Пуля в сердце

Наверное самое странное за всю мою работу было не создание сверх-оружия, которое исключает прямой урон, не клонирование босса и не этот чертов прием — нет! Самым странным стало то, что мы с Уайт Хэтом уже второй день подряд друг друга активно игнорировали. Точнее, он игнорировал меня, а я пытался сделать вид, что все нормально. После недо-припадка, случившегося в наш последний разговор с боссом, мне пришлось целый час приходить в себя, сидя в собственной комнате и поглощая прохладную воду. Никак не пойму, что конкретно со мной происходит. В идеале было бы показаться врачу, но я терпеть не могу крупного скопления людей, да и в фармацевтике разбираюсь лучше многих специалистов континента. В итоге как и всегда пускаю все на самотек. Я проснулся на час позже, чем обычно, и пришел завтракать с опозданием, когда демона и след простыл. К слову, дом уже не выглядел, как ледяное королевство, но на относительно светлой кухне вновь было прохладно, — окно закрыто, сквозняка нет, а по спине так или иначе пробежался холодок, едва касаясь каждого позвонка; мне ведь это могло почудиться, верно? Не отошел ото сна, вот и все. Чайник, как назло, закипал очень долго, кофе пришлось заваривать дважды, — какого-то черта взял солонку вместо сахарницы — и он не был сладким, сколько бы ложек я не добавил. Что за хрень? Разозлившись непонятно на что, я быстро позавтракал, успев десять раз замерзнуть, вернулся в комнату и сменил футболку на красный свитер с горлом, нацепив еще и поверх излюбленный лабораторный халат черного цвета. И только потом направился в саму лабораторию, дабы скрасить время новыми идеями, которые успел расчертить на днях. Хорошо, что бунт на форуме удалось подавить вполне легко, хоть недовольных отзывов осталось много, не взирая на то, что мы не были виноваты в падении самолета. Придется заняться «чисткой» комментариев на днях. Итак, «Хэт-боты». Не самое креативное название, но для мелких приспешников, выполняющих простые поручения, сойдет на первое время. Небольшие, полметра ростом каждый, плюс колесо, на котором они будут передвигаться, — в итоге, каждый Хэт-бот выходил по семьдесят сантиметров в высоту. В теории. Теперь, нужно было опробовать создание первого на практике. Прежде чем заняться каркасом, я решил закончить с одной важной вещью — новой полкой. За все время я прикрутил их штук пять, не меньше, заставив все разнообразным хламом, неудачными экспериментами, девайсами, отклоненными на стадии разработки, и прочей, порой нужной ерундой. И сейчас у меня заканчивалось место, а перебирать все это и уносить ненужное на склад сегодня не хотелось — лютый холод в особняке никак не уходил. Даже на улице было в разы теплее, судя по внешнему градуснику. Разобравшись с полкой, которая теперь висела у соседней стены немного позади меня, и завалив ее тяжелыми коробками с кучей металлолома, я вернулся на рабочее место, потирая руки в предвкушении создания маленьких механических рабов. Мвахахаха. Возня с этим металлическим чудиком заняла у меня несколько часов, и, когда я уже заканчивал делать каркас и «начинку», оказалось, что у меня под рукой отсутствуют нужные микросхемы и панели. Шипя проклятья на то, что забыл (забыл!) проверить, все ли нужные компоненты под рукой, я, помогая себе зубами, кое-как скрепил изолентой все собранное, которое с момента на момент готовилось выпасть наружу из каркаса. Поправив маску, я быстренько направился за дополнительными деталями. И когда уже приближался к складу, то в коридоре пересекся с начальником, который был, мягко говоря, не в духе: строгий взгляд, натянуто-прямая спина, (даже не взирая на то, что у мужчины всегда была потрясающая осанка, в спокойном состоянии он выглядел иначе), твердый шаг, будто у роботизированного механизма — я на секунду поймал его взгляд, а Уайт Хэт словно меня и не заметил. — Доброго дня, сэр, — сказал я более-менее предрасположено к общению, прощупывая почву на предмет реального настроя jefecito. Может, сегодня он более дружелюбен? Все-таки лучше уж я закопаю гордость поглубже и забуду свое недовольство по отношению к нему, чем еще недели две буду жить в подобных условиях. Но босс даже не ответил, пройдя мимо, и свернул за угол. Черт возьми, меня тут же обдало ледяной волной, словно его аура стремилась уничтожить меня изнутри, — я практически сжался в трубочку от холода, поскорее завершая путь до склада. Вот, что значит демоническое недовольство, и я с ним, в конце концов, столкнулся. Извечно приветливый и обходительный мужчина как по щелчку стал фактически что высокомерным, необщительным существом. Дьявол, дай мне сил справиться с его депрессией, если это именно она; ибо видеть начальника в таком состоянии никакой радости не доставляло. Хотя, видеть его в принципе — не самая радостная привилегия в моей жизни. В конце концов, ближе к вечеру Хэт-бот остается на стадии доработки, ведь без внешнего покрова он похож скорее на машину для убийств из какого-нибудь фильма ужасов. Отключив робота от питания и поставив на сонный режим, я залип на настенные часы: еще так рано, время будто тянулось мне назло. Даже последние солнечные лучи во всю пытались проникнуть сквозь плотно зашторенное окно, и я не знал, чем заняться. Заканчивать сегодня мелкого чертя бессмысленно, в нем еще осталось много недоработок, которыми лучше заняться с утра на свежую голову. А вот повозиться с оружием для разнообразия было бы неплохо. Еще с самого утра в моей голове зрела идея, и к ее мысленному обсуждению с самим собой я пришел только сейчас — можно ведь в тайне от Уайт Хэта создать арсенал супероружия? Не в коммерческих целях, конечно же, а только на случай, если нам действительно придется защищаться. Или в один прекрасный момент Уайт Хэт заявится ко мне в лабораторию со словами: «К черту эти девайсы, Слаг! Давай заставим героев убивать!». За такими мыслями я просидел недолго, взвешивая все «за» и «против». Но я ведь в меру неадекватный человек, верно? А значит, на все нюансы можно наплевать, ссылаясь на собственные интересы. Все-таки я мечтал об этом, так ведь? Создавать смертоносное оружие. И таким образом, роя себе могилу в этом геройском обществе, я приступил к работе над первым компонентом — сверхмощным ядом-кислотой, одна капля которого могла бы вытравить целый район города и всю биологическую активность вместе с ним. Стащив с головы пакет и оставив его на соседнем столе, я натянул лабораторные гогглы и респиратор, так или иначе вновь скрывая все лицо, подвязал волосы для удобства и уже тогда приступил к работе. Смешивая разнообразные компоненты, я все ближе подходил к отметке «сносно» в своем проекте, но яд не получался достаточно сильным, чтобы в считанные секунды травануть хотя бы кактус, который я выудил с подоконника — маленькое напоминание о том, «какая ты вредная бука, Слаг!», от моего начальника еще в первые недели работы. Но дыру насквозь кислота, все же, прожгла. И только еще через один час, в конечном итоге собрав все нужные жидкости в одной крупной емкости, я посмотрел на чуть густоватую консистенцию на свет, поражаясь ее необыкновенному, нежно-зелено-желтому оттенку, переливающемуся, почти пропускающему свет сквозь себя. Оставив колбу на столе, я хотел было потянуться за новым компонентом, как вдруг позади меня что-то с громким шумом грохнулось (гребаная полка!), и я неосознанно дернулся, на автомате желая развернуться, и задел колбу — та опрокинулась, заливая стол и мою правую руку, и я резко отскочил, ошалело пялясь на рабочее место, которое моментально разъедалось кислотой. Быстро сообразив, что делать, я рванул было за содой, как в глазах мелькнула вспышка, передавшаяся от боли в руке: кислота прожгла лабораторную перчатку, медленно попадая на кожу. Ни секунды не медля, я скинул халат и аксессуар, тут же метнувшись к раковине подставляя руку под холодный поток, свободной закатав рукав. Так, так, где-то здесь... Баночка с содой оказывается на ближайшей полке, и я быстро хватаю ее левой рукой, едва умудряясь пальцем поднять легкую крышку и не уронить все на пол. По ощущениям правую руку будто что-то сжирает, медленно и огненно, словно языки чертового пламени, мелкие паразиты, впивающиеся своими острыми, как иглы, клыками в раненую плоть. Наспех схватив пустую прозрачную емкость, от души высыпал в нее соды, хоть и прекрасно знал, какое количество нужно, — быстро набрал равносильное количество воды и опустил туда руку, пальцами плавно размешивая; как же больно, черт, я чувствую каждый нерв, отдающийся мне в локоть и плечо, и уже перестаю ощущать движение в собственных пальцах. Жгло неимоверно, пришлось стиснуть зубы чуть ли не до треска, чтобы не издать ни звука. Не выдержав и десяти секунд, вытаскиваю конечность и вновь подставляю под холодный залп воды, тщательно промывая, а затем лью сверху раствор. Жжение не проходит, но медленно отступает — меня внутри колотит, ведь я прекрасно понимаю, какой пи###ц сейчас творится за моей спиной, и что мне за это устроит Уайт Хэт. Быстро вытерев руку полотенцем и отметив, что ей, возможно, пришел такой же пи###ц, как и рабочему месту, я развернулся и в пару прыжков достиг стола, — его проплавило почти наполовину — а затем замер, впериваясь в замешательстве в немного удивленный взгляд Уайт Хэта. Это был первый раз, когда я так сильно испугался его появления. Наверное, я бы даже вскрикнул от неожиданности, не держи челюсти напряженно-сомкнутыми. — Что происходит, Слаг? — Куда делась вся его интеллигентность? — Почему ты громишь лабораторию? — Сэр, отойдите от стола и не прикасайтесь! — тут же выпалил я, заметив, что мужчина потянулся к опрокинутой колбе. Но он меня не послушал, осторожно обхватив двумя пальцами емкость и поднял ее — внутри осталось еще с половину жидкости. — Что это? — с нескрываемым интересом спросил начальник, а я, кажется, охренел от происходящего в очередной раз. Быстро спохватившись, что нужно хоть чем-то уничтожить кислоту, я уже собирался ринуться к кладовой, но босс меня остановил, приподняв руку в воздух, и провел ею над столом — вся жидкость плавно испарилась, переставая прожигать дыры и сжирать соседнее оборудование вместе с полом. — Спасибо, — сквозь зубы выдавил я, пытаясь стерпеть боль в руке и не подавать виду. — Итак, ты не ответил, — мужчина перевел на меня свой серьезный взгляд. Вот почему я попался на первой же гадости, которую хотел соорудить? Будто демон чувствовал, когда я хочу сделать что-нибудь запретное. — Да, сэр. Это яд, помесь с кислотой. Предназначен для уничтожения любой био-активности на планете. Я старался сделать его как можно сильнее. Цель — выжигание одного жилого района включая растительность и все биологические формы жизни. Я замер в оцепенении, быстро моргая — я, что, сейчас выдал ему всю правду? Даже не попытался солгать? Вот так, на автомате? Хотя, что мне было еще делать — из-за чертовой руки я даже соображать адекватно не могу, что говорить обо лжи. — Вот как, — непринужденная улыбка всегда говорила о том, что мне лучше не рыпаться. Я никогда не мог понять, что за ней скрыто, и как следует действовать. Тем более, в такой неординарной ситуации. — Что ж, проверим, так ли он хорош, как ты говоришь. — Но, сэр, во-первых, это только прототип... ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! Я хотел метнуться к Уайт Хэту, но застыл в немом ужасе на месте, когда мужчина поднес колбу ко рту и сделал пару глотков. Мне показалось, что у меня внутри все свернулось, сжалось и жжет также, как и в руке, но я прекрасно понимал, что меня трясет лишь от ужаса, который я сейчас вижу перед собой. Мужчина отставил колбу, чуть склонил голову вправо и слегка приподнял плечо — его веки были прикрыты, а на губах появилась блаженная улыбка... и тут же его губы медленно покрылись тонкими вертикальными полосками, будто по ним прошлись лезвиями, и раны зияли синим. Левая часть его лица исказилась, белоснежная кожа будто медленно растворились, оставляя от себя лишь тонкие полоски светлых мышц, и мне прекрасно стали видны огромные хищные клыки фиолетового цвета под расплавленной щекой. Его зрачок заплыл, а глазное яблоко почернело, из ран начала сочиться синяя жидкость. Монокль треснул по краю, а внутри него появился темно-фиолетовый туман, который будто черная дыра притягивал внимание, не позволяя отвести взгляд. Я не знал, кричать мне, броситься к боссу или стоять на месте — я просто был в шоке, стискивая здоровой рукой край свитера. Кажется, я снова забыл, как дышать, не моргая смотрел на все, что творится с идеальным лицом Уайт Хэта. И, черт возьми, это было красиво. Страшно, вселяюще ужас: нечто, заставляющее легкие скрутиться спиралью — но это было потрясающе. И я ни в коем случае не чувствовал отвращения, нет, скорее, хотел даже дотронуться до его лица в этот момент, осторожно провести пальцами по обнаженным мышцам и пораженной коже — ох, он был так красив даже с затронутым проказой лицом. Было в этом нечто эстетически и приятное, и ужасное, что-то, что притягивало взгляд. Но это наваждение прошло так же быстро, как и появилось: лицо мужчины затянулось, губы пришли в норму, остались лишь дорожки от той самой синей жидкости, на которые он совсем не обращал внимание. — Что ж, доктор, неплохо — этим можно поразить не только район, но и половину Хэтсвилля, — улыбнулся он мне, а я, как дурак, продолжал бесцеремонно на него пялиться. — Покажи свою руку. Я отрицательно качнул головой — сам прекрасно справлюсь, бинтоваться умею. Но Уайт Хэт, кажется, решил иначе: он перехватил меня за предплечье довольно грубо, тут же потянув на себя, и мне пришлось приблизиться на шаг. — Сэр, я прекрасно справлюсь, ожог небольшой, — попытался заверить его я, пока он не перехватил меня за запястье, а затем развернул мою руку к себе тыльной стороной, и дрожь пробрала все мое тело при одном только взгляде на свою кисть. Конечность выглядела, мягко говоря, безжизненно. Там, где должны быть связки, отвечающие за движение пальцев, зияли прожженные участки, покрытые только начавшей сворачиваться кровью, мерно стекающей по ладони вниз, на пол. Не удивительно, что рука просто-напросто отнялась. И только сейчас я действительно почувствовал, насколько мне больно. — С подобным даже профессиональные медики не справятся, — покачал он головой, отпустив мою руку, и плавно снял перчатки с собственных, следом складывая те в карман плаща. Я со всей силы прикусил язык, едва сдерживаясь, чтобы не издать ни звука. Как же было хорошо, когда я отвлекся, черт. Еще один необычный, до невозможности завораживающий факт, отложившийся в моей голове как-то неосознанно, в самоволку пробравшийся под занавесу прожирающей нервы агонии — его руки столь же красивы, будто перчатки обволакивали их второй кожей: тонкие пальцы, чуть заостренные к концу не имели ни коготков, ни ногтей, словно у самой настоящей куклы, а кожа была необыкновенно приятной на ощупь, когда он вновь взял мою руку в свои две, начиная что-то тихо наговаривать на незнакомом языке. Сначала, меня согнуло пополам от резко нахлынувшей очередной волны боли, и я все-таки издал подобие приглушенного вскрика, ведь по ощущениям Уайт Хэт сделал только хуже — разодрал конечность насквозь, на кусочки. Но это мне лишь показалось, и боль плавно отступила уже через секунду. Я медленно выпрямился, стараясь внимательно слушать босса, погружаясь словно в гипноз под его плавный успокаивающий баритон, и легкий холодок, идущий от его ладоней, облегчил жжение в руке. Демон был сосредоточен, пока зачитывал нечто, похожее на заклинание, или же просто материл меня за мой идиотизм на другом языке? Не важно, это было необычно. Мы простояли так минуты две, а Уайт Хэт был поразительно сосредоточен и спокоен, смотря на наши руки. Мне, почему-то, вдруг стало неимоверно неловко, и я, нахмурившись, слегка отклонился назад, только бы не стоять вновь так близко к начальнику. Все же, меня коробило его поведение, последнее время скачущее, будто жизнь — сплошной эмоциональный конкур*. Я болезненно зашипел, кусая собственные губы, когда он провел пальцами с нажимом по оставшейся ране, но неприятное колющее тепло уступило место тянущей боли, а кровь перестала течь. Вся рана покрылась тонкой полупрозрачной пленкой, и мужчина переместил пальцы мне на ладонь, продолжая шептать заклинание. И только когда я наконец смог сжать руку в кулак, Уайт Хэт меня отпустил. Ожог остался таким же страшным, а рука казалась неспособной к работе, однако, я чувствовал себя не так плохо, как могло бы быть. Потупив взгляд и тихо поблагодарив Уайт Хэта за помощь, я развернулся и отошел к настенной аптечке с целью найти что-нибудь заживляющее и бинт. А мужчина так и остался стоять, осматривая помещение. — Здесь такой бардак, — выдал он спокойно, будто говорил со мной о чем-то вполне приемлемом. — Это из-за полок, — выдохнул я, доставая мазь, бинт и ножницы. Взгляд упал на грохнувшуюся коробку с новой полки, содержимое которой благополучно рассыпалось по кафелю.— Все никак не займусь их разбором. В остальном здесь ничего не изменилось с моего приезда. — Надо же, — кажется, демон был озадачен моими словами. — Почти полгода прошло. И ты все еще меня терпишь. Пространство в помещении будто потеплело, обстановка разрядилась, и мне даже стало немного не комфортно в свитере. — А Вы терпите меня, jefecito, — я улыбнулся ему, хоть за респиратором и не было видно, но, кажется, мужчина это почувствовал. Неужели, он тоже решил просто закрыть глаза на наши разногласия? О, я был бы этому рад. Возможно, я все еще злился на него за вчерашнее поведение и сегодняшнюю холодность, но он имел полное право быть не в духе, ровно, как и я. И будучи не только подчиненным, но и состоя в относительно дружеских отношениях с боссом, я мог ему простить некоторые проколы — все-равно, я чаще косячил, и он чаще спускал мне это с рук. А, значит, пока все между нами в полном порядке.