День искренности.

На улице стоял апрель. Тепло окутало улицы. Ветер умиротворённо гнал с серо-голубых небес поднадоевшие тучи. Вечернее спокойствие охватило город. Везде было тихо, только не в доме Патаки. Обстановка в доме накалялась. Шотмен сверлил Хельгу взглядом. Он ждал объяснений по поводу событий, произошедших вчера. Что же было вчера? День был достаточно весёлый. Всё было как обычно: Гарольд и Стинки подтрунили над Юджином, в результате чего сломали бедняге руку; Ронда призналась в любви своему надоедливому кавалеру Кёрли, но вскоре отказалась от своих слов; Арнольд, подскользнувшись на банановой кожуре, (подброшенной Хельгой), сбил с ног Сида, и оба повалились на пол. Хельга осталась довольна проделанной работой. Но ей по-особенному захотелось именно сегодня признаться Арнольду в любви. Выйдя из кабинета на перемену, бестия поспешила в сторону ничего не подозревающего мальчишки. Ребята столпились вокруг Джеральда, в тот момент рассказывающего свою очередную байку. Патаки преодолевала все препятствия на своём пути, которые в свою очередь падали на пол. Вот наконец Хельга добралась до Арнольда: — Репоголовый, я тебя люблю! — не давая вставить ни одного слова, констатировала Хельга, целуя Арнольда. Для препятствий, всё ещё не оклемавшихся после падения, это было очередным потрясением. Округлив глаза, ребята смотрели на Хельгу и Арнольда. Казалось, что паренёк отвечал ей взаимностью... *** — Хельга, то, что ты сказала вчера — правда? — Шотмен всё ещё ждал ответ. — Ну дебил, ну придурок, ну идиот! — синонимы к оскорблениям подбирались в голове Хельги со сказочной скоростью. — А ты сам в это веришь, желтоволосая креветка?! Вчера же был день дураков. Попался!!! — Хельга говорила это с жестикуляцией. Арнольда это порядком бесило. — Значит так, да? Знаешь что... я не мог в тебе ошибиться!Ты добрая. Я ведь тебе поверил!.. — Знаешь, что, святоша, проваливай! Разборки он пришёл чинить, нюни разводить. И засунь свои предположения куда подальше! — Ты вчера была искренняя. Я уйду, а ты останешься со своей злобой тут. Станешь доброй — позвони! — Шотмен бросил на Хельгу последний взгляд и поспешил удалиться. Этот вечер, 2 апреля 1989 года Хельга запомнила на всю жизнь. Может, когда-нибудь она и позвонит своему репоголовому однокласснику.