Top secret

Ещё двадцать минут назад нам раздали задания, а я уже закончил. Отпустить меня пораньше учительница не могла, поэтому мне пришлось сидеть последний седьмой час в этом адском заведении. Что же, делать мне все равно нечего, значит можно и про друзей моих рассказать. Помните, я рассказывал, что мой дядя работает в спецназе? Так вот, там у них есть специальное подразделение для обучения новобранцев. Питер определил меня туда. Ну, а в ходе учения "таких же мальков, как и ты", как когда-то выразился Плевака, я познакомился с другими подростками моего возраста. Некоторые меня не жаловали с первого взгляда, а некоторые стали мне друзьями. Но трое из них для меня не просто друзья, они моя семья. Хедер Харвелл, Николас Коллинз и Ола Ризан – это самые сумасшедшие люди на планете! Нет, ну правда! Какой нормальный человек может стоять, пялиться на пожар (а до этого взрыв) и приговаривать: "Эх, хорошо горит..."?! Вот именно! Никакой! Но это же мои друзья, они просто не могли быть другими. Хедер Харвелл – зеленоглазая брюнетка. Самая адекватная из всей нашей компашки нет, вообще нет, просто хочет такой казаться. Её призвание – маскировка и хакерство. Разведчик. Она просто обожает свою работу. Если она замаскируется, то даже я не всегда смогу её заметить или узнать. Может достать любую информацию и остаться незамеченной. Ола Ризан. Рыжая бестия – это про неё! Хитрая, уверенная в себе, любит дерзить и много улыбается. С первого взгляда её можно назвать рыжим солнышком, особенно когда она ручки за спину заведёт, улыбнётся так мило и покраснеет, будто смущается, но первое впечатление обманчиво. После первой же твоей реплики, будь то простое "Привет" или так бесящее её "Какая ты милая!", она вмиг выпрямится, поменяет улыбку на оскал и ответит какой-нибудь колкостью. Специальность – баллистик-трасолог. Знает все виды оружия. Её сердечное – многозарядный арбалет (с какого, спрашивается, хрена?!). Где бы ты не был, она всегда вовремя тебя прикроет, выстрелив во врага, тем самым отвлекая его от тебя. Очень быстра и проворна. На трассе ей нет равных, кроме меня, конечно. Николас Коллинз. Тусовщик-подрыватель. Да, именно так! Он любит устраивать разные тусовки и вечеринки. Сегодняшние головные боли – его вчерашние старания! Он у нас сапёр. Конечно, на задании он более, чем серьёзен, но на учениях он может подорвать какой-нибудь корпус, который посчитает ненужным (а огребаю потом за это я!). Вот эти люди заменили мне родителей. Мы создали новую семью, свою, ведь ни у кого из нас её нет. У меня она погибла, а у них её никогда и не было. Да, они все из детского дома. Тут в дверь кто-то постучал и прервал мои мысли. Этот кто-то позвал женщину, и она, выйдя примерно на минуту, вернулась обратно в состоянии крайнего шока. – Дети, с вами хочет поговорить один человек. Ой, не нравится мне это всё. Ну просто ой, как не нравится! Дверь медленно открывается и в класс входит... директор. Ладно, спокойно, этот всего лишь... В класс входит кто-то ещё. И это... Питер?! Я чуть со стула не упал. Серьёзно?! Какого он тут забыл?! Ладно хоть в гражданском, а не в форме. Он взглядом находит меня и, завидев моё перекошенное лицо, хитро усмехается. – Ребята, – начал директор, немного замявшись. – Это Питер Гоббер, – он указал трясущейся рукой на дядю (видать, понимает всю важность того, кто перед ним стоит). – Он хочет побеседовать с некоторыми из вас и... – Спасибо, мистер Джонс, – хриплый бас заполнил класс. – Дальше я сам. После этого низенький мужичок решил побыстрее ретироваться. – Итен, – по-военному громко обратился он ко мне. Я встал. – Подойди сюда, – я, собрав портфель, быстрыми шагами подошел к нему. – Я же говорил, что приду, проверю, – ехидно усмехнулся он, похлопав меня по плечу, всучил ключи от моей(?!) машины и указал на дверь. Ох, и странно все это. Просто так генерал ФБР по школам не шастает, значит что-то случилось, и случилось что-то очень серьёзное. И какое к этому отношение имеют "ребята", с которыми Питер "хочет побеседовать"? Кто это вообще? Но сейчас гадать без толку, так что лучше пойти отсюда, пока там никто не передумал. Я пошёл вниз, к шкафчикам, мне нужно было оставить учебники и взять кое-что. Проделав все это, я смог наконец с чистой совестью покинуть столь ненавистное мною заведение. Я вышел из школы и пошёл к парковке. Там, почти самый первый к выезду стоял мой малыш, мой Jeep Grand Cherokee Trackhawk. Зверь, а не тачка. 710 лошадок под капотом, плюс добавленных мной 98, улучшенный двигатель 6,2 литра HEMI, 100 км за 3,2 секунды, вкусная "начинка", облегчённый и вместе с тем "обезопасенный" кузов, агрессивная морда. А какой у него сладкий голос, ммм. Моя любовь с первого взгляда. Выехав к воротам школы, я остался ждать Питера и, сам того не замечая, уснул, облокотившись на руль. Но меня разбудил телефонный звонок... Pov Астрид После химии я всеми силами пыталась не столкнуться с Забиякой. Конечно, я знала, что близнецам ничего не стоит сорвать химию, и готова была выполнить их желания, но не желание Рокси. Она уже раз сто напомнила мне, что "я в него влюблюсь", причём не понятно, желание или Хеддока она имеет ввиду (Боги, да все уже поняли, что в данном случае это одно и то же). Конечно же, это не так. Как вообще можно влюбиться в человека, совершенно его не зная? И как бы я не пыталась опровергнуть этот бред, она продолжала все так же ехидно улыбаться, заставляя мои щеки алеть с каждым разом все сильнее. После того гвалта, что устроили близнецы, в коридоре меня догнал Эдвард. Он схватил меня за локоть и прижал к стенке. Я быстро огляделась. Роб только сейчас должен прийти в школу, Торстоны давно смылись. Рядом стоят прихвостни Паркинсона, а вокруг уже собралась небольшая толпа зевак и сплетников. Я закатила глаза. Их только не хватало. Также краем глаза я заметила, как хмуро смотрит Сем на Эда. Ревность ли это или желание защитить меня от него – не понятно, хотя, скорее первое. Ну, делать нечего – будем выкручиваться. – Привет, блондиночка, – выдавил кривую лыбу Эд и облизнул губы. Мерзость. И, боги, как же меня бесят все эти прозвища. А прозвища, исходящие из уст Паркинсона, выбешивают вдвойне. – Ну, привет, ощипанный, – "индюк" хотела добавить я, но воздержалась. Люди в толпе и так всё поняли и пустили смешки: все помнили, как на прошлой игре облажались наши Орлы. Сам Эдвард тоже наигранно усмехнулся и кинул испепеляющий взгляд в сторону смеющихся. Смех мигом стих. – Я не ругаться пришёл. Слушай, детка, я тут подумал... – Молодец, хорошее занятие. Продолжай в том же духе, иногда это помогает не вляпаться в неприятности... – его лицо стало злее. Он приблизился ко мне и шумно выдохнул (ладно хоть дыхание у него свежее), наивно полагая, что я испугаюсь. Страшно ли мне? Óдин, да ни капли! Этот петух хоть и выглядит внушительно, но и минуты не выстоит со мной в драке, все же я занималась тайским боксом (и занимаюсь до сих пор, но лишь как любитель), а этот придурок ничего из себя не представляет. Поэтому баскетболисты, которые покрепче, за ним и ходят, в виде охраны. Я снова закатила глаза и краем заметила полыхающую Кайли. Что ж, а ведь я предупреждала. Кому-то сегодня пиздец. – Слушай сюда, Астрид. Мне надоели эти прелюдии. Сегодня ты пойдёшь со мной на свидание после моей тренировки. Уверен, тебе понравится сегодняшний вечер, – он гаденько усмехнулся и приблизился ещё ближе. Какая это попытка, сто тридцать шестая? А, нет, это после того, как он начал встречаться с Медисон. Значит, семьсот пятьдесят девятая. – Во-первых, у тебя есть девушка, – я пальцем ткнула ему в лоб и надавила, чтоб убрать это от своего лица. – А во-вторых, ты просто самовлюбленный ублюдок, у которого свербит где-то между задницей и членом, и он ищет любые способы от этого избавиться. Посему свали отсюда сам, а то как дам коленкой и последние две минуты из твоего дружка выбью. Может с ними и свербение пройдёт. Ведь как там говорят? Либо ты, либо тебя?.. Пока он был в шоке, я быстренько ретировалась под улюлюканье толпы и громкие крики Эдварда, плавно (или не совсем) переходящие в визги Кайли. Я чувствовала пристальный взгляд в спину. Сем. Он улыбался. Так же, как в детстве.

***

Вновь успешно избежав столкновения с Рокси, но успев обсудить этот небольшой инцидент с Рафом и вдоволь насмеявшись с него, я со спокойной душой села за задания контрольной по алгебре. Это оказалось не так сложно, как я себе представляла, поэтому спустя полчаса я уже все сделала. И совершенно случайно мой взгляд упал на Хеддока. Он смотрел в окно и улыбался, и я, сама того не замечая, тоже подняла уголки губ. Тут же на мою парту упала записка, где было нарисовано сердце и "Е+А" посередине. Я удивленно оглянулась и увидела хитрющий взгляд Рокси. Щеки сразу заалели. Влюблённость, конечно, слишком громкое слово, но, может, симпатия всё-таки есть... Тут в дверь кто-то постучал. Он позвал учительницу, и она, выйдя примерно на минуту, вернулась обратно крайне удивлённой. – Дети, с вами хочет поговорить один человек, – что-то мне это совсем не нравится. Обычно невозмутимую миссис Грин очень сложно вывести из равновесия. Дверь медленно открывается, и в класс входит директор, а за ним какой-то грузный светловолосый мужчина примерно сорока пяти лет. – Ребята, – начал директор, немного замявшись. – Это Питер Гоббер, – он указал на мужчину. – Он хочет побеседовать с некоторыми из вас и... – Спасибо, мистер Джонс, – хрипловатый бас заполнил кабинет. У этого "мистера Гоббера" довольно приятный голос. – Дальше я сам. После этого директор решил побыстрее убраться. – Итен, – громогласно подозвал мужчина к себе Хеддока. Тот, собрав рюкзак, как ни в чём не бывало подошёл к нему, видимо не испытывая ничего, кроме удивления. Блондин что-то ему сказал и указал на дверь, как бы говоря Итену топать отсюда. Как только за Хеддоком закрылась дверь, прозвенел звонок. – Так, ребята, сдаём листочки. Можете быть свободны. Не забудьте про дополнительное задание, – послышались грустные вздохи. – Всем досвидания, жду вас в понедельник! – и под почти дружное "досвидания" ученики повалили из класса. Я тоже хотела по-быстрей смыться, чтобы не быть свидетелем последующих событий, но меня остановил все тот же хрипловатый бас, вновь заполнивший кабинет. – Я попрошу остаться Роберта Ингермана, Семюэля Йоргенсона, Рафаэля и Роксану Торстон и Астрид Хофферсон. Блять. Что ж, выходные обещают быть весёлыми...