Самый лучший наемник, Ночная Фурия

После недели в Рафте.

POV Итен       Снова всем привет. Да, я снова перескочил неделю, потому что ничего особого не происходило. Нас, всю компанию Кэпа и Баки кинули в тюрьму. Казалось бы, что тут такого? Кинули и кинули. Но все куда хуже. Будь это обычная тюрьма, я бы просто снес решетки да и все. Но нас закинули в так называемый Рафт. Это супер-секретная тюрьма, построенная для супер-злодеев, но сюда кинули нас. Камеры идут по кругу, каждая камера примерно 4 на 4 метра, есть кровать и подушка, потом стены, у ребят в качестве ограждения пуленепробиваемое стекло и огромные ворота, на подобии гермоворот, но тут они с горизонтальными штырями. А у меня все похуже. Меня поместили в гроб. Действительно гроб. Вертикально стоящий гроб из дерева, без какой-либо обивки. Руки скрещены на груди, поскольку гробик очень тесный, не пошевелиться. Я почти круглыми сутками в этом гробу, меня открывают только для того, чтобы покормить. Остальное время я в темноте. Первые пару дней это полный капец. Третий день я взбесился и стал буянить, любыми способами пытаясь сломать его. И знаете, вырываться я стал только по одной причине: один борзый и вконец охреневший охранник, который должен был подавать еду, зашел к Ванде, чтобы покормить, ибо её одели в смирительную рубашку, она не может пошевелить руками. В общем, этот ублюдок стал приставать к ней, пошлить, оскорблять её и тому подобное. Возможно, никто бы и не услышал этого на расстоянии, но я услышал и, скрипя зубами, стал просто головой ломать дерево. В результате я расшиб себе лоб, но все-таки выбрался, разломав этот гроб ко всем чертям, а потом пытался разбить этот треклятое стекло. Один удар был быстрее и сильнее другого, но глянув на меня, эта скотина просто усмехнулась и, выйдя из камеры Ванды, подошел к моей. Он нагло усмехался надо мной, наблюдал за моими потугами вырваться, откровенно издеваясь. Ну, конечно, стекло пуленепробиваемое, но и бетон тоже, а что я делаю с бетоном? Правильно, крошу голыми руками. Тут всё понятно. Дождавшись, пока эта скотина подойдет ближе, я сделал последний самый сильный удар, которым и разбил это стекло. Разбив стекло, я сразу просунул руку между штырями и схватил охранника за шею. Он сразу достал шокер и попытался ударить током по моей руке. Конечно, было жутко больно, но желание свернуть ему шею было сильнее. Через минуту шокер сдох, и охранник просто задрожал от страха, плюс моя кровожадная улыбка профессионального убийцы добавила антуражу. — И что же мне с тобой сделать, гнида? Одним движением я могу свернуть тебе шею, выломать ключицы или просто удушить. Что мне сделать? По сути, сломанная шея — самый безболезненный способ, мимолетная боль, а потом все, темнота. Выбор за тобой. — Рыча сказал я, чуть сдавив глотку. — Итен, не нужно! Ты ведь хотел измениться! — Крикнула Ванда, подойдя в стеклу своей камеры. — Хотел. — Грустно и тихо сказал я.       А ведь Ванда права, я действительно хотел измениться, перестать убивать без надобности, не поддаваться злости и эмоциям. Но ведь так хочется. И все равно нельзя! — Ааа! — Крикнул я и дернул руку назад, держа охранника за шею.       Этот козел долбанулся головой об одну из перекладин и, возможно, получил сотряс, плюс сломал нос. Я же отошел к противоположной стене и сел, оперевшись о неё. Согнув левую ногу, я положил на неё руку и понурил голову. Потом я просто задумался о своем выборе. Сейчас я не убил, но мне помешала Ванда, не дала этого сделать, за что ей спасибо. Но что мне помешает в будущем? Ничего. Убийства уже давно перестали быть для меня чем-то ужасным, невероятным и т.д. Я уже очень много людей отправил на тот свет. Те браконьеры, те Змеи, напавшие на нас с Наташей и Стивом, потом Зимний Солдат, затем уничтожил всю базу Гидры. И вроде бы не убивал, только увечья. Но в любом случае мне придется убивать на войне Академий. Я смогу убить всех, без проблем сделаю это. Но кем я тогда буду? Я вроде бы вовсе и не плохой человек, но хорошие люди не убивают. Но какой я тогда?       Весь третий день я провел в мыслях об этом, но меня опять заковали в наручники с генератором подавления темной материи и отправили в другую камеру. Слава Богу, к Ванде. Вряд ли это был приказ сверху, может кто-то просто решил помочь мне. Кто бы он ни был, спасибо ему. Целый день я провел с Вандой, потому что мою камеру переделывали почти весь день. Убрали этот гроб, установили более ли менее нормальную кровать как у всех, а пуленепробиваемое стекло и эти ворота заменили электрическим полем, через которое невозможно пройти. Ну, разумеется, подавитель темной материи они оставили, чтобы я не прошел сквозь. Зато конечности затекать не будут. Ранка на лбу зажила буквально за полчаса, она небольшая была. В общем, третий день я провел в одной камере с Вандой. Мы даже не разговаривали, просто сидели вместе в обнимку, точнее я её обнимал, а она приютилась у меня на груди. Вот знаете такие моменты, когда не смотря ни на что, ни на какие невзгоды и проблемы, ты просто счастлив? По телу разливается самое настоящее тепло, ты осознаешь, что действительно любишь, и любят тебя. Пожалуй, это лучшее чувство на свете. Любить и быть любимым.       На второй день нас посетил Тони, он хотел узнать, где Кэп и Барнс, но от нас с Вандой он ничего не добился. Скотт молчал, а Сэм рассказал. Насколько я понял из их разговора, Тони уверен, что Барнс не виновен, потому что психиатр, которого выслали к Баки, был убит и заменен неким Гельмутом Земо. Гельмут убил психиатра и сам отправился к Барнсу, а там вы уже понимаете, что было. Сэм рассказал Тони, что ветераны отправились в Сибирь, назвал координаты, а потом Тони ушел. Про третий день я вам уже рассказал.       На четвертый день меня снова перевели в мою камеру, но стало намного уютнее, не было мертвой атмосферы, того же гроба не было. Четвертый, пятый, шестой дни прошли одинаково, хотя нет, на пятый день мне принесли обычный теннисный мяч, чтобы я не повесился со скуки. А вот седьмой день вошел в список самых ужасных дней в моей жизни. Наравне с днем, когда я узнал, что остался сиротой. Я расскажу с самого начала.       День начался обычно, нам дали завтрак, мне его передали через дверцу в стене, как раз для подноса. Завтрак не самый лучший, но его наличие тоже радует. Пока я завтракал, я внимательно следил за камерой Ванды, ведь она по-прежнему в смирительной рубашке. Но сегодня охранник был другой, молодой парень лет 25. И в отличии от своих предшественников, он не брезговал общаться с нами, даже со мной, хотя я самый отморозок из компании. К Ванде относился по-доброму, без какой-либо скрытой злобы, даже вызывал доверие, но зачастую предают именно те, кому мы доверяем. Но Ванду он не трогал, за что ему спасибо. Поев и сдав поднос, я взял в руки мяч и, присев около стены напротив кровати, кинул мяч в стену. Поймал. Кинул, поймал. Каждый бросок отличался от другого, мяч летел по новой траектории и прилетал мне в руку. Так я бросал пару часов, но потом просто потерял счет времени. Зато потом началось веселье. Когда я очередной раз поймал мяч, внезапно включилась тревога, закричала сирена, и все окрасилось в красный. Я усмехнулся и поднялся на ноги, ожидая великолепного спасения от Роджерса или Барнса, или от обоих сразу. Но был реальный нежданчик, когда на центр комнаты вылетел охранник со стрелой в бронежилете. Именно со стрелой. А я знаю только одного лучника, который мог поднять такой кипиш и прорваться к нам. Клинт Бартон, или Соколиный Глаз, кому как. Бартон вбежал к нам и, подойдя к моей клетке, воткнул нож в панель управления этим электрическим полем, которое сразу пропало. Я вышел из камеры и пожал Бартону руку. Клинт достал 3 одинаковые стрелы и, наложив их на тетиву, при этом держа лук горизонтально, отошел чуть вглубь моей камеры и отпустил тетиву. Стрелы угодили прямо в стекла, и от них стал исходить неприятный звук, но мимолетный. Насколько я понял, звук слишком высокочастотный, чтобы его можно было с легкостью уловить. А из-за высоких частот стекла взорвались к чертям. — Ворота возьмешь? — Спросил Бартон, посмотрев на ворота, а я, прикинув силы, кивнул. Пусть и тяжело, но сил должно хватить.       Ну, вы знаете, к кому я рванул первым делом. К Ванде, да, это понятно. Подойдя к её камере, я взял одну из перекладин и изо всех сил потянул на себя, пытаясь вывернуть её. В принципе получилось, хотя не полностью. Но хватит, чтобы пролезть внутрь. Жутко выгнувшись, я проскочил в камеру Ванды и первым делом сломал ошейник, который бил бы её током, используй она силы даже в рубашке. Сломав ошейник, я откинул обломки подальше и поймал нож от Бартона, которым и порезал рубашку. Освободив Ванду от этой дребедени, я обнял её и поцеловал макушку. — Дорогая, не поможешь? — С улыбкой попросил я, кивнув на ворота. — Конечно, милый. Клинт, отойди лучше! — Ответила Ванда, улыбнувшись мне.       Клинт сразу выскочил из комнаты в коридор, прикрывая нас от новых гостей в виде других охранников. Ванда использовала свои способности, чтобы вырвать перекладины из стен. К счастью, стены хоть и деформировались, все равно потолок не обвалился. Выйдя из камеры, Ванда стала вытаскивать Скотта и Сэма тем же образом. Тем временем я вышел в коридор к Клинту и подобрал ближайший пистолет, это оказался Desert Eagle с 5 патронами в магазине и одной пулей в стволе. Когда Ванда вызволила Лэнга и Уилсона, они втроем вышли к нам. Сэм тоже подобрал пистолет, а Скотт, как человек, не переносящий насилия, отказался. Мы с Клинтом шли спереди, Ванда и Скотт чуть позади, а Сокол прикрывал сзади. Шли мы в основном за Клинтом, потому что он знал, куда идти, и вел нас. Пару раз нам попались охранники, но одного я остановил выстрелом в ногу и ударом в челюсть, а Клинт использовал стрелы с утяжеленным наконечником. Было весьма действенно, потому как ударная сила очень даже велика, от чего парни просто падали в отключку или с поломанным ребром. Через 20 минут блужданий по тюрьме мы вышли на склад, где хранилось наше снаряжение. Удивительно, что его оставили тут, но это даже хорошо. Я сразу взял свои часы и натянул на руку, после чего сразу же ввел пароль. За 20 секунд часы трансформировались в костюм. Потом взял наручи с баллистическими ножами и закрепил их на запястьях. Обычные ножи я оставил, нет смысла в их использовании. Ножны с катаной я закрепил на спине, и все, я готов к бою. Сэм схватил свой ранец и надел его, также и очки с оптикой. Скотт тоже уже собрался и одел костюм. Ванде брать было нечего, потому что все её силы всегда с ней. Полностью собравшись, мы снова пошли за Бартоном, который вел нас, видимо, на взлетную площадку с вертушками. Я оказался прав, потому что ещё через 10 минут мы вышли в ангар с кучей вертолетов и, заняв один из них стали взлетать, место пилота занял Сэм, а я на подхвате. Да, если я управляю джетом, могу управлять вертушкой, я умею практически все. Сэм запустил вертушку, и мы постепенно начали взлетать, хотя мне интересно, почему никто не закрыл ангары и взлетную площадку сразу, как узнали о незаконном проникновении. Странно как-то. Мы быстро поднялись в воздух и полетели куда подальше от этой плавучей тюряги. Сначала я думал, что за нами поднимутся вертушки, но нет, не было никакого преследования. Когда мы отлетели на пару километров, я убрал шлем в костюм и посмотрел на Бартона. — Спасибо, что спас, Клинт! Так бы мы ещё долго там торчали. — Поблагодарил я лучника. — Капитан мертв. — Два слова, единственные два слова, которые произнес Клинт. — Если ты шутишь, я выкину тебя в море! — Предупреждающе сказал, погрозив ему пальцем. — Я все бы отдал, чтобы это была шутка, Итен. Но это… правда. Стив мертв. — С горечью в голосе ответил Бартон. — Нет-нет-нет. Я в это не верю! И не поверю! Кэп не мог умереть! Не мог! Просто-напросто не мог! — Кричал я, ходя по вертушке. — Это же Капитан Америка! Ей Богу, Капитан Америка! Человек, переживший Вторую Мировую, битву с Альтроном! Как Кэп мог умереть?! — Пуля, парень. Тебе ли не знать, на что способна пуля, пущенная из пистолета в твердой руке. — Отвечал Бартон. — Я расскажу. Вообще, меня за вами послал Тони. Он и есть свидетель гибели Стива. Как он рассказал, они со Стивом и Барнсом нашли этот рапорт 1991 года и включили его. На нем видео, на котором Барнс убивает двух людей. Говарда и Марию Старк, родителей нашего Тони. Естественно, Тони озверел и пытался убить Барнса, а Стив пытался спасти друга и встал против Старка. Бой, в результате которого Кэп сильно пострадал, но продолжил бой. Тони просил его сдаться и отдать Барнса, но вы сами знаете Кэпа, он не сдался. И потом умер. Барнс в это время лежал без протеза, Тони уничтожил её. Кэп помешал ему добить друга и опять же кинулся в бой, а когда уже лишился щита, получил пару переломанных ребер, а Тони готовился его оглушить, чтобы тот не убился вовсе, Земо пустил пулю в висок Стива.

Сибирь. Пара дней до этого.

POV Тони — Он мой друг. — С тяжелым дыханием сказал Роджерс, стоя на колене. — Им был и я! — Ответил я и нанес два удара, от которых Роджерс упал на четвереньки, но не пал. Пусть он и тот ещё козёл, в упёртости ему не откажешь.       Взяв его за шкирку, кинул в стену. — Не вставай, Роджерс, всё кончено! — Громко сказал, наблюдая за тем, как он все равно поднимается и готовится к драке. — Да я только начал! — Сказал Стив, вытерев кровь с разбитой губы.       Я навел на него репульсор, поставив оглушающую частоту, чтобы он все-таки отключился уже. Нет, что бы вы ни думали, я никогда не желал зла Стиву. Да, было желание послать куда подальше или даже по зубам врезать, но я никогда не хотел убивать его, или вообще кого-то из наших. Я приготовился выстрелить, но меня отвлек этот Барнс! Развернувшись, я ударил его ногой лицу, из-за чего он укатился назад. Выстрел! Глухой звук упавшего тела. Я сразу обернулся и увидел Роджерса, лежащего на полу, с заляпанным кровью шлемом. И тогда меня пробрал самый настоящий страх. И ненависть. К тому, кто сделал выстрел. Я посмотрел налево, а там стоял Земо, державший пистолет, из дула которого валил дым. Я рванул в его сторону и, ускорившись с помощью бут-джетов, впечатал его в стену и приложил головой. Два по голове, один в живот, спиной об стену, взял за шкирку, кинул через себя, ногой по грудине, связал руки и ноги браслетами-наручниками. И напоследок электрическим зарядом в сердце. Оставив Земо, я медленно подошел к не двигающемуся Стиву и сел перед ним на колени. — Пятница? — Спросил я. — Простите, Босс. Мгновенная смерть. — С сожалением ответила она.       Я снял шлем и, откинув его в сторону, посмотрел на друга. Быть может, одного из лучших друзей. Я медленно отстегнул его шлем и отложил его в сторону. Лицо в крови, волосы спутались, глаза открыты, мертвы. Когда-то голубые, горевшие идеей настоящей Свободы и вечной Преданности, глаза мертвы. Не желая травить себе душу, я закрыл его глаза. — Боже, если ты существуешь, проводи его к вратам Рая. Он — один из тех немногих, кто воистину этого заслуживает. — Попросил я, возведя глаза вверх, из которых сошли слёзы.

Наше время

POV Итен — Этот ублюдок уже в тюрьме, Тони безвылазно сидит на Базе и заливает горе, а похороны через 2 дня. Вы должны там быть. — Договорил Бартон дрожащим голосом.       Я сел на место и повесил голову, будто на плаху. И знаете, что? В последний раз я плакал, когда умерли мои мама с папой. Прошло больше 10 лет, и до этого момента я не пускал слёз. Я не буду вам врать, прикидываться стойким или ещё каким, нет. Узнав о смерти Стива Роджерса, Капитана Америки, я плакал от горя.