Татуировщик, возьми мою руку. Яркою краской, насытив иглу, Выбей мне имя и дату рожденья, Прежде чем я черту перейду. Татуировщик, избавь от вопросов, Делай все так, как я говорю - Выбей мне в коже прощальную строчку: «Я в смерти своей никого не виню».
Это был конец рабочего дня. Посетителей в моем тату-салоне уже не было. Да и вообще день вышел какой-то неудачный. Всего несколько клиентов – девочка лет тринадцати, которая попросила набить ей сердечко на левом запястье и любовная парочка, которой понадобилось выбить друг другу на груди свои имена, а потом почти случайно забегала пожилая женщина и брала у меня консультацию. Ее сын захотел набить себе татуировку во всю спину, и она интересовалась, насколько это может быть опасно. Я, конечно, ее успокоил, все нормально объяснил, и она даже пообещала порекомендовать своему сыну мой салон. Все, в принципе, не так уж и плохо, но скучно… Свой собственный тату-салон я открыл сравнительно недавно, и большой клиентской базы у меня еще нет но, несмотря на это, посетителей бывает достаточно, и денег на жизнь вполне хватает. Здесь я сам себе хозяин – начальник и подневольный рабочий одновременно. Мне это нравится, я никогда не любил от кого-то зависеть. Сидя за столом, я листал какой-то профессиональный журнал, искоса поглядывая на часы. Близилось время закрытия, и я уже подумывал собираться домой. А что толку тут сидеть? Клиентов все равно нет, на улице скоро начнет темнеть, к тому же вечером обещали дождь, а возвращаться домой под проливным ливнем мне как-то не особенно хотелось. На мой телефон пришло очередное СМС-сообщение от Гэри, и по старой привычке я удалил его, даже не читая. Гэри Макгори – это мой бывший парень. Я бросил его больше недели назад и с тех пор он просто заваливал меня звонками, сообщениями и письмами в Facebook. Я ведь сразу ему говорил: «Ты еще вспомнишь меня, только ничего не сможешь изменить». В результате я оказался прав, и это очень тешило мое самолюбие. Нет, это сейчас я стараюсь быть спокойным, хотя на самом деле мне было очень больно и обидно. Мы встречались с Гэри почти три года. Я дарил ему цветы и дорогие подарки, водил по клубам и ресторанам. В постели я был самым послушным, делал все так, как он того захочет. Я никогда не повышал на него голоса, обращаясь к Гэри не иначе как «Милый», «Любимый» и «Родной», а после всего этого он взял и изменил мне с каким-то стриптизером! Не знаю почему, но мне даже кажется, что это была не первая измена с его стороны… впрочем, какая разница? Гэри остался в прошлом, а сейчас речь идет о настоящем. Пока я, уткнувшись взглядом в мобильный телефон, думал о постигнувшем меня предательстве, в мой салон вошел молодой парень – совсем еще мальчишка. На вид ему было лет шестнадцать-семнадцать – красная клетчатая рубашка, черные кеды, черные узкие джинсы, темные волосы до плеч, косая челка, падающая на ясные голубые глаза, подведенные ярко-черным карандашом. В целом мальчик был симпатичным, мне он даже понравился но, знаете связываться с малолетками себе дороже, так можно и под статью попасть, поэтому я выкинул из своей головы все непристойные мысли и, вежливо улыбнувшись, спросил: - Здравствуйте. Вы чего-то хотели? Подняв на меня совершенно пустой взгляд, мальчик немного смутился и дрожащим от волнения голосом, робко сказал: - Я хочу сделать татуировку… - Что именно вас интересует? – поинтересовался я, но вместо ответа он положил передо мной смятый лист бумаги, на котором было написано:«Эндрю Деннис Бирсак 26.12.90 Я в смерти своей никого не виню»
- Я хочу набить себе эту надпись… на руке, - сбивчиво сказал парнишка и, обсудив с ним некоторые детали, я стал наносить ему на плечо эскиз будущей татуировки. Стараясь не отвлекаться от работы, я все-таки задал ему самый логичный в этой ситуации вопрос: - Кто такой этот Эндрю Деннис? - Я, - ответил мальчишка, стараясь не смотреть мне в глаза, и я не стал мучать его лишними расспросами. Да мало ли, что взбрело ему в голову. Хочет себе тату, главное пусть заплатит, а что именно ему захотелось набить - это дело барское, как говорится, кто платит, тот и музыку заказывает. Работа была не сложной и, в принципе, не долгой. На все про все у меня ушло меньше часа. Пока я работал, мальчик вел себя вполне спокойно, не дергался, как многие его ровесники, и вообще, почти не подавал признаков жизни. Игла спокойно входила в его тело, оставляя под кожей темную краску и меня немного возбуждал этот процесс. Не знаю, возможно, у меня есть какие-то склонности к садизму, но после работы, особенно с парнями, которые были мне симпатичны, я всегда чувствовал себя способным на невиданные любовные подвиги и в области паха невольно начинало зудеть. Так было и в этот раз, но, слава богу, после того, как я обслужил этого парнишку, мой рабочий день подошел к концу, и я мог отправиться домой, чтобы уединившись, принести самому себе удовольствие. Поблагодарив меня за проделанный труд, мальчишка осмотрел в зеркале получившийся рисунок, расплатился и вышел из моего салона. Не став медлить, я быстро собрал свои вещи и, поставив помещение на сигнализацию, закрыл дверь и торопливо пошел в сторону своей машины. На улице уже начался дождь, и, накрапывая мелкими каплями, он явно грозил превратиться в настоящий ливень. Сильный ветер трепал мои волосы, но настроение у меня было хорошее, и его вовсе не портило нарастающее возбуждение. Все-таки у меня продолжительное время не было секса, да и вообще… наверное, я очень похож на сексуально озабоченного? Хотя, в принципе, так оно и есть. Остановившись у своего автомобиля, я открыл дверь, собираясь сесть внутрь, но не тут-то было. Совершенно случайно я взглянул на крышу одного из соседних жилых домов и увидел там того самого парнишку – Эндрю Денниса Бирсака, девяностого года рождения и, кажется, он собирался прыгать вниз. Сначала я хотел вызвать полицию, но понял, что все это займет слишком много времени, поэтому сразу же бросился в здание. Вызвав лифт, я в безумной спешке поднялся на последний этаж и, увидев оставленный приоткрытым люк, быстро поднялся на крышу. Ветер здесь был просто невероятной силы, крупные капли дождя били мне в лицо. Бегло осмотревшись, я пошел вперед и заметил пацаненка, стоящего на самом краю крыши. - Эй! – крикнул я, пытаясь привлечь его внимание, но гул ветра и шепот дождя заглушили мой голос. Подгоняемый невиданными порывами, он сделал шаг вперед, готовясь погрузиться в пустоту, упасть на самое дно холодной бездны. Не знаю, откуда во мне взялись силы, но, кинувшись вперед, я успел остановить мальчишку, схватив за руку и притянув к себе. Обернувшись, он посмотрел мне в глаза, и словно не понимая происходящего, тихо спросил: - Зачем? Я ничего не смог ему ответить. Я не знал, что можно сказать ему в ответ. Все слова застыли в горле комом, и все, что я мог в тот момент понять - так это совершенно пустой, лишенный осмысленности его взгляд. Опустив глаза, он протянул руку навстречу холодным каплям дождя, и я немного ослабил хватку. Как выяснилось, я сделал это зря и в следующую же минуту мальчик снова бросился к краю крыши. Слава богу, я тоже оказался не прост и опять сумел его остановить, но на этот раз немного не рассчитал сил, резко дернув пацаненка на себя, отчего он потерял равновесие и упал на холодную крышу, залитую дождевой водой. Блин, ну что за глупость?! Ему лет семнадцать максимум, какие у него могут быть проблемы?! С родителями поругался?! Девушка бросила?! Одноклассники избили и отобрали деньги на обед?! Думая об этом, я безумно злился, мне хотелось всыпать ему по первое число, поставить в угол, вызвать отца в школу… или что делают в таких случаях? Я не очень силен в воспитании детей, но наказать его мне хотелось просто невероятно! Лежа на спине, он смотрел на тяжелые грозовые тучи, и из его поднебесного цвета глаз тут же полились слезы. Закрыв руками лицо, он плакал, содрогаясь от холода и неистовых приступов рыданий, и тут мне внезапно стало до невыносимости жаль его. Опустившись перед мальчиком на колени, я погладил его по голове, но, кажется, он даже не заметил этого, упиваясь своим всепоглощающим горем. - Эх, ну что же ты, - сказал я, чувствуя свое бессилие, и приобняв парнишку за плечи, крепко прижал его к себе. Нежно поглаживая мальчика по спине и волосам, я нашептывал ему на ухо какой-то успокаивающий бред. Уткнувшись лицом в мою грудь, он продолжал плакать, оставляя на моей рубашке следы своего макияжа и горько-соленые слезы. - Больно, - сказал он нежным дрожащим голосом, - Я не хочу жить. Я хочу умереть. Пожалуйста, не мешай мне. Не надо… А ведь и правда, кто мне этот мальчишка? Зачем я побежал за ним на крышу? Зачем пытаюсь его успокоить? Почему не хочу отпускать и боюсь, что он сможет закончить начатое? Иногда я, действительно, сам себя не понимаю… - Успокойся, - попросил у него я, - Все пройдет… От моих слов он стал плакать еще сильнее, и тогда я понял, что психолог из меня никакой, поэтому просто попытался обнять его еще крепче. От его волос и кожи исходила приятная смесь ароматов, мокрая одежда прилипала к дрожащему телу, и каждой клеточкой я чувствовал его тепло… эти странные мысли накрыли меня с головой, и совершенно внезапно я понял, что у меня началась эрекция… Придя в ужас от самого себя, я попытался успокоиться, стал глубоко дышать, стараясь думать о чем-то отвлеченном и держать себя в руках, но мое собственное тело словно вышло из-под контроля. Нет, в принципе, подобное бывало и раньше, но не в такой же ситуации!!! - Отпусти меня, я хочу умереть, - вновь прошептал мальчик, еще сильнее прижимаясь к моей груди, словно на самом деле ему хотелось совершенно обратного. «Блин, да отодвинься ты, и перестань лапать меня руками!» - пронеслось в моей голове, но вслух я сказал, - Спорим, через полчаса ты не захочешь расставаться с жизнью? - Захочу, - тихо прошептал он, но я уже не слушал его слов, впившись в губы мальчишки требовательным поцелуем. На какое-то мгновение он просто опешил от происходящего, но когда я, сходя с ума от накрывавшей меня страсти, языком пробрался в его рот, мальчишка все-таки очнулся, и, пытаясь оттолкнуть меня от себя, впился зубами в мой язык. Я почувствовал боль и вкус собственной крови, но даже это не смогло остановить меня. Крепко прижимая тонкое тело мальчика к себе, я покрывал поцелуями его шею, нежно ласкал губами и языком мочку его уха, пока он стучал своими кулачками по моей спине, пытаясь ухватить меня за волосы. Расстегивая непослушные пуговицы его мокрой рубашки и пытаясь освободиться от собственной одежды, я целовал его грудь, покусывая соски. Запрокинув голову назад, парнишка застонал, и каждый его новый удар по моей спине становился слабее предыдущего. Стараясь не отвлекаться, я продолжил ласкать его торс, опускаясь все ниже и ниже и поняв, что он больше не станет вырываться, я положил мальчика на мокрую крышу, рукою, сквозь ткань, лаская его возбужденный орган. Мальчишка громко стонал, уже не скрывая своего удовольствия и наслаждения, его тонкие пальцы впились мне в кожу, оставляя на спине и плечах красные царапины. Отстранившись от него, я ухмыльнулся, пытаясь хоть немного отдышаться, и, недовольно вздохнув, мальчишка посмотрел на меня с укором, совсем не понимая, почему я остановился. Нет, я, конечно, до безумия его хотел, но немножко подразнить мальчика мне хотелось еще больше, чем секса. - Ну, что Эндрю Деннис Бирсак, девяностого года рождения, – сказал я, хитро улыбнувшись, - Ты все еще хочешь умереть? Мальчишка промолчал, но, обиженно надув губки, схватил меня за плечи и, обвив мою шею руками, впился в губы страстным поцелуем. Я могу сказать точно – это прозвучало куда красноречивее любого ответа. Я больше не мог сдерживаться и дрожащими руками отыскал бляшку ремня на джинсах этого соблазнительного создания. Быстро освободив его от одежды, я внимательно разглядывал это прекрасное, юное тело, ласково проводя руками по нежной коже и осыпая ее своими поцелуями. Опускаясь ниже, я коснулся языком его возбужденного члена, и по телу мальчишки прошла легкая дрожь. - Не останавливайся, прошу тебя, продолжай, - умолял он, прерывисто дыша и хватая меня за волосы. Я не стал спорить и заглотил его член во всю длину, лаская языком обнаженную головку, жадно обсасывая каждую клеточку и иногда нежно покусывая его прекрасный орган у основания. Страстные стоны моего мальчика сводили меня с ума, казалось, еще немного и я просто не выдержу этого, но первым не выдержал он и кончил мне в рот. Жадно проглотив его сперму, я облизал губы, и принялся быстро и неуклюже избавляться от своей одежды. Все это заняло совсем немного времени, но каждая секунда была длиною в несколько вечностей. Скинув с себя все лишнее, я перевернул мальчика на живот и, поставив его на четвереньки, ласково прошептал ему на ухо: - Будет немного больно, но не бойся, это пройдет. Тебе понравится. Ты еще добавки попросишь. Испуганно кивнув, он предоставил мне полную свободу действий, и, проведя рукою по его спине и ягодице, я вставил в него палец, отчего мой мальчик громко вскрикнул, немного дернувшись назад. - Тише, маленький, - сбивчиво сказал я, вводя второй и третий палец, растягивая тугие мышцы. Парнишка извивался, тяжело дышал, кричал, но со временем,кажется, привык, и тогда, изнемогая от желания, я, наконец вошел в него. Вошел только до середины, но этого хватило, чтобы, задыхаясь и давясь слезами, мой нежный мальчик принялся ругаться отборным матом. - Вытащи немедленно… я не могу, мне больно… пожалуйста, - умолял он, срываясь на крик. - Успокойся, малыш, - ласково ответил я, целуя его шею и плечи, - Подожди еще немного, и я выдолблю из тебя все мысли о смерти. Проведя рукою по его бархатной коже, усыпанной каплями дождя, я вошел в него во всю длину, отчего мой мальчик взвыл подобно раненому зверю и неестественно изогнулся. Улыбнувшись своим собственным мыслям, я начал аккуратно двигаться в нем, стараясь не причинять лишней боли, и, наконец, достиг простаты. Мальчишка снова застонал, с головой погружаясь в удовольствие, а стремительный ветер уносил эти стоны в небо, затянутое темными тучами. Холодные капли дождя падали на наши горячие тела, спасая от испепеляющего изнеможения, и делая все мои ощущения еще более прекрасными и умопомрачительными. Обхватив мальчика за талию, я дотянулся до его члена и принялся водить по нему рукой, отчего мой неудачливый самоубийца стал дышать еще тяжелее и стонать еще громче. Несколько последних рывков, и мы кончили почти синхронно. От наслаждения закатив глаза, я медленно вышел из него и лег на холодную, мокрую крышу, пытаясь немного отдышаться. Мальчишка тоже не заставил долго себя ждать, и улегся рядом со мной, положив голову мне на плечо. В результате у меня не осталось другого выбора, кроме как приобнять его за плечи и, не сдержавшись, я поцеловал его покрытый испариной лоб. Дождь уже кончился, тучи ушли за горизонт, и на небе зажигались первые звезды. Это была воистину прекрасная картина, особенно, после не менее прекрасного секса… - Слушай, - разорвал тишину мальчишка, - Ты хотя бы скажешь, как тебя зовут? А-то секс с незнакомцем это как-то не по мне… - Эшли, - ответил я, глубоко вздохнув, - Эшли Пёрди… - Очень приятно, а меня Энди Бирсак… - Да я, в принципе, уже знаю. Надеюсь, после всего этого тебе не хочется больше умирать? - спросил я, язвительно ухмыльнувшись. - Хочется. Только теперь вместе с тобой, в один день и лет так через сто… - Не питай больших надежд, мы просто переспали. Это ничего не значит. - Еще как значит! – возразил мне пацаненок, - И вообще, мы по-прежнему на крыше, так что держи свой язык за зубами, пока я не передумал! - Маленький шантажист! – сказал я улыбнувшись, и еще крепче прижав мальчика к себе, поцеловал его пухлые губы…Конец!