Где ты, дьявол мой, где?
От тебя остается лишь пламя в груди да раны, прожигаемые взглядом бесовских очей. Я - лишь твой и ничей, ты - вся там, для толпы, мне чужая, и я не знаю, сколько кожа твоя помнит взглядов и рук - хуже нет в аду мук! Нам исход лишь один в паутине, где мушка сгинет в судьбоносной борьбе с пауком, но кто мы? Кто паук, что из тьмы наступает, и кто чей убийца? Размыты лица, и весь день, и всю ночь предо мною лишь ты. Я молю, отпусти! Ведь иначе я все уничтожу, и ты не сможешь больше власть над мною держать никогда. Сто несказанных "да", что могли бы спасти тебя раньше, я выжгу фальшью обезумевших грез, как клеймом, на губах, страстью мысля твой страх, и сломаю изгиб твоей шеи, едва ли смея представлять поцелуи, что мне не сбылись...Боже, остановись!..
Неужели не видишь? Я в силах зарыть могилу и отдать тебя в руки твоих палачей, лишь бы стала ничьей, раз моей быть не можешь. Я знаю, я и сам умираю, но иначе не справиться с жаром огня, что калечит меня твоим образом, телом и смехом. Ты станешь эхом в переулках Парижа. И, может быть, я смогу жить без тебя.