Ради синих глаз

Уже нажав на кнопку звонка, Дин жалеет об этом. Вот уже две недели, как он решил пожить отдельно, устав от происходящего. Хотя по сравнению с Апокалипсисом, «висящим на хвосте», по словам Бобби, то, что происходило в снятом двухкомнатном номере мотеля, нельзя было назвать даже детскими шалостями. Собственно все, что творилось, можно было охарактеризовать всего несколькими словами: братья Винчестеры учили жизни падшего ангела. Поначалу этим занимался исключительно Дин, и Сэм только угорал со смеху. Кастиэль не понимал или – с непривычки – забывал об элементарных вещах. Поэтому то и дело слышался голос Дина – поначалу насмешливый, потом – уже несколько подуставший, а затем и слегка раздраженный: по мере того, как молодой охотник начинал менять свое отношение к поведению «пернатой бестолочи». - Кас, ты обедал или опять голодовку решил устроить? - Оденься теплей, на тебя аж смотреть холодно. - Кас… кхммм… слушай, рубашку переодень. - Блин, ты можешь изъясняться нормально, а не «высоким стилем»? И Кастиэль невозмутимо кивал, глядя бездонными синими глазами, выполняя указания человека – усаживался за стол обедать или ужинать, менял свой так уже приевшийся взгляду тренч на более теплую куртку, шел в ванную переодеваться, пытался говорить так, как это было более привычно людям. В общем-то, он и сам чувствовал, что вессель начинает подчинять его своим человеческим требованиям, но пока что божественная благодать не окончательно покинула ангела, и он постоянно забывал, что нужно делать. Поэтому Дину приходилось постоянно напоминать о необходимости прислушиваться себе и делать то, что положено делать людям. Поистине, сначала это были дни непрекращающегося хохота и веселья. Дин прекрасно помнил, как, немного краснеющий от неловкости ангел заявил, что, «вероятно, что-то забыл о человеческой физиологии» и ему «немного не по себе»… Сэмми тогда ржал, буквально складываясь пополам, а покрасневшему не хуже самого Кастиэля Дину пришлось объяснять ангелу о функциях очищения организма и предназначении туалета. Хорошо хоть этот урок пернатый усвоил сразу, и повторять не понадобилось. Но все проблемы физического характера были ничем по сравнению с вопросами морального плана. И вот тут Дин сдался. Он просто жил, не заморачиваясь; для него, в основном, мир был всегда довольно четко разделен на черное и белое, на всякого рода нечисть, которую надо было уничтожить всеми возможными способами, и людей, которых надо было от этой нечисти спасать. Так всегда учил отец. Правда, в последние годы в «список» этой самой нечисти попал любимый младший братец, а впереди все отчетливей маячил Апокалипсис, акценты несколько сместились. И все же Дин больше привык действовать, а не рассуждать на отвлеченно-моральные темы. А отвечать на многочисленные: «Почему люди поступают так?», «Зачем делать так, а не иначе?» и прочее было выше его сил. - С тобой справляться было куда легче. Ты либо понимал подсознательно, как и любой человек, либо просто слушался… правда, редко. – Отвечал он на насмешливые замечания Сэма. – Послушай, Сэмми, я тебя редко когда о чем прошу. А вот сейчас прошу… нет – умоляю: займись ты с этим… - С кем? – Сэм начинал ехидно щуриться. Порой эпитеты брата в сторону ангела доходили до «пернатого дауна» и «чмо лупоглазого» - если уж Кастиэль, по мнению старшего Винчестера, начинал задавать слишком уж много тупых вопросов и выводил молодого человека из себя. Правда, Дин тут противоречил сам себе, говоря, что под понятие «чмо» Кастиэль не попадает по объективным причинам, но суть это не меняет. Как бы то ни было, Сэмми согласился побыть какое-то время в качестве воспитателя-психолога для падшего ангела. Дин тогда облегченно вздохнул и поспешил слинять, сняв номер в гостинице на другом конце городка. На охоту они продолжали ходить вместе, но потом старший Винчестер «делал ручкой» и направлялся в свое новое место обитания, строго-настрого запретив Кастиэлю приближаться, пока он сам не позовет. А сам он не звал. Неизвестно – почему, но ангел безропотно, хотя и с явным неудовольствием, выполнил и это условие. А потом даже охоты прекратились – нечисть и нежить вкупе с демонами и даже Всадниками прекратили активность, словно залегли по норам для того, чтобы скопить силы. Это было странно, непривычно и пугающе, однако, давало передышку. И вот уже две недели как общались охотники и ангел только по телефону. В первое врем Дин отдыхал и блаженствовал от того, что не нужно постоянно дергаться, переживая за это пернатое недоразумение или пытаться найти ответы на, казалось бы, простейшие вопросы. А потом понял, что… скучает. Странно, но Кастиэль, не делая практически ничего преднамеренно, заполнял собой пустоту в душе молодого охотника. Прежде так было с Сэмми. Но брат постепенно начал отдаляться. И дело тут было не только в демонической крови и недоверии, которое, все же, так и не ушло до конца. А в чем именно – Дин не знал. Впрочем – с собой он мог быть откровенным – и не стремился узнать. Возможно, Сэм наконец-то вырос, превратившись из вечно требующего опеки и помощи младшего братишки в нормального самостоятельного мужчину. Даже взгляд у него стал другой – чуть более жесткий, решительный; хотя щенячье выражение, действующее не хуже ангельского моджо, нет-нет да и проскользнет до сих пор. В общем и целом, «малыш Сэмми» вырос, а его место, похоже, занял падший ангел, не очень то приспособленный к жизни на земле. «Ты просто привык к этому. Потому что этому научил отец. Заботиться. Опекать. И неважно – будь это Сэмми, Бэн или это крылатое чучело в своем идиотском плаще» - Не раз распекал себя Дин, когда мысли об оставшемся где-то в городе ангеле начинали тревожить чуть больше, чем следовало бы. Подобные размышления о привычке заботиться о ком-то не вызывали восторгов. И тогда Дин просто напивался. Да к тому же, не далее, как позавчера он умудрился попасть в мелкую, но крайне неприятную аварию; да еще и неподалеку от полицейского поста. Хорошо еще - в столкновении был виноват не он, так что сам отделался ссадинами и строгим предупреждением. А вот его драгоценную «детку» все же пришлось тащить в ремонт. И теперь, оставшись без верной импалы и изведав все «прелести» поездок в метро и длительных пеших прогулок, Дин пребывал в крайне неприятном расположении духа. Что и компенсировал в очередной раз неким количеством спиртного и тем, что все же завалился к брату. Впрочем, нажав кнопку звонка, он пожалел о своем решении. Опять увидеть насмешку и укоризну в глазах Сэма и недоуменный томительно-синий взгляд ангела… Дину стало не по себе. Но на звонок не ответили, и старший Винчестер испытал облегчение – значит, встрече не суждено состояться. Ну и ладно, тем лучше. Однако зачем-то нажал кнопку еще раз. Просто, что называется, на всякий случай. В следующую минуту дверь открылась. Сэм, с полотенцем, обернутым вокруг бедер, какое-то время внимательно оглядел брата, затем посторонился, пропуская в квартиру, кивнув в сторону кухни. - Заваливайся, я сейчас. – Затем снова скрылся в ванной. Проходя мимо комнаты, Дин задержал шаг, заметив на кровати знакомую фигуру. Прежде молодой охотник уже мог однажды наблюдать подобную картину. В тот раз, когда братья Винчестеры были вынуждены «укрывать» у себя Джимми Новака. В тот раз опустошенный вессель ангела… да нет – просто человек – спал так же спокойно и безмятежно. Пока не удрал. Но сейчас на кровати мирно посапывал вовсе не Джимми Новак – в этом старший Винчестер, даже находясь в состоянии подпития, был вполне уверен. Какое-то время он стоял в дверях комнаты, словно оценивая картинку «спящий ангел Кастиэль», а затем продолжил движение в сторону кухни. - Это что там происходит? – Он глянул на одетого уже Сэма, разливающего по чашкам крепкий кофе, мотнул головой в сторону комнаты. Вопрос, конечно, был глупый, Дин и сам прекрасно понимал это. Но видеть спящим того, кто не нуждался во сне, было тем более странно. Впрочем, ответ тоже не претендовал на первый приз за оригинальность. - Там Кас спит. Старший Винчестер уставился на брата, словно желая понять – издевается тот или нет. Наверное, малую толику желания посмеяться у Сэма все же присутствовало, так как он слегка прищурился, возвращая взгляд. - Ну, дело в том, что я подумал, что стоит познакомить Каса с разными сторонами человеческой жизни. И решил научить его спать. К тому же, если к потреблению пищи он уже привык, то, вполне вероятно, что вскоре телу потребуется и подкрепление сил в виде сна. - А больше ты его ничему не научил? - Ехидные нотки в голосе Дина смешались со странным легким оттенком недовольства. Чему, признаться, сам Дин был удивлен не меньше брата. Впрочем, ни тот ни другой не подали вида. Даже наоборот, Сэм парировал не менее ехидно. - А остальному ты и сам вполне можешь научить. Или, все же, нет? Дин неопределенно хмыкнул, вспоминая единственную неудавшуюся попытку затащить ангела в бордель. Да и идея Элен приохотить крылатого к спиртному тоже не имела успеха – Кастиэль просто не пьянел. Впрочем… Дин помрачнел, вспоминая «прогулку» в будущее. Там у Каса получилось приобщиться ко всем порокам. И охотник ощущал уверенность на все сто процентов – ТАКОГО Кастиэля он знать не хочет. Точнее – не хочет, чтобы синеглазый по детски наивный воин божий становился таким… аморальным чудовищем, превратившись в человека в самом худшем проявлении. Эти размышления вновь привели Дина к недавним картинкам, увиденным на улицах города, заставляя молодого человека мрачнеть. - Сэм, скажи, вот нафига мы все это делаем? - Чего? – Младший Винчестер пододвинул брату кофе. - Да вот все это. – Дин неопределенно махнул рукой, едва не опрокинув чашку с горячим напитком себе на брюки. Алкоголь в крови сыграл с молодым охотником злую шутку, заставляя говорить сейчас то, в мыслях о чем Дин себя даже и не подозревал. – Спасаем людей, предотвращаем Апокалипсис…Кому это вообще надо? - Эй, чувак, что с тобой? – Сем кинул несколько обеспокоенный взгляд. На всякий случай отодвинул чашку с кофе подальше от края стола. - Да все в порядке. - Дин поморщился, отобрал чашку, глотнул крепкий напиток. – Знаешь, я однажды беседовал с Касом… когда мы замочили Самайна. Так вот, он сказал… - Дин, я точно уже не помню, что там говорил Самайн, но беседовал он вроде как с нами обоими. И без Каса. - Да не Самайн говорил, а Кас… потом уже. - Молодой охотник раздражен непониманием. – Не перебивай. Так вот, Кас сказал, что считает людей лучшими творениями. - Ну вот, а ты спрашиваешь – зачем всех спасать. – Снова подал голос Сэм. И наткнулся на почти что разъяренный и, одновременно, какой-то горький взгляд. - Да какие они нахрен лучшие? Ты вспомни хоть того же Макса Миллера, Гордона, этих тупиц – «охотничков за призраками»... Да мало ли кого. Мало на свете обдолбанных наркоманов, маньяков, родителей, которые избивают своих детей и детей, убивающих своих родителей? И это тоже – лучшие создания? И ведь большинство из них даже не задумываются о будущем, не верят ни в ад ни в рай и произносят «да чтоб ты сдох» и « провались ты в ад» с такой же легкостью, как мы с тобой сейчас пьем кофе. И стоят ли они того, чтобы их спасали? Да и мы с тобой… не лучше многих. Сэм уставился со все возрастающим недоумением. Что происходит с его братом? Да и Дин ли это вообще? Хотя одержимость демоном можно исключить сразу. Оборотень? Тоже вряд ли. Во-первых, сейчас вся нечисть затихла, а во-вторых, вряд ли даже сильный оборотень рискнул бы сунуться в квартиру, где обитает ангел. К тому же, когда Дин еще стоял в коридоре, свет потолочной лампы не отразился в его зрачках. Значит, оборотень тоже исключается. Тогда что? Почему? Откуда такие мысли? - Дин, кажется, в этот раз ты перебрал капитально. Тебе отдохнуть надо бы, отвлечься. - Отдохнуть? От чего? - Старший Винчестер с такой силой поставил пустую чашку на стол, что та издала жалобный стук. – Я вот уже несколько дней только и делаю, что отдыхаю и бездельничаю. И не потому, что не могу бороться с этими мразями, а потому, что бороться не с кем. Отвлечься? От чего? От мыслей, что все скоро полетит в тартарары? Или от воспоминаний о прошлом? - Дин, не кричи. Криком ты добьешься только того, что разбудишь… - Сэм осекся, заметив стоящего в дверях ангела. Тот смотрел на Дина пристально, не мигая. - О, а вот и наш спящий принц пробудился. – Дину стало неловко от этого глубокого синего взгляда и молчания, поэтому он предпочел перейти в наступление. – Что, Кас, я не прав? Так ли прекрасны лежащий в собственной блевотине алкаш, или насильник, издевающийся над несовершеннолетними? Хотя да, ты прав, - он заметил, как выражение синих глаз меняется. – Я начал Апокалипсис, пытал души в аду... Так что я еще больший монстр. Я и Сэм – стоим друг друга. - Он просто малость перепил. Бывает. – Пояснил Сэм, недоумевающему от такого поведения и напористых нападок, ангелу. Кастиэль понимающе кивнул, приготовив себе кружку чая – вкус кофе ему не нравится – сел рядом с хмурым Дином. - Не все на свете так просто и однозначно. Дин, тебе ведомо это. Ты призван защищать и помогать людям, но не судить их. Что же до тебя и твоего брата, то, коли вы оба были бы столь ужасны и недостойны спасения, вас не позволили бы спасти. - Так, ладно – решительно хлопнул рукой по столу Сэм, поднимаясь, - Дин, раз уж ты изволил почтить нас своим присутствием, то будь любезен немного помочь. Заодно встряхнешься и развеешь свою хандру. - Опять помогать? – Язвительно ухмыльнулся старший Винчестер. – Что на этот раз? Пришибить монстра, перевести старушку через дорогу? Да раз плюнуть…. - Чегооо? Да ни за что! – Не сдерживаясь, Дин возмутился во весь голос, когда прозвучал ответ. Ангел, попытавшийся успокоить молодого охотника, не понимая – почему тот так шумит – был послан таким маршрутом, что на миг остолбенел, а затем счел за лучшее ретироваться. И теперь братья Винчестеры выясняли отношения весьма бурно, как бывало прежде довольно часто. Возмутил Дина, собственно говоря, тот факт, что под помощью подразумевалось сопровождение крылатого на некоторые культурные мероприятия; как выразился Сэм – «для ознакомления с жизнью людей». Все бы ничего, вот только Дин посчитал, что «нормальный мужик глазеть на такое не пойдет. - Черт возьми, Дин, когда ты попросил помощи – я разве отказал? А теперь ты тут начинаешь… Тем более, поверь – ты мне потом сам спасибо скажешь. – Сэм ухмыльнулся, словно заправский бес-искуситель. * * * Откинувшись на спинку жесткого сидения, Дин оглядывает яркий, по-праздничному нарядно украшенный зал. Тихо бурчит что-то вроде: «развлечение для сопливых детишек и геев». Впрочем, в своем заявлении он в какой-то степени прав – на представлении китайского цирка пришло немало детей. Кто-то шумно общается с соседями или испытывает приобретенные в фойе сувениры, кто-то чуть менее шумно поглощает купленные в буфете лакомства; и все это – в ожидании начала действия. Дин искоса поглядывает на ангела. А тот с интересом смотрит то на пустую еще сцену, декорированную какими-то восточными гобеленами с изображениями драконов, журавлей и еще чего-то, то на потолок с вертящимся стеклянным шаром. Когда на полированные зеркальные пластинки шара попадает свет от потолочных ламп, по залу начинают скакать блики. Дин морщится – ему совсем не нравится «вся эта чушь». Но вскоре потолочные лампы начинают гаснуть, зато загораются прожекторы, и блики от зеркального шара становятся цветными. Откуда-то из динамиков раздается немного тягучая музыка. Представление начинается. Оно отличается от европейских и американских тем, что тут нет ни дрессированных животных, ни фокусников, ни клоунов. Лишь эквилибристика и акробатика… на уровне чего-то совершенно фантастического. Яркие обтягивающие костюмы; тонкие , будто точеные гибкие фигуры гимнасток… И старший Винчестер уже вовсе не жалеет, что поддался на уговоры брата. Ведь ни один стриптиз не сможет сравниться с тем, что происходит сейчас на сцене. Вот ведь маленький паршивец. – С усмешкой отмечает оригинальный выбор Сэма молодой человек. - Но, надо признать, я был не прав: тут не так уж и скучно. Он чувствует, как его кто-то теребит за рукав. Дин поворачивает голову, глядя на мальчугана лет семи. На круглой рожице пацана ясно можно прочесть гордость и восторг. - Мистер, мистер… - раскосые глаза четко указывают на то, что этот зритель является сородичем акробатов. – Мистер, а там мои папа и мама. – Он указывает рукой на сцену. – И я, когда вырасту, тоже буду «летающим Рю». Я уже тренируюсь. Винчестер коротко кивает, постаравшись улыбнуться. Да, кажется, его собственные детские тренировки не вызывали такого бурного восторга. - Ну, раз тренируешься, то обязательно будешь. Мальчишка расплывается в довольной улыбке, а Дин обращает свое внимание на наблюдающего за действием на сцене, ангела. На лице Кастиэля написан такой неподдельный восторг, что Винчестер почти что слышит мысли пернатого: Поистине – это высшее творение Отца, достойное восхищения. И Дин Винчестер вдруг понимает – он будет бороться до конца. Ради этого пацана, гордого своими родителями, которые дарят радость другим своим нелегким и, порой даже, опасным трудом. И ради вот такого вот выражения синих глаз ангела.