И еще одна просьба лорда

— Нет уж, Роммат, — уперся Верховный маг, которому почести и дифирамбы от Совета Шести, похоже, вскружили голову. — Или ты присоединяешься к Стражам Тирисфаля, или у тебя нет причин находиться в нашем Оплоте. — Тогда я заберу из твоего Оплота всех эльфийских магов, — процедил великий магистр. Верховный маг вскинулся спорить, но Роммат заранее продумал все возможные возражения. — Не сомневайся, они уйдут, если я пообещаю объявить их всех предателями родины. — Ну ты и… — Они станут изгнанниками, а Даларан, готовый их принять на время войны — весьма ненадежный союзник. Они уже убедились в этом на собственных шкурах, — с мрачным торжеством заключил Роммат. Лицезреть разъяренного Верховного мага Роммату нравилось. Он все еще считал этого эльфа необходимым Кель’Таласу, но не собирался легко прощать ему выходку с Этасом. И с Фело’мелорном. Видеть легендарный клинок, гордость Солнечных Скитальцев, в чужих руках было неприятно. — Идет война! — рявкнул Верховный маг. Он вскочил на ноги и дернул рукой, словно хотел перевернуть разделявший их с Ромматом стол, но сдержался. - Легион готовится уничтожить весь Азерот, а ты… — А я пришел проконтролировать, чтобы с эльфийскими магами ничего не случилось, — спокойно, размеренно ответил великий магистр. — Что тебя не устраивает? — Даже не знаю, как сформулировать, Роммат! Ты не желаешь брать на себя обязательства и называться нашим союзником. И при этом планируешь поселиться в Оплоте, рядом с магами Совета Шести и другими кирин-торцами! Через сколько дней мы начнем находить первые трупы? — Напомни одной гадюке держаться от меня подальше, и ничего не… — Ты думаешь, у меня нет других дел, как только… — возмутился Верховный маг. Закончить он не успел из-за этих самых своих дел. Прибежал какой-то гномский заклинатель, что-то зашептал ему на ухо, и Верховный маг помчался на второй этаж Оплота решать очередную срочную проблему. Он неопределенно махнул Роммату рукой, что в равной степени могло означать «потом закончим» или «вали отсюда» или «демоны с тобой, делай что хочешь». Роммат предпочел истолковать жест в последнем смысле. Он вышел с балкона в тренировочный зал, отвлек одну Похитительницу Солнца, методично нашпиговывающую магический манекен Ледяными Копьями, и потребовал найти того, кто поможет ему с размещением. Внутри Оплот Хранителя был гораздо больше, чем казался снаружи, и все же такому количеству магов в нем было тесновато. Апартаменты Роммату достались гораздо скромнее, чем он привык во дворце. Письменный стол, шкаф для одежды, полки для книг и артефактов, кресло и узкая, только на одного, кровать. Впрочем, Роммат сюда и не на отдых приехал. Ему предстояло выполнить просьбу лорда, осуществить личную месть, да и внести вклад в борьбу с Легионом тоже не помешает. И это не считая исследований Ночного Колодца или того факта, что некоторые дела Кель’Таласа ждать его возвращения не могут. Работы предстояло немало. Здание Оплота Хранителя было заложено давно, еще до разрушения города Архимондом. Тогда тут планировалась общественная библиотека, но что-то не срослось, и помещения много лет пустовали. Сейчас Стражи Тирисфаля привели здание в порядок и достроили при помощи магии. Это гораздо быстрее, чем строительство традиционным методом, но имело ряд недостатков. Меньше специалистов участвовало в проектировании, меньше времени отводилось на планирование и расчеты, а потому результат получался непродуманным. Постоянно вылезали огрехи, недосмотренные мелочи. Луносвет в свое время восстанавливали по старым чертежам, а тут, похоже, — на глазок. Спроектировали Оплот неудобно. На взгляд Роммата, логичнее было бы разместить все важные объекты в центре, а жилые помещения — по краям. Так нет же, все поставили вперемешку. Пока пару вопросов решишь, набегаешься по лестницам и коридорам и убьешь уйму времени. Через пару дней Роммат привык срезать путь телепортационным скачком и заметил, что многие другие маги поступали так же. Жизнь в Оплоте кипела. В библиотечных залах было не протолкнуться, в тренировочный приходилось записываться за сутки. Отдельное крыло отводилось ученикам. Наспех натасканная молодежь готовилась досрочно сдать экзамены и вступить в битву. Помрут многие, но зато это самый быстрый способ сделать карьеру. В мирное время попасть в Кирин-Тор сразу после экзамена не получится. Роммату пришлось буквально за уши оттаскивать юных представителей влиятельных эльфийских родов от вербовщицы боевых групп. Куда этих юнцов против настоящих демонов? Идиоты! Смертники! А Верховный маг лишь отмахивался, говоря, что каждый вправе решать за себя самостоятельно. Роммат кривился и действовал. Одного припугнул, другому напомнил об овдовевшем родителе, третью пристроил в отряд искателей артефактов. Вот только знал он тут далеко не всех, и не к каждому смог найти подход. Да еще и Этас, сопливый гаденыш, сам того не ведая, сослужил дурную службу! Равняясь на него, молодого архимага, участвующего уже не в первой войне, эльфы рвались в бой. Знали бы они, сколько раз этот мальчишка выжил только потому, что кто-то спасал его задницу! Перспективные, талантливые, но неопытные эльфы гибли на заданиях. Роммат скрипел зубами от злости и ругался с Верховным магом каждый раз, как тот изволил появиться в Оплоте. Лор’темар писал, что ожидал худшего и благодарил за помощь. Трупов членов Совета Шести, которых опасался Верховный маг, не появлялось. Из всего Совета в орден Стражей Тирисфаля вошли только Модера и Кейлек, со вторым у Роммата не было никаких счетов, а первая благоразумно избегала встреч. Она почти все время находилась рядом с Верховным магом, сопровождая в опасных поездках по Расколотым Островам и в битвах, став фактически его тенью. А прибыв в Оплот — отдыхала в своей комнате или где-то секретничала с Кейлеком. Еще в Оплоте постоянно ошивался Кадгар. В Орден он не входил — еще бы, станет глава Кирин-Тора подчиняться другому чародею, пусть и герою нескольких войн! Но то ему нужно было поговорить с кем-то из магов, то порыться в библиотечных свитках, то выпросить на денек-другой артефакт. И все это с постоянными шуточками и ухмылками. Роммату поначалу на него было плевать, но потом, заметив, как часто тот секретничает или просто любезничает с Этасом — стало бесить. Этас… Отомстить ему пока не представлялось возможным. Этас с Верховным магом вел дела, но в Орден официально не вошел. В Оплоте появлялся эпизодически, ненадолго. Не орать же на весь город, увидев рыжую макушку с внутреннего балкона или где-нибудь в коридорах. Сам Этас заметил Роммата, только практически столкнувшись с ним и Верховным магом при выходе из хранилища артефактов. — Великий магистр решил присоединиться к стражам Тирисфаля? Голос Этаса был взволнованным. Что в нем — надежда или страх, не поймешь. — Нет, — выплюнул Роммат, взбешенный и только что состоявшимся спором с Верховным магом, и реакцией собственного тела на юного предателя. Не на что тут реагировать. Просто молодой смазливый эльф. Да их пруд пруди таких — хорошеньких, но ветреных, готовых провести с тобой несколько жарких ночей, а потом найти другого покровителя или новую цель для любовных побед. А о тебе забыть. Выбросить из жизни, как ненужный старый хлам. Без объяснений, без предупреждения. К чему тратить на тебя время, когда впереди — новые впечатления, знакомства, любовники?! Вот только таким ветреникам обычно хватает ума не злить тех, кто может всерьез отомстить. Роммат накручивал себя этими мыслями намеренно, чтобы отвлечься от некстати вспыхнувшего желания. Помогло. Еще как помогло! От злости губы кривились в зверском оскале, но воротник мантии скрывал его от взглядов. Этас смылся под каким-то нелепым предлогом, а потом старательно избегал Роммата. А может, и не избегал, просто дел у всех чародеев в те дни было невпроворот. Вскрылась какая-то мутная история с архимагом Варготом, занявшим место Джайны в Совете Шести, слег с непонятным магическим отравлением один из доверенных чародеев Верховного мага, и много других неприятностей. Всем виделись интриги демонов, а из-за их умения принимать чужой облик, в Оплоте теперь никто не доверял никому. Неподходящая для продуктивной работы обстановка. Роммат тоже не искал встреч — раз возможностей для мести мало, так и незачем травить душу. Впрочем, когда сталкивался с Этасом случайно и без свидетелей, не отказывал себе в удовольствии выплюнуть ему в лицо пару обидных замечаний. Предатель, ветреная потаскуха, трусливое ничтожество. Позволил Кирин-Тору вытереть об себя ноги! Со всеми членами Совета Шести успел переспать, чтобы разрешили вернуться в город, или ограничился четырьмя, чтобы получить большинство голосов? И это была лишь малая часть тех оскорблений, которые хотелось озвучить. Угрожать Роммат не стал, опасаясь быть подслушанным, но, вроде бы, задел мальчишку за живое. Этас сначала пытался возражать, потом только краснел, сжимал кулаки и отмалчивался. Лишь однажды позволил себе ответить дерзостью, но Роммат живо его осадил. И тем же вечером застукал его в постели с Верховным магом. Роммату нужно было обсудить срочный вопрос, и одна из чародеек сообщила, что Верховный маг уже направился в свои покои. Дверь была не заперта, Роммат позвал, но, видимо, недостаточно громко, и его не услышали. Он вошел и увидел их. В спальне. Этас помогал Верховному магу раздеться. Тот был пьян и все жаловался на что-то невнятное, то оправдывался, то винился. — Он сказал, что нам пора прощаться. За что-то благодарил. А я не вслушивался в его слова, мне надо было спешить помогать драконам. Довел его до пещеры, там были такие заряженные маной озера. Сунул его в это озеро, сказал ждать меня там. Он говорил, что не видит меня, что его силы закончились. А я торопился, отмахнулся, мне было не до него. Я же не знал! — Конечно, ты не мог знать, — поддакнул Этас, заклинанием расправляя постель и усаживая Верховного мага на нее. — Но я должен был знать! Он сел, но покачнулся и вцепился в Этаса. Точнее, в пояс его брюк. Если совсем точно — одной рукой за пояс, другой — за задницу. Роммат скрипнул зубами. — Потом, когда все закончилось, я сначала и позабыл о нем, помогал возиться с раненными. Вернулся уже ночью, позвал, а его нигде нет. Я подумал, ну мало ли, поесть пошел или поспать, не все же в воде сидеть. А потом драконы рассказали. Я даже не поддержал его в последние минуты! — Ты бы ему не помог, — мягко возразил Этас. — А драконы нуждались в тебе. — Да знаю я! Но… Я хотел спасти его! Это все их зависимость… Я бы научил его Волшебному потоку, мне только нужно было немного времени! А теперь их много таких. Я собираю им кристаллы маны везде, где могу, а им этого на один-два дня… Я чувствую, что и их тоже не сумею спасти… Этас расстегнул ему пуговицы на вороте, потом заклинанием снял с него сапоги и аккуратно отлевитировал их в угол. Роммат сложил руки на груди, чтобы не удавить обоих немедленно. Наблюдал. Может, Этас просто хотел, чтобы перебравшему Верховному магу было удобнее отдыхать? На этом парне огромная ответственность, он больше всех выкладывался и рисковал жизнью на этой войне — имел же он право расслабиться, рассчитывая на заботу соратников? Они даже не целуются! Значит, ничего такого? — Ты не виноват. Тебе нужно поспать, — тоном заботливой мамочки увещевал Этас. — А завтра мы подумаем, что можно сделать для шал’дорай. Этас потянулся к ремню Верховного мага, а тот, глядя на него мутным от вина или страсти взглядом, перехватил запястье и потянул к себе. Этасу, чтобы не шлепнуться на него, пришлось опереться на колено и на руку на постели. — Ты мне поможешь? Ты пойдешь со мной? И Этас ни словом не возразил против такого обращения. Верховному магу можно да? Глядя на их игрища, оставаться спокойным было уже невозможно. Роммат швырнул принесенные бумаги на прикроватный столик и сухо попросил Верховного мага ознакомиться с ними, когда закончит развлекаться. Тот лишь скользнул по нему равнодушным взглядом. Этас, как обычно, вздрогнул от звука его голоса, шарахнулся от Верховного мага и бросил на Роммата виноватый взгляд. С чего бы ему так смотреть, если бы его застукали не за попыткой соблазнения, а за обычной помощью пьяному другу? Очень хотелось в оскорбительных выражениях поделиться с Верховным магом советом, что именно Этас хорошо умеет в постели и как его там лучше использовать, но Роммат вовремя прикусил язык. Если сам мальчишка все еще не проболтался, то ни к чему признаваться в своей незавидной роли брошенного любовника. Наутро Верховный маг глотал зелья от головной боли и не помнил появления Роммата. Этас опять куда-то исчез. Роммат не собирался выспрашивать, но не мог не навострить уши, когда о мальчишке заговорил Кадгар. — Этас служит Кирин-Тору, а не тебе, Верховный маг, — проворчал Кадгар. — У тебя что, дар, просить его о помощи именно тогда, когда он мне позарез нужен самому? Уж не сговорились ли вы водить меня за нос? На последней фразе Кадгар лукаво улыбнулся и хохотнул, но стального оттенка глаза остались внимательными и серьезными. Тебе-то что за дело до него, человечишка! Роммат напомнил себе не уподобляться ревнивому мужу, подозревающего всех и каждого в запретном интересе, но не особо помогло. — Кадгар, там будут Кирин-Тор, шал’дорай, Орда и Альянс! — воскликнул Верховный маг. — Я посылаю Этаса потому, что знаю, ему хватит терпения не развести конфликт, даже если его… попытаются спровоцировать. — Это да, да. Здесь ты совершенно прав, Этасу хватит, — пробормотал себе под нос Кадгар, теряя к разговору интерес. Он резко свернул в сторону, алчно скалясь на магический фолиант в руках молодой гномки. Этот тип часто выглядел жутко рассеянным и безответственным, как будто этот спектакль мог кого-то обмануть. — У Этаса слишком короткая память, — проворчал Роммат, провожая взглядом главу Кирин-Тора. Всего пару лет назад Кадгар поддержал изгнание Этаса, а теперь «позволил» тому вернуться, чтобы внаглую использовать в своих целях. А тот терпел и это «покровительство» и слова о еще одном шансе. Это Этас мог дать предателям еще один шанс! А он предпочел все забыть. И зло, которое ему причинили, и добро. Это неправильно! Сейчас, когда отношения Орды и Альянса обострились после событий в Штормхейме, в Оплоте стало модным демонстративно осуждать и Сильвану, опустошившую Гилнеас, и Седогрива, развязавшего новый виток конфликта. В целом, Роммат Седогрива презирал. И за то, что тот трусливо отсиделся за стенами города, когда его соплеменников уничтожала Плеть — даже беженцев к себе не принял. И за то, что сейчас, сбежав из Гилнеаса и найдя себе хозяина и защитника, предал его. Нарушил приказ его наследника. Никто в Альянсе не скрывал, что Седогрив действовал вопреки воле юного короля Ринна: и Седьмой легион в бой потащил без спроса, и само нападение из засады устроил. И все же старый волк заставил Сильвану считаться с ним. Он мстил, а не забывал обиды. Роммат не мог себе представить, чтобы Седогрив принес дары, смиренно попросился назад в Гилнеас и согласился выполнять распоряжения Королевы Банши. Да демоны его раздерите, если бы Этас на острове Грома в нарушение приказа Лор’темара все же отправил своих Похитителей Солнца разобраться с Серебряным Союзом, Роммат, разумеется, вправил бы ему мозги, но понял бы и защитил от гнева лорда! Хотя, конечно, такое развитие событий было нежелательным. Кель’Талас в то время не потянул бы масштабный конфликт еще и с Далараном. Не всегда есть возможность свести счеты. Великий магистр, например, избегал возобновления союза, но почти не мстил Кирин-Тору за предательство. Почти… Роммат усмехнулся. Покидая даларанские темницы, Мстители залили городские катакомбы кровью. А потом вышли на улицы, к порталу, и вырезали всех, на ком были кирин-торские гербовые накидки. И сделали это с удовольствием! А потом в Запределье они нашли Кирин-Вар, поселение чародеев… Роммат не считал правильным мстить им — эти-то кирин-торцы точно не имели отношения к предательству основной части ордена. Но Кель сказал «Мои бойцы хотят крови», а потом «Син’дорай заслужили право на месть». Роммат пытался спорить, но Кель не уступил. Бойцы — отговорка. Сам Кель хотел крови, и Роммат это понимал. Но подумал, что после всех испытаний, принц заслужил право… сделать все, что угодно, лишь бы это принесло мир его измученному сердцу. Пусть сорвет на людях Кирин-Вара злость на Кирин-Тор, на Альянс, на Артаса, на ставших бесполезными союзников-Иллидари. Наверняка, эта келева кровожадность была следствием влияния демонов, но Роммат, невнимательный, нечуткий идиот, этого не понял. В кирин-варской резне он не участвовал, но неприятный осадок остался. И позже, в Азероте, именно память о погибших — без вины погибших, — в Запределье чародеях удерживала Роммата от масштабной мести Кирин-Тору. Он вовсе не считал, что обязательно нужно мстить любой ценой. Решение Этаса начать в Кель’Таласе новую жизнь, забыть о Кирин-Торе, показалось Роммату взрослым, обдуманным, серьезным. Только это было не решение, а обман. Верховный маг, услышав его комментарий, хмыкнул. — Иногда я боюсь, что у Этаса, наоборот, слишком долгая память. И не пожелает ли он отомстить, когда будет подходящий момент. — После победы над Легионом? — Роммат приподнял бровь. Версия была интересная, но очень маловероятная. Хотя это было бы отличное объяснение идиотскому поведению Этаса. Нет, если бы он решил мстить, то заручился бы поддержкой Роммата. Но Роммат не отпустил бы его в Даларан… Хватит искать мальчишке оправдания! Этас предал его и заплатит за это! Верховный маг тем временем ударился в проповеди. Даже ставил Этаса в пример ему, Роммату. Мол, тебе бы так научиться отделять личные обиды от политики. Когда прозвучало имя Модеры, Роммат хотел уже было развернуться и уйти, но Верховный маг вдруг затронул интересную тему. — Я сейчас не говорю об истории с Мстителями. Я про Похитителей Солнца. Модера с Этасом друзья, они доверяют друг другу. Она с самого начала не верила в виновность Этаса, возражала против изгнания. Спорить о Модере не хотелось. Роммат давно понял, что она представляет из себя на самом деле, и не собирался менять свое мнение. И слабо верил, что Верховного мага удастся переубедить, раз уж тот продолжал ей доверять после резни на улицах Даларана, которую видел собственными глазами. Роммат возразил автоматически, просто потому что собеседник ляпнул глупость. — Возражала, но возглавила войска Кирин-Тора на острове Грома, чтобы убивать Похитителей Солнца. — Чтобы не убивать их. Вспомни, Роммат, масштабной стычки с силами Кирин-Тора так и не случилось. Пленных брали, но потом обменяли. — А мана-бомбы на кораблях? Когда бомбы были обнаружены, Роммат прикинул суммарную мощность и мысленно вознес хвалу Солнцу за то, что их успели обезвредить. Взрывы уничтожили бы корабли, оставив Войска Похитителей Солнца без транспорта и значительной доли припасов. И, конечно, никто из находившихся на борту эльфов не спасся бы. — Роммат, честно, я не нашел бы их так быстро, если бы мне не передали план размещения, — развел руками его собеседник. — Кто передал? — Роммат нахмурился. Верховный маг прежде не рассказывал, что ему помог в поисках кто-то еще, помимо выделенного отряда следопытов. — Этас. Сказал, что получил от шпионов. Но я думаю, что прямиком от Модеры. Верховный маг продолжал говорить что-то о том, будто Модера сама отругала Этаса, что он не пошел к ней сразу, как узнал о похищении Колокола. Мол, она бы придумала план или услала его в Кель’Талас переждать бурю. Роммат не слушал его. В голове не укладывалась мысль, что все это время Этас не просто скрывал общение с Модерой, обменивался новостями, но и проворачивал за его спиной тайные операции. Это не сейчас Роммат что-то сделал не так, испортил отношения. Нет, Этас с самого начала лгал ему! Делал вид, что смертельно обижен на Совет Шести, а Роммат, как дурак, все рвался его утешить. А на самом-то деле… Значит, все-таки уход Этаса в Даларан — дело рук Модеры, а не Верховного мага. Разработали на пару план возвращения, а война с Легионом просто ускорила события. Может, напрасно Роммат не искал встреч с этой женщиной? Может, нужно было удавить ее тихонько и сбросить труп в Великое Море? В тот же вечер Роммат столкнулся с ней в коридоре, но едва начавшуюся ссору прервал Верховный маг, утащивший Модеру на очередное задание. Безумно хотелось напиться, разнести половину проклятого Оплота и подраться с кем-нибудь от души, но Роммат, разумеется, не мог себе этого позволить. Еще и до исследований Ночного Колодца все не доходили руки, и это отнюдь не прибавляло великому магистру радости жизни. Так что приказ Лор’темара срочно отправляться в Сурамар оказался очень кстати. Роммат «душевно» побеседовал с вербовщицей, пригрозил карами за втягивание в войну юнцов и улетел из ненавистного города на дракондоре. Он чувствовал, как за пределами Даларана становится легче дышать.