Under the roof of a brothel

Теперь каждое утро было однообразным: Подъём, завтрак, за завтраком разбор планов на день. Катя работала только дома. На улице она почти не появлялась. Макс позволял Кате выходить на улицу только поздно вечером. Они вместе шли до магазина и обратно, иногда забредая в парк. И Макс, и Катя оба понимали для чего эти меры безопасности. Однажды в магазине, когда Катя уже хотела закатить истерику про то, что ей надоело гулять вместе с ним до ближайшего супермаркета, как за одним из стеллажей она увидела одного из своего бывшего "начальства". Тогда то её тело прошибли такие волны страха и паники, она крепко вцепилась в предплечье Максима. Хорошо то, что хорошо кончается. Мужчина не обратил внимание на страстно целующуюся пару. В этот раз всё обошлось, но никто не может гарантировать, что и в следующие разы всё так же обойдётся... На самом деле это всё прилично подзадолбало обоих. Макс бесился от этого невероятного чувства ответственности, а Катя от вечной опеки. Хочется избавиться, но никак... Ещё Катю бесит презрительный взгляд Максима, когда та вспоминает о прошлой жизни. Да, она не святоша с нимбом на голове, она не держит ручки,сложив их вместе около груди, она как и все грешила, тем более с такой профессией. Да, может быть в глазах Макса она и выглядит блядью, но она хочет исправиться. Хочет быть как и все девушки: красивой, образованной, милой и быть желанной. От мыслей,что она не такая как другие, она плакала по ночам. Макс не считал её не такой как другие. Он вообще ненавидел сравнивать людей. Идиотские стереотипы мешали ему жить. Он бесился, когда кто-то говорил, что ему стоит вести себя иначе. Но кто задаёт эту моду на поведение? Почему же человек сам не может решить как ему себя вести. Как жить или как одеваться, какую причёску носить. Макс никогда не стеснялся своей внешности, никогда не комплексовал из-за того, что на никого кто-то косо зыркнул или бросил нелепый комментарий о его внешности. Он жил в своём собственном мире. Он не задумывался о том, что о нём подумают другие. Ему было комфортно жить так, как стеснялись бы жить другие. Возможно, это всего лишь маска для других. Дома он другой. Его можно сравнить с котом. Он также ластится к рукам, лежит на диване, иногда может напакостить. Из-за непростого детства, где он страдал от насилия, Макс придумал себе другой мир, где нет насилия и жестокости, а есть свобода для души. Катя была другой - замкнутой. Она боялась придумать себе этот мир и утонуть во лжи. Она жила правдой и реальным миром, но если была какая-то уловка, даже самая глупая, то она обязательно на неё велась. — Кать, не хочешь прогуляться со мной? — как-то вечером предложил Максим. — Хочу. Я уже давно не была на улице. Сейчас, я быстро... Катя убежала в спальню и очень скоро вышла оттуда одетая и с улыбкой до ушей. Её настроение в последние несколько дней оставляло желать лучшего. Она совсем поникла и не хотела ничего делать. Вместе с Максимом она вышла на улицу. Такой долгожданный свежий воздух ударил в лёгкие, обжигая холодным воздухом нос, носоглотку и потом уже тёплым и прогретым воздухом лёгкие. Тротуары были припорошены тонким слоем белых снежных хлопьев. Катя улыбнулась такой прекрасной и ясной погоде. Впервые за несколько дней она улыбнулась! Кто бы мог подумать, что обычный снег может вызвать такую искреннюю улыбку? Она наклонилась к земле, набирая немного снега. Кристаллики воды стали таять, а Катины ладошки становились холодными и мокрыми. Руки умело лепили маленький шарик, как когда-то в Новосибирске много лет назад. Она кинула снежный шарик в спину Максима и громко, как маленькая девочка, которая ещё не знает зла, засмеялась. Максим удивлённо оглянулся на неё, а Катя попыталась умерить свой смех и закрыла лицо варежками, которые быстро успела надеть, иначе бы получила целый вагон ругательств от Максима, что она не бережёт своё здоровье. Максим понял, к чему клонит Катя, и тоже захватил ладонью горсть снега. Они баловались как маленькие дети, кидаясь иногда снежками,а иногда и просто снегом. В этой стране так не принято, но они не американцы, они русские. По улице раздавался громкий смех. Они оба давно так не бесились. Лица и Максима, и Кати были в снегу. Перчатки и варежки давно вымокли, а на штанах мокрые пятна. Максим погрузился в глубокое детство. Лепить снежки он умел, но не так хорошо как это делала Катя. Он не играл в снежки около двадцати лет, потому что папа никогда этого не разрешал. А Катя до последнего сугроба играла в снежки. В Новосибирске всегда снега было более чем достаточно. В Москве всё равно было снега меньше, чем в вечно мёрзлом Новосибирске. Но это было слишком давно. Снежная битва продолжалась бы ещё очень и очень долго, но штаны и куртка вымокли, потому идти гулять дальше по городу было бы не сильно презентабельно. Они отправились обратно домой. Масса позитивных эмоций и мокрые от счастья штаны. Двоякая фраза, но смысл не изменен. Они по-детски счастливы. Утро выдалось не таким уж и добрым. Вечернее баловство не пришло даром — Катя заболела. Она этого не поняла, потому что ходила с этими как ей казалось пустяшными симптомами на работу. Недомогание Кати заметил Максим. Он долго уговаривал её хотя бы померить температуру. Еле как затолкав под руку градусник, Макс крепко прижал её к своей тёплой груди. Катя, вспомнила те чувства, которые она испытывала, когда она последний раз болела дома. Дома мама тоже засовывала ей градусник подмышку и умиротворяюще укачивала её в своих тёплых объятиях. Катя прилегла на крепкое мужское плечо и прикрыла глаза. — Катён, может ты поспишь немного? — А мне станет легче? — наивно спросила Катя, заглядывая через плечо на Максима. — Обязательно, моя хорошая, обязательно... — Максим немного приподнялся, заставляя Катю встать. Он отвёл её в спальню и уложил в кровать. Катя укрылась одеялом по шею, натягивая его ещё выше, чтобы и впалые щёки тоже были закрыты. Она выглядела очень смешно. Катя немного улыбнулась, глядя на Максима, который сидел на краешке кровати и гладил её по спине. Даже через толстый слой одеяла она чувствовала тепло его живых рук. Он прикрыла глаза и расслабилась всем телом, понимая, что сегодня ей спешить некуда, да и незачем. Под размеренными поглаживаниями Максима она уснула. Максим ещё долго сидел около неё и просто смотрел. Её рыжие волосы, раскиданные по подушке, привлекали его взгляд. Тысяча волосинок, запутанных между собой вызывали у Максима неоднозначную реакцию. Он хотел расчесать эти волосы и красиво заплести их в косу, но в то же время он хотел остричь эти самые волосы, потому что перед глазами стояла картинка, с какими мучениями Катя их расчёсывает. На щеках есть лопнувшие капилляры, превратившиеся в синение тонкие ниточки. Сухие губы так и просили поцеловать их, но он не решался, отговаривая себя тем, что Катя спит и ей надо набираться сил. Макс смотрел на неё и не мог налюбоваться. Она казалось ему слишком красиво и привлекательной, слишком сильной и слабой одновременно. Она недавно обслуживала по несколько девок за ночь, а сейчас она лежит слишком беспомощной. Какой идиот мог обмануть такую милую и замечательную девочку. Конечно, мир богат на дураков, но она-то в чём виновата? В своей неопытности разве что. Она была младше его всего на четыре года, но казалось, что между ними целая пропасть. Она излюбленная родителями, которые хоть и пили, но не били, девчонка, а он дикий волчонок. Полные противоположности? Да, но они для этого и познакомились, чтобы исправить друг друга. Чтобы помочь стать как и все, но и сохранить свою индивидуальность. Они оба будут всегда выделяться среди всех, может не внешне, но внутренний мир у них раскрашен в разные цвета. Они другие и с этим не поспоришь...