Миссия выполнима, или история одного приключения

Спать в обнимку со своим мужчиной – одно из ярчайших удовольствий, дозволенных женщине по эту сторону вечности, но кровать оказалась слишком узкой. Хадести со вздохом отлепила лицо от родной груди и приступила к сложному процессу выпутывания из одеяла и объятий. Слишком уж всё сплелось в доме... то есть, трактире. Осторожное шевеление не осталось незамеченным: сильная рука влепила волшебницу обратно, одним небрежным движением уничтожив результаты её усилий. Несколько мгновений бретонка и орк наслаждались объятиями друг друга. – Что, опять? – сонно спросил Ворчун. А как по делу, так не добудишься! – Ммм... – неопределённо протянула Хадести, борющаяся с соблазном отложить сборы в очередной поход, будь он неладен. – Ты разве против? Орк был очень даже не против: теплые ладони заскользили по коже, а к лицу приблизилась заспанная физиономия любимого, честно запечатлевшего на губах волшебницы долгий поцелуй. После чего зеленокожая зараза откинулся на подушках с чувством выполненного долга. – И это всё? – возмутилась бретонка. Ворчун вздохнул. – Не думаю, что заставлять ждать остальных будет вежливо, – с сожалением протянул он, за что немедленно получил кулачком в живот. – Эй, осторожнее! Эта часть тела мне дорога. – Чем? – ехидно поинтересовалась Хадести, довольная произведённым эффектом: судя по всему, спросонок орк не успел напрячь мышцы пресса. – Я туда ем! – обиженно буркнул невинно пострадавший. В виде утешения волшебница поцеловала обиженное место, немного задержав прикосновение своих губ, потом... Две руки подняли бретонку в воздух и поставили на пол. Неожиданная свобода волшебницу отчего-то не обрадовала. – Нам правда пора собираться, – примиряюще взмахнул руками Ворчун. Хадести разочарованно засопела, но агрессию проявлять не стала, покорно потопав к умывальнику. Через несколько минут они уже стучали в дверь соседней комнаты. – Утро доброе, – поздоровалась успевшая встать Мириам и пихнула под бок Сьюзан. Та никак не хотела отрываться от подушки. Словно бы и не отдыхала два предыдущих дня. Утренние вставания давались ей крайне тяжело. – Мы вас внизу подождем, – решила Хадести, видя, что готовностью к выходу тут и не пахнет. Скудный завтрак проглотился незаметно. Волшебница грустно посмотрела на пустую кружку, прервала путь медленно ползущей белой капли и поставила освободившуюся тару на стол. За окном царило то серое уныние, что бывает в первые минуты новорожденного дня, когда небо затянуто тучами, а не успевшее отдохнуть тело беззвучно вопит об оставленной медленно остывать в одиночестве постели. Путешественникам предстоял долгий и утомительный путь, ночёвка на свежем воздухе и блуждание в предгорьях в поисках наверняка хорошо замаскированной пещеры. Задница уже ныла в предчувствии новых мозолей от седла, остальные части тела с симуляцией хворей не спешили, но и бодростью тоже не отличались. Бретонка досадливо помотала головой: волшебница терпеть не могла ночевать под крышей. Стоило сменить вольные ветра на затхлый городской воздух, и дурное настроение, головные боли и приступы вымышленного ревматизма нападали на неё с проворством оголодавших блох. Пора отсюда выбираться. *** Сьюзан отчаянно пыталась собрать в косу растрёпанные волосы. Мириам сжалилась над подругой и принялась ей помогать. К счастью, вещей у них почти не было. Сьюзан повесила на пояс железный клинок, Мириам – световой меч. Браслеты они никогда не снимали, поэтому сборы завершились относительно быстро. Запихивать завтрак в Сьюзан пришлось чуть ли не силой. Девушка уверяла, что совершенно не голодна, выпуская из внимания предстоящую дорогу. Мириам же, скрепя сердце, готовилась к очередной поездке на лошади. Найти общий язык с упрямым копытным ей так и не удалось, поэтому путешествие обещало быть отнюдь не приятным. – У меня хорошие новости, – подал голос Ворчун. – Мне удалось занять несколько монет у расчувствовавшегося из-за нашего чудесного спасения Раллена, так что лошадей у нас будет достаточно. – Здорово, – невесело одобрила Мириам. – А далеко ли нам ехать? И ещё... мне там снова придётся размахивать той железкой... я имею ввиду меч? Или можно будет воспользоваться нормальным оружием? – День потратим точно, – откликнулся орк. – Дальше зависит от того, как быстро мы отыщем логово. Некроманты – не те ребята, что оставляют свой точный адрес. И если там действительно они, то работать будем по сценарию «убить всех», поэтому о конспирации волноваться не придётся. Мириам с готовностью поднялась с места, Сьюзан всё ещё клевала носом. Правда, утренняя прохлада её заметно освежила: оказавшись на улице, девушка начала двигаться куда бодрее. Покинув постоялый двор, вся компания направилась к городским воротам, а оттуда – к конюшням, где их ждали лошади. При виде последних Сьюзан окончательно проснулась. С совершенно счастливым видом она принялась гладить свою и нашёптывать что-то на ухо лошади Мириам. Как ни странно, скотинка вняла убеждениям и при приближении женщины выказала гораздо меньше недовольства, чем накануне. Забираясь в седло, Мириам с усмешкой подумала, что за время пребывания в другой Вселенной успеет опробовать множество вещей, на которые никогда бы не согласилась в своей собственной. *** Седлать лошадь – занятие утомительное. Особенно если застоявшийся и соскучившийся Сиди так и норовит ткнуть тебя носом, нетерпеливо роет землю копытом и нервно переступает с ноги на ногу. Но в конце концов подпруга была натянута, поклажа навьючена, а обсидиановый красавец угощён заботливо припасенным яблоком. Легко взлетев в седло, бретонка с наслаждением огляделась. Жгучее летнее солнце стремительно доедало тучи. Небо наливалось пронзительной, до слез, голубизной. Ветер игриво тормошил волосы, и душа рвалась в галоп. Резкий, как удар наёмного убийцы, экстаз пронзил всё существо волшебницы. Сейчас она была готова отправиться на край света, пройдя тысячу дорог и потратив на это оставшуюся жизнь. Пришло время выдвигаться в путь. *** Чтобы пройти как можно большее расстояние до полуденной жары, отряд сразу взял быстрый темп. Рысью. Шагом. Рысью. Шагом… Хадести время от времени беспокойно поглядывала в сторону Мириам, но та, вроде бы, справлялась. Монотонность процесса заставила вспомнить о недосыпе, и бретонка мало-помалу начала клевать носом. Ночь. Лес. Крики и звон клинков, только что болезненно впивавшиеся в уши, наконец-то затихли. Отряд, отправленный отцом для её охраны, остался где-то за спиной, и возвращаться мучительно не хочется: нет уверенности, что там хоть кто-нибудь остался в живых. Тёмное переплетение веток над головой кажется костлявыми лапами чудовищ, тянущихся к живой плоти. Тяжёлые тени сочатся из земли гнойной сукровицей, пожирая окрестности. Сознание захлестывают волны первобытного ужаса. Никогда в жизни ей не приходилось оказаться одной, лишённой какой-либо защиты. В распоряжении дочери могущественного айлейдского дома всегда были сотни слуг, солдат и покорных даэдра. Она высокомерно вскидывает голову. Леди альдмери не может вести себя как кролик. Страх ей не к лицу. Ледяная муть мало-помалу отступает, затаиваясь где-то глубоко внутри. По крайней мере, теперь она достаточно пришла в себя, чтобы вернуть контроль над своим рассудком. Её учили лучшие учителя, а в крови плещется могущество силы. Нужно лишь немного сосредоточиться… Заклинание кошачьего глаза удалось ей непривычно легко. Мрак рассеялся. Ветки оказались всего лишь ветками, а лес – всего лишь лесом. Она приободрилась и следующим заклинанием убедилась, что рядом отсутствуют враждебные сущности. Страницы когда-то набивших оскомину фолиантов скользили перед глазами… В руке послушно материализовался клинок. Затем, шаг за шагом, она призвала полный доспех. Невесомый, но невероятно прочный, он придал уверенность в своих силах. Она больше не чувствовала себя беспомощной жертвой. По губам скользнула едва уловимая усмешка: до того, чтобы стать полноценным хищником, оставалось немного. Следующим заклинанием она призвала первого атронаха. Хадести качнулась в седле и, вздрогнув, открыла глаза. Старый сон рассеялся, оставив после себя лишь ставший привычным холод. Девушка из сна владела таким количеством силы, о котором бретонке не стоило и мечтать. Даже в лучшие времена. Во сне же она ощущала эту невероятную мощь своей. Просыпаться жалкой калекой было больно. *** Мириам с некоторой завистью посмотрела на скачущую впереди Сьюзан. Кажется, ту совершенно не смущала перспектива провести в седле весь день. Любовь девушки к лошадям и прочей живности была хорошо известна Мириам. Одно время женщина всерьёз подозревала, что наставница Сьюзан наделила-таки свою любимую девочку кое-какими необычными способностями. Например, находить общий язык с животными. Подозрения так и остались неподтверждёнными. Родители Сьюзан уверяли, что их дочь – самый обычный человек. Жаль, конечно, что она не унаследовала способностей своего отца. Сейчас они бы ей очень пригодились, а Мириам не пришлось бы волноваться за жизнь подопечной. Хадести тем временем, пытаясь отвлечься от тягостных мыслей, начала разглядывать иномирянок. Шёл пятый день их знакомства, и дни эти были насыщенными. Но успели ли они узнать друг друга? И да, и нет. Открытая, добрая и наивная Сьюзан казалась потрепанной жизнью бретонке почти ребенком. Волшебнице хотелось надеяться, что судьба не будет к девушке чересчур жесткой. Мириам... она напоминала магичке саму себя. Детский пушок невинности содран вместе с кожей давным-давно, сменившись панцирем из старых шрамов. Мир – прост и непригляден. «И мы смотрим на него из-под забрала циничной усмешки...» – мелькнуло в голове грустное, и Хадести поспешила прервать затянувшееся молчание: – Долгая и нудная дорога – лучшее время, чтобы потрепать языком. Если есть желание спросить о чём-нибудь, то я вся в вашем распоряжении. Мириам уже открыла рот, чтобы задать пару вопросов по поводу тех неприятностей, которые следует ожидать от таинственных некромантов, но Сьюзан её опередила. – Ворчун, Хадести, – прощебетала она, – а вы давно путешествуете вместе? Хадести вскинула на девушку удивленный взгляд и неопределённо хмыкнула: – Смотря как считать. – Пару жизней, – с усмешкой вставил орк.– А вы? – В нашем случае скорее надо говорить о продолжительности знакомства, – сообщила Сьюзан. – Впервые я увидела Мириам около двух лет назад, потом она переселилась к нам на станцию и мы стали общаться ближе. Но путешествуем вдвоём мы в первый раз. – По календарному счислению, со времени нашего с Шагратом знакомства прошло лет пять, – добавила волшебница. – Интересно, – констатировала Мириам и решила вынести на обсуждение более актуальное предложение, вертевшееся у неё на языке весь последний час: – А не сделать ли нам маленький привал? Ворчун согласно кивнул. Солнце стало уже порядочно припекать, так что имело смысл укрыться в тени на время самой жары. Подходящая рощица отыскалась быстро. Мириам с нескрываемой радостью спрыгнула на землю. Лошадь, кажется, испытала не меньшее облегчение, избавившись от своей ноши. Вынужденное сотрудничество напрягало обеих. Хадести скинула вьюки и взяла своего чёрного красавца за повод. Четвероногие друзья хорошо потрудились сегодня, а значит, пришла очередь хозяев о них позаботиться. Поразмыслив, волшебница утянула Сьюзан, чтобы та помогла выводить лошадей. Орк, правда, ненавязчиво забрал у неё лошадь Мириам, посчитав, что не дело перегружать девушку, когда под рукой есть мужчина. Заодно оценивающе провел рукой по холке и спине лошади. Та не повела и ухом, вызвав одобрительное хмыканье Ворчуна. Вытерев животных насухо и проверив копыта, путешественники отпустили их осваивать зелёную лужайку. Рассёдланных и стреноженных, разумеется. Теперь можно было подумать и о себе. Мириам успела натаскать хвороста для костра, так что скоро вся компания с аппетитом поглощала честно заслуженный обед. – Как здесь всё-таки здорово! – сказала Съюзан и тут же запнулась. – Если не думать о доме, конечно… Бывает, что я на несколько секунд забываю, где мы. Смотрю вокруг и просто вижу очень красивый мир. – Тамриэль недаром называют Рассветной Землёй, – улыбнулась Хадести. – И не нужно думать о доме. Ты была там вчера, ты будешь там завтра, но тоскуя по вчера и ожидая завтра, ты пропускаешь неповторимое сегодня. А сегодня – и есть жизнь. Я бы с удовольствием побывала в других мирах. После долгого путешествия возвращаться домой особенно радостно. *** – Предлагаю игру «Я ни разу», – подал голос Ворчун, когда жевание стихло, а разговор так и не возобновился. Из вьюка появилась пузатая бутылка. Братья Сурили, урожай десятилетней давности. Не то чтобы великая роскошь, но знаменитые виноделы просто не умели ронять марку. – Я сообщаю вам некоторый факт о себе. Например, я ни разу не влюблялся в мужчину, – сказал Ворчун с лукавой усмешкой. – Утверждение должно начинаться с «я ни разу» или «я никогда» и соответствовать истине. Тот, для кого оно оказывается неверным, получает возможность сделать глоток вина. Хадести бросила на друга короткий взгляд, помедлила и забрала у орка бутылку. – Ладно, – кивнула Мириам. Идея Ворчуна показалась ей занимательной, и она сделала глоток в ответ на его утверждение. Сьюзан, как и следовало ожидать, пить не стала. Бретонка задумалась, подбирая вопрос. Что же она такого не делала, учитывая её бурную биографию? Через минуту лицо волшебницы просветлело. – Я ни разу не брала заказ на наёмное убийство. Мириам, глазом не моргнув, сделала законный глоток, орк последовал её примеру. Сьюзан, кажется, уже отчаявшаяся добраться до вина, выдала новое утверждение: – Я никогда не жалела о своих решениях. Криво усмехнувшись, Мириам ещё раз приложилась к бутылке. Бретонка с орком тоже честно сделали по глотку. Ворчун задумчиво посмотрел на подругу и проговорил: – А я ни разу не поднимал оружие на своих наставников. Не считая учебных поединков, разумеется. Хадести с подчёркнутым спокойствием сделала большой глоток. Поднятую тему хотелось запить. Желательно, целой бутылкой. – Я тоже не поднимала, – удручённо сообщила Сьюзан. Но потом, видимо, поняла, как неоднозначно прозвучали её слова, и весело засмеялась: – И очень хорошо! Никогда не подниму. Мириам внимательно посмотрела на Ворчуна. Вряд ли он догадывался, какой важной темы сейчас коснулся. – Вкусное вино, – сказала она. – Жаль, что в этот раз я присоединяюсь к трезвенникам. Я никогда не знала своих родителей. После этого утверждения у Сьюзан появился долгожданный шанс припасть к бутылке. Ещё несколько нарочито безобидных реплик дали ей возможность продолжить дегустацию творения скинградских виноделов. Теперь девушка выглядела совершенно довольной жизнью. – Снова мой вопрос, да? – Сьюзан задумалась. – Я никогда не испытывала одиночества. Мириам едва не поперхнулась. За это ей впору было выпить целую бочку, однако женщина просто сделала сдержанный глоток. Как-то незаметно бутылка почти опустела. Последний ход опять выпал Сьюзан. Девушка хитро улыбнулась, посмотрела на Мириам и сказала: – Я никогда не считала себя неважной. Женщина только хмыкнула и объявила: – Воздержусь от ответа. – Не скажу, что понял вопрос, – заметил орк, – но комплексом неполноценности я точно не страдал. – Ну, а меня можно упрекнуть разве что в мании величия, – хихикнула бретонка. Ворчун задумчиво посмотрел на сосуд из тёмного стекла, хмыкнул и отдал его младшему члену отряда. Ей вина в ходе игры перепало меньше всего.