***
Джон зашёл в квартиру, держа в руках пакет с продуктами для рождественского стола. Он всё ещё был немного рассержен на своего соседа, который снова засунул в холодильник очередной эксперимент. Из-за чего все продукты, купленные Уотсоном заранее, пришлось выкинуть. А всё из-за этой странной плесени, которая охватила всё внутри. Но главное, сам Холмс казался жутко довольным. И как его вообще возможно терпеть? Хотя уж Уотсон точно знал, как. Так что, проклиная всё на свете и одного кудрявого детектива в частности, Джон побежал в Теско, в надежде, что хоть что-то ещё осталось на полках. К его счастью в магазине было немного продуктов, которых точно хватит на праздничный ужин для двоих. Однако, пока он выбирал съестное, его взгляд упал на две одиноко стоящие кружки, с изображёнными на них оленями. Он даже сам не осознал того момента, когда они оказались в его корзине, рядом с ягнёнком и рисом. Вернувшись и зайдя на кухню, Уотсон начал медленно разбирать купленные продукты, когда услышал сзади шаги Шерлока. — Ты всё ещё сердишься, Джон? — виновато спросил Холмс. — Я бы больше сердился, если бы ничего не смог найти в магазине. Но, в целом, всё не так страшно. И в следующий раз, пожалуйста, постарайся не испортить продукты, на которые я потратил целую кучу денег, ладно? — Уотсон повернулся к детективу, держа в руках те самые кружки, с оленями в забавных шарфах. — Господи, что это за кошмар? — Это рождественские чашки, Шерлок. Из которых мы сегодня будем пить горячий шоколад. И возражения не принимаются. — Но… — Я сказал, не принимаются, — безапелляционно отрезал Джон, поставив предмет спора на стол и принявшись за готовку праздничного ужина. К вечеру, когда всё было готово, стол накрыт, а на плите грелся горячий шоколад, распространяя по всей Бейкер-Стрит чудесный аромат, Уотсон наконец позвал Шерлока, который уже несколько раз порывался зайти на кухню, но каждый раз оказывался остановленным Джоном. Так что, как только ему всё же разрешили зайти туда, детектив забежал вихрем, сразу оказываясь за столом. Тихонько усмехнувшись от такого детского поведения Шерлока, Уотсон сел напротив, поставив перед ними две дымящиеся кружки. — Так ты не шутил про горячий шоколад? — Я похож на шутника? Почему ты так реагируешь на него? Это же чудесный напиток для Рождества. — Ну, если честно, — Шерлок немного смутился, что не ускользнуло от Джона. — Я в детстве очень любил горячий шоколад. До того момента, как… как перестал праздновать Рождество. — Но почему? Что случилось, Шерлок? — Это не важно, Джон. Уже не важно, — детектив сделал большой глоток напитка. — Да, я согласен, — Уотсон поднял кружку в тосте. — Да, я знаю, что это делается не с горячим шоколадом, но к вину мы перейдём чуть позже, а сказать я хочу уже сейчас… Шерлок, я рад, что могу встретить это Рождество с тобой, моим лучшим другом. В тишине и спокойствии. Даже не верится, что я поставил слова «Шерлок Холмс» и «тишина и спокойствие» рядом, — Джон усмехнулся. — Но я действительно рад тому, что нас с тобой свела судьба, что я сейчас здесь и могу называть тебя своим другом. Знаешь, сегодняшний вечер я бы ни на что не променял. Но я этого не говорил. — Да, Джон, я тоже рад. С Рождеством. — С Рождеством.***
Доктор почувствовал, как Шерлок начал улыбаться в поцелуй. Оторвавшись от любимых губ, он внимательно посмотрел на улыбающегося детектива. — Что, тоже вспомнил наше первое Рождество, когда и появились эти чашки? — Да. И, знаешь, это, наверное, самое счастливое Рождество, которое у меня было. Я тогда впервые за всю свою жизнь ощутил атмосферу праздника. И впервые отмечал его с дорогим для меня человеком. — Хм… — Джон на секунду задумался. — А знаешь, какое моё самое счастливое Рождество? — Ну-ка. Расскажи. — Рождество два года назад. Помнишь? — Отлично помню.***
Джон проснулся в отличном настроении. Сегодня канун Рождества, один из самых волшебных дней в году. Горячий шоколад, множество гирлянд, шариков, омелы. Кстати об омеле… Уотсон повернул голову, сразу натыкаясь взглядом на зелёно-голубые глаза Шерлока. — Доброе утро, Джон, — с небольшой утренней хрипотцой в голосе произнёс Холмс. — И тебе доброго утра. С Сочельником, — доктор потянулся к губам детектива, даже не задумываясь о несвежем дыхании, зная, как Шерлок любит все эти утренние нежности. Всё-таки последние восемь месяцев он только занимался тем, что узнавал всё новые факты о своём, уже, любовнике. Но сегодня для них был особенный день. Первое Рождество вместе. Точнее, по-настоящему вместе. — Джо-о-о-он, — протянул Холмс. — Да, Шерлок? — хотя на самом деле Уотсон уже знал, что именно сейчас скажет детектив. Слишком хорошо он его изучил за все эти годы. — А можно открыть подарки сейчас? Ну пожалуйста? — и как Джону устоять перед этим жалобным тоном и молящими глазами, словно у маленького щеночка? — Ладно, хорошо, — Уотсон засмеялся, наблюдая за тем, как Холмс буквально пулей выскочил из их кровати, выбегая в гостиную, к ёлке. Вернувшись в спальню с двумя коробками, одну он передал Джону, сам же он уселся на край кровати, держа в руках свой подарок, вертя его в руках, пытаясь понять, что там. Аккуратно развязав ленту, он медленно открыл маленькую коробочку, удивлённо воскликнув: — Ключ? — Да, — Уотсон довольно улыбнулся, осознав, что он всё же смог сделать сюрприз возлюбленному. И что он в состоянии удивить самого Шерлока Холмса. — Помнишь, в конце ноября ты уезжал на пару недель по особо секретному заданию Майкрофта? — Да. — Так вот, я тогда долго ломал голову над тем, что же тебе подарить. И твой отъезд был как нельзя лучше. Ведь… Я же уже не пользуюсь своей спальней. И она вряд ли мне снова понадобится. Так что… — Нет… Только не говори, что ты… — Да, Шерлок. Именно. Можешь пойти, осмотреться. — Только если ты пойдешь со мной, — Холмс медленно поднялся с кровати. — Всегда, — улыбнувшись, прошептал Джон, направляясь за детективом. Медленно поднявшись на второй этаж, Шерлок вставил ключ в замочную скважину, отметив, что дверь в комнату новая. Шерлок на самом деле не поднимался сюда с тех пор, как Джон перебрался в его комнату. Отворив дверь, он изумлённо замер, шокированный открывшимся перед ним видом. Столы с различными пробирками и мензурками, химическое оборудование, даже холодильник… Джон превратил свою бывшую спальню в настоящую химическую лабораторию. — Господи… — Нравится? — Ещё как. Но что же миссис Хадсон? — Она была абсолютно не против, — однако последняя фраза утонула где-то в плече детектива, который подлетел к Джону, крепко сжимая его в объятиях. — Спасибо, спасибо, спасибо, — Шептал Холмс, целуя своего верного блоггера в макушку.***
— Но тогда лучший подарок получил я. — Ну, знаешь, новая модель пистолета, которая ещё даже не вышла, тоже отличный подарок. Тем более, впоследствии он нам не раз пригодился. Да и тут главное не подарок, а сам факт того, что мы были вместе. Не просто, как друзья, а как что-то большее. Ведь я так долго скрывал свои чувства к тебе, поэтому первое Рождество, когда в этом не было необходимости, я не забуду никогда . Тем более, я всё ещё помню вторую часть подарка, — рассмеявшись, Джон слабенько ткнул Шерлока под рёбра, зная, как тот боится щекотки. — Не надо! — детектив громко хихикнул, пытаясь спрятать уязвимое место. Однако вместо того, чтобы продолжить, Джон переплёл их пальцы на левых руках, наблюдая за тем, как огонь от камина светится бликами на золотой поверхности колец. — А знаешь, это наше третье «первое» рождество. Мы так много прошли вместе. И я безумно благодарен судьбе за то, что она послала мне тебя. Ты мой самый лучший подарок, Шерлок. — Я подарок? — детектив искренне улыбнулся. — Скорее наоборот, я проклятие. — Ты одновременно и подарок, и проклятие. Но главное, что ты моё проклятие, — прошептал Джон в самые губы Шерлока, снова накрывая их в сладостном поцелуе. — А теперь время открывать подарки, — проводив взглядом побежавшего к ёлке детектива, доктор не смог не засмеяться. Что-то никогда не меняется. Но это что-то навсегда останется самым дорогим и важным в жизни.