объятия сна

В ночь перед финалом Соня не спит. Силы видений Морфея хватает максимум на то, чтобы окунуть в дремоту молодую колдунью. В какой-то момент она дёргается, вырываясь из липких объятий полусна, и новый рой мыслей, эмоций, и чувств опять вступает в ожесточенный бой с физиологической потребностью. Когда веки вновь тяжелеют, Соне кажется будто чья-то рука властно ложится ей на талию. Прикосновение обжигает, но огнём или холодом — сложно понять. Заострённые ногти почти ласково поцарапывают нежную кожу, посылая волны мурашек. А ещё каждой клеткой чувствуется некротика, бешеная некротическая энергия, и в ужасающе огромном количестве. Соне было бы проще думать, что ей снится демон, но она точно знает — её обнимает Женщина. Хочется вырваться, но теперь обе руки обвивают её стройный стан, и сжимают крепко, почти до боли. Плечо опаляет прохладным дыханием невидимки, чьё лицо скрыто мраком, но этого хватает, чтобы пустить по телу пряную дрожь. И кажется, будто в один момент не остается никаких сил на сопротивление. Соня на самом-то деле и не желает сопротивляться этой — такой далёкой, такой знакомой, такой невероятной, чтобы быть правдой — Повелительнице Теней. Не желает, но всё-таки очередное, до ужаса дразнящее прикосновение заставляет её дёрнуться — и юная ведьма распахивает глаза, тяжело дыша. Соня кусает губы, в который раз прокручивая в голове тот момент, когда она сняла маску. Вспоминая каждый миг подробно, до мелочей, она не замечает, как Тени вновь затуманивают ей сознание. Теперь её единственный ориентир — пара невозможных серо-зеленых глаз, которые то грозно сверкают и метают молнии, то мягко мерцают стальными искорками. Этот взгляд манит и ведёт за собой, этот взгляд способен подчинить себе чужую волю за одно мгновение — девушке кажется, будто она уже давно добровольная пленница. Соня не может оторваться от этих глаз, Соня не желает лишать себя этих сладких и странных оков. Поэтому она тянет руку в надежде, что её визави выйдет к ней. Но ничего не происходит. Тонкие девичьи пальцы чувствуют лишь почти болезненную пустоту, Тени растворяют в пространстве и времени свою Хозяйку, а Соня в который раз мучительно поднимает веки. Она готова проклинать тот день, когда встретила самую сильную и самую опасную ведьму из всех ныне живущих. Как хотелось ей тогда сгореть, провалиться на месте! Но она подошла ближе, — непозволительно близко, думает Соня теперь — вложила свои руки в изящные, обжигающе холодные женские ладони, сжала пальцы старшей ведьмы так, словно в этом было спасение, а не погибель. И поклонилась практически до земли, с трудом сдерживая рвущийся наружу крик, больше напоминающий песнь феникса. Теперь Тени к ней беспощадны, но Соня совсем не против сойти с ума. С мыслью о том, что это, пожалуй, могло бы быть красивым концом, она закрывает глаза в новой попытке забыться. Соне бы убежать от самой себя, да только некуда. Да и стоит ли, когда Эта Женщина в чертовски элегантном платье, сотканном из мрака, смотрит тебе в душу? Стоит ли пробовать избавиться от этих чар Темной Королевы? Стоит ли пытаться спастись от той, которой подвластна даже сама Смерть? Когда Повелительница Теней одаривает её улыбкой — в этот момент Соня будто бы задыхается — господи, как неправильно — и нежно зовёт её по имени, молодая колдунья чувствует, как каждый нерв обжигает холодным огнём. Заветный голос повторяет имя Егоровой из раза в раз, успокаивая и убаюкивая, и юная ведьма наконец окончательно засыпает. Первые пробившиеся в комнату солнечные лучи невесомо касаются темных волос девушки. Та слегка улыбается во сне, уверенная, что эта ласка принадлежит рукам Елены Валерьевны. Соня не знает, что внизу, у её окон, Голунова ещё на рассвете задула последнюю свечу, с излюбленной удовлетворенной ухмылкой произнося её имя вслух.