Уходящий год

Первое, что чувствует Николь, когда ее сознание просыпается это морозный воздух. На улице темное зимнее утро, деревья усыпаны инеем, в полумраке сугробы кажутся синими, а окна разукрашены узорами. Николь улыбается, зная, что всё за окном выглядит именно так. Она глубоко вдыхает, не торопясь открывать глаза и выпрямляет спину, ощущая пробежавшееся вдоль позвоночника тепло, чувствует родной запах черного чая и новогодних пряностей. Она протягивает руку и пару раз проводит ей по простыне надеясь наткнуться на укутанную в одеяло Вейверли, но натыкается лишь на подушку, которую они в шутку назвали Свидетельницей. Чего только не видела эта подушка. Красно-желтые рассветы и розово-красные закаты со своими хозяйками, пальцы, перебирающие струны гитары под тихие напевы о любви, крепкие, теплые объятия и поцелуи в шею, тихие вечера с чашечкой чая под пледом и домашними разговорами, танцы до потери пульса и красное вино, след от которого так и не отстирался. Свидетельница впитала в себя запах Вейверли. Николь открыла глаза и слегка помедлив, села на кровать и свесила ноги, сонно потирая глаза. Её рыжие короткие волосы взлохмачены в разные стороны, словно разбросанные по планете солнечные лучи. Николь быстро натягивает теплый свитер, носки. Она, медленно переставляя ноги, плетётся в ванну, слыша доносящиеся с кухни звуки. Они были не принужденными, мягкими, отдавали новогодним настроением и звоном колокольчиков. Включая воду, она набирает в ладони прохладную воду и прикасаться ей к лицу. Подняв голову Николь встречается взглядом с отражением. Она улыбнулась сама себе, своему красному свитеру, скатывающимся с её лица капелькам воды и заблудившемуся в её волосах пёрышку. Умывшись, Николь, наконец, проходит на кухню, замечая, как Вейверли аккуратно достаёт из духовки пряники. Её руки в рукавицах, на плече покоится полотенце, а на столе откинутый фартук. Длинные волосы Вейверли распущенны и почему-то Николь уверена, что нос девушки испачкан мукой. Вейверли ставит противень со сладостями на стол, продолжая петь. Легкие ноты новогодней песни разносились по дому, красиво украшая каждый угол мелодией. Сегодня последний день 2017 года. Николь было жаль расставаться с ним. Сплошное счастье преследовало ее каждый день. Она не помнит ничего кроме теплого ощущения защищенности, нужности и любви. - доброе утро! - весело восклицает Вейверли, слегка подпрыгивая и целуя Николь в щечку. - доброе, - на выдохе произносит Николь. Она садится на стул, укладывая подбородок на ладони и нежно смотрит на радостную Вейверли. - чего ты так смотришь? - улыбка сама собой появилась на лице, образуя милые складочки возле глаз Вейверли - просто интересно... каждый день вижу тебя как впервые, и налюбоваться не могу,- мечтательно произносит Николь, болтая ногами, как ждущий завтрака пяти летний ребёнок - сегодня новый год, а мы, кстати, елку не нарядили,- сердито сдвигая брови, бормочет Вейверли. Все рождественские выходные девушки провели у Вайноны, нянча Элис и лишь вчера вернулись домой. - тебе было не до ёлки, - вставая со стула, весело хохочет Николь. Она шагает в зал, попутно вспоминая, с какой амплитудой и в какую сторону улетели вчера её джинсы. Николь присела на корточки перед мягким, красным диваном, который был усыпан декоративными подушками, заправив рыжую прядь волос за ушко, она заглянула под него. Порой девушке казалось, что проще объяснить квантовую теорию излучения, чем то, каким образом её джинсы попали под диван. - можно подумать, я одна в этом виновата, впрочем, мои новогодние пряности готовы, давай разберёмся с ёлкой!- аккуратно раскладывая пряности по тарелкам и уже жуя одну, говорит Вейверли как можно четче. Она не хотела, что бы рыжая узнала, что диета заброшена данным давно. Получилось всё вот как. На свадьбе Вайноны и Дока девушки ели так, будто не ели вообще ни разу, а после поклялись контролировать друг друга и сошлись на вегетарианской диете для Николь и безуглеводной диете для Вейверли. По субботам и воскресеньям у них был «загрузочный день» Николь скупала буквально всю колбасу и жарила картошку с мясом, а Вейверли грабила пекарни, кондитерские и кофейни. В конечном итоге обнявшись, они довольно засыпали, под звуки размеренно идущего фильма. Правда, ни одна, ни другая не продержалась на диете больше недели. Они, стараясь, заметали следы преступлений, придумывали алиби и подговаривали свидетелей. «Розита, если что, меня тут не было, тем более с котлетами!» или «Рози, слушай я ужасно хочу пончиков, что просто умираю… ты же не скажешь Николь?». Розита знала о их диете и очень умилялась девушкам, когда они случайно встретились у неё в баре. «Николь… а ты что тут делаешь?» «Ой, Вейвс! Привет. Я тут это… ну налоги, инспекция всё такое… а ты тут какими судьбами?» «Вайноне нужно кофе…» . Вот такая вот история. - я уже бегу за шариками и гирляндами! - скача на одной ноге в попытке быстро одеть джинсы, прокричала Николь. - и посмотри в зеркало! Вейверли пару минут стояла как вкопанная, перебирая в руках одну печеньку «съесть, или не съесть», в конечном итоге быстро закинув её в рот, она подошла к зеркалу с немного растерянным видом, но через секунду она ярко улыбнулась представшей картине. Красный свитер с белыми снежинками, который связала мама Николь в подарок на рождество, слегка магничащие волосы, черные джинсы и белые носочки с красными снежинками, но самое главное, испачканный в муке кончик носа. Вейверли улыбалась сама себе, своему свитеру, своим волосам, своему носику, она стала такой домашней. Быстро стряхнув муку, Вейверли побежала на глухой стук. Кажется, кто-то опять упал. Она ловко пробралась в зал, где Николь зарылась носом в мягкий бежевый ковёр. Она продолжала лежать и бубнить что-то в ворсинки ковра, но услышав, как Вейв скрестила руки на груди, Николь вскинула голову и проговорила: - не волнуйся, игрушки мне удалось спасти! - эх, ты! Вставай, давай! - почему ты вечно такая энергичная? - поднимаясь и отряхивая невидимые пылинки с колен, говорит Николь. - потому что я обожаю новый год! - а я обожаю...- Николь притягивает к себе Вейверли, обнимая со спины и слегка раскачивая. Она утыкается носом в макушку и договаривает - …тебя - ...тебя - повторяет Вейверли с закрытыми глазами. Ей так уютно чувствовать запах елки, пряностей, уютно осязать мягкий ковер под ногами, зарывая в него пальцы, уютно слышать новогодние мотивы, доносящиеся с улицы, уютно ощущать прикосновения Николь на своих руках. Кому нужна Франция, дорогое вино и красивое блюдо на ужин, если тебя обнимают, а ты чувствуешь, как твоё сердце трепещет в радостном восклицании «она здесь, она рядом, она со мной и она только моя!». В такие моменты весь мир просто не нужен, но открыв глаза, хочется показать человеку, держащему тебя за руку каждый уголок вселенной. - елка сама себя не нарядит,- шепчет Вейверли, ей не хочется разрывать объятия, но у них в запасе целая вечность, не так ли? В ответ Николь нежно целует Вейв в щеку и отпускает, быстро хватая в руки гирлянду. - тогда чего мы ждем!?- глаза Николь блестят и играют, а руки быстро накидывают гирлянду на ветви ели. Николь лишь слегка привстаёт на носочки, чтобы укрыть макушку елки огоньками. Она аккуратно распределяет гирлянду по всему периметру. Вейверли же копается в одной из коробок, бережно доставая стеклянные шарики. Они переливаются всеми цветами радуги, слепя глаза разнообразием. Вейверли смотрит на них словно зачарованная пяти летняя девочка. Она аккуратно касается каждого шарика по очереди. Тут были старые елочные игрушки, выполненные ручной работой, шишки и снежинки, самодельные гирлянды из её детства. Девушка любила это, любила погружаться в воспоминания, лишь касаясь хрупкого стекла. Именно поэтому, каждый год на её елке есть новый шарик, в который она вложит самые теплые воспоминания уходящего года. Синий прозрачный шарик с заснеженным домиком и опушкой, её любимый. Она помнит его с самого детства и каждый год этот шарик оказывается на елке самым первым и на самом видном месте. Николь же нравится красный, не менее красивый шарик с оленями и санями. - Николь...- бормочет Вейверли, не отрывая взгляд от игрушек - ммм?- протягивает Николь, стараясь дотянуться до розетки. - давай ты повесишь мой шарик, а я твой?- неожиданно произнесла Вейверли. Она помнит, как пообещала очень важную вещь. Никогда и никому не давать этот шарик. Но разве они с Николь не одно целое? - одновременно?- остановившись и замерев, спрашивает Николь. - одновременно, - подхватывая оба шарика в руки, произносит Вейверли - рядом? - рядом Николь без слов приняла у Вейверли из рук синий шар. Она засмотрелась на него, он действительно красивый. Игрушка блестела в руках, Николь аккуратно подошла к ёлке - на эти?- спросила она, указывая на две пушистые ветви ели - на эти Девушки замерли на пару секунд, смотря друг другу в глаза, а затем медленно, будто пытаясь запомнить каждое чувство мелькающее в грудной клетке, повесели два шарика и весело переглянулись. - начало положено!- с детским восторгом восклицает Николь. *Так началась или продолжилась самая чувственная любовь девушек. У них в карманах кусочки вселенной, а в руках вечность в объятиях друг друга. Счастливые всегда правят временем. Веришь мне?*