Ты ведь не оставишь меня, правда?

      Это был, пожалуй, один из самых дерьмовых дней в его жизни. Чем он так нагрешил, чтобы его привселюдно унизил его же альфа, бросая, еще и поливая грязью, заставляя бедную омежку навзрыд рыдать. Да, они были не истинными, но как-никак повстречались три года. Три грёбаных года он морочил ему голову, запудривая мозги всей этой ванильной чепухой. А самое главное, в этот самый момент бегал трахаться по другим омегам. И это после этого Лу шлюха? Да у него никого другого никогда в жизни не было. Только он. Лиён — сволочь! Он даже не понял, как дошёл до дома. Нет, не до своего. До дома своего лучшего друга Чонде, который всегда выслушает и подскажет, если что не так. Хотя он и так знал, какой он придурок, что тогда не послушался Чена. А ведь он предупреждал, так как был всегда на его стороне.       — Ченни, — протяжно зовет своего лучшего друга парень, умываясь слезами и падая тому в объятия, как только открывается дверь, в которую парень пару секунд назад постучал.       — Ханни? — в одних домашних штанах, натянутых на голое тело. Кажется, парень минуту назад мирно спал, видя десятый сон, но явилась на его голову проблема, и звали её Лухан. — Что произошло? Он опять тебя обидел? Да? Давай я ему нос сломаю, или…       — Он бросил меня. Назвал шлюхой. При всех, понимаешь? А я… Да я даже на других альф никогда не смотрел. Как он так мог? — кажется, слезы никогда не закончатся. Чен заботливо обнимает Ханя, притягивая к себе, а после усадив на диван и укутав в плед, снова обнял. Поглаживает, что-то шепчет, но Лу даже не слышит, всё продолжая реветь, пока в какой-то момент не затихает, наслаждаясь приятным запахом клубники и теплом, в котором он так нуждался.       — Ченни, а может я и правда такой, как он меня описывает? Легкодоступный, шлю…       — Не вздумай произносить это слово! Слышишь! Я знаю тебя с самых пеленок и могу с уверенностью сказать, что он не прав. Давай я ему все-таки сломаю нос? Или, может, член? Тогда посмотрим, какой он великий и могущественный альфа. Тыкать-то нечем будет, — впервые за несколько часов Ханни начинает улыбаться, а потом и вовсе смеяться со слов друга, который, как спасательный круг, только и вытягивает проблемную омегу из всякого… Всякого непонятного.       — Ченни, а у тебя нет ничего спиртного? Мм? Давай напьёмся? Когда мы в последний раз это делали?       — В последний раз, когда мы напились, нам прилетело от твоего папы, — морщась отвечает Чондэ, вспоминая неприятный опыт, благодаря которому они никогда больше до такого состояния не напивались, ибо мистер Лу устроил тогда хорошую взбучку. А после и его папа устроил промывку мозгов о том, что негоже омеге себя так вести. Однако была одна маленькая проблема. Он просто боялся пить с Лу. Потому что, во-первых, та маленькая и хрупкая омежка пила, как лошадь, а во-вторых, могла всплыть вся правда, которую Ким так тщательно скрывал и боялся, что узнав всё, лучший друг его бросит и всё… И тогда Дэ просто останется один. Да, вот уже долгих десять лет он был влюблен в своего лучшего друга. Ну ладно бы он был альфой. Но нет же. Угораздило его, омегу, влюбится в омегу. Но, любовь зла — полюбишь и …омегу.       — Я просто хочу забыться… Я устал… и… Три года. Я был с ним три года, разве я заслужил такого отношения? — крупные слезы снова начали течь из карих и таких добрых глаз парня, от чего Чену, вставшему ненадолго, пришлось снова быстро оказаться рядом, обнимая и прижимая того к себе.       — Ничего Ханни, всё будет хорошо. Да, пожалуй сейчас напиться не кажется такой уж и плохой идеей. Я сейчас. В магазин только сбегаю. Хорошо, милый? Ты побудешь здесь один? Давай я тебе фильм включу, а? Ханни?       Дэ спешно тянется к пульту, находит канал, по которому, кажется, шла какая-то комедия, а потом исчезает в своей комнате и возвращается уже одетым и с шоколадкой в руке, которую торжественно вручает другу прежде, чем пойти в магазин.       Он добрых десять минут пялится на витрину с алкоголем, а после, просто плюнув, сгребает в охапку несколько разных бутылок и направляется к кассе, по дороге захватив каких-то вкусняшек и фруктов, и даже те смешные носки с котятами, которые конечно же были для ЛуЛу. Уже на кассе он замечает парные брелочки на телефон, и да, его рука конечно же тянется к ним, после чего те присоединяются к его «скромной» покупке. Домой он возвращается с двумя тяжелыми пакетами, которые вот-вот разорвутся. И как у простой омеги было столько сил? А всё просто. Чен не хотел быть омегой. Ладно бы, хотя бы бетой… Но уже ничего не изменить, поэтому ему всё же когда-то удалось уговорить отца, что бы тот отдал его на простой рукопашный бой, аргументируя это тем что: «Если ко мне пристанет какой-то альфа со своими пошлыми желаниями, я его просто побью».       Пакеты перекочёвывают к дивану, на столик около него высыпается все содержимое. Носки тут же напяливаются на ошарашенного Ханя, который, кажется, не ожидал увидеть столько алкоголя, но вскоре он уже во всю скакал, как горный козел, радуясь таким простым, но милым подаркам, тут же цепляя брелочек на телефон и целуя при этом друга в щеку, не замечая, как предательски краснели щёки последнего.       Вечер проходит в приятной обстановке за просмотром фильмов, под которые они медленно, но уверенно уплетают сладости и фрукты, щедро запивают это все алкоголем, не забывая в перерывах между этим важным делом, комментировать фильм и отпускать шуточки про бывшего Лухана, опуская его ниже плинтуса.       Об окончании попойки их оповещает упавшая на пол бутылка, об которую Лу всё же умудрился споткнуться и распластаться звездочкой на полу, а Чен заботливо пытался его поднять и перетянуть в спальню, хотя и сам был в состоянии не лучше. Уже в спальне Дэ облегченно роняет Ханя на кровать, падая рядом и, раскинув руки в стороны, намереваясь уже лечь спать. Но нет… Какое там.       — Чен, — Хань смотрит на друга затуманенным взглядом, нависая над тем и отмечая, что какой же он всё же красивый. Будь он альфой, пожалуй, Ханни бы никогда такого не упустил. Хотя, в чём сейчас проблема? Он наклоняется, оставляя неуверенный поцелуй на губах друга и ожидая от него дальнейших действий. Вдруг он почувствовал, как Чондэ начинает отвечать, поглаживая мягкие бедра Лу и слегка сжимая их, а потом и вовсе переворачивая того, оказавшись сверху.       — Что мы делаем? — задает он, кажется, совсем не к месту и не ко времени вопрос. Да, он пьян, но не на столько, чтобы окончательно сойти с ума.       — Себе приятно, — здравая и внятная речь даётся с трудом, а Хань уже борется с мешавшими ему штанами и футболкой, стаскивая их и вводя в шок Дэ, который хоть и не раз видел его голым, сейчас, кажется, был удивлен.       — Тебе не хочется попробовать, Ченни? В этом ведь нет ничего плохого, — кажется, здравые мысли совсем покинули омегу с медовым цветом волос, который всё еще не просто расстроен расставанием. Закусив губу, парень начинает водить рукой по своему аккуратному, выбритому члену, слегка поглаживая головку и наблюдая с полуопущенных ресниц за реакцией друга, который, казалось, замер, словно ледяная статуя.       — Поласкай меня, Ченни, а? — фактически ноет Лу, выгибаясь дугой, — Я ведь вижу, ты хочешь. Когда у тебя последний раз был секс, а?       Все приличия откидываются куда-то в сторону. Да, они были близкими друзьями настолько, что делились самым потаённым и сокровенным, и Хань безбожно сейчас хотел этим попользоваться. Поэтому он просто берёт руку своего ошарашенного друга и кладёт себе на член, начиная водить той вверх и вниз, уже умудрившись проскользнуть тому под штаны, чтобы сделать тоже самое — приласкать.       — Ханни, ты пьян и я… — неуверенно тянет Чонде, пытаясь вытянуть руку Лухана из своих штанов. Но не тут-то было. Проворная омежка опять оказывается сверху, прижимая того к кровати. И пусть Ченни был сильнее, пусть занимался боевыми искусствами, сейчас он был полностью бессильным перед тем, кого любил всю свою жизнь. Половину жизни — как лучшего друга, а вторую половину… Как…       — Тебе не придётся ничего делать, я сделаю всё сам, — шепчет Лу, спускаясь ниже, чтобы стащить штаны с всё ещё не пришедшего в себя Дэ. Всё в лучших традициях. Ханни приподымает футболку омеги, оставляя на животике нежные поцелуи, спускаясь ниже, пока не вбирает в свой крохотный ротик член друга. Он начал двигать головой вверх и вниз, поглаживая при этом его бедра и слегка царапая, показывая свое мастерство.       В голове Кима тут же стало пусто, а сам он даже не понял, как начал тихо постанывать, выгибаясь навстречу долгожданным ласкам.       Разрядка не заставляет себя долго ждать, и вскоре, Хань, довольно проглотив всё, пошло чмокает друга в губы, давая попробовать себя на вкус, попутно проникая пальчиками между его ягодицами, чтобы продолжить игры. Пусть ему сейчас плохо, пусть его бросили, морально растоптали, но он хотя бы сделает приятно самому близкому и дорогому для себя человеку.       Они просто начинают наслаждаться друг другом. Ханни в наглую трахает своими пальчиками Дэ до тех пор, пока его член снова не становится твёрдым, после чего ему остается лишь сесть на него, блаженно закатывая глаза и выдыхая от наслаждения.       — Как же хорошо, — тихо отзывается он, начиная медленно двигаться, при этом не забывая уделить внимание и себе, поглаживая головку своего члена, которая так уже и сочилась от смазки.       И вот именно после такого соблазнительного вида, Дэ срывает крышу. У него никогда не было подобного опыта, что делает этот момент еще более особенным. Он аккуратно укладывает Ханя на кровать животом, заставляя того приподнять свои бедра, после чего просто входит в него, начиная двигать. Всю свою осознанную жизнь он хотел быть альфой, и вот сейчас, ему дается маленький шанс побыть в этакой роли, чего он естественно не упускает. Тихие стоны друга, перерастают в более громкие, и эхом начинают раздаваться по комнате.       — Да, Ченни, вот так, как же хорошо, — стонет, выгибаясь Лу, чувствуя как его накрывает оргазм, от чего еще более призывно начинает вилять бедрами, чтобы ещё раз ощутить это. Чен не остаётся в долгу, с силой хлопая того по бедру и начиная двигаться в более агрессивной форме, пока их обоих не накрывает оргазм, от чего они падают без сил на кровать, опьяненные уже не только алкоголем.       — Это было круто. В жопу альф, если есть такой охуенный друг, — хрипит Лу, обнимая Чондэ, прижимаясь к тому и накрывая их сверху одеялом.       — Лу…это ведь не правильно, что мы только что сделали, да? — интересуется Дэ, прижимая к себе омегу.       — Неа, но это круто, — сонно причмокнув губами отзывается парень.       — Люблю тебя…       — Знаю Ченни, я тебя тоже люблю, — по-доброму улыбаясь отвечает Лу.       — Нет, Ханни…ты меня не понял, я…       — Знаю, — якобы подтверждая свои слова, парень оставляет легкий и невесомый поцелуй на губах своего друга, или уже не совсем друга. Он не глупый, нет. Он давно заметил, как смотрит на него парень, но…       — Спи, Ченни. Надеюсь, это был не последний раз, — говорит Хань, прежде чем заснуть, оставляя друга наедине со своими мыслями.