Холодно...

Она шла по улице. Да-да, та самая девушка, которую какой-то умник назвал влюбленной дурой. Только вот она не была дурой. Да и влюбленной тоже не была. Просто она была похожа на ту, которая и жизни себе представить не может без своего любимого. Она же могла, и ее такое будущее даже вполне устраивало. А вот ее парень, увы, не мог. Она знала это. И ей было больно оттого, что она не может отдать столько же, сколько получает. Просто не может любить его, да и других тоже. Глупо. Зачем, спрашивается, она плакала из-за него, хотя не любила? Может быть, она хотела его полюбить. Смешно. Все были уверены, что он ей изменил, раз она плачет. Поэтому и нашелся умник, который назвал ее влюбленной дурой — не понимающий ее. Странно. Она действительно начала подозревать, что дура. Из-за своего странного, нелогичного поведения она чуть не потеряла себя. Больно. Она просто не хотела причинять другим страдания. Поэтому терзала свое собственное сердце, пытаясь выдавить хоть капельку любви. Грубо. Ей польстила чужая любовь, которую она получила в первый раз за свою жизнь. И она не стала отказывать человеку, который ей нравился, но не вызывал сильных чувств. Пусто. Она стала почти уверена в том, что она просто бесчувственная натура. Ее сердце не может быть наполнено любовью. Холодно. Холодно… Холодно! Ей не хватает искорки тепла, собственного разгоревшегося сердца. Она замерзает, превращаясь в ледышку. На улице зима. И ей кажется, она сама скоро перестанет существовать. Оставит все терзания, потому что ее сердце окончательно замерзнет. Но она все же надеется, что кто-нибудь сможет достучаться до нее раньше, чем это случится. Она ведь хочет жить, хочет любить, хочет… быть. Она не любит холод, но никто не может защитить ее от этого неприятного чувства. Она хочет согреться, но не решается принять огонь любящего ее парня, ничего не отдав взамен. Да и… ее сердце настолько покрылось льдом, что растопить его уже очень тяжело. Или же это не тот человек, который сможет помочь. Поэтому она будет ждать. Пока ее сердце не согреется… или окончательно не замерзнет. Будет ждать чудо, доступное не каждому. И если дождется, то поймет, что делать с этим счастьем.