Круглый квадрат

Минами Рицу стоял в учительской у открытого окна, прислонившись к створке, и курил. Он только что проверил контрольные работы второго класса старшей школы, и был несколько удивлён результатами. Вернее, большинство результатов оказались вполне предсказуемыми: две отличные работы, несколько хороших, часть посредственных и одна абсолютно гениальная в своей неправильности – примерно этого и ожидал учитель математики, прекрасно изучивший возможности своих учеников. Но вот способности Агацумы Соби, нового ученика, который перевёлся в школу только в этом семестре, до сих пор оставались для Рицу тайной, и он рассчитывал выяснить их с помощью контрольной. Выяснил. И поразился. Агацума сразу привлёк внимание Рицу. Иначе и быть не могло, хотя бы потому, что именно урок алгебры выбрала Нагиса, чтобы представить классу нового ученика. Рицу терпеть не мог напрасно тратить время урока, но был вынужден слушать, как директор называет имя новичка, желает ему успехов и просит класс оказать новому товарищу всевозможную поддержку. Рицу стоял у доски, скрестив руки на груди, и пристально рассматривал новичка. Он прекрасно видел, что мальчик нервничает, но старается держаться независимо. Агацума был стройным, пожалуй, даже худым, с тонкими чертами лица и длинными изящными пальцами. Светлые волосы, более длинные, чем это пристало ученику, падали на плечи. Проходя на свободное место, Агацума огляделся, и случайно перехватил холодный оценивающий взгляд учителя. Мальчик тут же отвёл глаза, явно смутившись. Рицу усмехнулся и отвернулся к доске. Каждую потерянную минуту урока необходимо было наверстать. Рицу был строгим и требовательным преподавателем, не ведающим снисхождения и не прощающим ошибок. Ученики его боялись, хотя и уважали. И, конечно, никому не по душе была его язвительность и жёсткость. Для Рицу не было секретом отношение его учеников, но он не испытывал по этому поводу ни малейшего беспокойства. Мнение окружающих его не волновало, а учеников он оценивал по одному-единственному критерию – знанию предмета. Увы, высокой оценки мало кто удостаивался. И Рицу стало любопытно, какой оценки будет достоин новый ученик. Он исподволь наблюдал за Агацумой, и был приятно поражён. Агацума на уроках алгебры и геометрии являл собой воплощение прилежания. Он внимал объяснениям учителя с неослабевающим интересом, глаз не сводил, пока Рицу рассказывал теорему или писал формулы на доске. Тетрадь с конспектами была у Агацумы самой толстой, хотя он и приступил к занятиям позже остальных. Рицу видел, как мальчик то и дело склоняется над тетрадью, словно записывает каждое слово учителя. При этом Рицу постоянно ощущал на себе взгляд лучистых глаз Агацумы. Учитель был более чем доволен новым учеником и рассчитывал, что тот блестяще выполнит контрольную работу. Каково же было удивление Рицу, когда он увидел, что большую часть заданий Агацума решил неправильно и даже не смог привести доказательство теоремы! Это было очень странно. Если Агацума был тупицей, или попросту не чувствовал склонности к точным наукам, к чему было изображать такой небывалый интерес? С таким же успехом Агацума мог чертить круглые квадраты. Не рассчитывал же он, что Рицу поставит ему высокий балл за красивые глаза? Тем более, что красота глаз и прочих элементов внешности учеников совершенно не волнует учителя! Рицу смял окурок в пепельнице и быстро покинул учительскую. По расписанию у второго класса была физкультура, так что Рицу направился к раздевалкам. Он дождался, когда Агацума выйдет в коридор, и остановил его. – Рицу-сенсей? – воскликнул мальчик с удивлением. Он покраснел – явное доказательство, что совесть нечиста. – Агацума, я хочу увидеть твои конспекты. – Что? – мальчик покраснел ещё больше. – Записи, которые ты вёл на моих уроках, – Рицу протянул руку, ослушаться его было бы немыслимо. – Живо. Дрожащими руками Агацума расстегнул сумку и достал злополучные конспекты. Рицу выхватил у него тетрадь. Учитель был готов увидеть что угодно – бездумно списанные с доски примеры и задачи, пустые страницы, морской бой или крестики-нолики, хокку или дневниковые записи. Но Рицу совершенно не ожидал, что с каждой страницы на него будет смотреть собственное лицо – невероятно хорошо и похоже выписанные портреты анфас, в профиль, в полный рост, сидя, стоя, у доски, за столом... Агацума постоянно рисовал его. То, что Рицу принял за любовь к математике, оказалось вниманием художника к своей модели. Но почему Соби при всех своих очевидных художественных способностях выбрал своей моделью именно его, Минами? Рицу перевёл взгляд от тетради на пунцового уже ученика и понял, что решение этой задачи станет самым увлекательным делом в его жизни. 24. 01. 2011.