Семейные узы

      - Ну и что нам с этим делать?       - Я то по чем знаю?       - Они требуют двести семьдесят миллионов.       Давненько мы не собирались за столом такой компанией, исключая встречи акционеров. Все пятеро в сборе, кто бы мог подумать. И плевать, что всего нас шестеро, последнего не бывает даже на официальных встречах.       - Откуда они вообще эту цифру взяли, почему именно двести семьдесят, а не триста, ну или двести пятьдесят?       Мия, как всегда, вклинивала саркастичную нотку. Интересно, какова станет ее интонация, когда она услышит мое мнение?       Уголки губ не смогли удержаться и подарили мне выражение легкой усмешки. Жест не ускользнул от глаз второй девушки, о чем свидетельствует ее легкий оскал. Неужели она обо всем догадалась?       - Да какая к черту разница? Пусть хоть все четыреста, он не стоит таких денег!       Закончив фразу, Форс швырнул распечатанный конверт надоедливой сестре и демонстративно встал из-за стола. Его импульсивность всегда импонировала мне, как и ее безукоризненный контроль на совещаниях. Но в кругу семьи, без присутствия отца, он никогда не считал нужным сдерживаться. Этакий секрет шестерых, один из многих.       - Надо же, недавно ты придерживался иного мнения. - огрызнулась Мия.       - Шантаж Айзека и тебя не раз вынуждал менять взгляды.       Селенджер бросил разъяренный взгляд на Форса, осуждая брата за чрезмерную вспыльчивость. Сел поистине ненавидит своего близнеца. Может потому, что тот младше на четыре минуты, но одареннее, а может и за давний сговор с Айзеком против них с Мией. Думаю, обе причины имеют равную весомость. Впрочем, остальным до этого дела нет, вот только бесконечные конфронтации постоянно мешают здравым коллективным рассуждениям.       - Хватит цапаться, сейчас есть проблемы посерьезнее вопроса ваших личных неприязней. Форс, вернись и сядь.       Рэй – голос разума в любой ситуации. Его смекалка и эрудированность часто спасали корпорацию в затруднительных ситуациях. Большинство членов совета директоров недоумевают: почему он до сих пор не завладел основным пакетом акций в одиночку? Сегодня его синий пиджак, поверх идеально выглаженной белой рубашки, смотрелся особенно элегантно на фоне дождя за панорамными стеклами сто первого этажа нашего головного офиса.       Заметив мой взгляд, парень тут же отвел глаза.       - Хорошо. – произнес Форс, вернувшись на свое место. – Тогда что предлагаешь делать? Я хочу услышать твое мнение.       - А кто сказал, что мы вообще должны что-либо делать?       Мой выход стал как всегда кстати, все успели показать, что не имеют четкой позиции, значит им придется принять мою.       Мия злобно сверкнула взором. Я знала заранее: наша моралистка не сразу по достоинству оценит мое решение.       - Твоего брата взяли в заложники, а ты собираешься просто сидеть сложа руки?       - Да, именно это и собираюсь. Или у тебя есть желание заплатить выкуп?       Мальчики молчали, это означало их немое согласие, но высказывать его они не станут, пока вторая сестра ни примет моей стороны. Умно, ведь у Мии сейчас довольно значительный процент договоров с основными поставщиками. С ней не стоит ссориться.       Думать лишь о пакетах акций – отличительная черта каждого присутствующего. Что ж, тем веселее.       - Естественно отдавать такие деньги никто не собирается, но мы не можем бросить своего брата!       Сестра взорвалась. В ней одной до сих пор жива вера в нашу нерушимую духовную связь, исходящую от кровной. Бедняжка, столько раз разочаровываться и все равно теплить надежду. Как легкомысленно.       - Айзек – основная причина убытков корпорации. Потери инвесторов, крупных сделок, лишение спонсирования от компании «Intel» - во всем его вина. Он безрассуден и глуп, необуздан, избалован и жесток. Не владей его персона западными филиалами, мы бы давно стали уверенным лидером рынка.       - Как можно говорить о деньгах в такой ситуации? Пусть все и правда, но это не отменяет того факта, что он наш брат. Я не позволю тебе решать его судьбу!       Мия разошлась ни на шутку, девушка редко дает волю своим эмоциям. Дурашка. Будет больно, но мне придется на них сыграть.       - Ахахах. – не получилось сдержать самодовольного смешка. – Все здесь братья и сестры, верно? Но почему же я не ощущаю атмосферы тепла, любви и взаимопонимания в этом зале? Дайте ка вспомнить… Ах да, она никогда не была знакома мне, ведь с самого детства бОльшую часть времени мы проводили все той же веселой компанией, разве что Айзека не хватает. И что, неужели кому-то здесь грустно по данному поводу или вы чувствуете, как ваша драгоценная кровиночка где-то страдает без вас?       Парни предусмотрительно молчали и наблюдали за ходом событий. Все понимали, к чему я клоню, даже Мия, о чем свидетельствуют ее крепко стиснутые зубы       - Скажи мне, Мия, каким образом ты проявляла свою сестринскую любовь? Быть может, когда постоянно стучала на всех отцу, пользуясь привилегией самой младшей и честной, провоцируя вечерние порки? Или подтасовывала результаты тестов Форса, переводя его на диету из хлеба и воды на несколько недель?       - Ребекка… - голос девушки упал, отвечать она не хотела, но и слышать моего голоса тоже не имела желания. Увы, необходимо закончить начатое.       - Возможно, ты сама ощущала счастье, когда Рэй крал макеты твоих проектов, а я подмешивала в еду препараты, вызывающие провалы в памяти, забывчивость, раздражительность и стимулирующие замедление мышления?       Ни один мускул не дрогнул на лице братьев. Все давно признали реальность и существующую правду, правду нашей семьи. Жаль Мию, ей это дается тяжелее, чем нам когда-то.       - А нет, стой. Думаю, ты наблюдала тепло, когда отец избивал меня и Айзека, а затем натравливал на нас питбуля Джекки, когда мы не являлись на лекции профессора Саймонса, потому что Селенджер запирал нас в кладовке.       Кажется, ребята предавались воспоминаниям: Форс смотрел в пол, его близнец откинул шею, вперившись в потолок, сестра спрятала глаза за челкой. Только Рэй смотрел на меня, он всегда смотрит, когда я якобы не вижу. Стоило поднять взор, как парень тут же отвернул свой в сторону. Потерпи, братец, ночь уже близко.       Пусть они и не смотрят, зато слышат. Большего и не требуется.       - Такова идиллия нашей семьи. В ней нет любви и взаимопомощи, есть жестокая конкуренция, борьба за власть и коллективная сплочённость во имя денег. Но Айзек постоян,но переходил даже эти границы кровной войны. Например, когда заказал у семерых отморозков четырехдневное изнасилование тебя, Мия, и покалеченного, на тот момент Форса.       Сестренка нервно сглотнула. Она давно справилась с этой травмой, но память, к сожалению, не очистишь.       - С самого рождения, каждый из нас, был сам по себе и против всех. Выживал лишь сильнейший, награду получал лучший, шел вперед – самый стойкий. Один против всех, и все против одного – такое получилось соперничество наследников самой известной корпорации Японии. Но Айзек не просто соперничал, он пренебрегал любыми нормами морали и человечности по отношению к своим братикам и сестричкам. Каждый из нас серьезно травмирован по его причине, все и все знают, все и все помнят. Этот идиот сам виноват в своей безрассудности и глупости, раз позволил взять себя в заложники. Айзек – основная и главная проблема компании, головная боль нашей семьи.       Тишина. Правду каждый понимал давно, только никто не озвучивал. Ну, кто-то должен был сказать это. Почва готова, осталось проголосовать.       - Что же, кто за то, чтобы проигнорировать письмо с требованием выкупа и сделать вид, что Айзек самостоятельно исчез в неизвестном направлении? – вместе с побуждением к действию, я уверенно подняла руку.       Разбитая Мия медленно подняла свою, не поднимая головы, Форс и Селенджер почти мгновенно последовали ее примеру. После чего настала очередь Рэя.       Как уже упоминалось, он – голос разума. Я знала заранее: парень не согласится ни с моим решением, ни с выводами. Пусть Айзек и ублюдок, это не повод оставлять его умирать. Так считает Рэй.       Брат поднял на меня свои серые глаза. Я пробежалась взглядом по его обтягивающему пиджаку. Рэй, пожалуй, идеал во всем и явный лидер среди нас, но у него есть одна слабость. О ней знают присутствующие, однако не имеют понятия, к чему она ведет.       Братик искренне, давно и безответно влюблен в меня. Мы жестко трахаемся. Это своеобразная ниточка надежды для него, мимолетное счастье. Он, конечно же, прекрасно понимает, что я просто использую его для собственного удовлетворения, но ничего не может с собой поделать. Самый удачный пример того, чем может обернуться любовь. Отец учил нас именно этому. Рэй стал лучшим из нас, усвоив все уроки, кроме самого главного. Как прекрасно, что его усвоила я.       Последняя рука была медленно поднята.       Окинув проверяющим взглядом присутствующих, я остановилась на своем любовнике и, уловив в его глазах неуверенность и напряжение, чуть вскинув брови, снисходительно улыбнулась. Парень мгновенно оживился и чуть поправил воротник рубашки, он понял без лишних слов, что означает этот жест: сегодня он будет иметь меня так, как сам того захочет. Его взор тут же загорелся желанием и потерял былой накал.       - Что ж, единогласно.