Ты

В первый раз я услышал этот настойчивый стук еще в детстве. А раньше ведь даже не замечал ритмичное, часто, быстрое и сбитое биение. Биение твоего сердца. Тогда я даже не знал, что это такое, откуда. Ни мать, ни отец не поняли моих обрывистых объяснений с первого раза. Это ввергало в отчаяние мое ещё детское сознание. Лишь в третий раз прозвучавшие, они возымели действие на родителей, и мать терпеливо пояснила мне, что, вероятно, в лагере была моя истинная пара. Во второй раз я услышал этот звук в холле отеля, куда поселили участников соревнований. Ты стоял рядом с этим вертихвостом, обнимающим какую-то девушку, при этом имеющим наглость флиртовать тобой. Я узнал тебя сразу. Этот "взгляд солдата" невозможно было забыть. Даже спустя долгие года тренировок, через которые я прошел лишь для того, чтобы увидеть тебя. Как можно было не понять, что твой стойкий нрав доведет тебя до международных? В третий раз я сам захотел услышать этот звук. Отчетливо, сбивчиво. Звук частички тебя. Ты убегал от кого-то. Беспокоясь, я сразу поехал на моем мотоцикле, ориентируясь на то yтихающий, то вновь набирающий силу шум в моей голове. Да, за тобой гнались. Но это были всего лишь фанатки, чему можно только радоваться. С тобой ничего не случилось, никуда не ввязался, ты в безопасности. В тот вечер ты согласился стать моим другом, хотя очень подозрительно относился ко... всему. Постоянно оглядывался, кажется, выискивая взглядом уже давно оставшихся позади фанаток, чтобы тут же сорваться и убежать. Но я не мог дать тебе уйти. Я хотел быть как можно дольше рядом с тобой. С тех пор я пытался стать ближе к тебе. Стук твоего сердца, что становился слегка быстрее и громче, как только я походил к тебе, — успокаивал. Не знаю, сколько еще раз я успел услышать его. И я рад тому, что уже сбился с счета. Но этого все равно мало... В последний раз я услышал его месяц назад. Нет, не громко и отчетливо, как обычно. Я слышал его месяц назад. В последний раз. Тогда ты летел ко мне, в Казахстан. Я, наконец, мог представить тебя моим родителям. Ты ехал в том чёртовом поезде, радостный, рассказывая мне по телефону, как же здорово, все же, было повидаться с дедушкой, как же хорошо, что я отпустил тебя после соревнований к нему, как же ты ждешь, когда приедешь, хотя и не виделись "всего-то недельку". Самую длинную неделю в моей жизни, думал я, слушая твой переливчатый голос. Внезапно прервавшийся противным скрежетом, невообразимым грохотом и оглушительной тишиной. Не было уже того согревающего душу стука, осталась лишь тишина. Звенящая, вселяющая ужас тишина. Последующий месяц остался в воспоминаниях сплошным непроглядным, тёмным туманом. Прошли похороны, заканчивается траур. Сегодня ночью я вновь услышал стук твоего сердца. Не обратил сначала внимания, ведь он был слишком привычен для меня. А когда понял, что тебя уже нет, и это вымысел уже свихнувшегося разума... Я не могу жить без тебя. И никогда не мог