Из двух зол

Старший Инспектор Тревельян оказался человеком молодым, с цепким колючим взглядом и крепким рукопожатием. «Я ему не нравлюсь», — понял Дориан, вежливо улыбаясь. Что ж, люди его профессии многим не нравились. — Впервые в Орлее? — с безупречной любезностью спросил Тревельян. — В этом году осень наступила рано. Надеюсь, вас предупредили, что стоит захватить теплые вещи. — Если все пройдет хорошо, надолго я не задержусь, — заверил Дориан. — А значит, и теплые вещи мне не понадобятся. Вы все сделали согласно инструкциям? Тревельян энергично кивнул. — Конечно. Вам что-нибудь нужно? Дориан поразмыслил немного. — Латте. Без сахара. У Тревельяна вдруг обнаружилась способность довольно приятно улыбаться. — После того, как закончите со своей работой — я готов лично принести его. Если сейчас больше вам ничего не требуется — пройдемте? Дориан стянул перчатки, бросил их на стол, поверх каких-то бумаг. Размотал шарф, пристроил его на спинке стула. — Да, — решил он. — Мы можем приступать. Тревельян с готовностью открыл перед ним дверь, повел узкими коридорами. У входа в морг собралась небольшая толпа, но пары суровых указаний, сопроводившихся хлестким «блядь» из уст Тревельяна, хватило, чтобы любопытные немедленно разошлись по своим делам. Патологоанатом, бледный юноша с глубоко запавшими глазами, ждал их внутри. — Мне уйти или остаться? — бесцветно спросил он. Он походил на человека, давно и плотно сидящего на чем-то тяжелом, что было, конечно же, невозможно. Тревельян бросил на Дориана вопросительный взгляд. — Вы можете присутствовать, — предложил Дориан. — Если хотите. Полагаю, желудок у вас крепкий? Юноша задумался на пару мгновений, потом покачал головой. — Я не хочу, — тихо сказал он и побрел к дверям, ссутулившись и сунув руки в карманы. — Извините. — Коул очень чувствительный, — пояснил Тревельян, когда дверь за патологоанатомом закрылась. — Мертвым-то уже все равно... обычно. Дориан издал смешок, закатал рукава, постучал пальцами по ячейке с цифрой «ноль». — Этот, верно? — Да. Я помогу... — Не нужно, — заверил Дориан. — Можете просто стоять в стороне, ужасаться — или наслаждаться, зависит от ваших предпочтений — и записывать. Тревельян кивнул, взялся за установку камеры на штатив. Дориан выдвинул полку, стянул пленку с тела. Парень выглядел неплохо — для покойника. Лет двадцать пять, белокурые волосы, высокие скулы... — Готово, — сообщил Тревельян. — Включаю запись. Акт посмертной дачи показаний от семнадцатого парвулиса 14:39. Эксперт — Дориан Павус. Наблюдатель и оператор — старший инспектор Максвелл Тревельян. Приступайте, Дориан. Дориан глубоко вдохнул, медленно выдохнул через нос. Магия затрепетала на кончиках пальцев, заколола невидимыми искорками. Он позволил ей течь свободно, потом сосредоточился на мысли о теле перед ним, вообразил, как магия вливается в него, заменяя кровь, заставляя расправиться слипшиеся легкие, зашевелиться начавший распухать язык. Труп заерзал, как придавленная булавкой гусеница — и сел. Тяжело, с присвистом, задышал. — Вы помните свое имя? — спросил Тревельян. Голос у него был на удивление спокоен. Дориан дернул за ниточки, ощутил привычную виноватую сладость от осознания, что мертвая плоть подчиняется — мертвец с трудом выдавил из себя вместе с темной жидкостью имя: — Мишель. — Кем был последний, кого вы видели? — Не знаю... — шевеля синими губами, прохрипел мертвец. — Не видел раньше... Он хотел... Жжется... — Спрашивайте дальше! — велел Дориан. — Распространяться подробнее он не сможет! — Что он хотел от вас, Мишель? — спросил Тревельян. Труп задергался — Дориан ощущал себя, как рыбак, у которого на крючке оказалась добыча, только в этом чувстве не было никакого волнительного предвкушения. — Что было нужно этому человеку? — настойчиво повторил Тревельян. Мертвец исторг из себя еще немного черной жидкости — Дориану показалось, он ощущает ее вкус у себя на губах — и хрипло выкрикнул: — Выбор... Выбор, выбор, выбор! Дориан встряхнул пальцами, разрывая связь, и тело тяжело повалилось обратно на полку. — Слишком долго, — пробормотал он. — Слишком... слишком много времени прошло. Большего мы не получим. Простите. Тревельян выключил камеру, подошел, заглянул Дориану в лицо. «Может, не так уж и не нравлюсь», — вяло подумал Дориан. — Я в порядке, — вслух сказал он. — Если вас не стошнит, я бы хотел пригласить вас на ужин, — неожиданно сказал Тревельян. — И обсудить дальнейшие перспективы. *** Тревельян предоставил Дориану материалы дела, а на словах объяснил коротко и по существу: они ловят маньяка, осторожного и хитрого, у них восемь трупов — и никаких улик. — Совсем никаких? — удивился Дориан, разглядывая фотографии. Зрелище было не из приятных. Дориан, конечно, привык к трупам, но вид лица с выдавленными глазными яблоками не вселял в его душу оптимизма. Тревельян сердито дернул плечом. — Я не сомневаюсь в том, что нам не придется долго ждать нового убийства, — сказал он, оставив вопрос без ответа. — Тогда-то вы нам и понадобитесь. Дориан нахмурился. — То есть, вы позволите ему убить человека, чтобы иметь возможность взять свеженькие посмертные показания? — А я могу ему помешать? Дориан потер лоб. — Нет, я полагаю, не можете. — Значит, вы согласны задержаться в Скайхолде, пока ваши услуги снова нам не понадобится? Дориан отложил фотографии. — Да, — заверил он. — Раз уж вместо латте вы угостили меня отличным красным вином и... как это называлось? — Нисуаз, — подсказал Тревельян. — А сейчас вы едите клафути. Спасибо, Дориан. Вы очень поможете расследованию. — Я рад помочь, — заверил Дориан; вино и живая музыка настроили его весьма благодушно. *** Бюро Расследований выделило ему квартиру стена в стену с той, что принадлежала Тревельяну. Тот велел обращаться к нему с любыми просьбами, и Дориан беззастенчиво этим пользовался, если возникала нужда. Он изучал местную библиотеку, прогуливался по улочкам, несколько раз перечитал материалы дела — в его распоряжение было предоставлено, разумеется, не все, кое-что хранилось в сейфе в офисе старшего инспектора — но то, что изучил Дориан, вызывало множество вопросов. Маньяк не отдавал предпочтения одному виду убийства, а описание некоторых тел наталкивало на мысль, что жертвы сами наложили на себя руки: большинство из них умерло от потери крови. Зато — наконец, нашлось время и на докторскую, а по вечерам, если он возвращался раньше полуночи, Максвелл сопровождал Дориана в какой-нибудь ресторан. Он был любопытен, ему нравилось слушать — а Дориан любил поговорить. Максвелл проявлял необычную заинтересованность в вопросах магии, и беседы выходили долгими. Маньяк, меж тем, не торопился совершать новое убийство; Максвелл, очевидно рассчитывавший на это, с каждым днем становился все более хмур и мрачен. — Мне нужно уехать, — сообщил он однажды вечером. — Дней на пять. Возможно, в квартиру будет заходить мой младший брат, так что не удивляйся. Дориан вызвался проводить его в аэропорт, вернулся в квартиру поздно, с утра поленился куда-либо ехать, и потому, когда, днем уже, вышел покурить, стал свидетелем явления белокурого создания, неуловимо похожего на Максвелла. — Ой, — удивилось создание. — Вы к моему брату? Он уехал. Дориан кратко рассказал о себе, и юноша — Айлин — с улыбкой поведал, что учится в полицейской академии, безмерно уважает старшего брата и всегда хотел побывать в Тевинтере. Потом он сунул пальцы в цветочный горшок, выудил оттуда ключ и, попрощавшись, скрылся в квартире. «Хороший мальчик», — приязненно подумал Дориан. Мальчик пришел и на следующий день, и днем после. С собой он неизменно приносил пакеты с лого «еда с доставкой на дом» — и уходил спустя час-полтора. Дориан настолько заскучал без Максвелла, что начал видеть в этом какую-то странность: отчего бы мальчишке не использовать квартиру старшего брата на полную, не устроить вечеринку, не привести подружку или друга? И неужели там, где он живет, невозможно нормально поесть? *** На Четвертый День После Отъезда Максвелла Дориан, устав прокрастинировать над текстом докторской, отправился купить сигарет и обнаружил у подъезда недовольного курьера. — Вы на четвертый этаж? — поинтересовался Дориан, и курьер взглянул на него с пронзительной тоской. — К Айлину? — Дурацкие подъезды, запертые на ключ, — пожаловался курьер. — Звоню ему на мобильный, а он не отвечает. Впустите? Может, потерял телефон. Дориан секунду помедлил в нерешительности, а потом, вместо того, чтобы посторониться, решил позволить себе немного любопытства и предложил: — Давайте я заплачу. Мы соседи, вернется — заберет заказ у меня. — Как-то это... — засомневался курьер. — Жалоб не будет, — заверил Дориан и улыбнулся. — Ну ладно, — выдохнул курьер. — Вы уж не обманите, ладно? — Обещаю, что не притронусь к... — Дориан указал на пакет. — К этому. Чем бы это ни было. Курьер спрятал наличку в карман, глянул на Дориана — в равной мере благодарно и подозрительно — и пошел к машине. Дориан, забыв о сигаретах, поспешил обратно. Ключ был в цветочном горшке. «Я ничего плохого не делаю», — сказал себе Дориан и повернул его в замке. Сперва показалось, что в квартире тихо. Потом он различил какие-то звуки — похоже, в дальней комнате был включен телевизор. Дориан, стараясь не шуметь, не дышать даже, пошел на звук. Дверь в дальнюю комнату оказалась заперта. «Вот теперь мне стоит уйти», — решил Дориан, вернулся в прихожую, оставил там пакеты и принялся искать ключ. Тот нашелся в лакированном ботинке, в шкафу — и Дориан вернулся к загадочной двери. Ключ подошел, и Дориан нажал на ручку всей ладонью. Это была спальня: горел торшер, по телевизору шел какой-то фильм, а на широкой кровати, прикрыв глаза, лежал человек. Дориан прерывисто выдохнул, и тот встрепенулся, повернул голову и приветливо улыбнулся. — Я бы махнул рукой, — сказал он. — Да сам видишь, испытываю с этим некоторые затруднения. Он походил на куколку бабочки, будучи спеленан в настоящую смирительную рубаху. Когда он слегка шевельнулся, что-то звякнуло — и Дориан с ужасом обнаружил, что щиколотки мужчины скованы, будто у заключенного, а цепь надежно пристегнута к спинке кровати. — Я... — хрипло пробормотал Дориан. — Создатель. — Правда, что ли? — весело спросил мужчина. — А меня зови Имшаэлем. Смотрел он на Дориана с насмешливым любопытством и совсем не походил на жертву домашнего насилия. — Я все-таки вызову врачей, — быстро сказал Дориан. — И полицию. Имшаэль засмеялся — будто над скабрезной шуточкой. — О, ему это не понравится, — заверил он, и Дориана охватил гнев. — Плевать мне, что ему не понравится! Этот... хренов ублюдок... Гребанный извращенец, поверить не могу, что я... — он захлебнулся возмущением, шагнул к ухмыляющемуся Имшаэлю — и тут в дверь одновременно зазвонили и забарабанили. — Я сейчас вернусь, — пообещал Дориан, вышел в прихожую, открыл, ни о чем не спрашивая. У Айлена на скуле темнел ушиб, а рука была утянута в белоснежный бинт. — Дориан! — испуганно выдохнул мальчишка и воровато стрельнул глазами ему за спину. — Я... вы, наверное... — ...собираюсь вызвать полицию, — процедил Дориан. — Он и тебя заставлял в этом участвовать? — Нет-нет-нет! — торопливо сказал Айлин. — Все не так, как вы думаете! Он протиснулся мимо Дориана, закрыл дверь. В тот короткий миг, когда Айлин прижался к нему, Дориану показалось, что при нем пистолет, но этого уж точно не могло быть. — Я все объясню, — заверил Айлин. — Боюсь представить, что вы подумали... — Айлин! — повелительно позвал Имшаэль. — Иди же сюда, дай мне возможность увидеть твое милое личико. Айлин слегка побледнел и натянуто улыбнулся Дориану. — Сейчас, подождите, пожалуйста, — попросил он. — Пожалуйста. Дориан отчего-то послушался. Айлин скрылся в спальне; было отлично слышно, как Имшаэль разговаривает с ним. — Что это с твоей рукой, Айлин? Ох, ты скверно выглядишь — и все же так торопился ко мне... Я тронут, ужасно тронут. Уверен, твой брат будет впечатлен не меньше моего... — Я сейчас все объясню ему, — тихо сказал Айлин — в его тоне Дориану почудились умоляющие нотки. — И он уйдет. Я скоро вернусь. Хорошо? — Интересно, что ты ему объяснишь... есть варианты. Впрочем, я никак не могу тебе помешать, правда? Секунду было тихо, потом Имшаэль спокойно добавил: — Иди. Айлин вернулся, ледяными пальцами взял Дориана за руку и вывел его на лестничную площадку. — Это... это наш брат, — бесцветно сказал он. — Он очень болен... вы, наверное, и сами поняли. Обычно Максвелл присматривает за ним, но сейчас... Мне очень жаль, что вы это увидели. — Больным место в больницах, — возразил Дориан, уже ни в чем не уверенный. Айлин грустно улыбнулся. — Убийцам место в тюрьме, демонам — в Тени, больным — верно, в больницах... теоретически. На деле выходит не всегда так. Вы... станете звонить в полицию? — Нет, — решил Дориан. — Не стану. Но как только Максвелл вернется, мы с ним серьезно поговорим. Айлин облегченно выдохнул, плечи у него опустились. — Это... это очень хорошее решение, — полушепотом заверил он. *** Максвелл вернулся следующим вечером. Дориан дал ему час — и явился на порог. Прежде он никогда не заходил к Максвеллу — всегда было наоборот. Раньше это не казалось странным. — Дориан, — поприветствовал Максвелл. — Я зайду, — процедил Дориан, снова начиная злиться. — И хочу получить от тебя четкие, внятные ответы. Максвелл посторонился, устало потер лицо ладонью. — Дориан, я понимаю, что... — Vishante kaffas, — процедил Дориан. — И тебе день добрый, — поприветствовал Имшаэль. Дориан в каком-то отупении пару секунд понаблюдал за тем, как тот устраивает на столе салатницу. Найдя, видимо, идеальное положение, Имшаэль скользнул по Дориану равнодушным взглядом, улыбнулся Максвеллу. — Я же говорил тебе, что у нас будут гости. Белое или красное, Дориан? — Я... — пробормотал Дориан. — Представился Создателем, я помню, — Имшаэль принялся доставать бокалы. — Но "Дориан" звучит менее претенциозно. — Ты не представляешь, с чем имеешь дело, — тихо сказал Максвелл. — Бывают ситуации, когда приходится выбирать из двух зол. Я кое-что понял после смерти Мишеля де Шевина. Мы с Имшаэлем... договорились. — Но он мне не доверяет! — весело возмутился Имшаэль. — А ведь я всегда держу слово. «Договорились, — мысленно повторил Дориан. — Создатель, во что я...» — Я думаю, ему не стоит... — начал Максвелл, но Имшаэль перебил его, настойчиво повторил: — Белое или красное? — Красное, — пробормотал Дориан пересохшим ртом. — Чудесный выбор, — с улыбкой заверил Имшаэль.