Не хватает

Солнце медленно скатывалось за горизонт, оставляя на небе розово-оранжевые разводы. Здесь, в Барселоне, закаты особо прекрасны. Я валялся в огромном пляжном лежаке, размером с двуспальную кровать, и наслаждался одиночеством. В это время людей на пляже совсем не осталось. Меня окружали лишь спокойное море и песок. Я лежал с закрытыми глазами, слушая шум прибоя и мне казалось, что море подхватывает меня и несёт далеко-далеко от берега, ограждая от скучной и рутинной жизни. Море уносило мое тело и душу в невиданный мир спокойствия. Я уже почти утонул в этом тягучем, приятном чувстве, как вдруг почувствовал прикосновение немного шершавых пальцев к моим щекам. Большие и сильные руки медленно гладили мое лицо, опускаясь на шею, а потом и на грудь, задевая соски. Пальцы были такими горячими в контрасте с прохладным вечерним ветром. Нехотя я медленно открыл глаза и увидел прекрасного мужчину. Чёрные волосы и ледяные голубые глаза, правильные черты лица и слегка полноватые губы. Он был совсем бледным и если бы я не знал, что этот человек провёл в Испании уже целых две недели, то непременно подумал бы, что прилетел он только сегодня. - Марк, ты совсем бледный, - скорчив самое недовольное в мире лицо, я упрямо посмотрел в его холодные глаза. - Солнышко, ты же знаешь, что я работаю и мне совсем некогда валятся целый день на пляже с тобой, - он совсем немного улыбнулся, краешками губ. Одной рукой стянув галстук, а следом за ним и пиджак, брат улёгся рядом. - Но так ведь нельзя, - возразил я, - ты же должен понимать, что всех денег мира не заработать, а нам вполне хватает их сейчас. - Матвей, ты уже взрослый мальчик и должен понимать сложившуюся ситуацию. Отец оставил фирму на меня. Я не могу бросить все и подвести родителей. - Марк поднялся на локтях, заглядывая мне в лицо. Его левая рука уже вовсю блуждала по моему животу. - Мне так не хватает тебя, ты же знаешь, - я грустно улыбаюсь, но все же не убираю его руку. Сколько бы меня не бесила его работа и вечное отсутствие дома, я безумно тоскую за ним. И сейчас, когда он рядом, я готов закрыть глаза на все. Готов позволить ему все, чего он только пожелает. Каждую секунду своей жизни я готов доказывать, что принадлежу только ему. Марк не отвечает. Его рука скользит от пупка ниже, преодолевая резинку моих плавок и плотно обхватывает наполовину возбуждённый член. Я внимательно слежу за выражением лица брата, наблюдая как еще совсем недавно равнодушные глаза загораются огнём желания. От этой картины меня ведет еще больше. Я максимально прогибаюсь в спине, стараясь как можно ближе прижаться к Марку. Он медленно наклоняется ко мне и ведет носом вдоль скулы, щекоча загорелую кожу своим жарким дыханием. Я вдыхаю его аромат, перемешанный с запахом моря и окончательно теряю голову. В мыслях крутится только одно «возьми же меня наконец», но я не скажу это вслух. Я все еще немного обижен, что оставил меня одного на целый день. Марк не выдерживает и прижимается своими губами к моим. Его сладкие со вкусом кофе перемешиваются с моими солоноватыми после купания и его язык настойчиво врывается в мой рот. Рука по-прежнему движется на моем члене, я понемногу постанываю прямо в наш поцелуй. Становится уже почти невыносимо. Хочу чувствовать все его тело, хочу чувствовать его в себе. - Марк, ну пожалуйста, я больше не могу терпеть, - гордость отходит далеко на второй план. Сейчас есть только я и он. Только наше желание быть как можно ближе друг к другу. - Что, маленький мой? Скажи, скажи мне, чего ты хочешь? – взгляд насмешливый, он скользит сначала по лицу, а потом опускается все ниже. И я понимаю, что ему уже тоже не терпится, просто он хочет доиграть свою роль, хочет показать свою силу надо мной. И я совсем не против. Готов сделать все, чтобы мой любимый брат был счастлив. - Я хочу тебя. В себе. Сейчас. – призывно смотрю в его глаза и принимаю условия игры. Продолжая свои манипуляции, второй рукой он быстро стягивает последний элемент моей одежды и отбрасывает куда-то в сторону. Движения уже не такие спокойные и плавные как раньше. И я радуюсь тому, насколько сильно его желание. Марк продолжает ласкать меня и я не замечаю, как меня уже во всю растягивают два пальца. Хоть мы оба понимаем, что это только лишний повод помучаться. С утра ты брал меня целых два раза и сейчас я вполне растянут, чтобы принять его без всякой подготовки. Поцелуи становятся все жёстче и нетерпимей. Мы почти кусаем друг друга. Марк терзает мою шею, и я почему-то не сомневаюсь, что завтра буду ходить весь украшенный его метками. Мы уже оба на пределе. Руки брата подрагивают от нетерпения. Он быстро расстёгивает молнию на своих брюках и немного приспускает их вниз. Остаётся одет, а мне так сильно хочется прикоснуться к его горячей молочной коже. Но на это нет ни времени, ни терпения. Головка его члена проходит между моих разведённых ягодиц, дразнит. Надавливает на вход, но не проталкивает внутрь. Я чуть не плачу от сильного желания и начинающей появляться боли в паху. Не выдерживаю и поддаюсь назад, насаживаясь на брата. Член проходит почти свободно. Гортанный стон вырывается их моих уст. Я уже не могу контролировать себя. Почти кричу, забывая где мы и что нас могут застукать. Марк вдалбливает меня в мягкий матрас лежака. Ритм хаотичный, движения рваные и грубые. Член почти полностью выходит и через долю секунды заполняет меня полностью. Дышать практически не реально, кислорода катастрофически не хватает. Мой член зажат между нашими потными телами. От этой дополнительной стимуляции я почти схожу с ума. Уже на грани чувствую, как брат ускоряется, и уже через пару толчков я изливаюсь на наши животы. Марка хватает еще на несколько толчков и он кончает глубоко внутри меня. Валится сверху, даже не выходя и пытается отдышаться. - Марк, я люблю тебя. - нежно поглаживаю его по голове. Сейчас все настолько правильно и гармонично. Жизнь обретает смысл и хочется кричать на весь мир, что бы все знали, как я счастлив. - И я тебя, солнышко. – перекатывается на сторону и я удобно располагаюсь у него на груди. И пускай завтра утром он опять уйдет на работу и вряд ли вспомнит обо мне хоть раз за весь день, но я не забываю о нём ни на секунду и верю, что придёт то время, когда он будет принадлежать только мне.