О СМЕРТНЫХ ГРЕХАХ И НЕ В ТЕМУ ЖЕНИХАХ...

Как хорошо всё было б у героев наших, Кабы не князь с его влияньем на мамашу. Куда ж ты лезешь - престарелый ловелас? Сиди на солнце, грей артрит и кушай кашу! Но, прецедент, увы, в его сложился пользу, И он с тех пор домой к Анюте часто ползал, А та, дурёха, не расстраивать чтоб мать, Сидит и уши подставляет под фунчозу. Оставим временно мы княжескую морду... По главной улице мужчина чешет бодро, Хлопок... второй... и дядька валится в кусты... Рука стрелка ружьё держала, видно, твёрдо. А вот и дядя наш, ему всех больше надо, Нашёл, по ходу, дядя жертву канонады, И как положено полицию позвал... А сам уже в кафе с какой-то девкой рядом. Вот вам, пожалуйста, мадемуазель Полина, И дядя лезет из штанов с блаженной миной, (А у девицы-то холодный цепкий взгляд, В нём смерть в сетях коварных липкой паутины.) Она слила ему про горничную дезу, А дядя хвост расправил, хоть, по ходу, трезвый: ""Я посодействовать бы в продвиженьи мог По делу ложек..." (Ну, куда Вы, дядя, влезли!) "А вот и следователь!" - наш индюк помчался, И как всегда на ровном месте облажался. (Нет, что он труп нашёл, конечно, молодец, Но нафига, дурак, про князя проболтался?) Но, по порядку, для начала мёртвый ожил, Хоть ранен был и причитал с несчастной рожей. Потом про горничную дядюшка спросил, Что ложки спёрла... (Вы не верите? Я - тоже!) "Исчезла горничная... мистика какая! Придётся Анну подключать с другого края..." Вот тут наш дядя (как последний, блин, дебил) Расклад и выдал Яше, горестно вздыхая. У Яши морда кирпичом, в глазах - печалька... Да, дядя явно не учёл одну детальку В своём желании упрямца подтолкнуть... А тот вполне всерьёз воспринял эту байку. Потом всем скопом подпоручика искали, Что каждый день стреляет спьяну и в запале, Но не нашли, а дядя Поле доложил Про труп оживший, про служанку и... жива ли. Антон в больнице, труп, по ходу, станет трупом, Про это доктор сообщил Антону скупо. Но допросить его возможность всё же есть... А тот, тем временем, супругу лечит тупо. Антон допрашивает, но темнит мужчина, На это явно есть какая-то причина. Хотя на почте служит, что с него возьмёшь... Короче, полная неясностей картина. А к Анне дядюшка припёрся, весь сияя, С ним приключилась вот история какая: Нашёл на улице он труп, но ожил тот... Про князя Штольман в курсе, кстати, (Ах, ты, зая!) В отчаяньи Аннет башкой о стул забилась, Хотела дяде дать по морде... не решилась, А он в восторге от затеи от своей. Ещё не знает, что затея обломилась. А он ещё и помощи у Ани просит, Узнать, в каких краях служанку Поли носит, Причём немедленно, приспичило ему... Согласна Аня, недовольно сморщив носик. Пришёл на зов девчушки дух, что признак скверный. Едва исполнилось шестнадцать ей наверное, Твердит упорно, что не крала ничего, И что вообще вела себя вполне примерно. Ну, дядя в счастии рванул к своей зазнобе, А Аня с Яковом гуляют на природе, Держась за ручку словно пара голубей, Вот, ничего не предвещает ссоры, вроде. И тут про князя Он спросил её внезапно, Но ей ответить нЕ дал, гусь невероятный. Она обиделась, "Остапа понесло"... Короче, сцена оказалась неприятной. Свалил наш сокол, оскорблённый до предела, Анюта толком объясниться не успела... (Вот, два пингвина... образованных, поди, А пары слов связать не могут, между делом.) Лишь напоследок Аня Яше рассказала, Про Таню - горничную, ту, что не пропала, Её в живых уже и нет, а серебро Лежит в хозяйском доме так, как и лежало. Он примет к сведенью... (О Боже, что за кречет! А говорят, что время дурость тоже лечит... И бедный зритель, вновь глотая валидол, По эту сторону экрана рвёт и мечет). И тем не менее, пошёл он на проверку, Сам Воеводин открывает Яше дверку... А вот и ложечки... родимые нашлись! Не дом, а прям-таки из сказки табакерка. Полина-крыса, дядя-сволочь... персона-а-ажи, Но удивление сыграли оба даже: Мол, знать не знаем, как попали за комод Те ложки чёртовы, и где служанка наша. А дома мама обрабатывает Анну: "Ну, поболтай же с князем!" - "Нет, болтать не стану!" Однако, та способна мёртвого достать, И Анна чешет на беседу с павианом. Он как всегда галантен, вкрадчив и любезен. Девиз: без мыла мы, куда нам надо влезем! И Аня ушки поразвесила уже, И будет думать, чем такой союз полезен. Антона Штольман посылает до Сушковой, Поговорить... А что, он парень-то толковый. А заодно ещё на почту заглянуть... (Ну, всё... Антоша - новый местный участковый). У Воеводиных бразильские, блин, страсти: По ходу, в доме и не пахло даже счастьем. Шантаж Полины, завещанье для неё, В любви признанье, осознанье полной власти. Гуляет Анечка в саду, явилась Таня, Сказала что-то про "козла" в сплошном тумане, А в это время там сушковская жена Улики прячет... А в окно влетает камень. Спалить улики не успела, постучали. Антон пришёл, старушке не было печали, И вот явился... как не вовремя... (А то ж! Он - спец по этому вопросу. Вы не знали?) Сушкова мнётся, а Антоша вопрошает, Она, как водится, ну ничего не знает. И тут он в печку мимоходом кинув взгляд, Вмиг стойку сделал... и газетки вынимает. Какой орёл! И сразу взгляд, по ходу, цепкий. А в пачке целой нету ни одной газетки. Из них же буквы кто-то явно вырезАл, Улика явная, удачный случай... редкий. Нинон и князь, а он опять глядит на птичек, И дела нет ему до всяких истеричек. А та считает блажью это сватовство, Скандал устроив, не боится с князем стычек. Пошла Нинуся вон, несолоно хлебавши, Да, явно князь уже не тот, каким был раньше. Плевал, красавица, на твой он грозный тон, Хоть ты шипи, хоть вой, как страшный злобный баньши. Антон нарыл к газеткам букву и спиртовку, И Штольман тут же выдал версию так ловко Про письма вскрытые и следственно шантаж - Причину выстрела в Сушкова из винтовки. Полине почту принесли, она довольна, Сушкова кается у мужа, мужу больно, Но несмотря на рану, он её честит, Мол дура-баба, дура с рожей протокольной. А та решила к Воеводину податься, И попросить с него за письма компенсаций, А дядя с Полей в парке, та верёвки вьёт Из дяди... (Я не знаю, плакать иль смеяться?) Шантаж Сушковой Воеводина... Вот баба! На грани смерти ходит, но при этом надо Ей хоть с кого-нибудь деньжат уже срубить... (Как раз и хватит на могильную ограду). А к Ане папа с разговором заявился, Про то, что с духами он кажется смирился, И если ей никто не нужен больше, то... Как своевременно на них тут князь свалился. Сушкова письма Воеводину читает, А он ружьишко из-за шкафа вынимает. Ну, та - бежать, по лестнице несётся вниз, А он к ней сверху "белым лебедем" слетает. Что, жаба глупая, по ходу, доигралась? Ну, хорошо хоть письма спрятать догадалась. Вся жизнь моментом в головёнке пронеслась Пока фигура сверху новая спускалась. Похоже это секретарь - любовник Поли. Ещё один дурак послушный "польей" воле. Собой довольный посылает "жабу" он Отправить мужа в ад без шума и без боли. В больничке Штольман колет бедного Сушкова, Но тот, в итоге, не сказал ему ни слова. Он в шантаже признался только лишь... и всё, Но это Штольману уже и так не ново. Выходит Яша в коридор, а там Анюта. Пришла к нему она, а вовсе не к кому-то, Чтоб сообщить о том, что Таня в доме том, И надо обыск провести сию минуту. "Нет оснований", - Яков вежливо ответил, Она вспылила: "Ну тогда в таком вот свете Я всё сама узнаю..." - он ей стал хамить... (Ей Богу, детский сад... ведут себя как дети!) Она записку показала, что от Элис Была в солдатике... (Куда обиды делись?) Просила поиски, по ходу, не бросать... А он про князя ей в упор, почти не целясь. "Вы ничего сказать мне больше не хотите?" (Какая цаца, прям мужчина-нефертити!) Она сказала "нет", взлетели брови вверх В неописуемой гримасе: "Как хотите!" Вовсю Антоша с лупой пазлы собирает, Начальство входит, с интересом вопрошает: "Какого чёрта Вы тут маетесь фигнёй? Есть результаты?" - Тоша горестно вздыхает. Антону Кай в подмётки даже не годится, Он слово "вечность" месяц складывал, тупица, А этот уникум пытается письмо Сложить за сутки... право, легче удавиться. Но тут за дверью рёв медвежий раздаётся, И Яша наш туда немедленно несётся, В дымину пьяного детину привели. Он верещит, вращает глазом и плюётся. По ходу, требуется парню опохмелка, То подпоручик, что стреляет по тарелкам Почти что каждый божий день... и с пьяных глаз... Отличный кандидат для перевода стрелки. Пока беднягу в обезьянник паковали, Припёрлась Полечка вся в страхе и печали. "Убился дядюшка!" (Вот, стерве повезло!) Она расстроена. (Да полноте, едва ли!) Вот наш орёл уже на месте преступленья, Терзают Якова неясные сомненья: Ну, шея сломана - понятно, только вот Как умудрился пальцы он сломать в паденьи? Пошёл допрашивать он мутную Полину, Она прикинулась опять овцой невинной, И ничего он от Полины не узнал, Лишь то, что дядюшка был редкостной скотиной. А вот и Анин дядя чешет в дом Сушковых Зазнобе письма добывать... (Вот сколько снова На те же грабли будет дядя наступать? Не знаю, как спирит, психолог он хреновый!) Там кто-то был, и дядя был ему некстати, Слегка по морде получил наш бедный дядя, О чём он Анне и поведал опосля... "А ты зачем туда попёрся, Поли ради?" Нет, нет он сам, искал он письма шантажиста, Но Анечка соображает тоже быстро, И ей не нравится, что связаны дела Убитой горничной и этой белой крысы. А вот момент любимый всей страной... о Боже! Нинон и Яков в ресторане... Ну и что же? Она про Анну с князем что-то говорит, А Штольман мордочкой о стол сейчас приложит. Она надеялась, тип-топ теперь всё будет, Анюта с князем, Якоб Нину дальше любит... Но Яша чётко и уверенно её Послал маршрутом... тем, что часто ходят люди. Ах, ах... Ты хам! И в кулачке погибла сушка. А он свалил, едва отпив из чайной кружки. И Нина Брауна решила "полечить" В обоих смыслах... Вот ведь вредная зверушка! В пролётке ехала, нашла его в тумане, Очнулся он, а тут Нинон... дурак - в нирване. Она лапши ему навешала сполна, Пока он нежился под кайфом на диване. Аннет стучится в дом, где сволочь-Воеводин, На стук Полина невозможная выходит... (Я одного не понимаю, как она В одном и том же платье третьи сутки ходит?) "А дяди нет, вчера он умер!" - "Вот, досада! А мне как раз поговорить с ним было надо Про Вашу горничную... Может, Вы тогда Мне уделите несколько минут?" - "Ну, ладно". Оставив Анну медитировать в прихожей, Полина гордо удалилась с кислой рожей. А Аня Таню вызывает, та пришла, И с нею два козла туда припёрлись тоже. Девчонка бедная про старика лопочет, Старик орёт: "Молчать!", а рядом Сушин квохчет, Что за молчание придётся заплатить... И слушать это больше Анечка не хочет. Вскрывает доктор Воеводина, по ходу, Явился Штольман с "новостями про погоду", И много нового от доктора узнал... Короче, труп упал не сам... помог там кто-то. "Ах да! Сушков отмучился, представьте тоже. К нему жена вчера припёрлась с постной рожей, А вот и пулечка, извольте посмотреть..." - Так на охотничье ружьё весьма похоже!" Одни загадки, и в растерянности Штольман. Кого ловить, за что, и будет ли он пойман? Выходит. Слышится прелестный голосок, А вот и Анечка... и с версией убойной. Опять про обыск... возражает он, но вяло, Мол оснований для него довольно мало... "Ну как не чувствуете Вы?!" - " Да, знаю всё", - Сказал, смахнув фигню, и дальше поскакал он. Вот подпоручика допрашивает Тоха, Мужик смущён, и от похмелья ему плохо, Но отрицает, что в Сушкова он стрелял, Зато стрелял какой-то из ружья пройдоха. Тут Яков сходит и внимает с пониманьем, Внушенье делает по поводу стрелянья. Распоряжается беднягу отпустить, Жену Сушкова же доставить на дознанье. А вот Анюта дорогого дядю лечит, Но плохо лечится упрямый этот кречет, Он на Полине точно двинулся умом... Про зависть Ани к ней чего-то там лепечет. "Полина - зло!" - ему доказывает Анна, - " Ну, сам смотри, насколько же всё это странно, Все мертвецы вокруг девицы собрались, А ты, прости, тут строишь из себя барана! Но как же сделать, чтоб Татьяна мне открылась?" - "А ты зови только её, чтоб не случилось!" И вот в беседке вызывает Аня дух... Ждала недолго, тут же Таня появилась. Искать "в тот дом" она послала её тело, А Аня большей информации хотела, Однако всё ж сложить сумела два и два И тем же вечером в участок полетела. А Яков в это время мучает Сушкову, Виновной в смерти мужа глупая корова С глазами жабьими себя не признаёт... "Ну, значит, в камеру... потом продолжим снова". Спустился вечер, изучает Яков пакли... (Что, в костюмерной парики уже иссякли? Где откопали они этот реквизит, На детском утреннике? Да и то навряд ли!) И тут, как водится, вплывает наша Анна От неожиданности Штольман впал в нирвану И чушь какую-то смущенную понёс... "А Вы не пьяны часом? Говорите странно". - "Да! Нет! Не помню! Чёрт, отличная идея!" - Всё это выдал Яков, млея и краснея, И тут же к шкафчику заветному рванул... (Ну, детский сад, ей Богу, мы опять имеем! Нет, что за люди! Вот опять они о деле, Про обыск и участье Анны в этом деле. А после этого вообще маразм пошёл: Они на бороды и парики смотрели.) В итоге он её до дома провожает, По ходу, это он с делами совмещает (Вот идиот! Ещё об этом и сказал! Да, фараон - есть фараон. Все это знают) Всё. Проводил. Теперь цирюльника он лечит, Того проблемами с законом обеспечив. Однако, сведения нужные добыл, Не зря прошла у Яши деловая встреча. А утром следующим бодро Тоша с Яшей На месте шарятся, где хмырь стоял стрелявший, А вот и пулечка - сеструха к пуле той, Что из Сушкова извлекал наш доктор-няша. "Во всём Затонске только три таких ружьишка! У Воеводина одно..." - "Но стар он слишком, А подпоручик говорил, что тот стрелок Был молодой весьма и бодрый мужичишка". - "А секретарь? Он мог вполне быть этим гадом, И разрешенье ему вряд ли было надо, Схватил ружьё и побежал врагов стрелять..." - Закончил Штольман убедительной тирадой. "Но кто кого там шантажировал - неясно!" - "Вот это выяснить бы было не напрасно Я в дом, а Вы найдите этого стрелка... По ходу, дело в завещании несчастном". А к Ане дядюшка пришёл от счастья пьяный, Он приглашён Полиной в парк гулять нежданно, Но одного его не пустят... это факт. (Вот, интуиция у девки! Браво, Анна!) Ну, что за место встречи? Сплошь глухая чаща! Там не Полина их ждала, а настоящий Убийца подлый с Воеводинским ружьём... Ножи метать умеет дядюшка блестяще! А в это время обыск в доме у Полины, Она с улыбкой крокодильей, но невинной Все обвинения изволит отрицать... Но завещанье прояснило всю картину. Ей излагает Яков версию, внезапно Вбегает Анна с новостью невероятной - Их с дядей только что пытались застрелить, Но дядя - крут! Убийца взят, хоть ранен знатно. "А Вы где были? Ведь от Вас была записка!" - "Да я к перу не подходила даже близко!" - " Я так и думала... (что ты простая дрянь, Хоть и прикидываешься пушистой киской!) Мне дайте несколько минут, я всё узнаю, Но тишину мне обеспечить умоляю". И бедный Яков, от событий обалдев, Лишь ей кивнул в ответ (практически икая). Змея-Полина что-то вякнуть возжелала, Но Штольман рявкнул ей: "Сидеть!" - Она увяла. А Аня Таню продолжает вызывать, И та пришла и всё, что надо, показала. И как Сушкова письма спрятала в прихожей, Как ту стращал мужик с ружьём и глупой рожей, Как мужа приказал на тот отправить свет... А в письмах что? Про завещание, похоже. Полина вертится как уж на сковородке, Пытаясь вид невинный сохранить и кроткий, А дух во дворик нашу Аннушку ведёт... И та идёт за ним нетвёрдою походкой. (И вот, трагический момент. В плену сомнений Я пребываю... от избытка впечатлений, Не зная, как всё это нужно описать... А автор музыки, поверьте, просто гений!) В углу двора стоит поленница, по ходу Там труп Татьяны, спешно спрятанный уродом. Девчушку жаль неимоверно, а козла Жаль, не прикончил секретарь перед уходом. Весь крокодилий вид из Поли сразу вышел, И стала девушка обычной бледной мышью, Её отправил Яков в камеру, а сам Повёл Анюту вон... а та уж еле дышит. Идёт допрос секретаря, а тот на пафос Весь изошёл уже, и мало что осталось. (И да простит меня актёр, но эта роль Не удалась ему совсем, хоть им сыгралась). Ну, что сказать... конечно он во всём признался, И он бедняга в сети гадины попался, А ловко Полечка подставила его, Чтоб он, в итоге, за обоих отдувался. Скамейка. Парк. Анюта с пледом. Ах, картина! Припёрся к ней её единственный мужчина, И вот опять про Элис что-то гонит он... (Ну что ж ты делаешь с собой и с ней , дубина!) Какой-то бред несёт он ей невероятный И просит в тайне разговор держать приватный... (Зачем тогда вообще ты это рассказал? Искал причину для беседы с ней? Занятно!) И чем всё кончилось? Она в упор спросила, Не хочет ли он знать, что князю обломилось, А он в своём репертуаре: "Не хочу! Хотя... валяйте, раз уж здесь я..." - Два дебила. Опять ведут себя как маленькие дети, И ни один другому не даёт ответить. Конечно, Анну тоже сразу понесло, Она сказала, что подумает над этим. А почему? Да потому, что тот озвучил, То, что был должен ЭТОТ дуб сказать могучий. Но он, естественно, ей это не сказал, А брякнул гадость... заодно себя помучил. Она ушла в слезах, и он не больно счастлив... (О Боже, будь к ним милосерден и участлив - Дай пониманья и хоть чуточку ума, Народу сердце, наконец, слегка помаслив!)