День, когда я умерла

День, когда я умерла, был ничем особенно не примечателен. Я вернулась с университета с мыслями, что убила там восемь часов моей жизни, которые, по мнению существ достаточно старых, чтобы память начала их подводить, должны были быть лучшими в моей жизни. Наушники молчали; сквозь них доносился шум метро. Покачиваясь, я думала о том, что моя жизнь несется по рукаву реки, где за следующим поворотом - водопад высотой тысячу метров. Образ того, как что-то случается с поездом, появлялся и пропадал. Если бы что-то произошло, мне не пришлось бы лететь с обрыва, совершенно жалкой: кричащей и бесполезно махающей руками. Хотя, возможно, я просто сложила бы руки на груди, слушала бы грохот воды и размышляла о бренности бытия. В конце концов, от меня никогда не было толку. Несмотря на три с половиной года учебы и отличные оценки во всех аттестатах, специалист из меня был никакой. Я не знала, что собираюсь делать после выпуска. Я не знала даже, как написать диплом. Зато я знала, что хочу кофе. Я посмотрела на часы. Сорок минут до закрытия. Успеваю. Кофе мне было не нужно, оно даже не добавляло бодрости, но почему-то хотелось. Возможно, и правда - наркотик. Снег летел в лицо, а я прокручивала в голове жизнь своей одногруппницы, которая умудрялась жонглировать всеми делами с такой легкостью, будто у нее был неисчерпаемый источник сил и маховик времени впридачу. Она училась в университете, все успевая, у нее была работа, по специальности, и девушка, отношения с которой длились уже три года. А моя жизнь, как уже упоминалось, неуклонно устремлялась к обрыву, пока я без особого энтузиазма плескала руками по воде, делая вид, что сопротивляюсь. Зажегся зеленый свет, и я пошла по переходу, одновременно следуя за ассоциативной цепочкой к симпатичному девятнадцатилетнему баристе, у которого была жена и аллергия на лактозу. Резкий звук заставил меня повернуть голову, и я увидела, что на меня на полной скорости едет машина, серая, с откровенно обнаглевшим человеком за рулем (водителя я не видела, но наглость определила интуитивно). Знаете, никогда не могла понять, что нужно делать в такой ситуации. Бежать вперед, чтобы успеть? Отступить назад, пропуская? Я как-то не успела вовремя принять решение. Произошедшее дошло до меня не сразу. Когда вместо гудящего города оказываешься в совершенной тишине леса, это несколько выбивает из колеи. Мысли в голове перестали метаться, шокированные таким поворотом событий. Зеленела трава, светило солнце, почти на границе с выжженной почвой красовалась статуя персоны неопределенного пола, рядом со статуей посапывал дракон, настолько синий, что от яркости цвета почти хотелось отвести глаза прежде, чем утонешь. Я моргнула. Картина не изменилась. Наверное, меня сейчас откачивают, подумала я. Или скорая застряла, как обыкновенно бывает, в пробке. Или же все это мне снится. Уши у статуи были заостренные. Я потянулась и попробовала кончик пальцем - холодный гладкий камень. Интересно, сильные ли повреждения? Возможно ли, что я умерла? Не хотелось бы жить с еще большими проблемами, чем были, особенно, если придется делать это с родителями - меня всю передернуло, когда я об этом подумала. Дракон был маленьким по сравнению с теми, что обычно мелькают в фильмах, не более трех метров в высоту. Лес, выжженная полянка, статуя эльфа, дракон, я. Найдите лишнее в ряду. Когда дракон шумно выдохнул горячий воздух, а его глаза приоткрылись, я постаралась вспомнить, едят ли драконы людей. Кажется, да. Я была готова поставить свою жизнь на противоположное. Наверное, стоило хотя бы попробовать убежать. Слишком много костей, сообщил мне дракон. Чувство, когда вам в мозг вторгаются, без спросу читая ваши мысли, а потом еще и вкладывая туда свои, которые ощущаются неприятно чужими - совсем нехорошее чувство. Следующие несколько часов были настолько насыщены подобными ощущениями, что в конце концов я к ним привыкла. Первым пугающим известием стало то, что не то что людей - эльфов в этом мире уже не водится. На всем континенте - только драконы, никого, кто говорит с помощью голосовых связок, ходит на двух ногах и может дать пять. Вторым пугающим известием была причина, по которой это случилось. Почему каждый мир, в котором я оказываюсь, находится на грани экологической катастрофы? Нет, теоретически понятно, что нельзя судить по выборке из двух миров. Я была бы совсем не против увеличить ее хотя бы до трех и, возможно, попасть в мир, в котором есть с кем поговорить привычным образом. Магия этого мира была… токсична. Драконы в течение тысячелетий использовали ее сверх всякой меры, даже не подозревая об этом. Их полеты использовали магию. Их речь была магической. Их дома - огромные горы, растянувшиеся по всему континенту, были воздвигнуты с помощью магии, оставляя все меньше и меньше места лесам. Когда они наконец осознали, что делают с собственным миром, так удачно в этот мир пришли Странницы с острыми ушами и особой жизненной философией - эльфы взяли на себя заботы о проблеме, и драконы с легкостью позволили им это. Они продолжили использовать магию в тех же масштабах, каждый раз отвечая Странницам, что очень озабочены этой проблемой. Конечно, драконы знают. Разумеется, они принимают меры. Меры заключались в том, что каждые четыре, а затем и шесть лун король драконов выражал глубочайшую благодарность эльфам и намерение предпринять самые решительные действия. Никто ничего не делал, ситуация становилась все хуже. В конце концов, большинство драконов было даже уверено, что токсичность магии - выдумка остроухих, чтобы отвоевать себе пространство для поселений, избежав потерь среди своих. Странницы пытались привлечь внимание отдельных драконов - и им это удалось. Когда эльфы покинули этот мир, один из них выжег перед статуей поляну и лежал, грустно вздыхая. Это определенно был успех. Хорошо, возможно, он был не единственным экземпляром, но эффективность его деятельности определенно внушала сомнение. Я сидела на траве, глядя в голубое небо. Выбор у меня был такой - постараться сбежать из этого мира обратно или попытаться исправить ситуацию здесь. То, что это не удалось паре сотне эльфов, одновременно пугало и вдохновляло. То, что похожие вещи не удалось сделать миллионам людей на Земле, говорило о невозможности свершения подобного подвига. По сути, я не имела ни малейшего понятия, как сделать ни то, ни другое. Я не знала, как и возможно ли в принципе заставить драконов предпринять что-либо и какова вероятность, что я смогу вернуться домой - желательно живой. Я даже все еще не знала, едят ли драконы человекоподобных существ. Зато я знала, что хочу полетать на драконе. Но, наверное, в свете последних известий это желание могло считаться неэтичным?..