Осколки

Все дневники в каком-то смысле рассчитаны на то, что их рано или поздно прочитают. Татьяна Богатырева. «Загадай желание вчера»

Лес был прекрасен. Великолепен. Шикарен. Изумителен. Черт вас возьми, ни одно слово, известное Кате, не способно описать то, что она видела. Лес был огромным. В смысле, деревья были высокими, с толстыми стволами, яркими листьями. Погода была солнечной, почти безветренной. Лучи солнца с трудом проникали сквозь листву, освещали их, и создавалось ощущение, будто у листьев внутри подсветка. Конечно, тут были комары, которые делали свое темное дело. Им не было дела до высоких дум Кати, им было плевать над их важностью. Им нужно было только одно, и они намеривались получить это. Любым способом. Кому в голову пришла мысль всем дружно запеть так и останется тайной. Катя, шедшая позади и отбивающаяся от комаров, вздрогнула, когда услышала, как ребята запели «Расцветали яблоки и груши…» «Ух, ты ж ё, - подумала Катя, смотря на ребят. Каждый пел так, как умел, и никого не волновали вокальные способности другого. – Какого они так разорались?» Хмыкнув, девушка поправила рюкзак и догнала Егора, что шел перед ней. Парень улыбнулся ей, не прекращая петь. Пел он, по мнению Кати, просто божественно. «Наверняка станет певцом. Знаменитым. Популярным у сопливых школьниц. Они будут заслушиваться его песнями, любить его, бегать за ним, а ему будет плевать. Звездам всегда плевать». Катя тяжело вздохнула. Поскорее бы они уже пришли. Шли они еще часа три. За это время Катя несколько раз успела пожалеть, что вообще согласилась выйти из дома. Алеся, идущая впереди, несколько раз спрашивала у их «провожатого» верно ли они идут. Матвей, что шел впереди, громко говорил, что все верно, что они не заблудились, что идти осталось еще совсем чуть-чуть. - Ты то же самое пол часа назад говорил, гид хренов! – гаркнула Алеся. Остальные одобрительно загудели, из-за чего Матвею пришлось поспешить заверить всех, что идут они в нужном направлении, что осталось потерпеть не так много, что они пришли пол пути. - Очень хочется в это верить, - угрожающе произнес Михаил, что нес в руках сумку Лизы. За спиной у девушки красовался рюкзак Кристины, у которой были какие-то проблемы с позвоночником. Но она упорно несла легкий рюкзачок, что впихнула ей Лиза, предварительно засунув туда ничего тяжелого. А когда они конец добрались, добрая половина их компашки едва не пела от радости. «Ну, наконец-то! – с облегчением подумала Катя, сев на траву и вытянув ноги. – И нафиг нужно было идти в такую даль, ну?» А потом все расползлись кто куда: кто ставил палатки, кто пытался приготовить обед, кто пошел за хворостом. Катя сама не поняла, как оказалась в лесу, собирая хворост для костра. Рядом шли Лизка и Кристина. Кристина крутилась рядом, собирала ветки и отдавала ей Лизе, которая принимала все ее палки и подсказывала, где лежал палки получше. - Как так вышло, что за хворостом пошли мы? – изумилась Катя, смотря на Кристину, которая, услышав ее, вопросительно посмотрела сначала на полку, потом на Катю. - В смысле? – изогнула брови Лиза, головой махая на палку, что лежала недалеко от Кристины. Та немного покрутилась, но палку взяла нужную. - В смысле этим же должны заниматься парни. А мы должны готовить обед, - пояснила Аксенова. - Очнись, дорогуша, - Лиза помахала палкой, принесенной Кристиной, - на дворе 21 век. Тут все давно наоборот. Так что расслабься и получай от этого удовольствие. Я, верно, говорю, Крис? - Хватит меня так называть, - закатила глаза девушка и махнула палкой. – Я серьезно. Хватит. - Угомонись, женщина, - шутливо осадила ее Лиза. – Отдай сюда эту палку, пока ты ею никого не убила. - Да я ж легонько. И любя, - но палку отдала и пошла за очередной понравившейся ей палкой. Когда с хворостом было покончено, девушки вернулись назад. Михаил что-то кричал Матвею и махал кулаком, обещая, что утопит его в ближайшей луже. Матвей же кричал, что подаст на него в суд за издевательство над личностью. Егор хмыкнул, что мертвые никуда ничего подать не смогут. В голове у Кати мелькнула мысль, что она находится в дурдоме. Через мгновение она поняла, что она действительно в дурдоме. И, кажется, совсем не против этого. А потом они пошли на речку. Путь от их стоянки до речки занял минут пятнадцать. Вел их опять Матвей, на которого орали не только мальчишки, но уже и девчонки. Машка (та пошла без Арины и не была особо опечалена этим) обещала, что обязательно поможет Мишке утопить его. Тот что-то одобрительно промычал и сказал, что Матвею на этот раз точно не отделаться. Петька пытался их угомонить, а Стас упорно пытался разговорить Адама, который вообще не понимал, чего от него хочет этот человек. Егор, шедший рядом с Мишкой, обещал устроить Матвею красивые похороны. Кристина, Лиза, Алеся и Катя шли позади всех. Катя ворчала себе под нос и смотрела себе под ноги, боясь наступить на муравейник или на представителя местной фауны. Лиза и Кристина о чем-то разговаривали, хотя в основном говорила только Лиза, а Кристина ее внимательно слушала и вставляла свои ремарки. А Алеся насвистывала себе что-то под нос и смотрела на небо. Речка была широкой. А еще чистой-чистой. Мальчишки тут же решили посоревноваться, кто же быстрее доплывет до того берега и обратно. Лизка закричала им, чтобы были аккуратнее, а то потонут еще. Кристина что-то шепнула Адаму, на что тот лишь закатил глаза и потрепал ее по волосам и пошел к остальным. Катя села на землю и наблюдала, как Егор плывет сразу после Михаила и что-то кричит ему. Рядом села Лиза и откинулась чуть назад, уперевшись в землю руками. Кристина сторожила вещи Адама и достала из сумки альбом, и что-то рисовала, поднимая голову и смотря на озеро. Маша села недалеко от Кати в неумелую позу лотоса. Алеся что-то рисовала на земле и что-то мычала себе, не обращая внимания на окружающий ее мир. - Маш, а чего ты без пиявки? – спросила Лиза, жмурясь от солнца. Кате понадобилась минута, чтобы понять, что говорит она о Арине. Маша скривилась, но с ответом не спешила. - Вы ж всегда вместе. - Ага, - кивнула она. – Всегда. Настолько всегда, что нас воспринимают как одно целое, - тяжело вздохнула. – Ее бабушка не пустила. Аринка меня уговаривала никуда не идти, но я, как видите, здесь. - А чего это? - Не знаю. Аринка говорила, что бабушка считает вас плохой компанией. И что вы подаете дурной пример подрастающему организму. - Дурной пример, - передразнила ее Лиза. – Конечно. А ничего, что ей двенадцать, а нам всем по шестнадцать и семнадцать? Отпускать не надо, - проворчала девушка. Встряхнув головой, спросила: - А ты чего не осталась-то? - Мама с папой снова поругались, - отпустила голову Маша. – Я не хотела смотреть, как они ругаются, вот и ушла. - Оу, - Лиза выпрямилась и отряхнула ладони. – Хреново. Да, Алесь? Алеся ответила, не поднимая головы: - Отвянь от меня, женщина, я занята. Лиза обижено фыркнула. - Бу, какие мы злые, - посмотрела на Машу. – Слушай, Маш. Тебе реально хотелась тащиться в такую даль только ради того, чтобы переждать бурю? Могла бы и у бабки переночевать. - Ну ладно. Да, родители тут не совсем причем, - согласилась Маша. – Я просто устала от Аринки. Вы не ничего такого не подумайте, - поспешила заверить их девчушка. – Я не наговариваю на нее. Просто… иногда ее становится слишком много. У меня мозг едва не взрывается. Она хорошая, но слишком доставучая и шумная. - И ты решила отдохнуть от нее с нами? – изогнула брови Лиза. - Вы не таскаете меня повсюду, - вымученно улыбнулась девчушка. – И не ноете, если я вдруг решу уйти. - Ну да, - согласилась Лиза. – Ладно, так уж быть. Сиди. А я расскажу Аринке, как нам весело было. Пусть удавится от зависти, - она гаденько захихикала. Катя улыбнулась и покачала головой. Через несколько минут тишины Алеся сказала, что мальчишки плывут назад. Катя вдруг почувствовала, что смущается. Егор ведь только в боксерах. Да и все мальчишки тоже. И они выйдут из воды. И им нужно будет переодеться. Катя, конечно же, отвернется. Но сама мысль об этом заставляет краснеть. - Ты чего покраснела? – заулыбалась Лизка, пихнув ее в плечо. – Представила голенького Егора? - Что? Нет, конечно! – замахала головой Катя. – Как ты могла такое подумать? Лиза захохотала. - Расслабься, - сказала Алеся, странно усмехаясь. – Он мальчик приличный. Сам пол часа будет стеснять и смущаться, прежде чем выйти из воды. - Ага, - закивала Лизка. – А потом еще пол часа будет забывать надеть футболку, чтобы девушки могли попускать слюни на его тело. Катя закрыла лицо руками, а Алеся и Лиза захохотали. Машка вздохнула и покачала головой. Когда мальчишки вылезли из воды, Катя была почти счастлива. Вскоре мальчишки оделись. Но перед этим бегали по всему берегу в поисках своих вещей. Никто почему-то не помнил, куда засунул свои вещи. Кроме Адама, Кристина тут же принесла ему и полотенце и вещи. Несколько раз мальчишки (Матвей или Стас, Катя не уверена, кто из них) спрашивали у них, не видели ли они их вещи. На что Лиза рявкнула, что не следила за этими «дауными слепошарыми с куриными мозгами», посему понятия не имеет, куда именно они засунули свои вещи. Когда мальчишки все-таки оделись, то решили вернуться и поесть. А после сытного обеда решить, что же они будут делать дальше. Как решили, так и сделали. *** Весь день они занимались дурью. Нет, серьезно. Они играли в прятки в лесу. Как можно играть в прятки в лесу, если дам даже прятаться не за что? Парочка деревьев, кусты и несколько пеньков – вот и вся площадка для прятанья. Потом они пытались играть в московские прятки. Но повторюсь, где там прятаться? Только идиот не заметит человека, сидящего в кустах. А идиотов там было немного. А еще они играли в догонялки, в жмурки, «догони меня, косоглазый лошара». Когда всем надоело бегать, они решили сыграть в карты. Те, кто в карты играть не пожелал, решили сходить порыбачить. А те, кто не пожелал играть в карты и не захотел идти на рыбалку, решили либо посмотреть за игрой, либо спрятаться в палатке. Когда начало темнеть, все начали выползать из своих нор. Девушки снова пошли за хворостом, а парни пытались приготовить уху из рыбы, что поймали рыболовы. Кристина снова собирала ветки и отдавала их либо Лизе, либо Алесе. Маша осталось по настоянию Лизы на всякий случай. - Я Мишке доверяю не настолько сильно, чтобы дать ему готовить уху, - призналась Лиза. – Он, конечно, хорош, но не в готовке точно. Катя лишь покачала головой. Когда хворост был собран, уха приготовлена и съедена («Ну ладно, все было не настолько плохо, как я думала» - согласилась со всеми Лиза), мальчишки решили рассказать страшилки. Кате эта идея не понравилась. И не потому, что она потом заснуть не сможет, а если сможет, ей будут сниться кошмары. Просто она вспомнила про тех двоих, про которых она искала информацию. И про дневник Яны. Лиза, судя по ее лицу, тоже вспомнила. - Ребят, давайте без этого? – поморщилась Алеся, которой эта идея нравилась так же «сильно», как и Кате. – Давайте лучше анекдоты рассказывать, а? - Алесь, да ты чо? – изумился Петька, несильно пихнув ее. – Ночь – самая лучшая пора для страшилок. Да ладно тебе, Алесь, - парень сжался под смертоносным взглядом девушки. – Ты ведь обожаешь рассказывать всякие страшилки. - А сейчас – нет, - отрезала она. – Сейчас я хочу анекдотов. И только заикнитесь про страшилки, - шатенка пригрозила всем кулаком. Мальчишки подняли руки в примирительном жесте. Лиза хмыкнула. Женское «хочу» - вещь страшная. И беспощадная. *** - Ну, Алесь, - ныл Петька, вцепившись за кофту девушки и практически наваливаясь на нее. Та наклонялась в сторону и свободной рукой безуспешно пыталась отцепить от себя парня, который отпускать ее не хотел. – Алеся, - протянул он жалобно. – Я больше не могу слушать шутки Матвея, - парень картинно захныкал. – Они же тупые и не смешны-ы-ы-ы-ые. - Сам ты тупой! – оскорбился Матвей. - Алесенька, родненькая, миленькая, ну, пожалуйста, - Петька пытался забрать по руке Алеси выше, но рука девушки, пихающая его на место, не позволила ему это сделать. – Я потом месяц буду тебе конфеты приносить. Шоколадные. Твои любимые. Мамой клянусь, - девушка не поддавалась. – Ну, хочешь, я буду таскать тебе шоколадки? С изюмом? Хочешь? - Алесь, ну сделай уже что-нибудь, - стонал Михаил, странно хихикая. – Я больше не могу слушать его нытье. - Разреши уже, - подержал его Егор. – Иначе мы тоже скоро начнем выть с шуток Матвея. - Да чем вам не нравятся мои шутки?! – возмутился Матвей. - Они ту-у-у-у-пы-ы-ы-ы-е, - спародировал завывания Петька Стас. Тот картинно обиделся и отвернулся от всех. - Алесь, слово за тобой, - сказала Лиза, которая сама уже, если честно, устала от этих шуток. - Боже, - раздражено прошипела Новикова, дернув рукой, но Петька не отцепился. – Да отцепись ты уже, наконец. Так хочется бегать ночью в туалет? Пожалуйста. Флаг вам с руки, - потрясла несвободной рукой. – Только отцепись от меня, придурок! - Алесенькая, миленькая, - Петька попытался обнять девушку, но та уперлась ладонью ему в лицо и впилась ногтями в кожу. – Ауч, ауч! Ай, ай, ай, ай, ой! Понял, понял! Отцепляюсь! Только когти убери! Алеся убрала. Петька отцепился от руки Новиковой и закрыл лицо руками, тихо завывая. Стас похлопал его по плечу и сказал: - Не расстраивайся, брат, повезет в следующий раз. Тут Лиза поднялась и отряхнула штаны. - Ладно, мальчики, время позднее. Спать пора, - выпрямилась. – Советую всем последовать примеру Адама и Кристинки и лечь всем спать. Кать, Алесь, за мной. - Эй, - Егор схватил Катю за руку, не давай ей возможности выпрямиться. Девушка почувствовала, что краснеет. Как хорошо, что в темноте этого не видно. – Лиз, ты чего? Пусть остаются. - Или ты спать одной боишься? – съехидничал Стас. - Я, кажется, обещала, что съезжу чем-нибудь по твоей роже, - мрачно сказала Лиза. – Как насчет моего кулака? - Лиз, успокойся, - в разговор вмешался Михаил. – Серьезно, ты чего? Пусть остаются, если хотят. - Я не хочу, - Алеся поднялась и отряхнула коленки. - Кать? Катя не знала, что ей делать. С одной стороны ей так хотелось остаться тут, рядом с Егором, слушать его, смотреть на него и плевать на то, что она вряд ли сомкнет глаз. Но с другой ей хотелось получить ответы на свои вопросы. Она хотела убедиться, что это всего лишь выдумки, что ничего серьезного тогда здесь не произошло. - Все хорошо, - она мягко убрала теплую руку Егора. – Я пойду. - Ты не обязана… - Все хорошо, - повторила она чуточку тверже. – Я, признаться, жутко боюсь страшилок. И всю ночь не засну. Лучше я пойду сейчас. - Ладно, - всего на секунду Кате показалось, что в голосе Егора прозвучало разочарование. Палатка, в которой она разместились, стояла рядом с лесом. Очень рядом. Кате было жутко, ей мерещились какие-то фигуры в темноте, что следили за ними. В палатке Лиза достала ночник и включила его. Алеся смотрела на Катю как-то жалобно, неуверенно, словно прося о помощи. От такого взгляда Катя растерялась и не знала, что делать. Что ей делать? Как поступить? Почему Алеся вообще смотрит на нее так, чего ждет? - Алесь, ты чего? – удивлено спросила Лиза. - Вы уверены, что… стоит? – осторожно спросила Новикова. - Яна говорила, что правда может не понравиться людям. Что ни могут испугаться ее. Не поверить. Не принять. - А ты разве не хочешь выяснить, что произошло четыре года назад? – спросила Лиза, изогнув брови. – Если бы она хотела, чтобы правду никто никогда не узнал, не сожгла ли бы она его тогда? Вообще, мы разве уже не решили? - Но… Алеся пыталась придумать причину, чтобы не отдавать им дневник. Она не знает почему, но что-то говорила ей, что это плохая идея. Очень плохая. Она не знала, как объяснить это им, как дать понять, что не стоит, что нельзя… Катя видела ее колебания, и чувствовала, что девушке страшно. Она хотела уже сама начать убеждать Лизу в том, что не стоит лезть в душу другому человеку. Ну, есть этот дневник, ну, случилось что-то четыре года назад – и что? Это не их дело, их это не должно касаться… Открыла рот – и замерла. Она опять почувствовала странную пустоту в груди. Что-то темное, неправильное, клубящееся вокруг нее и Алеси. Темные руки. Брюнетка вздрогнула, во все глаза смотря на руки, черные, почти без форменные, с длинными когтями, ложащиеся на плечи Алеси. Катя хотела вскрикнуть. Она чувствовала себя странно: ей почему-то безумно хотелось сдаться, прекратить, не уговаривать Лизу в том, что открывать чужой дневник – плохая идея. Плечи Алеси опустились, и девушка рассеяно моргнула, осмотрелась с таким видом, словно не понимала, что происходит. Руки исчезли, но Катю все не отпускало: у нее не было сил возразить. - Ну что? – нетерпеливо взглянула Лиза, горящими глазами смотря на шатенку. Та медленно моргнула, соображая, и кивнула. Покопалась в рюкзаке, достала тетрадь и вручила ее Кате. Катя удивлено смотрела на тетрадь и не понимала, какого черта она у нее. Она не хочет, она не может, она не имеет права. Но что-то в мозгу толкает, приказывает, кричит, чтобы она открыла тетрадь, чтобы прочла, чтобы увидела. - Кать? Катя вздрогнула и испугано взглянула на Лизу. Та вопросительно смотрела на нее, опустив голову на бок. Брюнетка встрепенулась, встряхнула головой и приказала себе взять себя в руки. «У меня глюки, - твердо подумала девушка. – Ничего нет, и не было. Тебе показалось. Эта история плохо на тебя влияет, вот и все. Соберись, тряпка». - Все хорошо, - улыбнулась Аксенова. Лиза скептически взглянула на нее, хмыкнула, но спрашивать ничего не стала. Голубоглазая помассировала виски и выдохнула. Кажется, отпустило. - Так мы будем читать или нет? – спросила Лиза, прищурившись. Алеся нахмурилась, взглянула на тетрадь, потом на Катю, словно ища у той ответ. Брюнетка пожала плечами: ей отчего-то вдруг стало настолько плевать, что начнись хоть Третья мировая, она не двинулась бы с места. Новикова вздохнула, почесала бровь и буркнула: - Будем. Лиза довольно кивнула. - Ну чего тогда сидим? Открываем! Всего на мгновение – на одну долю секунды – Кате показалось, что она видела черные руки, сжимающие горло Лизы. - «Что-то странное происходит. Я начала находить конфеты. Фантики такие яркие и блестящие, я никогда таких не видела. Спрашивала у Вадима, он говорит, что сроду таких конфет не видел. Предложила ему одну, съел. Сказал, что у них какой-то странный вкус. Предложила еще, он отказался и сказал, что они ему не понравились. Сама попробовала. Вкус и в правду странный. Да, сладкие жутко, аж зубы заныли, но было что-то в них еще. Решила спрятать их подальше, чтобы не попадались больше на глаза. Недавно нашла записку со странным смайликом. Черный круглишок, черные точки, черно-белый треугольник в центре и зубастая улыбка. Это, безусловно, мило. Но кто такой умный додумался притащить эту записку ко мне домой и положить ее под подушку? Мне теперь в доме жить страшно. И спросить ведь не у кого. Лью появляется только тогда, когда ему нужна. Кира не вариант, у нее любовь и все дела. Блин. Жаль, я не знакома с Эйданом. Может, он бы сумел мне все объяснить», - читала Катя страницу из дневника Яны и чувствовала, что хочет спать, и что у нее устала челюсть. Лиза зевнула и потянулась. Алеся уже откровенно дремала, уткнувшись носом в подушку, и в пол уха слушала, что там читает Аксенова. Катя потерла глаза, но это не сильно помогло. Глаза продолжали слипаться. - Слушайте, давайте завтра дочитаем? – у брюнетки не было уже никаких сил читать. И желания. Хотелось только спать. - Я «за», - Алеся подняла руку. - Я тоже, - кивнула Лиза. – Значит, завтра. Заныкай, Кать, дневник куда-нибудь подальше. Иначе какой-нибудь Петька стащит его. - А потом он огребет от тебя и Михайло, - хихикнула Катя. - А потом еще от меня, - буркнула Алеся. - Все, бабоньки, - Лиза закрыла рот рукой, подавляя зевок, - на баковую. Я больше не могу. Катя засунула дневник к себе в сумку и спрятала его в глубине своих вещей. Накрыв рюкзак своей курткой, Катя укрылась одеялом и засопела, когда к ней сзади прижалась Алеська. Заснула она почти мгновенно.