Увидеть бейби

      Мне не хотелось жить. В тот момент я поняла, что вся моя жизнь на самом деле была идеальной. До этого самого момента. А все те проблемы, которые я придумывала всю жизнь были мелкими неурядицами. По сравнению с тем, что преподнесла мне судьба в канун нового года. Из рук посыпались разноцветные коробки, но собирать их я сейчас не желала. Они больше не важны. Больше ничто не важно в этом мире, кроме того, что моего ребенка больше нет в живых. Отголоски разума твердили мне, что я должна прийти в себя, перестать пялиться на бесполезный ныне телефон, он не мог вернуть мне сына. Он мог только сообщить «плохую новость» голосом моего бывшего мужа о том, что наш с ним мальчик погиб в результате «несчастного» случая. Никогда не понимала почему такие случаи называют несчастными. Эти случаи следует называть ужасными, жуткими, катастрофическими. Или нужно придумать им более жуткое слово, потому что «несчастный» звучит не очень. И почему я сейчас могу думать об этом? Ведь мой малыш мертв. Он на самом деле мертв, а я даже не заплакала? Кажется, это называют отрицанием. Но я не отрицала. Стоя здесь, посреди супермаркета с разбросанными вокруг себя коробками, пялясь на телефон, я не могла понять, что же делать. Кто сообщает матери о смерти ребенка вот так? Ошарашив ее, не дав окунуться в горе с головой, заставляя ее решать, что делать дальше, куда бежать… Саша ехал с таксистом к бабушке, она хотела вручить ему подарок. Таксист не справился с управлением… дорога была скользкой. Знаешь, наш мальчик погиб. Наш мальчик погиб. Знаешь? — Где мой сын?! Я хочу его увидеть! Я хочу!       Боль в душе была невыносимой, я не могла больше с ней справиться. Эти слова я повторяла три года назад в родильном доме. Помню роды были сложными, после многочасовых схваток, Саша родился и его сразу же забрали, даже не дали посмотреть на моего мальчика. Я тогда ведь роддом на уши подняла и меня привели к сыну. В тот день я была на седьмом небе от счастья. Такой крохотный, посиневший, но самый красивый мальчик на свете… А сейчас мне не хотят показывать моего сына. Сейчас меня отвели к новогодней елке скудно украшенной мишурой и парой игрушек. Она такая тоскливая, что мне невероятно хочется разрушить эту конструкцию.       Так я и поступаю после того, как в морге мне говорят «подождать еще немного». Я ждала больше трех часов. Сколько мне еще ждать, чтобы увидеть мертвого ребенка? Камень падает на сердце, а мои руки хватают шаткую елку. Обрушиваю с треском ее на пол, раздавливая игрушки к черту. Я ненавижу тридцать первое число. Саша мечтал о собаке. И сегодня мы с ним должны были пойти выбирать щенка. С моим вторым мужем остановились на немецкой овчарке. Дом большой, места хватит всем. Этот щенок должен был стать лучшим другом для моего Сашеньки и в последствии телохранителем. Но судьба сыграла злую шутку со всеми нами. Возможно, когда-нибудь, я решусь на второго ребенка. Возможно, я перестану винить отца Саши за то, что он отпустил Сашу одного. Возможно, я отпущу эту боль… … возможно я забуду искореженное тело своего сына. Такого же беззащитного, как и в первый день его жизни. Но я никогда не забуду то, что навсегда отпечаталось у меня на сердце. Ребенок, который не был ни в чем виноват. Я люблю тебя, Саша. С любовью, мама…