месяц до этого…
— Элизабет Куппер, мы с тобой преследуем одни цели, а может даже одну только цель? — проговорил механнический голос без эмоций. Молчание — единственное что могла ответить девушка своему собеседнику. — Правильно делаешь, что молчишь. Не будем отклоняться от темы разговора. Бетти не знала чего в этот раз захочет от нее этот маньяк. Ей было трудно дышать. — Ты должны перестать общаться с Вероникой, она большая грешница, ты знаешь это. Иначе она перестанет общаться, — выдержав небольшую паузу он продолжил, — со всеми. Тебе ясно? — Да, — девушка сглотнула слюну и продолжила дышать. — Хорошо, что мы нашли общий язык. Гудки такие расслабляющие и в тоже время пугающие, дающие понять, что теперь жизнь идет по-другому.***
— Бетти что-то произошло? Он тебе снова звонил? — Нет. И меня это пугает, — девушка плохо врала, но именно сегодня у нее получается врать так будто она говорит самую чистую правду, как и она сама несколько месяцев назад. — Знай, что ты всегда можешь обратиться ко мне, — Арчи чувствовал свою вину, но не мог обьяснить ни Бет, ни себе.***
— Ты такая молодец, но, — человек, что был на том конце провода любил выдержать паузу, прежде, чем начать говорить по сути, — Но ты рассказала обо всем Арчи… — Но вы же не говорили! — взмолилась девушка, — Не трогайте его, прошу. Девушка села на кровать, запуская в волосы пальцы рук. — Нет, ты должна прекратить общение с Джахгедом. — Нет, нет, нет, — шептала девушка в трубку, роняя слезы на пол. — У тебя остался вопрос, — напомнил маньяк, — Ты можешь задать всего один вопрос. — А что, — девушка заикалась от проходящей истерики, — Что если я погибну и не успею сделать, то что надо было? — Игра закончена. Все станет, как прежде, — в привычной для себя манере он опять выдержал паузу, — Я сдамся Шерифу. Впервые за все время разговоров с убийцей девушка первой сбросила звонок. — Надо подумать, — Бет легла на кровать и заплакала сильнее прежнего. Ей казалось, что других вариантов нет, что единственный выход это — смерть.***
Дорогие родители!
Мне безумно больно осознавать, что это был единственный выход. Страшно понимать, что вы ничем не смогли мне помочь. Я не буду никого винить. Вам я тоже не советую, это касается тебя мама. К сожалению, я только сейчас поняла, как обожала просыпаться по утрам и слышать запах моих не любимых блинчиков. Я любила вас, папа, мама. Полли. Жаль, я не смогу увидеть своих племянников, но это того стоит. Не смейте называть детей в мою честь. У меня тяжелая судьба. Я любила, как ни странно, когда ты, мама, бесилась по поводу Джагги. Любила Полли, за её вечные выпады в мою сторону. Любила папу, за некое равнодушие и отзывчивость в одном лице. Я безумно хочу, а вернее хотела бы, что бы вы заметили мое состояние, спросили, помогли, увидели бы… Но раз вы читаете это письмо, то увы… Это был единственный выход.— Элизабет Куппер, ваша дочь.
***
— Арчи, я хотела, что бы ты передал всем, что я вас безумно люблю. — Бет? Что… — Слезы такие соленые, и именно сейчас они кажутся такими сладкими. — Если тогда у Полли ничего не получилось, по рассказам папы, то у меня все выйдет, — девушка разговаривала сама с собой, а голос дрожал. Арчи пытался перезвонить, но Бетти его игнорировала. Потом начала звонить Вероника, Джагги. Переживаете? Я тоже боюсь. Звонок. Незнакомый номер. — Да, — голос до сих пор предательски дрожал. — Бетти, ты бы успокоилась, — человек на том конце был встревожен. — Мне нужны гарантии, что вы сдержите свое слово. — Оно на то и слово, что нужно верить, а вообще успокойся и давай еще сыграем? — Нет!***
— Арчи, ты не виноват, — пыталась успокоить парня Вероника. — А кто по-твоему виноват? Я же знал, — парень буквально рвал на себе волосы. — Джагги, ты как? — спросила Вероника Парень в ответ бросил взгляд полный боли и безысходности. Он просто не понимал, что же заставило ее так поступить.***
Преступления Черного Капюшона прекратились. Он сам дал о себе знать. Отец Элизабет Куппер оказался тем самым маньяком. Многие думают, что самоубийство произошло потому что девушка узнала, кто такой Черный Капюшон. Другие же считают, что после смерти младшей дочери отец не мог больше убивать. Смерть еще одной ученицы принесла в школу больше горя, чем от брата Шерил. Было ощущение, что каждый, кто хотя бы слышал о Элизабет Куппер был убит горем. Только представте, что чувствуют ее родители и близкие друзья.***
И только Элизабет знала, что игра не окончена, ведь не каждый кто показался мертвым на самом деле мертвый. — Поиграем, папочка?