Глава 46
«- Гвен?» Хлоя вздрогнула и проснулась. Приподняв голову, она попыталась понять, где находится. Спустя несколько секунд девушка вспомнила, что уснула вчера, сидя на диване в своем номере, где и проснулась сейчас. Да еще и не одна. Посмотрев вниз, блондинка слегка улыбнулась, увидев спящую подругу, использующую ее колени, как подушку. Вчера они, предупредив маму Сабрины, заночевали у Хлои. Девушки в этот вечер успели наговориться за все время разлуки из-за ссоры, точнее говорила в основном Ренкомпри, а сама блондинка благосклонно кивала, дозволяя продолжать. Потом вместе смотрели слитые в сеть видеозаписи акумы. И если подруга испуганно вскрикивала во время опасных моментов, то Буржуа себе такого не позволяла, держа себя в руках. В первый раз она не удержалась, когда увидела Эдриана, видео с которым она специально искала, попавшего вместе с Нино под молнию. Только после нескольких секунд метания по комнате, она вспомнила, что с ее будущим парнем все в порядке, и он спокойно уехал домой. Второй раз блондинка сорвалась, когда увидела, как Паркера завалило обломками рушащейся башни. До этого момента, она просто сидела и нервно стискивала кулаки, да шипела на дрожащую Сабрину, пытаясь успокоить. На сей раз, она успела только вскочить. О том, что Паркер жив, Буржуа знала лучше остальных, так как сама обнаружила его на руинах башни, наполовину заваленного камнями. Да еще и отец обмолвился, что организовал ему V.I.P.–палату. Когда началась вся эта катавасия с акумой, Хлоя осознала себя во взрослом теле своего персонажа, в каком-то здании. Несмотря на растерянность и испуг, девушка сумела взять себя в руки. Для этого она занялась тем делом, которое ее всегда успокаивало. Уходом за собой. В этом облике ее ногти были просто ужасны: коротко обрезанные, с несколькими едва заметными заусенцами, без лака, и, похоже, близко не знакомые с таким понятием, как маникюр. Да еще и как назло, ни любимой пилки для ногтей, ни маникюрного набора, всегда находящегося в сумочке, ни самой сумочки, ни даже косметички не было. Именно тогда на смену испугу пришел гнев. Хотелось сразу же бежать к виновнику всего этого и убивать самым жестоким способом. Как раз и штурмовая винтовка была под рукой, и знания о том, как ее наиболее эффективно использовать, возникли в голове. Дальнейший осмотр тела немного успокоил Хлою. Фигура было просто идеальной. Идеальные пропорции, идеальные изгибы, идеальные движения. Все соответствовало идеальному человеку вроде нее. Девушка даже признала, что тело было лучше, чем у нее настоящей. А осознание того, что через несколько лет она подрастет и станет точно такой же, как сейчас, если не лучше, окончательно привели ее в благодушное настроение. Которое тут же испарилось, когда ей встретились в том же здании ее одноклассник Ким и его придурки. Эти тупые идиоты на полном серьезе считали себя теми персонажами, которых играли. Они даже ее приняли за персонажа и называли Джилл. Ее, Хлою Буржуа, называть таким безвкусным именем?! Первый же кто это сделал, получил по морде. Удар вышел на удивление хорошим, пусть блондинка в последний момент и успела сдержаться. Хотя учитывая новые габариты Кима, который и был первым пострадавшим, кулак девушки не сильно ему повредил. Тем не менее, парень обиделся. Сама Хлоя тоже чувствовала, как что-то пыталось затуманить ее сознание, вместе с чужими знаниями и умениями, вкладывая в голову и чужие мысли, но она сразу же отогнала лишнее. В ее голове есть только одна хозяйка. Она сама. Сохранить свое Я оказалось довольно-таки легко, потребовалось лишь приложить некоторые усилия воли. Поэтому пренебрежения к однокласснику и его друзьям, которые полностью утратили свою личность, только прибавилось. Тем не менее, она их взяла с собой, чтобы было кому разбираться с другими посетителями фестиваля, половина из которых, наверняка тоже поддалась влиянию акумы. Но выведя отряд наружу, девушка поняла, что все намного хуже. Влиянию поддались почти все. Так что пришлось с боями пробиваться к башне, в которой засел акуманизированный. Вот здесь придурки и пригодились. Благодаря им Буржуа, по дороге к логову акумы, использовала свою винтовку всего пару раз. Ближе к концу битвы за башню, Хлоя, ведя свой отряд к входу в логово злодея, заметила клетку-фуникулер, которая ползла по тросу в сторону огороженного забором участка. Внутри она с помощью бинокля увидела своего отца и тут же развернула отряд к концу маршрута фуникулера. Вход на огороженную территорию, как ни странно, свободно открывался, поэтому девушка легко вошла внутрь и встретила отца, а заодно и еще с десяток каких-то людей. Узнав, что в башне, которая начала рушиться прямо на глазах, остался Паркер, который и освободил всех, Хлоя, сама не зная зачем, направилась туда, прихватив с собой Кима и еще двух мордоворотов. Остальные солдаты по ее приказу увели отца и заложников к выходу. До башни они добрались, когда та уже полностью развалилась, и, разделившись, стали искать выживших. Паркера она нашла спустя несколько минут, заваленного камнями и без сознания. Как назло поблизости не оказалось никого из тех троих дебилов, которых она взяла с собой, поэтому блондинке пришлось самой откапывать одноклассника и потом тащить его на себе. А затем ее нашли Сабрина и Леди Баг. Подруга, лежащая у Хлои на коленях, что-то пробормотала во сне и беспокойно заворочалась. Немного помедлив, девушка легонько погладила Ренкомпри по волосам и та успокоилась. Тогда, во время инцидента, Сабрина, несмотря на свою неуверенность и робость, нашла в себе силы сохранить свой разум почти нетронутым и отправиться на поиски Хлои. Хоть самой Буржуа ее помощь и не требовалась, такой поступок она высоко оценила, потому и приняла подругу обратно, решив забыть про ту ссору и обидную пощечину. Да и сама Хлоя скучала без единственной подруги, но об этом она никогда ей не скажет. Откинув голову на спинку дивана, Буржуа закрыла глаза. Можно было поспать еще почти час, перед подъемом, с учетом времени для того, чтобы привести себя в порядок и выглядеть, как всегда, великолепно, при этом не опоздав в школу. Тем более, что сегодня, если она не ошибалась, должны были состояться выборы представителя класса. И она должна выдвинуть свою кандидатуру. Ведь кто, кроме нее, достоин занять это место? «- Эдрианчик? Он часто бывает слишком занят на своих фотосессиях и пропускает школу». – прикидывала варианты Хлоя. – «Паркер? Этот…» – девушка глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – «Да никогда. Тем более, что он сейчас должен быть в больнице. Да и если он вдруг выздоровеет и придет в школу, у него теперь передо мной должок, за то что я вытащила его из-под обвала. Так что просто ВЕЖЛИВО попрошу его уйти к черту с моего пути!» Улыбнувшись подкинутой воображением картинке, где Паркер в уплату долга прислуживает ей в костюме дворецкого, Буржуа попыталась снова заснуть. Последней мыслью погружающегося в сон мозга был вопрос: Кто такая Гвен и почему полубессознательный Паркер, когда Хлоя вытаскивала его из-под завала, назвал ее этим именем?***
Противный звук будильника ворвался в уши, выдергивая из объятий сна. Маринетт открыла глаза и сонно уставилась в потолок. Затем, не глядя, нашарила телефон и выключила сигнал. Несмотря на то, что она неплохо выспалась, хотелось остаться под теплым одеялом и полежать еще немного. - Вставай, Маринетт. – замелькало перед лицом красное пятно. – Пора вставать. – увидев, что девушка почти не отреагировала, Тикки подлетела поближе и схватилась лапками за нос. – Вставай. Вставай. Вставай. – начала она слегка подергивать туда-сюда. - Ладно-ладно, встаю. – засмеялась Маринетт. Выскользнув из-под одеяла, брюнетка слезла с кровати по лестнице, подошла к раковине, возле своего рабочего стола, плеснула себе в лицо воды, чтобы взбодриться, и, выйдя на середину комнаты, принялась делать утреннюю зарядку, под аккомпанемент подбадривающих высказываний маленькой подруги. Закончив через полчаса, она принялась собирать рюкзак в школу, о чем как-то забыла вчера вечером, после всего случившегося. Вспомнив встречу с Котом Нуаром на крыше Маринетт покраснела и споткнулась на ровном месте. Все-таки в костюме Леди Баг, со всей той уверенностью, что он придает, держать себя в руках гораздо легче. Следом за этим, пришло и воспоминание о Питере, лежащем в больничной палате. Приподнятое настроение начало стремительно падать. Помотав головой, отгоняя грустные мысли, девушка двинулась к лестнице, чтобы спуститься на кухню и позавтракать. Беспокойство за друга ее так и не оставило, но благодаря поддержке Кота, оно больше не терзало душу. Ведь главное, что Питер жив и выздоравливает, а ей надо поддержать его, вместо того, чтобы добавлять ему беспокойства своей хмурой физиономией, когда он очнется. Быстро позавтракав и помыв за собой посуду, девушка вновь поднялась к себе, переоделась и подхватила рюкзак. Поворачиваясь к люку, она зацепилась за что-то ногой и едва не упала. Посмотрев вниз, Маринетт увидела, что этим чем-то был рюкзак Питера, который она вчера взяла и о котором забыла. Подняв его и оттряхнув, Дюпен-Чен положила его на стул и, взглянув на часы, поспешила к выходу. Привычно добежав до школы, она хотела было войти, но кое-что ее остановило. Точнее кое-кто. - Мяу. - Привет, Нуар. – Маринетт подошла к сидящему на крыльце котенку и, присев, почесала его за ушком. Маленький клубок черной шерсти тут же довольно замурчал. Улыбнувшись, девушка достала из рюкзака прихваченный пирожок с творогом и, отломив половину, отдала его котенку. Тот, благодарно потершись о ее ноги, с важным видом прошествовал к угощению, обнюхал и, одобрительно мявкнув, уволок добычу на траву возле крыльца. Заглянув туда, Маринетт тихо рассмеялась. Недалеко от завтракающего Нуара уже лежали несколько кусочков пирожков и булочек с выеденными начинками. Долго любоваться девушке не дал прозвеневший звонок. Ойкнув, она забежала внутрь. Добравшись до класса, Маринетт быстро поздоровалась со всеми и юркнула к своей парте. По дороге она успела заметить красные глаза сонного Эдриана. Нино тоже выглядел не выспавшимся. Сев на свое место, Дюпен-Чен повернулась к Алье, которая лежала на парте, уткнувшись лбом в сложенные руки. - Алья? – потыкала в нее пальцем брюнетка. Та со стоном подняла голову и уставилась красными глазами на нее. - Маринетт? – спросила Сезер, заразительно зевнув и потирая глаза. - Ты чего, Алья? Плоховато выглядишь. Блоггерша и правда выглядела неважно. Красные опухшие глаза, помятое лицо, взлохмаченные еще больше, чем обычно, волосы и съехавшие набок очки. - Нормально я выгляжу. – пробурчала Алья. - Угу. Слюни подотри. – шепнула ей Маринетт. Сезер быстро протерла губы ладонью, пока никто не увидел, и, достав платок, вытерла им руки. - Просто не выспалась. – пояснила она. – Вчера допоздна смотрела видео с фестиваля. – на этих словах ее лицо помрачнело. - Да. – Маринетт, вспомнив вчерашний просмотр, тоже погрустнела. – Это было жутко. - Не то слово. – повернулся к ним сонный Нино. – Жутко и в то же время круто. Еле оторвался от компа. - Я тоже. – кивнул Эдриан. – Как и все остальные, похоже. – окинул он взглядом класс. Быстро отвернувшись от блондина, чтобы скрыть мгновенно появившийся румянец, Маринетт огляделась и увидела, что парень прав. Почти все одноклассники выглядели в той или иной мере не выспавшимися, включая Натаниэля, который не посещал занятий до сегодняшнего дня. Исключением были лишь Хлоя и Сабрина. Эти двое выглядели вполне довольными жизнью. - Новостей о Питере нет? – спросила Алья. - Нет. – перестав оглядывать класс, покачала головой Маринетт. – Я, кстати, сегодня собиралась к нему в больницу пойти. Может, вместе сходим? - Отличная идея. – просияла блоггерша. – Надо бы по дороге фруктов купить. Витамины ему сейчас были бы не лишними. - Девчат, а можно с вами? – поинтересовался Нино. - Да, конечно. - Крутяк! – обрадовался диджей. – Чувак? – повернулся он к Эдриану. - Я тоже пойду. – кивнул тот. Маринетт почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Совершенно неожиданно у нее организовалась прогулка с Эдрианом, почти наедине. Когда парни отвернулись, Алья, заметив ее состояние, потыкала локтем ей в бок, выразительно подвигав бровями. - Перестань. – шепнула брюнетка, шлепнув подругу по руке, опасаясь, что Агрест заметит их сигналы, все поймет, обидится на то, что кто-то у него за спиной строит на него планы, перестанет с ними общаться, переведется в другую школу и она никогда не сможет сказать ему, что… - Маринетт? – раздался рядом голос. - Ааа! – подпрыгнула на стуле девушка, вырванная из поглотивших ее мыслей. – Ким? – обернувшись, она увидела спортсмена, стоящего у ее парты. – Ты что-то хотел? - Ага. – кивнул слегка удивленный ее реакцией Ле Тьен. – Я это… Случайно услышал, что ты сегодня к Питу в больницу собираешься. - Да. После школы. - Эм… А мы с Максом можем присоединиться? – из-за спины парня выглянуло лицо Макса. - Конечно, можете. – улыбнулась Маринетт. – Думаю, Питеру будет приятно, если его придут поддержать так много друзей. - О! Может, тогда всех позовем? - Эээ… - Э, народ! – не дождавшись ответа девушки, закричал Ким на весь класс. – Сегодня после школы идем к Питу в больницу! Кто за? Класс радостно загудел, выражая одобрение такой идее. Гул стих только когда открылась дверь и вошедшая мадам Бюстье потребовала тишины. - Итак, класс, у меня небольшое объявление. – сообщила она после того, как провела перекличку. – Как и в каждый предыдущий год, мы должны выбрать представителя класса. Сегодня те, кто считают, что готовы претендовать на эту должность должны записаться в кандидаты. Завтра же путем голосования всех остальных учеников класса, из всех кандидатов будет выбран кто-то один. Хорошенько подумайте о том, готовы ли вы к этому, ведь это большая ответственность. Времени вам на раздумья до последнего урока. - Меня запишите. – уверенно подняла руку Хлоя. - Хорошо. – мадам Бюстье чиркнула что-то в тетради. – Кто будет твоим заместителем? - Сабрина. – указала на подругу блондинка. – Может, не будем тратить время и сразу назначим меня? Все равно никого другого подходящего в этом классе нет. – нагло заявила она. - Боюсь, голосование все равно должно быть проведено. – вздохнула учительница, одарив Буржуа укоризненным взглядом. – Таковы правила. – дождавшись от Хлои только недовольного фырка, мадам Бюстье обратилась к остальному классу. – Кто-нибудь еще хочет выдвинуть свою кандидатуру? Нет? Что ж, у вас еще есть время для принятия решения. А сейчас, начнем, наконец, урок. Маринетт, повернула испуганные глаза к Алье. - Что? – спросила та. - Хлоя будет представителем класса? Это же катастрофа! – шепотом ответила брюнетка. - Да фиг с ней. – отмахнулась блоггерша. - Да ты что? Она же… Она же… – не смогла подобрать слов для возмущения Маринетт. – Надо найти других кандидатов! Дальнейшая дискуссия была прервана мадам Бюстье, недовольной шушукающимися девочками. После урока Дюпен-Чен спросила у Альи, насчет становления представителем класса, но та отказалась, сославшись на блог. Тогда она решила обратиться к другим одноклассникам. - Не, я не буду участвовать. – открестился Ким, когда девушка поймала его в коридоре. - Тебе Хлоя что-то наговорила? – подозрительно прищурилась Маринетт, которая видела, как перед ней к парню подходила Буржуа. - Ну, она сказала, что всем расскажет о том, что я боюсь… Неважно. – прервался спортсмен, боязливо поежившись. - Она ему угрожает? – краем уха услышала Дюпен-Чен чей-то голос. Повернув голову, она увидела троих парней, которые глазели на нее. Поняв, что их заметили, они испуганно вздрогнули и быстро отвернулись, сделав вид, что просто прогуливаются. - И что это было? – растерянно спросила Маринетт. - Не знаю. – почесал затылок Ким. – Пойду, разузнаю. – и поспешно ретировался. Девушка потопталась немного на месте, не понимая, что сейчас произошло, и, пожав плечами, продолжила забег по одноклассникам. Однако, все они по тем или иным причинам отказывались принимать участие в выборах, так что ничего из затеи Маринетт не вышло. - Итак, раз нет других кандидатов, кроме Хлои, значит завтрашние выборы будут простой формальностью. – подытожила во время последнего урока Мадам Бюстье. – Тогда… Маринетт, в ужасе от подобной перспективы, оглядывала класс, надеясь, что кто-нибудь все же передумает, но все ее надежды были напрасны. Тогда, чувствуя, что совершает большую ошибку, она вскочила и выкрикнула. - Я буду участвовать! - Хорошо. – улыбнулась мадам Бюстье и записала второго кандидата. - Попала ты, подруга. – засмеялась Алья, видя, как Маринетт с потерянным видом плюхается обратно на свой стул. Девушка лишь криво улыбнулась в ответ, стараясь не замечать испепеляющий взгляд Хлои. После окончания уроков, Дюпен-Чен выслушала поздравления от одноклассников и повела их в больницу. По дороге она заскочила домой и набрала выпечки, как для Питера, на случай, если он уже проснулся, так и для друзей. После этого они завернули в магазин и купили фруктов и сока. Спустя полчаса компания уже поднималась на нужный этаж больницы, который оказался совсем не тем, что был вчера ночью. На сей раз это была одиночная комната. Разумеется, всех сразу в палату не пустили. Поэтому первой, по всеобщему решению, вошла Маринетт. Миновав дверь, она замерла на пороге. Питер все так же лежал без сознания, а рядом сидела на стуле и мирно спала, уронив голову на койку парня, Мэй Паркер. С тетей Питера Маринетт общалась не очень часто. Женщина периодически наведывалась в пекарню и не только за выпечкой, но и для того, чтобы поболтать с родителями девушки. Сама же Маринетт в это время либо сидела в своей комнате, либо носилась по городу в пятнистом костюме, либо моталась по своим делам. Последнее случалось довольно редко, хотя с начала этого учебного года, стало происходить чаще. А в доме Паркеров Дюпен-Чен была всего несколько раз. Но даже за те недолгие минуты общения, что все же случались время от времени, Маринетт поняла, что Мэй очень добрая и чуткая женщина, которая любит племянника, как собственного ребенка, которого у нее не было. И, конечно же, она была здесь, чтобы быть рядом с непоседливым племянником, который опять во что-то влез. К своему стыду, Маринетт за всеми событиями и переживаниями, совсем позабыла об этом факте, поэтому для нее стало неожиданностью увидеть здесь тетю Питера, хотя догадаться стоило бы. Потоптавшись на пороге, Дюпен-Чен прикинула в голове варианты своих действий. Либо развернуться и уйти, либо подойти и, возможно, потревожить сон мадам Паркер. Покосившись на два пакета в своих руках, с выпечкой и с фруктами, она решила сначала оставить гостинцы, а потом тихо удалиться. Крабиком подкравшись к койке, Маринетт аккуратно поставила на стоящую рядом тумбочку поочередно оба пакета. Стоило пакету с фруктами утвердиться на твердой поверхности, как один апельсин, поколебавшись пару секунд, будто в раздумьях, скатился вниз и, перевалившись через податливый полиэтилен, устремился к полу. Едва сдержав крик, девушка резко нагнулась и подхватила цитрус у самого пола в последний момент. Бесшумно выдохнув от облегчения, она с довольной улыбкой выпрямилась и увидела, как весь пакет с фруктами грохается с тумбочки. От поднявшегося шума, показавшегося невероятно громким после тишины, царящей в палате, Маринетт подскочила, затравленно уставившись на так же подскочившую Мэй. Женщина обвела все еще сонными глазами помещение, ища источник звука, и наткнулась на нового посетителя. - Маринетт? – слегка хриплым после сна голосом спросила она. - П-простите, мадам Паркер. – виновато поникла девушка. – Я не хотела. - Ох, дорогая, – улыбнулась женщина, успокоившись и сев обратно на стул. – Я же просила называть меня просто Мэй. От обращения «мадам» я чувствую себя какой-то жутко важной старушенцией, вроде аристократки или главы преступной организации. – засмеялась она. Маринетт, представив такую картину, невольно улыбнулась. Потом опомнилась, и бросилась ползать по полу, собирая убежавшие фрукты. - Ты к Питеру пришла? – скорее утверждала, чем спрашивала Мэй. - Да. Мы с одноклассниками решили навестить его после школы. Вот фрукты купили. – потрясла девушка пакетом, в который собирала все, что упало. – Почти все пришли. - Похоже, у Питера много друзей. – улыбнулась женщина, встав и тоже начав собирать. - Да. Все так обрадовались, когда им предложили сходить сюда. Он всем нравится. – Маринетт переползла по полу к остановившемуся у стены яблоку. – Всем помогает, если его кто-нибудь попросит. Поддерживает. Объясняет, если что-то на уроке было непонятно. Дает советы. Максу, нашему однокласснику, сделал какие-то механические щупальца для его проекта. Айвану, еще одному однокласснику, подсказал, как устроить романтическое свидание с его девушкой. – девушка, не переставая улыбаться, слегка покраснела, вспомнив сцену, которую случайно увидела в коридоре. Питер ходил из стороны в сторону, тараторя и запинаясь, то ли от избытка чувств, то ли от невозможности подобрать слова. При этом он активно жестикулировал, а Айван кивал с серьезным видом и записывал все в блокнот. – На следующий день Милен и Айван светились от счастья и витали в облаках. - Он добрый мальчик. – кивнула Мэй. - А еще рассеянный. – хихикнула Маринетт. – Когда к нам перевели нового ученика, Питер сказал, что видел его где-то, но никак не мог вспомнить, где именно. И это при том, что плакаты с лицом Эдриана висят по всему городу, а мимо одного из них он проходит каждый день по дороге в школу. Мэй засмеялась, прикрыв рот рукой, чтобы заглушить смех. - Питер всегда был ученым в душе. – отсмеявшись, сказала она. – А многие ученые бывают весьма эксцентричны в своих действиях. Повезло, что это просто рассеянность, а не что-то похуже. Маринетт представила друга в образе доктора Брауна и тоже засмеялась. - А… Каким он был в детстве? – спросила она, успокоившись. - Ну, – задумчиво протянула Мэй, остановившись. – Тихим. Спокойным. Совсем неконфликтным. Малообщительным. Он мало с кем разговаривал. Из-за этого и из-за его ума, другие дети тоже не спешили с ним общаться, потому у него почти не было друзей. А еще он почти никогда не спорил со мной или Бэном. Исключение составляли лишь те случаи, когда Питер засиживался в своей лаборатории, которую обустроил в подвале нашего старого дома. Приходилось, чуть ли не силком его оттуда вытаскивать, чтобы заставить поужинать. Если это происходило посреди какого-либо эксперимента, то он начинал злиться. В остальное время он был тихим и спокойным. Сейчас же, – женщина обернулась и посмотрела на племянника. – Сейчас он начал попадать в такие вот передряги. Маринетт, услышав ее тон, замерла с очередным яблоком в руках. - П-простите. – сказала она, сжав фрукт обеими ладонями, будто пытаясь найти в нем опору. - За что ты извиняешься? – удивилась Мэй. – Это ведь не твоя вина. «- МОЯ!» – чуть не закричала девушка. Чувство вины, немного отпустившее ее вчера, вновь вернулось, стоило ей сейчас увидеть выражение лица и голос тети Питера. - Я… Это из-за меня. – проглотив ком в горле, сказала она. – Питер думал, что акуманизированный злодей схватил меня и поэтому пошел за мной. Поэтому сражался. Поэтому… – у Маринетт перехватило дыхание, и она прервалась, чуть не закашлявшись. – Поэтому его ранили. Это моя вина, что… - Не говори ерунды! – резко перебила ее Мэй. – Это было только его решение. Глупое, но его. И только его. Ты здесь ни при чем. - Но я… - Я не знаю, что там произошло, но он шел туда, чтобы спасти тебя, хотя мог этого не делать. Он мог просто подождать, пока тебя спасут герои или кто-нибудь. Он сам так решил. Ты ни в чем не виновата. Питер виноват лишь в том, что решил разобраться во всем в одиночку. Но больше всего вины лежит на этом… Бумажнике или как его там. - Бражник. – хлюпнула Маринетт, вытерев непонятно когда выступившие слезы. - Да без разницы! – отмахнулась женщина. – Виноват он и только он. - Угу. – пробурчала девушка, уставившись в пол и судорожно вцепившись в яблоко. Внезапно она почувствовала на своей голове мягкую руку. - Не плачь, Маринетт. – сказала Мэй. – С Питером все будет в порядке. Мне его врач сказал об этом. Он в любой момент может очнуться. Ты же не хочешь, чтобы первым, что он увидит, было твое заплаканное лицо? Брюнетка снова всхлипнула и вытерла глаза рукавом. - Успокоилась? – спустя минуту спросила женщина. - Да. - Хорошо. А теперь отпусти уже это несчастное яблоко. Маринетт удивленно посмотрела на тетю Мэй и перевела взгляд на свои ладони. Разжав их, она увидела, как на пол падают куски раздавленного яблока. Хлопнув пару раз глазами, девушка потянулась, чтобы подобрать оброненное и ойкнула от боли. Только сейчас она заметила, что ее ладони свело судорогой из-за напряжения. - Все в порядке. Я подниму. – сказала Мэй, помогая ей встать. – Иди, сядь. Это скоро пройдет. Стиснув зубы и кивнув, Маринетт подошла к стулу, на котором ранее сидела Мэй, и аккуратно умостилась на нем. Покосившись на лежащего друга, она поспешно отвернулась, опасаясь, что эмоции вновь выйдут из-под контроля. Вместо этого, девушка стала разглядывать обстановку палаты. Комната выглядела довольно неплохо. Даже больше, чем неплохо. Просторная и при этом одноместная. Шкаф, стол, пара тумбочек, даже телевизор есть. «- Это что за палата такая?». – удивленно подумала она. Тем временем, Мэй собрала останки яблока, выбросила их в урну и, смочив водой из графина платок, принялась протирать несколько вынутых из пакета фруктов. Поставив их на тумбочку, рядом с койкой, она встала рядом и смотрела на племянника. - Непривычно видеть его таким. – прервала женщина молчание. Маринетт посмотрела на Питера и перевела взгляд на его тетю. – Он никогда не лежал в больнице. Мэри, его мама, когда гостила у нас, говорила, что Питер часто болеет и медленно выздоравливает. Когда Ричард и Мэри… Когда Питер стал жить у нас, мы с Бэном боялись, что не сможем о нем правильно позаботиться. Мы ведь не были ни врачами, ни учеными, как его родители. И собственных детей у нас не было. Мы просто не знали, как заботиться о больном ребенке. У знакомых врачей просили совета. Бегали, суетились, тряслись над ним. А он за все то время, что прожил с нами, так ни разу и не заболел ничем, сильнее простуды. Ни разу. А теперь он… – голос Мэй задрожал. Маринетт вскочила и мигом оказалась рядом с ней. - Все хорошо. Я в порядке. – успокоила девушку тетя Питера, вытирая уголки глаз платком. – Что-то я совсем расклеилась. – женщина встряхнулась и более уверенным голосом сказала. – Так! Думаю мне уже пора. И так уже с утра тут сижу. А у меня лавка без присмотра. Как бы Бэн там ничего не натворил без меня. - Я, наверное, тоже пойду. – тихо сказала Маринетт, разворачиваясь к выходу. - Зачем? Ты же только пришла. - Я ведь не одна. Там наши одноклассники ждут. Они тоже хотят его увидеть, а сразу всех не пускают. На это Мэй только улыбнулась и вместе с девушкой вышла из палаты. В коридоре, попрощавшись, она ушла домой. Маринетт же смотрела ей вслед, пока ее не окликнула Алья. - Кто это был? – спросила блоггерша, когда она обратила на нее внимание. Все остальные навострили уши. - Это тетя Питера. – ответила брюнетка и двинулась к стоящим у стены креслам для посетителей. Сев и оперевшись затылком о стену, она закрыла глаза и вздохнула. - Ты в порядке, Маринетт? Открыв глаза, девушка увидела Алью, Эдриана и Нино, обеспокоенно смотрящих на нее. - Да. Я в порядке. Тоже не выспалась, наверное. – соврала она. - Точно? – прищурилась Алья, садясь рядом. - Конечно. – улыбнулась Маринетт. Судя по взгляду подруги, та ей не поверила. - Ребят, вы идите. – сказала Сезер парням. – Мы тут пока посидим. - Ну, – Нино оглянулся на переминающихся у палаты одноклассников, что смотрели в их сторону. – Я так понял, что он еще не очнулся. – Увидев, что Маринетт кивнула, он продолжил. – Есть ли смысл тогда заходить? Только зря натопчем. - А поддержать? – приподняла бровь Алья. – Пару слов сказать. Вдруг он слышит сквозь сон? Подростки переглянулись и, посовещавшись, решили все-таки заходить по двое-трое на пару минут. Первыми зашли Ким и Макс. За ними очередь заняли Нино и Эдриан. Маринетт смотрела на это, лежа головой на плече Альи, которая чуть ли не заставила ее занять такое положение с приказом на отдых. В какой-то момент она закрыла глаза и задремала. Очнулась она от того, что подруга потрясла ее за плечо. - Моя очередь подошла. – сообщила Алья. Оторвавшись от мягкого плеча, Маринетт кивнула и сонно потерла глаза. На место вставшей блоггерши сел Эдриан. - Если хочешь, можешь на моем плече поспать. – добродушно предложил он. - Что? – до все еще сонной девушки не сразу дошел смысл его слов. – Чт?.. Н-нет! Я… Не стоит. Я уже… все… вот. – чуть не воскликнула она, под конец предложения перейдя на невнятный бубнеж из-за смущения. - Чувак, подкат зачетный. – услышали они оба голос Нино. - А? – удивленно посмотрел на друга Эдриан и, слегка покраснев от осознания того, как это выглядело, начал оправдываться. – Я вовсе не… Я не хотел ничего такого… – парень переводил растерянный взгляд с друга на Маринетт и обратно. – Я… Я просто пытался быть вежливым. - Ну, конечно. – насмешливо хмыкнул диджей, садясь с другой стороны от девушки и демонстративно выставляя плечо. Увидев недоумевающие взгляды от обоих, Ляйф сказал. – Что? Я тоже пытаюсь подставить Маринетт свою «вежливость». – на последнем слове он поднял руки и обозначил кавычки. Дюпен-Чен невольно хихикнула. Дальнейшее время до прихода Альи, которая была последней в очереди на посещение палаты Питера, Маринетт хихикала над дурачащимся Нино и краснела от внимания Эдриана. Оба парня тормошили ее, не давая погрузиться в нерадостные мысли. - Я все. – бодро сообщила Алья, выйдя из палаты и встав рядом с ними. – Надо, наверное, уже по домам расходиться, а то уже темнеть начинает. - Да, точно. – согласились одноклассники. Маринетт тоже кивнула и встала. Посмотрев на подругу она замерла, заметив кое-что. - Что? – чуть более бодрым, чем обычно голосом, спросила блоггерша. - Ничего. – отвела взгляд Дюпен-Чен, решив не заострять внимание на том, что глаза Альи, и так красноватые от недосыпа, покраснели чуть сильнее после посещения палаты. Когда одноклассники высыпали из дверей больницы на улицу, они все решили идти домой по проверенной схеме. Одной кучкой, провожая девчонок первыми. Маринетт, погруженная в свои мысли, почти не слушала о чем говорят вокруг, пока в уши не пробился голос Роуз. - …и он, кажется, шевельнулся, когда Джулекка с ним говорила. На двух девушках сошлись взгляды всех подростков. Джулекка от такого внимания слегка смутилась и спрятала глаза за челкой. Роуз же наоборот, затараторила еще громче. - Я тут подумала. А его никто разбудить не пытался? Мне это только сейчас в голову пришло. - Не думаю, что это хорошая идея. – с сомнением сказала Милен, и Айван согласно угукнул. - Почему? – удивилась Роуз. – Можно ведь было попробовать. Потрясти. Или сказать, что-нибудь такое, что разбудило бы его. Или, – глаза Левилен восторженно вспыхнули. – Разбудить поцелуем, как в сказке! – увидев выражения лиц одноклассников, она сказала. – Что? Вдруг сработало бы. Вдруг акума его заколдовала и только поцелуй истинной любви от прекрасной принцессы развеет чары! – от избытка чувств, девушка аж подпрыгнула, восторженно сложив руки перед собой. - В сказке же был прекрасный принц, а не принцесса, разве нет? – задумчиво спросил Ким. - Хм. – на мгновение замерла Роуз. Ее глаза расширились и, найдя спортсмена, начали вдумчиво осматривать его с ног до головы. - Что? – занервничал спортсмен. Поняв, о чем думала девушка, он замотал головой. – Нет. Нет-нет-нет! Я этого делать не буду! - И ты называешь себя его другом? – с трудом сдерживая хохот, возмутилась Аликс. – Давай, верзила, будь героем! - Не буду! – взвился Ким. - Жаль. – протянула Роуз. – Хм. – задумчиво приложила она палец к губам. И повернулась к Эдриану с Нино. Оба парня невольно попятились под неожиданно острым изучающим взглядом миниатюрной блондинки. Глядя на это, Маринетт улыбнулась. Так они и шли, пока девушка не оказалась около дома. Попрощавшись с одноклассниками, она зашла внутрь и поднялась в свою комнату. Забравшись на кровать, девушка уселась, облокотившись спиной о стену. Тикки перелетела на ее плечо и уселась там, молчаливо поддерживая хозяйку. Отдохнув немного, Дюпен-Чен спустилась с кровати, переоделась и встала посреди комнаты. - Маринетт? – подлетела квами. - Хочу немного потренироваться. – пояснила девушка, начав разминаться. Спустя чуть менее часа, она устало облокотилась на стену. Пот заливал глаза, дыхание с хрипами вырывалось из груди, а руки и ноги налились свинцом. Отдохнув немного и стянув полностью мокрые футболку и шорты, Маринетт подошла к столу. Вынув оттуда тренировочный йо-йо, сделанный Питером, она улыбнулась, разглядывая его, и вышла на середину комнаты. Постояв немного, настраиваясь, девушка распустила тонкий трос и начала раскручивать грузик, пытаясь повторять движения из того видео, присланного Питером, где показаны приемы для шэнбяо. - Ай! – воскликнула она, когда груз ударил ее в висок. Даже несмотря на мягкую обивку, удар был довольно чувствительным. Потерев пострадавшее место, героиня продолжила упражняться. – Ай! - Маринетт, может, передохнешь немного? – обеспокоенно спросила Тикки, паря на безопасном расстоянии, когда количество самоударов перевалило за пару десятков. - Я должна стать сильнее. – стиснув зубы, процедила девушка, вновь раскручивая йо-йо. – Ай! Блин! Размахивая тренировочным оружием, Маринетт вдруг почувствовала, что уставшие пальцы дрогнули и трос выскользнул из них. Йо-йо отлетело в сторону и захлестнуло стул. Девушка на автомате сжала ладонь и дернула на себя, из-за чего стул дернулся и с него упал рюкзак Питера, о котором она совсем забыла. Подойдя к нему, брюнетка подняла его. - Наверное, тросом зацепила. – расстроено пробормотала Маринетт, рассматривая дыру на боку и свисающий лоскут ткани. Обтеревшись полотенцем, она оделась в сухую одежду и принялась за починку. Открыв рюкзак, девушка вынула оттуда одежду Питера, в которой тот пришел на фестиваль и которую сменил на костюм Леона Кеннеди. Раскрыв его пошире, Маринетт стала оценивать ущерб. - Просто заштопать не получится. – пробормотала она. – Шов будет заметен. Заплатку? Тоже слишком заметно. Полностью поменять? Может сработать. – порывшись в своих запасах, Маринетт нашла подходящий кусок ткани и стала отмерять нужные размеры. – Вот так. Отрезав отмеченное и оставив небольшой запас, девушка принялась аккуратно распарывать рюкзак по швам. Уже почти отделив поврежденную сторону, она заметила кое-что странное. Внутреннее дно рюкзака было выше внешней нижней части. То есть нижняя часть рюкзака была толщиной в несколько сантиметров, что явно было отклонением от нормы. - Странно. – вслух сказала Маринетт, задумавшись над этим излишеством. – Это дизайнерский ход такой? Внимательно осмотрев внутренности сумки, она в конце концов увидела едва заметные складки по краям дна, которые, если смотреть сверху, не были видны. Ощупав их, Дюпен-Чен ощутила что-то длинное и шершавое. «- Молния?» – удивилась девушка. Проведя пальцами вдоль найденной штуки, она наткнулась на замок. – «Да, это молния. Зачем здесь?.. Второе дно?» - потянув застежку, брюнетка открыла найденный карман. Вчерашний день был довольно насыщенным, как на события, так и на эмоции. Пусть девушка и смогла нормально отдохнуть ночью, некий осадок все же остался. А события и переживания сегодняшнего дня усугубили положение, накрыв неготовую к такому домашнюю девочку, пусть и бывшую героиней уже два месяца, волной негатива, который чуть не ввел ее в глубокую панику и отчаяние. По сути, Маринетт спасла поддержка друзей, Тикки и Кота Нуара. А так же желание защитить их всех. Внутренний стержень, погребенный под страхами, комплексами, неуверенностью и невысокой самооценкой не сломался, только благодаря всем, кто ее поддержал. И благодаря желанию доказать, что Питер, который всегда верил в нее, поддерживал, направлял и обучал, делал все это не зря. Что она сможет оправдать его ожидания. Сможет защитить всех жителей города, в том числе и самого Питера. Что станет настоящей героиней, а не тем жалким подобием, которым она сейчас сама себя считала. Из-за этих переживаний, заполнивших ее голову и сердце, Маринетт почти не о чем не думала во время починки рюкзака, полностью отдавшись любимому делу. Поэтому ей в голову не сразу пришло, что вскрывать чужой тайник, тем более, если он принадлежит близкому человеку, это не самый приличный поступок. Эта мысль ее посетила, только когда она уже заглянула внутрь. - Нет. Этого не может… – прошептала девушка, не веря своим глазам. - Маринетт, что… – подлетевшая к ней Тикки резко замолчала, увидев в руках хозяйки красную маску с узором паутины.***
Бражник сидел в кресле и бездумно смотрел в потолок. Вчерашний призыв акумы вытянул все его силы, из-за чего он с трудом мог двигаться. Пара таблеток тонизирующего средства, плотный ужин и чашка крепкого кофе немного привели его в чувства, но не убрали усталость. Исправить все мог только хороший отдых, которого из-за навалившихся дел было маловато. Вчерашний инцидент наглядно показал ему, что даже обретя огромную силу, можно не только не добиться своей цели, но и самому себе навредить. Энергия того существа, собранная и переданная ему Пастырем, заметно увеличила силу талисмана. Больше энергии, больше возможностей для зараженного, выше чувствительность к эмоциям потенциальных жертв. Из минусов были боль, испытываемая владельцем и его квами при активации талисмана, и ослабление точности. После перевоплощения Бражнику казалось что каждый сантиметр его тела под кожей горел огнем. То же самое чувствовал и Нууру. К счастью, боль была не слишком сильной и постоянной, то есть не увеличивалась и не уменьшалась со временем, что вкупе с сильной волей, позволяло частично игнорировать ее. Но это все равно создавало нагрузку на сознание. Снижение точности же относилось к тому, что теперь Бражник мало что видел глазами акумы. До поглощения изображение было не особо четким, но все же узнаваемым, особенно если подключиться еще и к слуху. Теперь же он видел только смутные силуэты, по которым можно только предполагать, кто перед глазами акуманизированного. Похоже, именно обострение чувствительности к эмоциям нарушало зрительную связь. С одной стороны это мешало манипулировать зараженным, что было досадно. С другой стороны благодаря этой чувствительности талисман мог улавливать негативные эмоции даже в деактивированном состоянии так же хорошо, как и в активированном. Так же проблемой было энергопотребление. Пожелав наделить акуму как можно большим количеством энергии, он передал слишком много, что привело его к нынешнему состоянию. Даже почувствовав это, он не смог с непривычки вовремя перекрыть канал передачи, когда зараженный создал купол и стал наделять целую кучу людей способностями. Конечно, это были не полноценные копии персонажей, пару десятков которых Бражник узнал, а всего лишь материальные твердые иллюзии и ментальные закладки, наложенные на людей, чтобы те вели себя, как их модели. Да еще и люди с сильной волей и твердой самоидентификацией могли сопротивляться воздействию на мозги, оставшись самими собой внутри. Но даже так расход энергии был настолько велик, что сам акуманизированный злодей лишился большей части защиты и стал лишь немного сильнее и крепче обычного человека. Он мог пользоваться телекинезом в своей башне, но за ее пределами эта способность была почти на нуле. Управлять своими марионетками он тоже почти не мог, остановившись на частичном контроле нескольких персонажей, которых оставил как стражей этажей и командира войска у подножия башни. Все это привело к сильному физическому и нервному истощению, из-за чего мужчина уже второй день разбирается со своими делами, не вставая с мягкого и удобного кресла. Конечно, в следующий раз он будет более осмотрительно использовать талисман Мотылька, но все же это настораживало. Ведь могут быть и другие подводные камни. От размышлений Бражника отвлек сигнал талисмана. Кто-то испытывал сильные негативные эмоции. Закрыв глаза и сосредоточившись, он попытался найти источник и изучить его. Негатив появлялся ежеминутно во многих местах по всему городу, что немного забивало сенсорику, но сосредоточившись, можно было выделить ту, что подходила больше всех. «- Девушка». – определил мужчина, найдя клубок эмоций. – «Страх. Недоверие. Смятение. Горечь предательства. Надежда. Снова страх». – читал он быстро сменяющие друг друга чувства. – «Интересный случай». – встав с кресла, Бражник слегка пошатнулся. Слабость все еще присутствовала, но гораздо слабее, чем вчера. Возможно, к завтрашнему дню организм придет в норму после хорошего сна. – «Не сегодня». – решил он садясь обратно и со вздохом возвращаясь к работе.