War of Hearts

Новый день встретил девушку яркими лучами солнца, чуть было не ослепив её на мгновение. Зажмурившись от яркого света, она привстала с постели и, разведя руки в стороны, слегка потянулась. Затем, нащупав телефон, она проверила время. Шесть часов утра?! Ей же вставать на час позже, так от чего же ей так не спится? Ах да, всего лишь в этот день она станет женой своего лучшего друга. Друга. А не человека, при виде которого у неё учащается дыхание и сердцебиение и она теряет всякие остатки разума. Ведь так? И вовсе неправда, что сегодняшней ночью ей приснился самый прекрасный сон в её жизни, в котором были лишь она и он. И то, чем они там занимались, заставило бы любую скромницу покраснеть от смущения. Вспоминая все детали сна, девушка заливалась краской всё быстрее и быстрее. С тех пор как Хазан призналась себе в том, что испытывает к своему другу отнюдь не дружеские чувства, прошло уже два дня. Она старалась понять, когда всё-таки это произошло. Но в конце концов сдалась, потому что не могла назвать точной секунды, минуты, дня или определённого момента, когда что-то в изменилось в ней самой. Казалось, что шаг за шагом, слово за словом, объятье за объятьем она приближалась к этой вспышке, осознанию того, что она влюблена в этого мужчину. Нет, нельзя говорить влюблена. Любит, так сильно любит, что хочет провести остаток своей жизни рядом с ним. Будто та невидимая стена, которую она так долго воздвигала от него, в течении всего лишь шести или семи месяцев исчезала, кирпичик за кирпичиком. И теперь, когда этой стены больше нет, она столкнулась с другой стеной – той, которую воздвиг Ягыз Эгемен собственной персоной. Она не могла не чувствовать того, как за его фирменной улыбкой скрывается печаль. И его глаза… Его глаза, как бы он не пытался это от неё скрыть, иногда сверкают такой болью, что невольно хочется подойти и прикоснуться к нему, заключить его в кольцо своих рук, тем самым успокоив его душу, которая была отягощена большим грузом ответственности. Всегда и везде этот мужчина был опорой и поддержкой для всех своих родных и неважно, насколько они этого, иногда, не заслуживали. А для неё… для неё он станет тем, кто разделит с ней свою жизнь. «Каково это осознавать, Хазан?» Приятно… и немного больно. Знать и даже не допускать того, что он может чувствовать то же самое. Отчего-то она невольно сравнивает то время, когда она была безответно влюблена в Синана, то, как она могла любоваться им часами, но так и не решаясь подойти и сказать это ему в лицо. Одиночество вполне устраивало её. Но в случае с Ягызом всё было по-другому. Глядя на него, ей хотелось буквально закричать ему, что она не хочет быть больше одинокой и не позволит ему остаться одному. Что она безумно хочет взять его за руку и никогда больше не отпускать. Есть ли разница? Определённо есть. И её выбор был весьма очевиден. Но как… как выдержать эту пытку? Пытку любви, которая, скорее всего, так и останется безответной. Никогда ей ещё не было так больно от одной только мысли о том, что Ягыз Эгемен, её Мистер Холодильник, не скажет ей тех слов, которые она так хочет произнести ему в ответ. «Я люблю тебя. Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю…» - Что это ты там бормочешь, Хазан? – голос матери заставил Хазан подскочить от неожиданности. - Мама, ты чего так пугаешь? Так и до сердечного приступа недалеко. - Я уже пять минут пытаюсь до тебя достучаться! Уже семь утра как никак. Как?! Она сидит здесь уже час? - Ты вообще смотришь на время? У тебя сегодня куча забот. Хазан, вскочив с постели, судорожно принялась искать в шкафу полотенце. - Мама, как я могла забыть о свадьбе? Ведь, как-никак, я принимаю там непосредственное участие. - Ну да, ну да. Давай уже принимай душ, через полчаса вроде как заявятся к тебе всякого рода люди, которые будут делать мою красавицу ещё прекрасней. Хазан улыбнулась и, чмокнув женщину, сказала: - Спасибо, мама. – и скрылась в ванной. Фазилет не сказала одного своей дочери – что прекрасно слышала то, что Хазан озвучила, будучи полностью погружённой в свои мысли. Покачав головой, она лишь сказала: - Эх, дочка, моя прекрасная доченька. Видела бы ты, как твой жених на тебя смотрит… И посмела бы хоть на мгновение допустить то, что она уже давно любима. _____________________________________________________________________________ В то же самое время в соседней квартире стояла абсолютная тишина. Почему? Потому что её хозяин готовился к самому сложному дню в своей жизни. Даже точнее сказать не именно к этому дню, а к череде дней, которые за ним последуют. Он стоял, слегка оперевшись на окно, и встречал вместе со Стамбулом новый день. Вот уже как полчаса он не решается зайти в свою спальню и посмотреть на свой свадебный костюм, который завезли с утра пораньше. Как только он представляет, что в этот самый миг Хазан облачают в свадебное платье, он тут же начинает нервничать. Обычно в таких случаях всё списывают на свадебное волнение и что нечего этого стесняться, ведь даже мужчинам это не чуждо. Но не в этом случае. Ведь всё, что сегодня произойдёт, будет лишь фикцией. Всё это не по-настоящему. Мужчина не мог не заметить, как Хазан старалась изо всех сил сократить расстояние между ними. Даже, чёрт побери, поцеловала его. Но ведь она даже не подозревает, что этим своим поступком сделала ему так больно, как никогда до этого. Ведь… ведь она не могла полюбить его. Только не его. Невозможно себе представить, что Хазан так быстро остыла к Синану, после всего того, что она раскрыла Ягызу о своих чувствах. Однако теперь можно взглянуть на эту ситуацию совершенно с другой стороны. Они ведь так легко отпустили друг друга… Тогда что значили для них те слова о большой любви, о которой они говорили кому угодно, но не друг другу? Ответ прост. Они оба жили в своей собственноручно созданной иллюзии, а когда реальность начала давить со всех сторон, эта иллюзия лопнула, словно мыльный пузырь, оставив после себя лишь пустоту. И как же он, брат Синана, умудрился ввязаться в это, да ещё и к тому же ещё и полюбить? Полюбить так, что… Эгемен вздохнул и, поставив чашку с уже остывшим кофе обратно на столик, направился в свою спальню. Вот и он. Костюм. Висит как ни в чём ни бывало, тщательно выглаженный, и ожидает того, чтобы Ягыз наконец-то решился и надел его. Раскрыв прозрачную защитную упаковку, Ягыз, коснувшись плотной ткани пиджака, слегка улыбнулся. «Ну что, Ягыз Эгемен, время пришло тебе связать свою жизнь с той, кто видит в тебе лишь друга. Я буду любить тебя. Я люблю тебя, Хазан. Люблю, люблю, люблю…» _____________________________________________________________________________ Вот уже второй час в соседней квартире не прекращался шум. Хазан со всех сторон окружили стилисты, которые завершали последние штрихи к её финальному образу. Её длинные волосы были закручены в прекрасные локоны, которые впоследствии были уложены в причёску, которую обрамляла красивая жемчужно-бриллиантовая тиара, которая прекрасно подходила к платью. Ей сделали лёгкий, естественный макияж, лишь слегка подчеркнув её карие глаза и наложив немного румян. Дело оставалось за малым – платье, туфли и фата. С белоснежными туфлями она справилась весьма быстро. А вот платье оказалось настоящей мукой, ведь нужно было надевать его очень аккуратно, чтобы ничего не порвать и не испортить тем самым прелестный наряд. Спустя десять минут стараний и не без помощи матери и других помощников, девушка наконец предстала перед зеркалом. Она слегка провела руками по волосам, к которым сзади была прикреплена полупрозрачная ткань фаты, а затем медленно опускалась вниз, к платью, ощущая под подушечками пальцев жемчужинки и убеждаясь в том, что это всё реальность. - Если бы отец мог видеть меня сейчас… - прошептала Хазан. На глазах тут же проступили слёзы и она отчаянно заморгала, пытаясь остановить их. Фазилет заметила лицо Хазан и подбежала к девушке, аккуратно смахивая небольшие слезинки. - Эх дочка, дочка, негоже тебе плакать, ведь всё испортишь, люди так старались. - Да я знаю, мама, просто мне вспомнился папа и я… - Твой отец точно также любовался бы тобой, как и я сейчас. – Как бы ни было Фазилет больно от воспоминаний о своём несчастливом прошлом, она понимала, как для Хазан был важен отец. Заметив, что девушка пристально смотрит на неё, женщина продолжила: – Так что перестань печалиться, моя прекрасная доченька. Просто сделай глубокий вдох и иди навстречу к своей судьбе. - Ну ведь я же не брошу Ягыза одного разбираться со всем этим. – Хазан слегка тряхнула головой и собиралась было пойти и выпить немного воды, как вдруг рука матери слегка остановила её. - Хазан… - Что такое? - И всё-таки я снова задам этот вопрос. - Что за вопрос, мама? - Кто он для тебя, дочка? Что такое он сделал, что ты готова стать его женой? Фазилет увидела, как Хазан вспыхнула и, опустив голову, принялась слегка теребить ткань платья. Это её поведение говорило больше, чем тысячи слов и женщина в очередной раз убедилась, что её дочь встретила «своего» человека. - Мама, могу сказать одно – теперь я знаю, что чувствую. - И что же ты намерена делать дальше, после вашей свадьбы? - Я не знаю, мама, я и вправду не знаю… Но знаю, что сделала самый правильный выбор в своей жизни. - Какие громкие слова, Хазан. - Но зато это правда, мама. - И как долго ты намерена скрывать эту самую правду от него? - Пока не буду уверена в том, что он испытывает то же самое. Ладно уже, мам, я безумно хочу пить, я пойду, хорошо? – произнесла девушка и, аккуратно подобрав платье, направилась в сторону кухни. «Эх, доченька, сколько времени ты потеряешь, ища то, что уже давно принадлежит тебе.» - подумала Фазилет, смотря на уверенный взгляд своей Хазан. - Я уверена, что ты найдёшь то, что ищешь, моя красавица.