Мой личный ад

Снег крупными хлопьями падает с неба, пытаясь скрыть город от надвигающегося холода. Он хрустит под ногами, липнет к одежде, оставаясь на ней мокрыми пятнами. Снег не может согреть, но он создаёт ощущение, что всё идёт по плану – сезоны сменяют друг друга точно в срок, как день сменяет ночь. Эмма быстро шагает по пустой улице, всё больше и больше укутываясь в шарф, стараясь спрятаться от вездесущего снега. Мысли в её голове сейчас больше всего напоминают метель: быстрые, колючие и совершенно сумасшедшие. «Всё идёт по плану», - не раз повторяла Свон, совершая глупые ошибки, говоря полную чушь, осознавая, что всё абсолютно обратно. Эмма Свон ненавидела строить планы. Ночь уже давно сменила день, и город опустел. Сторибрук будто бы умирал на ночь, возрождаясь с первым лучом солнца, будто день и вовсе не уходил. На улице было тихо и казалось, что сам город перестаёт дышать. Но Эмма знала, что это не так. Всю свою жизнь Свон думала о том, что её жизнь – ничто иное, как ад на земле. Всё, что с ней происходило, всё, что творилось вокруг: одиночество, предательство, потеря всего дорогого – всё это было похоже на адские муки. И каждый раз она возрождалась из пепла, словно феникс, и продолжала идти дальше, стараться жить, а не выживать. И до какого-то определённого момента её это устраивало. А потом Эмма осознала, что такое настоящий ад. Белый особняк был едва виден сквозь пелену снежных хлопьев. Девушка остановилась и глубоко вздохнула, оглядываясь по сторонам. Вокруг никого не было. Эмма внимательно посмотрела вперёд; свет в окнах был едва заметен, но она знала, что её ждут. Стряхнув снег с шапки и волос, Свон уверенно направилась к двери, не имея ни малейшего желания мёрзнуть здесь ещё хотя бы пару минут. Дверь была не заперта. - Вы настолько храбры, что не запираете входную дверь, мадам мэр? – усмехнувшись, спросила Эмма, поймав на себе взгляд брюнетки. Она сняла куртку, желая как можно быстрее избавиться от ощущения холода и дрожи. Но дрожь сопровождала её каждый раз, когда её нога перешагивала порог дома Миллс, и Свон ужасно это раздражало. «Какого чёрта?» - день за днём думала она, стоило Реджине появиться в поле её зрения. Эта женщина была её личным палачом и, в то же время, изо дня в день спасала ей жизнь. Эмма едва заметно усмехнулась. Ну и кто из них Спаситель? - Мне не нужно запирать дверь, если у меня есть свой собственный защитник, - Реджина провела рукой по щеке Эммы и оставила лёгкий, почти невесомый поцелуй на губах блондинки. – Я уже решила, что ты не придёшь, - взгляд карих глаз на секунду стал таким же холодным, как и снег на улице, отчего мурашки пробежали по спине Свон. - Но тем не менее, - Эмма подошла ближе, - ты так и не заперла дверь, - Миллс улыбнулась и, взяв девушку за руку, повела её в гостиную. Дрова в камине тихо потрескивали, не нарушая ту самую тишину, которая так нужна была Эмме. Реджина протянула Свон сидр и присела рядом, ожидая того, что она скажет. Эмма молчала, и это выводило королеву из себя. Одновременно с этим она чувствовала то, чего прежде не чувствовала почти никогда. Страх. Он поглощал, угнетал и не давал собраться с мыслями. - Ты – мой личный ад, Миллс, - наконец тихо проговорила Эмма. Взгляд серых глаз опустился в пол. Свон глубоко вздохнула и залпом осушила стакан. - Неужели? – Реджина вопросительно посмотрела на девушку. – С чего вдруг ты так решила? - Потому что рядом с тобой я чувствую то, чего не чувствовала почти никогда, - Эмма улыбнулась. – И каждый раз мне хочется заявить этому чёртову городу, что ты для меня значишь, - улыбка исчезла с её лица. – И каждый раз ты сдерживаешь меня, словно, стоит мне об этом заговорить, и мир рухнет на нас сверху. - Эмма, - Реджина взяла руку Свон в свою, а другой провела по её волосам. – Я не хочу, чтобы кто-то причинил зло тебе…нам, - она отвела взгляд в сторону. – Я не могу доверять никому в этом городе и не хочу, чтобы моё прошлое коснулось тебя или Генри. И, если уж на то пошло, то ты – мой личный ад тоже, - она снова улыбнулась, поймав непонимающий взгляд Эммы. – Я впервые за долгое время боюсь чего-то. Тебе ли не знать, что мне это несвойственно. - Конечно, ваше Величество, - Эмма притянула Реджину к себе и поцеловала, запустив руку в тёмные волосы. – Я не хочу, чтобы ты боялась. У тебя есть свой личный защитник, помнишь? Каждый раз, когда Эмма Свон приходила в белый особняк, она начинала свой марафон по новому кругу своего собственного ада. Под покровом ночи она возрождалась снова и снова, превращаясь в пепел поутру. Каждый раз, когда Реджина Миллс возвращалась домой, она не запирала входную дверь, ожидая своего палача, приносившего с собой страх. До первого луча солнца страх прятался под кроватью, выползая наружу, едва последняя звезда исчезала с неба. Этой ночью круг, наконец-то, прервался, сжигая страх, освобождая дорогу счастью. Жизнь иногда всё ещё похожа на ад, но теперь в этом пламени есть Спаситель, способный вернуть всё на круги своя. Эмма Свон всегда запирала двери.