Он был ребенком.
Все шло своим чередом. Дети шли по стопам своих родителей. Они учились друг у друга, сплочались, учились работать в команде, привыкали друг к другу. Джон научился не обращать внимания на эпитеты вроде "идиот" "придурок". Он предпочитал думать, что Дэмиану просто сложно показывать свою благодарность, свою привязанность. Джон воспринимал это так, потому что Брюс говорил: - Не обижайся на него, Джонатан, - он говорил: - Он вырос в другой среде и просто не умеет дружить. Это пройдет. И Джон верил. Он верил, что брошенная ему в голову банка газировки - это не пренебрежение, это забота. Он верил, что брошенный в его сторону взгляд во время боя - это не сомнение в силах, это волнение за него. У Супербоя был свой образ Робина в голове. Идеализированный, романтизированный. И он любил этот образ, за которым спрятал настоящего юного демона. Эти образы - противоположности. И иногда не получалось заменять один другим. И тогда неустойчивая психика подрастающего супер-подростка давала сбои. Один, другой, третий. Джону удавалось прятать их от родителей. Раньше. Но раз за разом он вспоминал.Рыжеволосая девушка, с красивыми волосами, которые будто бы горели пламенем, и невообразимыми зелеными глазами оборачивается, стоя на трапе небольшого корабля Юных Титанов. Она смотрит удивленно на Джона, пока Дэмиан с важным видом проходит на борт. Она спрашивает: - А твой друг с нами не пойдет? - Нет, - Робин даже не оборачивается. - Это дела Юных Титанов. А потом они явились всей командой к Джону домой и попросили его помощи. Он попросил, нет, потребовал помощи.
Наверное, если бы это был единичный случай, Джону было бы легче справляться с подменой образов. Но это продолжалось, это повторялось снова и снова. И сердце Супербоя, казалось бы, сильное, на половину криптонское, сердце обливалось кровью, оно ныло и болело. Однажды Джон спросил у отца: - А когда сердце болит и скучаешь постоянно, не можешь думать ни о чем, кроме одного человека? - Ну, сынок, - ответил тогда Кларк. - Это любовь. - Но почему так больно? - Так бывает, Джонатан. Это пройдет со временем. Просто скажи ей, и сердце перестанет болеть.И он сказал.
Это было в ночь с пятницы на субботу. Они с Робином, жуя приготовленные Лоис сэндвичи, сидели на крыше какого-то высокого здания, смотрели вниз. Это было одно из их дежурств. На тот момент Джону было четырнадцать, а Дэмиану семнадцать. Они оба подросли, поумнели, попривыкли, притерлись. Джона уже не так сильно напрягала тишина между ними во время дежурств. Он даже почти полюбил ее, теша себя разговорами с Дэмианом внутри себя. Но сегодня... Он решил сказать. - Робин, - ради младшего Уэйна, ради них обоих, Джон привык называть его ночами Робином, позабыв про имя. - Я хотел тебе кое-что сказать, - уже после этой фразы, кажется, супер-умный Уэйн все понял. Он напрягся, но не подал виду. Как и всегда. - Мы уже четыре года работаем вместе, мы много общаемся и... - Ближе к делу, Супербой, - он выглядит отстраненным, будто его не интересует беседа, и Джон воспринимает это, как смущение. Он думает: Дэмиан все понял, просто слишком смущен, он не ожидал. - Я люблю тебя. Тогда Дэмиан ничего не ответил. Он промолчал, а после, когда Джонатан хотел спросить его, хотел попросить ответа, Уэйн просто сорвался вниз. В наушнике звучала полицейская сводка, Капитан Холод устроил погром в центре города.Он просто слишком смущен, чтобы ответить.
Джон не знал, встречаются ли они теперь, но верил в лучшее. Он просто продолжал приглашать Уэйна к себе, ждал его вечерами, чтобы снова сыграть в видеоигру. Они ходили в кино и играли в приставку, проводили вместе много времени, но Дэмиан... Становился все холоднее, все отстраненнее. Супербой помнил. Он помнил:В гостиной темно. Мама уехала снимать какой-то репортаж, а папа - по делам Лиги. Сегодня должен был придти Дэмиан. Джон купил новую игру, подготовил все. У него было много газировки, пицца, чипсы и пара геймпадов. Не хватало лишь второго игрока, и Джон позвонил. - Чего тебе? - Дэмиан, ты где? - Я занят. - Но я думал, мы сегодня... - Я _занят_.
И с тех пор он был занят постоянно. Даже отправляясь на их совместное дежурство, Уэйн был занят. Все его внимание было отдано новой знакомой. Девчонка в маске, она была похожа на него. Они были вместе, они шептались и смеялись над чем-то. А Джон даже не знал ее имени. Ни настоящего, ни имени образа. Он не _знал ее_. А Дэмиан смотрел на нее, по-особенному. Так, как никогда не смотрел на юного Кента. Шли годы, они росли, они менялись. Джон чувствовал, как теряет над собой контроль. Он выходил из себя на миссиях, он _убивал_. Он приходил в ярость от одного взгляда на эту парочку. Криптонское сердце разрывалось и трещало по швам, а мозг выдавал картинки, мозг выдавал мысли, он выдавал идеи. Джонатан давно забыл о том, что отец говорил: - Мы должны спасать людей, мы никогда не убиваем их. Джон забыл об этом.***
Сегодня был особенный день. Сегодня был двадцать первый день рождения Дэмиана. И у Супербоя был для него особенный подарок. "Робин, в центре города беспорядки. Не знаю, что происходит, но в полицейских сводках говорят, что Супербой устроил геноцид" - в голосе Бэтмена звучит беспокойство. Он давно заметил, что Супер-сынок явно чувствует себя нехорошо. Он даже пытался поговорить, но тот всегда улыбался фирменной кентовской улыбочкой и говорил, что все хорошо. Брюс говорил об этом Кларку, но итог всегда был один. Были отмазки, были слова "все хорошо", но Джонатан продолжал беспокоить. - Идем. Кажется, кто-то сделал клон Супербоя, и он разносит город, - Дэмиан поднимается с парапета крыши и протягивает руки девушке. - От этого парня сплошные проблемы, - она закатывает глаза, но берется за руку и поднимается на ноги. Эта девчонка - невзлюбила Джонатана с самого первого дня. Она видела его взгляды, видела его привязанность, его боль. И ее раздражало, что какой-то неуравновешенный придурок пытается подкатить к ее парню. Конкуренции, конечно, она в нем не видела, но его существование - раздражало. В центре города, на главной площади, прямо у статуи, поставленной в честь Бэтмена, разверзлась воронка, окропленная кровью. Мелькали красные вспышки - лазер беспощадно выжигал дыры в зданиях и машинах, прожигал людей. Люди в панике бежали от воронки, но никто не мог сопротивляться _супер_силе. На губах Джонатана - безумная, блаженная улыбка. Улыбка ребенка, приготовившего для родителя подарок, приправленная толикой недюжего безумия. Он слышит звук знакомых шагов. Снова две пары. Даже сейчас Робин явился не один. Даже сейчас, за его спиной, виднеется ее макушка. Супербой приподнимается над землей и приближается, замечая краем глаза, как Робин хватается за бэтаранг. Пускай. У него нет с собой яда. - Привет, Дэмиан, - лицо Кента в крови. Брызги на его одежде, на руках, капли стекают с волос. Он забывает про "Робина", видя снова перед собой лишь собственный образ. Глаза стеклянные, безумные, взгляд соскальзывает с лица в маске на девицу. И та напрягается. Она видела его в бою, знала, на что тот способен. И знала, что ничего не сможет сделать без криптонита. Все происходит так быстро, так молниеносно, что даже натренированный Робин не замечает того, что произошло. Что уж говорить о девице. Она лишь чувствует в какой-то момент, как ее заключают в стальные объятия. Она чувствует, как чужие, холодные, сильные, мокрые руки стискивают ее, прижимая к будто бы каменному телу. - Тебя никто не звал, - в дружелюбном голосе засквозило арктическим холодом, глаза смотрят в глаза девушки, а она... Трепещит от страха, осознавая, что и без того немного двинутый парень окончательно съехал с катушек. - Робин.. - ее голос дрожит, слышится страх, мольба. И внутри Джонатан чувствует, как становится тепло, как приятно это ощущать - как кто-то трепещит от страха, ничего не имея против тебя. Она смеялась над ним, ненавидела, она забрала у него Дэмиана. И теперь поплатится за это. - Джон, не делай этого, - Уэйн не знал, что на уме у Супербоя. Он не знал, и это его пугало. Ему не нравилось, как парень стиснул в объятиях его девушку, прижав ее руки к телу, подняв над землей. При всем желании и сноровке - у нее нет шансов, если вдруг... Незаметно со стороны, тиски рук Супербоя стали сжиматься. Все теснее и теснее, чувствуя, как бьется в стальных объятиях птичка, не желающая умирать, но четко осознающая - ей не выбраться сегодня отсюда живой. - Джонатан! - Дэ...! - взгляд девицы устремляется куда-то вдаль, рот широко раскрыт в немом крике, пальцы растопырены и ноги напряжены каждой мышцей. Хотелось бы сопротивляться, но не получается. Тело не слушается, оцепенев от такой силы, от страха, от ощущения утекающей жизни. Кажется, в наступившей мертвой тишине, под взглядами сотен горожан, застывших перед таким зрелищем, был отчетливо и очень громко слышен хруст. Сухой, приглушенный хруст всех двадцати четырех ребер разом. Такой тихий, но одновременно оглушительно громкий хруст. Тело в руках Супербоя задрожало на несколько секунд, а после просто повисло безвольно, выдохнув в последний раз. - Что ты наделал?! - даже повидавший всякого за свои годы Дэмиан оцепенел. Он смотрит на все это, но даже не может двинуться. Его взгляд бегает от застывшей на лице девушки гримасы ужаса к полному умиротворения и безумия лицо Супербоя. В этот момент затих даже ветер, гулявший между высотками. Сама природа затихла, наблюдая страшную картину. Совершенно не обращая внимания на застывших людей, на оцепеневшего в ужасе и изумлении Робина, Джон схватил обмякшее тело за шкирку и отодвинул от себя, а второй рукой вонзился в грудь, без усилий проникнув под еще теплую плоть с оглушительным, громким, омерзительным чавкающим звуком. И с таким же звуком высунувшись вновь. С тихим глухим звуком тело упало на землю, Джон медленно опустился на колени, прикрывая большой алый комок в своей ладони второй ладонью. По его щекам струятся слезы, в глазах еще плещутся океаны безумия, а на губах - улыбка, блаженная, счастливая, влюбленная.Супербезумная.
- Гляди: в моих руках бьется сердце. Я его вырвал для тебя - подарок в день рождения.