ещё один осветительный прибор. Дальнейший путь не содержал ничего примечательного. Теуса Гланн взвалил себе на плечо, как и обещал, а Аврил показывал дорогу. Вскоре они оказались на поверхности. – Аврил! – прозвучал взволнованный голос. – Братишка! – вторил ему другой. На выбравшихся из шахты с радостью и неверием смотрели данмер и второй норд. Пару мгновений. А потом началась обычная в таких случаях суета с радостными объятиями и прочими не особо нужными, но столь милыми сердцу вещами. – Раллен с Вииртом отправились в город за помощью, – начал разъяснение обстановки Тин Ледас. – А мы с Дланном решили остаться здесь, на случай, если кто выберется. – Да ладно врать! – хмыкнул Дланн. – Я тебя от шахты чуть ли не за шкирку оттаскивал! Как выяснилось, что молодые бестолочи внутрь сунулись, этот старый... Аврил испуганно жался за спинами старшего норда и Мириам, явно не ожидая от разгневанного дядьки ничего хорошего. Тот же, подчеркнуто не обращая внимания на провинившегося родича, занялся лечением второго оболтуса. – А что бы я сказал сестре, если бы этот кретин сложил здесь свою лишенную мозгов голову? – как-то глухо отозвался старший данмер. – Ну, а мне было бы трудно отчитаться перед маменькой... – хмыкнул норд. – Так что выбор, кому идти, а кому оставаться, даже не стоял, – закончил данмер. – Соблазн сунуться внутрь был, – честно признался норд. – Да ладно, ребята, – махнул рукой Гланн. – Все, чего бы вы добились – это того, что потом пришлось бы искать уже вас. В этой гребаной шахте столько ходов! – Ну, в общем, так, – смущенно почесал в затылке его братец, – потому я и этого, – он кивнул на Тина – удержал, хоть и не без труда. – Проехали! – недовольно буркнул тот. – Кстати, вам здорово повезло. Еще немного, и мы бы уже уехали, – он махнул рукой в сторону заката, где мучительно потухали последние лучи солнца. – Сами понимаете, оставаться здесь ночью нельзя. Гоблины могут вернуться. Или ещё кто интересный. Места-то беспокойные.