19 мая

      В один из дней я осмелился признаться ему в своих чувствах. Не было большой надежды, что он ответит взаимностью. Но он сделал наоборот.       Отношения напоказ не выставляем. О них знают только ребята. Да, журналисты постоянно что-то говорят и пишут о нас. И все благодаря ему. Любит он подразнить их. Кидает им наживку и наблюдает как они ее заглатывают. Удивляюсь, как за столько лет вранья он еще ни разу не повторился или не напротиворечил сам себе.       И все замечательно. До первой ссоры. Всю ночь не спал из-за этого мудака, а он видите ли с друзьями оттянуться решил. Приполз через пару дней. Мириться. Цветы притащил. Задобрить какой-то хуетой хотел. Словечки красивые говорил. Простил ублюдка. А он снова.       Я целый год пытался спасти зачатки чего-то настоящего и глубокого, но его это, похоже, мало волновало. Как, наверное, и я сам. Сижу один. На кухне. Как в плохой мелодрамке, которые мы оба не можем терпеть. А его рядом нет. Да и откуда? Мы снова в ссоре. Почему и когда успели, сложно вспомнить. Всё как обычно (как бы это грустно не звучало) произошло на эмоциях и половина сказанного, кажется, была даже невпопад. Он уже две недели живет отдельно от меня. Видимся лишь во время записи очередной песни, да и то потому что так нужно, а не потому, что так хотим.       Докуриваю последнюю сигарету и иду спать. Оказалось, что привык к тому, что он постоянно пихает меня, руки и ноги закидывает, одеяло стаскивает, потому что «Нахер нам это одеяло? Тебе меня мало?» Улыбаюсь. Да, мало. Люди сближаются когда любят, а мы, по обыкновению, все наоборот.       В глушащей тишине квартиры, его попытка открыть дверь была словно гром среди ясного неба. Вваливается, даже не удосужившись снять ботинки. О, снова пьян. И хочется и поругать, и наказать, как следует, но вместо этого помогаю добраться до кровати и раздеться. Он что-то бубнит, но я не могу разобрать. И укутав, в так им ненавидимое одеяло, сам ложусь рядом, чтобы в случае чего помочь. Наконец-то я смог заснуть.       Утром просыпаюсь в его фирменном «а-ля Бортник» захвате. Попытка его не разбудить не увенчалась успехом. Хочу отодвинуться от него, но он лишь еще ближе прижимается.       — Шур, рано. Мы можем еще немного поспать.       хочется сказать, что я уже опустил руки спасти наши отношения, но не могу. Не могу я, глядя на него вот такого искреннего, сонного и прекрасного, сказать, что нам стоит остаться друзьями.       Случалось ли с вами такое, когда ты что-то очень сильно любишь, но ненависть к этому ничуть не меньше? Вот я, например, ненавижу 19 мая. Если бы не тот день, не то случайное столкновение в баре, все могло бы сложиться по иному. Ведь в этот день я осмелился признаться ему в своих чувствах.