Нимфа

Солёная вода обжигает горло, а ноги перестают слушаться. После той ночи всё изменилось, и явно не в мою пользу. Все что я помню из времени Никты — жар, очень сильный, но в то же время и холод по коже. Тень врачевателя на пороге. А потом все как в тумане… Удивительно, как всего пара слов может изменить жизнь, повернуть её в совсем другое русло, а может и прервать её… Одно предложение «Эта болезнь не лечится на нашей земле.» — и твой мир перевернулся. -Где же мне искать спасение? — срывается с пухлых девичьих губ. -Боюсь, что добираться придется очень далеко — лекарь пытается говорить как можно мягче. -Я хочу знать — ком в горле мешает говорить. Эскулап подходит к карте на стене и показывает пальцем. -Плыть около двух месяцев, если без происшествий. Вы уверены в правильности своего решения? С этим недугом никто не прожил столько времени… -Я поплыву! Я хочу жить! — голос переходит на крик, а слёзы затуманивают глаза.       Темнота будто бы медленно, миллиметр за миллиметром вытягивает глазные яблоки из глазниц. -Деньги! Почему же билет на корабль стоит так дорого? — руки предательски трясутся. — Мне не хватает даже на плавание до соседних земель, что уж говорить о такой дали. — снова берусь пересчитывать блестящие монеты, будто от этого их станет больше. Прошла уже неделя после ужасной вести. Подхожу к зеркалу. Одна неделя, семь дней, а я из шестнадцатилетней девушки превратилась в тридцатилетнюю. Раньше тёмно-зелёные глаза заметно побледнели.Приподнимаю мешковатое платье — рёбра выпирают, всегда загорелая кожа стала белой. Мраморной. В городе меня так и стали называть — мраморная девушка. Волосы… Что же сделалось с моими волосами? Рыжие. Они должны быть рыжие! Но нет, светлые, кое-где даже седые. Не могу больше на себя смотреть. Ноги подкашиваются. Хочется одного: забиться в углу и плакать… Скользкие водоросли опутывают ноги, ограничивая движение. Морская соль щиплет нос. -Пробраться на палубу, отличная идея! — натягиваю на худое тело мешковатую одежду — да ещё и под видом матроса. — Ну всё, готово, нужно идти в порт. И, последний штрих. — вот уже волосы собраны в тугой пучок, и их закрывает чёрная бандана. Пора в путь.       Шаг. Второй.Сердце бешено стучит, вот-вот выскочит из грудной клетки. Ещё один. Кто-то толкает в спину. Ещё чуть-чуть, немного. Ну вот и всё, я на корабле. Судно отплывает от берега. Назад дороги нет… Мокрые веревки уже не так сильно врезаются в кожу, но от этого не легче. Слишком глубоко, мне не спастись. Силы с каждой секундой все стремительнее покидают тело. Маска сорвана. Полностью седые волосы развеваются на ветру. Десятки ошарашенных мужчин смотрят на меня с испугом в глазах. Казалось бы, одна хрупкая девушка стоит перед толпой крепко сложенных мужчин. Это было бы обычно, не будь это в море. -Женщина на корабле-беда — едва слышно молвит матрос с темными, немного вьющимися волосами. Я сразу его узнала: когда-то, в детстве, мы были друзьями. -Кто пустил женщину на корабль? — крик капитана раздается эхом в больной голове— Как ты здесь оказалась? Я не отвечаю. Поджимаю потрескавшиеся губы. -Молчишь? Ладно, молчи. — отходит, потирая спутанную бороду и шепча какие-то ругательства. -Несите сюда верёвки! — эти слова раздаются по всему телу дрожью — За борт её! Живо! Карие глаза матроса смотрят с жалостью. Парень подходит и как можно слабее, чтобы этого никто не заметил, завязывает веревку вокруг торса девушки, привязывая руки. -Что ты там возишься? — бросает капитан прокуренным голосом — Вяжи сильнее. -Прости меня, Эми— срывается с дрожащих губ. Юноша рывком затягивает грубую веревку сильнее, оставляя на бледной коже девушки кровавые следы. В свете этого полуденного солнца он еще красивее. Еще десять лет назад они вместе с ним бегали по улочкам, смеялись, радовались жизни. Она помнит какая любовь играла в его карих глазах, когда он смотрел на нее. А сейчас ему семнадцать и он готовит свою первую любовь к смертной казни. Такой молодой, а уже убийца… Слёзы скатываются по щекам цвета фарфора. Ведут к доске на краю судна… Морской ветер режет лицо. Ну вот и все. Волны бьются о край палубы. Последний глоток солоноватого воздуха. Шаг вперед… Капитан корабля едва заметно улыбается. Еще одно несчастье позади. Все моряки возвращаются к своим делам, половина из них на следующий день и не вспомнит эту девушку. У всех на душе было спокойствие и отрада. У всех. Кроме юноши с карими глазами… С губ срывается отчаянный крик, отдавая морю последний воздух. Лёгкие наполняются горечью. Глаза предательски закрываются. -Ну вот и все — проносится в голове перед тем, как погрузиться в темноту.      

Мне кажется, или я слышу песню?