Омут

POV Чонгук В своей комнате стоя перед зеркалом, в отражении которого видел направленный на себя пристальный взгляд, я пытался завязать галстук, и нужно сказать, что у меня всегда были с этим проблемы. — Как же меня всё достало, каждый божий день одно и то же. Зачем мне вообще ехать на этот вечер, если каждый человек там будет говорить всё то, что я уже и так знаю, и ничего более, чем просто обмен дежурными фразами, я не услышь? — всё ещё борясь с узлом галстука проговорил я, видя, как сзади бесшумно ко мне подходит Юнги, который не мог больше смотреть на мои мучения. Он аккуратно кладет руки на плечи, разворачивая лицом к себе, и помогает с галстуком, ловко орудуя своими бледными пальцами, словно всю жизнь только и занимается этим. — Это не более, чем простая формальность, но ты же не хочешь, чтобы все подумали, что тебе плевать на всё, что происходит вокруг? — закончив то, зачем подошел, смотря своими глазами-капельками прямо в мои, проговорил Юнги, пододвигаясь непозволительно близко, нарушая моё личное пространство. — Ты хотел сказать узнают? — закатывая глаза, ответил я. — Всё равно уедешь оттуда задолго до того, как кончится прием, главное просто там засветиться, а остальное уже не важно, — проговорил он тихо, выдыхая последние слова мне в губы. — Мне всё равно, — не двигаясь и ожидая дальнейших действий, вымолвил я. Юнги, словно боясь чего-то, несмело накрыл мои губы своими, прикрыв глаза, но я не торопился ему отвечать. Чего он добивается? Ведь прекрасно понимает, что я никогда не смогу полностью принадлежать ему. Он не спеша целовал, изредка покусывая нижнюю губу, сразу зализывая место укуса языком, просясь внутрь. Смотря прямо на него, я не знал чего хочу больше: продолжения или того, чтобы это все быстрее закончилось. Рывок и Юнги оказывается прижатым к стене, а я, не жалея его губ, терзаю их своими, не спрашивая разрешения, вторгаюсь в его рот своим языком. Он тихо стонет в поцелуй, держась за мои плечи, и чуть ли не падает, когда его коленки подгибаются, но я замечаю это и не даю ему скатиться по стене, придерживая того за талию. Он прижимается ко мне, льнет, будто хочет стать со мной единым целым, зарывается в темные пряди руками, прижимая к себе ближе, словно больше меня никогда не увидит, он наслаждается этой встречей как в последний раз, и не может сдержать протяжного стона, когда я своими губами начинаю выцеловывать дорожку от ключицы до подбородка. Сейчас он кажется таким беззащитным, но таким Юнги предстает только передо мной, и только я могу видеть каким он становится, плавясь и обмякая в моих руках от ласк, что не может не льстить. — Не сейчас, мы уже опаздываем, — нехотя оторвавшись от его бледной шеи, проговариваю я, обжигая его кожу своим горячим дыханием и слыша разочарованный вздох, отворачиваюсь от него и выхожу из комнаты, оставляя его одного со своими мыслями. Не прошло и десяти минут, как мы уже сидели в салоне автомобиля и ехали на прием, который устраивал Намджун. Юнги сидел совсем рядом, отвернувшись, не осмеливаясь даже посмотреть в мою сторону, мне стоило только протянуть руку и я мог бы ощутить его мягкие волосы, скользящие меж сухих пальцев. О чем ты думаешь? Я знаю ответ на этот вопрос, но никогда не осмелюсь озвучить его вслух, боюсь, что это причинит тебе лишь боль, ведь ты один из немногих людей, которые действительно обо мне беспокоятся, ты последний, кто остался со мной, и от этой мысли становится так тоскливо на душе. Любой другой давно бы бросил, давно бы оставил человека, который не может ответить взаимностью на чувства, но только не ты, для тебя главное — это я, и ты костьми ляжешь, но сделаешь все для меня, даже если я не буду просить, в этом я уже не раз убеждался. Почему ты такой, Юнги? Сбеги от меня настолько далеко, насколько можешь, будь счастлив с другим человеком, ведь счастье — это то, чего я не смогу дать тебе никогда. Прости, но я не могу его забыть и никогда бы не смог, сколько бы времени не прошло, и ты это понимаешь, но все равно остаешься возле меня. Всю дорогу каждый думал о своем, не нарушая тишину ненужными в данный момент словами. Машина остановилась около особняка Намджуна, и дверь передо мной открылась, выпуская меня из салона машины. Не люблю автомобильный запах, поэтому глоток чистого воздуха стал настоящим подарком после почти получаса, проведенного в салоне. Я оборачиваюсь и вижу глаза Юнги, он смотрит точно в мои, словно хочет что-то сказать, но не делает этого, думая, что это будет не к месту, и не спеша идет за мной, опустив голову. В зале слишком много людей, что не может не раздражать, и только увидев меня, несколько человек сразу подходят поздороваться, я отвечаю им на автомате, приветствием на приветствие и ничего более. Они все мне неприятны — улыбаются в глаза, а сами думают лишь о том, как бы отхватить кусок побольше, лицемеры, готовые загрызть друг друга за деньги. Везде деньги, бумажки, решающие жизнь человека, как же меня всё бесит, хочется просто уйти отсюда и никогда больше не возвращаться, мне всё противно, и кажется, будто я здесь чужой. — Вот видишь, ничего сверхъестественного не случилось от того, что ты сюда пришёл, — слышу шепот Юнги над ухом, но ничего не отвечаю ему, просто не хочу. Перевожу взгляд на гостей и вижу Намджуна, подходящего все ближе ко мне. — Какие люди, не думал, что в этот раз ты придешь, редко ты появляешься на таких мероприятиях, — начал он, предлагая мне бокал с шампанским, который я любезно принимаю. — Я и не хотел, Юнги настоял, чтобы я пришёл вместо дяди, — киваю я в его сторону. — Так это вынужденная мера? Кстати как он? — отпивая из своего бокала, продолжил разговор Намджун. — У него срочные дела в Гонконге, поэтому я здесь, — по спине пробежало стадо мурашек, казалось, будто кто-то наблюдает за мной, но, оглянувшись, я не заметил никого, но готов поспорить, мне не показалось. Я развернулся обратно к Джуну. — Ничего, ты скоро привыкнешь, когда станешь главой компании, то тебе придется чаще бывать на таких вечерах, — с усмешкой произнес мой собеседник. — Нужно будет как-нибудь встретится, я тебе позвоню, тут атмосфера не подходящая для такого разговора, — после этих слов Намджун откланялся, ибо к нему подошёл кто-то из гостей и повел в противоположную часть зала, чтобы с кем-то познакомить. Я всё ещё чувствовал чей-то взгляд на себе, но, снова обернувшись, не нашёл никого. От этого взгляда было не спрятаться, от чего желание покинуть это место только возросло, но в один момент это ощущение пропало, словно его и не было, а я поспешил выйти из этого душного помещения, зовя с собой Юнги. Оказавшись дома, я, не раздеваясь, прямо в костюме увалился на кровать, раскидывая руки в стороны и прикрывая глаза, слушая своё тихое дыхание и не думая не о чем. Тишину нарушил тихий стук и, не дожидаясь моего разрешения войти, дверь неприятно скрипнула. Даже с закрытыми глазами я знал кто это, он всегда приходит ко мне, а я всё лежал, не двигаясь, ожидая дальнейших действий, и почувствовал, что кровать справа от меня прогибается под весом тела. — Зачем ты снова пришел сюда? — всё еще не открывая глаз, произнес я, но не получил ответа, а через мгновение почувствовал мягкие губы на своих, неспешно отвечая на поцелуй. Открыв глаза, я схватил Юнги за руку, переворачивая на спину и нависая над ним, и немедля впился в его губы, прикрывая глаза, а в голове представляя совершенно другого человека. Поцелуй получился совсем нежным, практически невесомым, а Юнги, обхватив своими руками мою шею, попытался ближе прижаться ко мне, и тут я открыл глаза. Передо мной совсем не то, что я ожидал увидеть, это не тот человек, которого я хотел бы видеть сейчас. Я отрываюсь от него, мотая головой из стороны в сторону, а он как-то обреченно смотрит на меня, не понимая, что сделал не так. — Зачем… — переспрашиваю я и вижу, как его глаза закрываются, а руки опускаются, выпуская мою шею из их плена. — Почему? Чего ты хочешь? Что мог дать он, чего не могу дать я? — последние слова он говорит шёпотом, словно вот-вот заплачет, но я не могу дать ему ответ на его вопрос. — Прости, мне нужно ещё время, — я сажусь на край и чувствую спиной движение на кровати. Юнги, ничего не говоря в ответ, просто встаёт и уходит, хлопнув дверью, оставляя меня одного. — Прости, — повторяю я снова, хоть и знаю, что он меня не услышит.