Аперитивы

Хан Замай — серьезный мужик. Он грозный, ходит весь такой широкий и непоколебимый. Как тот пуленепробиваемый китаец с длинной косой. Он разве что лазером из глаз не стреляет — мощный чувак. Хан Замай хрипит и ругается так, что у хейторов колени дрожат. А вот Андрей Замай не такой. Андрей Замай милый улыбчивый парень, который любит чай с молоком и обнимать кота. Охуительный плов готовит. А ещё у Андрея с армейских времен больная спина. Замай получил боевое ранение, когда с забора наебнулся, и вот страдает все эти годы, молчит. У Андрея куча мазей дома — коробочка целая. Он бережёт себя, занимается гимнастикой, чтобы приступы не беспокоили часто, но из-за графика гимнастика нахуй пошла. Однако смена погоды, как на дедушку, влияет, отражаясь тянущей болью. А живёт Андрей в Петербурге. Ванечка столько видео посмотрел, что хоть сейчас в терапию иди. Приступы по одному взгляду вычислял, делал компрессы и бежал искать пластыри, которые они чудом на алике нашли. Светло тогда на форумах вис, искал мазь хорошую, а ему эти пластыри посоветовали. Сперва он кучу денег отвесил и купил в Питере, но Андрею сказал, что они копеечные. Как будто Андрей дурак. Благо потом их же дешевле нашли, купили штук сто. Весной особо тяжело было. Андрей кряхтел, лежал пластом. Ванечка седлал его бедра, вынуждая лечь на живот, и растирал мази и масла, массировал поясницу до хруста пальцев, а потом долго нежно гладил, шептал всякую ерунду. Ванечка переживал, волновался отчаянно. Андрей в такие моменты так благодарен ему был, что ни одним словом не выразить. Он поворачивал голову, ловил чужой взгляд и смотрел так, что Ване и слов не надо было. — Если тебе полегчает, я буду благодарен, — отвечал Светло. Андрей окончательно дедом себя ощущал. И вот нормально такое было. Ваня, например, в бытовухе ноль был, а Андрей больной местами. Андрей супы варил, пока Ваня заботился вот так, лечил. Он молча укладывал Замая и привычно садился на его задницу, долго мял, где надо. Замай после таких сеансов мог и ходить. Наверное, и летать уже мог. Руки у Ванечки — самые лучшие были, ласковые. После массажа каждый пальчик его расцеловать хотелось, сжать руку и никогда не отпускать. Казалось, они волшебные, дарили лёгкость и невообразимое тепло. Возможно, Ваня оправдывал свою фамилию. Он был по-настоящему светлым, уютным. Андрей уже не так мучался, часто его руки на себе чувствуя. Пластыри пластырями, крема кремами, а складывалось ощущение, что всему виной были волшебные руки. Замай вымученно стонал перед первым касанием, но блаженно улыбался каждый раз с последнего. — Никто так долго с моей спиной не ебался, — однажды признался Андрей. — Просто я не хочу из-за каких-то твоих старых травм оставаться без качественного секса, — ответил Ваня. Но Андрей видел обеспокоенный взгляд, когда пришел, едва на ногах держась. — Ну, теперь держись! Теперь я все смогу! Андрей все ещё на животе лежал, а Ваня — сбоку. Светло гладил его поясницу кончиками пальцев, после широко провел по бокам. Андрей поймал его руку, поднес к губам, глядя в глаза, на что Ваня на пару секунд дышать перестал и прерывисто выдохнул, все ещё глядя. Андрей аккуратно укусил его за указательный палец, потом поцеловал крепко и сказал что-то на киргизском, чего Ваня, как обычно, не понял, но нежно так улыбнулся. Не столько пальцы волшебные были, сколько сам Ванечка. Не дай бог ещё и киргизский учить начнет.