Если любить — значит отдавать, то подарки как нельзя лучше подходят под это определение. Подарок — это зримое воплощение любви, ваших мыслей и чувств, о которых человек еще долгое время будет думать и вспоминать. Их можно покупать или мастерить своими руками, но важно то, чтобы в процессе вы думали о человеке и выбирали то, что, как вам кажется, может его порадовать и отпечататься в его памяти.
***
— Тебе не нравится? — скорее даже озадаченным и слегка обидчивым голосом протянул Хитоши, растеряно хлопая глазами, при этом смотря на брата, явно выжидая его ответа. Уж больно сильно затянулось молчание. — Нет, почему же, нравится, — дежурным и обыденным голосом отозвался Хаджиме и продолжил крутить в руке подаренный предмет, пытаясь разгадать его предназначение. Он представлял собой маленькую куклу, подозрительно напоминавшую что-то среднее между человеком и маленькой обезьянкой, с широкой улыбкой на лице и яркой одёжкой, состоявшей из шапочки и широкого пояса. Не сложно догадаться о том, что омега сделал её сам. Только вот зачем это ему? — Это сарубобо, — словно прочитав мысли альфы, Хитоши немного надул губы, ведь он уже на протяжении всей недели говорил об этом, пусть и старший брат в очередной раз пропустил его слова мимо ушей, не придавая им никакого значения. Но быстро забыв об этом, омега достал из сумки точно такую же куколку и начал воодушевлённо рассказывать о её ценности. — Это оберег, который приносит удачу и защищает от неприятностей. Эти слова он произносил с неприкрытой гордостью, будто бы действительно в это верил. Заниматься рукоделием он любил намного больше, чем готовкой, да и получалось это у него в разы лучше. А ещё он был крайне суеверен, поэтому незамедлительно загорелся идеей сделать несколько маленьких амулетов, которые всегда мог прикрепить на телефон или сумку, в виде брелока. — Обычно их делают без лиц, но я подумал, что будет намного лучше сделать наоборот. Они ведь должны приносить счастье, так почему бы им не улыбаться. Это ведь логично, разве нет? — деловито поинтересовался Хитоши, аккуратно и заботливо поправляя маленький розовый пояс своей кукле. — Думаю, да, — задумчиво ответил Хаджиме, наконец закончив вертеть в руках подарок. Взглядов младшего брата он не разделял, придерживаясь мнения о том, что добиваться всего нужно самостоятельно, а не перекладывать работу на всякие талисманы. Это же касалось и удачи. Ты сам творец своей судьбы, а в удаче нуждались лишь те, кто был недостаточно в себе уверен или решителен. Но, тем не менее, получить от омеги подарок было приятно, тем более такой внезапный. Сложно было не заметить то, сколько стараний и умений он в него вложил, правда теперь альфу будет коробить мысль о том, что у него ничего не было взамен. Хотя было видно, что Хитоши вовсе ничего и не нужно, ведь он частенько делал маленькие и пустяковые подарки окружающим, не рассчитывая ни на что в ответ. — Сначала я хотел сделать тебе синего сарубобо, чтобы были успехи на работе, но решил всё-таки сделать розового, ведь удача в любви намного важнее, — в подтверждении своих слов, Хитоши лучезарно улыбнулся и прижал свою куклу, такого же розового цвета, к сердцу. Наивность и легкомысленность брата никогда не перестанут удивлять мужчину, но бороться против этой улыбки бесполезно. Казалось, что именно она способна каждый раз пробиваться сквозь плотный слой льда и топить его изнутри. На это Хаджиме ничего не ответил, поскольку в повседневных ситуациях его молчание было равносильно согласию. Только вот вряд ли он решится прикрепить столь милый и розовый брелок к телефону, очень сомнительно, что это пойдёт на пользу его имиджу сурового надзирателя. Но обесценивать старания брата ему хотелось ещё меньше, всё-таки подарок был сделан от всей его широкой и доброй души. Перерыв уже подходил к концу, нужно было возвращаться в свой блок и приступать к работе. Ещё раз поблагодарив Хитоши за подарок, альфа затушил очередной окурок и убрал пачку сигарет обратно в левый внутренний карман пиджака. И, немного подумав, убрал куклу в тот же карман. Заметив это, омега вновь невольно улыбнулся, ведь там она будет ближе всего к сердцу брата, которое рано или поздно даст брешь и впустит в себя самые тёплые, искрении и светлые чувства, какие только существовали в этом безграничном мире.***
День рождения… это ведь особенный день, разве нет? Наполненный радостью, счастьем и волшебством? Таким он должен быть, но определённо не в стенах пятого блока, где любая посторонняя тема, не касающаяся работы, моментально сводилась на нет. Гокуу старший был приверженцем строгой дисциплины и не так уж много времени у него ушло на то, чтобы привить её своим подчинённым. Больше никаких сплетен, козней и конфликтов, а лишь отлаженный рабочий механизм персонала, компетентность которого не подлежала никакому сомнению. Однако, новость о том, что сегодня у надзирателя день рождение, не обошла всех стороной. Правда никто так и не решился поздравить его с этим и уж тем более дарить подарков, такое казалось неприемлемым. Так что в целом этот день ничем не отличался от остальных, поэтому вскоре все успели позабыть о таком «событии», сосредоточившись на привычной работе. Все, кроме Самона, который уже на протяжении недели никак не мог выкинуть это из головы. Пусть он и относился к тем людям, которые не видели в праздниках особого смысла, но серая и рутинная обыденность имела свойство приедаться, заставляя каждый последующий день быть похожим на другой. Иногда эту бесконечную цепь нужно прерывать. И сегодня, по мнению омеги, именно тот день, когда это нужно было сделать. Но куда сложнее было выбрать подарок, что будет наполнен смыслом, ведь угодить старшему брату задача не из простых. Очень редко они обменивались подарками, оригинальность которых выходила за рамки традиций или принятых обычаев, и ещё реже делились чем-то, что не касалось работы. Гокуу младший боялся промахнуться, показаться неискренним и мелочным. Или же он боялся реакции альфы, которая могла быть самой непредсказуемой? Он не мог ответить на этот вопрос, но точно знал, что отступать поздно. Синий дракон, чья чешуя была усыпана переливающимися на свету камнями, имел длинный, витой хвост и едва заметные крылья. Несмотря на небольшой размер статуэтки, её цвет символизировал богатство, власть и успех, лишь бы это не послужило намёком на то, что Энки не хватало чего-то из этого. Собственное желание и стремление сделать достойный подарок в итоге загнало Самона в тупик. Впервые за долгое время он осознал то, насколько они далеки, почти ничего не знающие об увлечениях и пристрастиях друг друга. Поэтому омега выбрал то, что, так или иначе, ближе им обоим и что способно донести все пожелания без лишних слов. Именно это стало следующей проблемой, ведь Гокуу младший совершенно не представлял то, как будет вручать подарок. Что сказать? Во что завернуть? Когда это сделать? Вопросов было больше, чем ответов. Самым верным решением казалось просто оставить статуэтку в рабочем кабинете, как минимум допроса с пристрастием можно будет избежать. Поэтому, стоя сейчас в пустом кабинете, омега начинал нервничать ещё сильнее. Энки не любил, когда в его кабинет входили без разрешения и уж тем более тогда, когда его самого там не было. Самон это прекрасно знал, но осознанно пошёл на этот риск. Его зелёные глаза беспокойно блуждали по столам, шкафам и прочей мебели, пытаясь найти идеальное место для фигурки дракона, которое не будет привлекать к себе излишнего внимания, но в то же время будет вполне заметно. В сознании стали всплывать основные принципы фэншуя и то, как будет лучше расположить фигурку в и без этого идеально организованном пространстве. Лучшим местом считалась восточная сторона помещения, в которую и направился омега, остановившись у массивного стола, что так и напрашивался на то, чтобы «приютить» мифическое существо. Однако, было намного лучше получать поддержку от дракона, находившегося позади, чем бороться с ним, стоящим напротив. Не то чтобы он сомневался в том, что Энки с ним справится, но нарушать подобные законы было не в его праве. В итоге, оставив статуэтку на одном из стеллажей высокого шкафа, Самон направился в сторону выхода, напоследок ещё раз глянув на свой подарок, чтобы убедиться, что он точно стоял в идеальном месте. Но стоило ему повернуться в сторону двери, как омега столкнулся с высокой фигурой напротив, которая незамедлительно смерила его, как и весь кабинет в целом, тяжёлым и изучающим взглядом. — Я тут это… спросить кое-что хотел. Но я потом зайду, — ляпнув первое, что пришло в голову, Гокуу младший поспешил удалиться. Ему не хватило смелости для того, чтобы оглянуться назад, в противном случае он бы явно углядел лёгкую улыбку на губах брата, который скрылся в своём кабинете, погрузив один из множества коридоров пятого блока в тишину.***
Слабые порывы ветра едва ощутимо колыхали ветки деревьев, поднимая в воздух листья и тут же опуская их на ровную водную гладь. Солнце лишь начинало потихоньку подниматься над горизонтом, согревая своими лучами очередной день. Журчание воды и задорное пение птиц навивали спокойствие и комфорт. Поверить было сложно, что на территории тюрьмы, в месте скопища негативной энергетики, будет запрятано такое волшебное место, в которое хотелось возвращаться снова и снова. Норико любил приходить сюда в столь ранее время, побыть в одиночестве, полюбоваться восходом солнца и вдохнуть свежий воздух. Этот небольшой парк словно придавал ему дополнительных сил и наполнял своей живой энергией, даже болезнь немного отступала, а боль переставала одолевать каждую клеточку его тела, пусть и ненадолго. Вскоре тишину прервали тихие шаги и лёгкий звон металла, а улыбка на лице Санзо старшего не заставила себя ждать. Он так его ждал. Идя по аккуратно выложенной мощёной дорожке, Хозуки постепенно приближался к скамейке, где сидел его старший брат. В одной руке омега держал посох, а в другой бережно сжимал небольшую розовую коробочку, которую хотел подарить самому дорогому для себя человеку. Ещё недавно его переполняла уверенность, но остановившись неподалёку от скамейки, он замялся, не решаясь сказать что-то первым. — Доброе утро, — чувствуя неуверенность брата, Норико решил сам начать разговор, переведя взгляд на собеседника, не забывая одарить его самой нежной и чуткой улыбкой, на которую был способен. Заметно смутившись, Хозуки коротко кивнул и опустился рядом на скамейку, протягивая брату подарок. — Это тебе. Я… с праздником, — решив не добавлять ничего лишнего, Санзо младший отдал заветную коробочку и устремил взгляд вниз, сжимая в руках посох. Отчего же было так неловко? — Благодарю, — ожидаемо растерявшись, но всё-таки приняв подарок, омега положил его себе на колени, погрузившись в свои мысли, одновременно с этим бережно поглаживая шёлковую ткань объёмного розового банта. Правда предварительно пришлось немного задуматься, чтобы вспомнить о том, какой сегодня праздник. Сегодня, четырнадцатого марта, или же в Белый день, принято возвращать подарок тому, кто подарил его тебе ровно месяц назад, четырнадцатого февраля. Такой… своеобразный обмен подарками, относительно новый японский праздник. Пусть нечто такое и далеко от их родной культуры, но если появлялась лишняя возможность порадовать дорогого для тебя человека, то кто станет от этого отказываться? Норико действительно было приятно, ведь он ничего не ожидал взамен, поскольку для него подарки никогда не были и не будут тем, чем люди обменивались «для галочки». Поэтому Санзо старший был уверен в том, что внутри этой коробочки нечто особенное и значимое для него. Вдохнув немного свежего воздуха, Хозуки начал постепенно успокаиваться, а нервозные мысли стали покидать его голову. Ему было страшно неловко, что он забыл подготовить подарок брату месяц назад, хоть и очень долго готовился к этому празднику, тщательно обдумывая, чтобы подарить. Но вновь сказалась его природная рассеянность, когда в самый ответственный момент вещи вылетали из головы. Хоть и касательно этого подарка младший Санзо был не уверен, хотелось подарить что-то необычное, проявить уважение и загладить вину. Однако, голова была предсказуема пуста. В итоге, зная, как Норико любил медитировать в свободное время, омега решил подарить ему благовония, несколько ароматических палочек и масел. После долгих размышлений он решил выбрать сандал, лаванду и корицу, именно эти запахи у него ассоциировались с братом. — Ты не будешь открывать? — робко поинтересовался Хозуки, когда заметил, что омега даже и не начинал открывать коробку. Вновь противоречивые и беспокойные мысли начали охватывать сознание, но это всё быстро улетучилось, как только его взгляд встретился с такими родными и тёплыми фиалковыми глазами напротив. — Я уверен, что внутри замечательный подарок. Но то, что ты сейчас рядом, для меня намного важнее. Чувства, которые вкладываются в подарок, намного важнее его стоимости… почему же он сразу этого не понял? Хозуки бережно сжал руку брата в своей, пытаясь хоть как-то её согреть своим теплом. Белоснежные лепестки жасмина танцевали на ветру, а на душе лёгкость и спокойствие, от которых было так хорошо.***
— Мудень. И ты тоже. Вы оба, — сказать, что Кокорики был огорчён — это значит не сказать ничего. Внутри буквально полыхал огонь обиды, который старательно пытался затмить собой чувства стыда и совести, что засели ещё глубже. Давненько ему не было так паршиво. — Извините, я просто замотался… и… — бета хотел добавить что-то ещё, но всё-таки решил промолчать, не пытаясь лишний раз искать себе оправданий. Ему было жутко неловко, поэтому он не нашёл в себе сил, чтобы сесть вместе с братьями на диван, продолжая стоять рядом с ним, словно ожидая того, что его будут отчитывать, как малого ребёнка. Молчание повисло между ними, никто явно не торопился его прерывать. В надежде на то, что это сделает альфа, младшие устремили свой взгляд на старшего брата. Но Йорики лишь скрестил руки на груди и откинулся на спинку дивана, ему нечего было сказать, а уж придумывать себе отговорку и тратить время на извинения он точно не собирался. — Ну ладно я забыл, но вы-то как?! — недовольно воскликнул омега, в итоге не выдержав первым, и, для пущей убедительности, ощутимо ударил рукой по небольшому кофейному столику. Помещение было переполнено гулом голосов и людьми, которые решили отдохнуть здесь в обеденный перерыв, так что вряд ли кто-то бы обратил на них внимание. Однако, Рокурики всё равно невольно озирался по сторонам, боясь лишний раз поймать недоумевающие взгляды в свою сторону. Но быстро сообразив, что он всё-таки привлекал чужой интерес, бета быстро опустился на диван, одновременно с этим думая о том, как разрядить обстановку. Кому угодно со стороны показалось бы, что их проблема абсолютно не существенна, но это не так. Даже такая мелочь могла заставить их понервничать и начать думать о том, что их крепкая братская связь начинала слабеть. И именно это казалось самым страшным. Вот уже пятнадцать лет, год за годом, в один и тот же день, они обменивались подарками. Эта традиция родилась ещё в детстве, когда дарить друг другу бесполезный хлам казалось весёлой и интересной затеей, но со временем эта привычка никуда не делась. Не то чтобы был важен сам подарок, скорее то, что каждый из них об этом помнил и старался выбрать нечто оригинальное и символичное. Правда редко им удавалось обмениваться подарками всем вместе, ведь частенько кто-то об этом всё-таки забывал. Неоспоримым рекордсменом был Кокорики, с завидным постоянством забывающий об этом дне каждый второй год. А если вспоминал, то и не брезговал тем, чтобы заранее своровать у братьев вещи, дабы потом презентовать их как уникальный подарок. Йорики забывал с более редкой, но всё-таки периодичностью, что особенно заставляло понервничать младших, которые любили себя накручивать тем, что старший брат от них отдалялся. Хотя это было совершенно не так, просто альфа не всегда находил время на то, чтобы подобрать достойные подарки. Рокурики, в свою очередь, был самым ответственным и относился к этому делу со всей серьёзностью, может быть поэтому он ещё ни разу не забывал об этой традиции. До сегодняшнего дня. Впервые они забыли об этом все втроём. — Может… давайте перенесём? — неуверенно предложил бета, выдвигая пока что единственный вариант, который пришёл к нему в голову. — Не придумывай. Если забыли, то значит забыли, — в куда более спокойном тоне произнёс альфа. Неособо его волновала эта ситуация, пусть она и была в какой-то степени неприятной. — Да и вообще, это глупая детская привычка. Пора о ней забыть, — пробубнил омега, стараясь казаться как можно менее заинтересованным, хотя, судя по голосу и выражению лица, именно ему почему-то было обиднее всего. Воцарилась тишина, Рокурики хотел уже окончательно расстроиться, но правда в том, что он слишком хорошо знал своих братьев. — Значит завтра, да? — незамедлительно поинтересовался бета, на что, после небольшой паузы, получил два одобрительных кивка. Это вновь заставило его улыбнуться и начать обдумывать то, что он мог купить за один день. И вряд ли найдётся во всей вселенной такая сила, которая будет способа разрушить такую тёплую, приятную и небольшую семейную традицию.