Серьги-полумесяцы

Сейя приоткрыл глаза, пошевелил рукой. Он касался чего-то прохладного и мягкого. Повернув голову, он открыл глаза полностью. Под его пальцами скользила прохлада шелковых простыней. «Я что, жив?» — Сейя… — услышал он серьезный, но добрый голос, и подскочил. — У….Усаги?.. Селена улыбнулась. — Я ее мать, королева Луны Селена. — Королева Луны… — парень не мог поверить своим глазам. Он попытался встать, чтобы поклониться столь высокой особе, но не смог — он был еще слишком слаб. — Отдыхай, Сейя, — успокоила его Селена. — Нам еще много нужно сделать. — Скажите, — вдруг обратился к ней Сейя. — Как получилось, что я все еще жив? Вы спасли меня? Или я все-таки умер, а вы — ангел? — Ты жив. Как только ты снял мой подарок, я сразу поняла, что с тобой что-то не так. — Ваш подарок? — изумленно пробормотал Сейя. — О чем вы? — Твои серьги. — Королева разжала ладонь и подала ему два серебряных полумесяца. — Я подарила их твоей матери в этом дворце. Ты родился принцем планеты Кинмоку и носил их в качестве знака отличия, находясь при этом под защитой Луны. Сейя лишился дара речи. — Здесь ты проводил время с Серенити, то есть с Усаги,— сказала Селена. — Мы с твоей матерью Какуоку хотели, чтобы вы всегда были вместе. Только Хаос набирал силу, войны происходили все чаще. Хаос напал на Кинмоку, и вся королевская семья была убита. Сейе оставалось лишь слушать. Периодически он украдкой вытирал слезы, которые не мог сдержать. — В то же время, — продолжила Селена, — была совершена атака на Луну. Серенити погибла, как и все ее защитницы. Глаза Сейи расширились от ужаса. — Какой кошмар… — Я использовала свою силу, чтобы возродить Серенити в новой жизни. Вместе с ней возродились все, кто был ей близок — девочки, ты, Тайки и Ятен… и Эндимион, он же Мамору, принц Земли. Я рада, что он жив, но я никак не могла ожидать, что он так поступит с моей дочерью и с тем, кто предназначен ей Лунной судьбой. — Как так получилось, что он вообще оказался рядом с ней? — нервно спросил Сейя, теребя пальцами край шелкового покрывала. — Я почти ничего не помню из прошлого, но точно знаю, что Эндимиона я никогда не видел… Селена грустно вздохнула. — Я старалась как можно реже приглашать его во дворец, потому что Серенити не особо желала его видеть. А еще именно он стал причиной развода с отцом Усаги. — Как?! Как это возможно? — вырвалось у парня. Селена оправила подол платья и ненадолго замолчала — ей было больно это вспоминать. Сейя молчал, понимая, что лучше не тревожить королеву. — Ты всегда нравился мне, Сейя, — наконец продолжила она, — ты всегда так трепетно относился к моей милой Серенити. Ты искренне любил ее, ценил и защищал, и обещал делать это всегда. А мой муж хотел, чтобы Серенити связала судьбу с Эндимионом. Он ценил власть и могущество больше счастья дочери и однажды даже поставил мне условие — либо я подчиняюсь ему, либо остаюсь без короля. Я предпочла второе, потому что не позволю никому обламывать крылья мне и моему ребенку… Однако даже в разводе он продолжал настаивать на их браке, пытался устраивать Эндимиону и Серенити встречи. Принц влюбился, а принцесса — нет. Она всегда любила только тебя. Сейя тихо вздохнул, слегка улыбнувшись. — Да, я тоже всегда любил ее. Наверное, именно поэтому Эндимион наложил на нее заклятие — умереть даже от всей его армии для меня было бы не страшно, но медленно умирать внутри, не будучи любимым ей… это невыносимо! Слезы снова покатились из его глаз; он не мог сдерживаться. Эмоции переполняли его. Селена присела на край кровати и нежно обняла юношу. — Все наладится. Нам нужно спасать мою дочь, пока не поздно, пока она не потеряла самую себя — ведь заклятие делает плохо и ей. Тьма поглощает ее. Мамору совсем ослеп в жажде победы, не понимая, что убивает собственную цель… — Я готов сделать все, что угодно, — твердо сказал Сейя. — Только есть одна загвоздка… Мамору — принц и сильный воин, он владеет магией, а я? Хорошо, я теперь знаю, что я тоже принц… Но какой в этом смысл? — Ты — сильнейший воин, Сейя, — величественно произнесла Селена. — Я?.. — Именно так. Ты родился первым и унаследовал максимум силы от своей матери, очень могущественной воительницы, и отца, знаменитого воина. Только эту силу надо пробудить… — И как это сделать? — Сейя не желал медлить ни секунды. Окинув его взглядом, королева покачала головой. — Мне кажется, ты еще слишком слаб для таких серьезных изменений… — Нет! — Сейя упал перед ней на колено. — Направляйте меня. Учите. Ведите! Я должен спасти Усаги как можно скорее! Селена благосклонно улыбнулась. — Это одна из причин, почему ты очень нравишься Серенити и мне — твоя смелость, самоотверженность и сила. Скажи, ты действительно готов? — Все ради нее, — твердо ответил юноша. — Тогда… тебе нужно представить, что она чувствует, как ей больно. Как ей тяжело без тебя, каким грузом давит на нее заклятие. Вспомнить ту боль, которую оно причинило тебе. Я понимаю, что это требует огромных усилий, но иного выхода нет. Сейя сглотнул, вздрогнув, но даже не думал отступать. — Я сделаю это. Прямо сейчас. — Мне уйти? — уточнила королева. — Нет, пожалуйста, останьтесь. Вы поможете, если будет нужно? Селена кивнула и отошла в угол зала, грациозно присев там в мягкое кресло. Сейя закрыл глаза, сосредоточился — и мысли нахлынули на него, словно цунами. Он вспомнил, как радовалась Усаги, встретив его уже в этой жизни. Как нежна она была с ним, как искренне обнимала, смеялась и обещала быть с ним всегда. Как они вместе проводили время, как он собирался сделать ей предложение… А потом случилось это… и она начала игнорировать его звонки, потом и вовсе заблокировала его номер, обзывала и прогнала его прочь. Дрожь пробирала тело юноши. Воспоминания продолжали рвать его сердце. Вот она атакует его в образе Сейлор Мун; вот она бьет его по лицу, утверждая, что ненавидит и желает ему смерти. И делает это не по своей воле… Как же больно ей будет, когда она узнает обо всем?! Боль буквально пронзила его насквозь. Сейя чувствовал себя как бабочка, выбирающаяся из кокона. Его руки сжались в кулаки. Селена привстала. Сейя упал на колени и громко закричал. Его тело окутала плотная сияющая дымка. — У него получилось… — прошептала королева Луны. Когда золотая дымка рассеялась, Сейя поднялся с колен и твердым, спокойным взглядом посмотрел на Селену. На его мужественном лице теплилась легкая улыбка. Его одежда преобразилась. Теперь на нем была рубашка, полностью повторяющая оттенок его глаз. На воротнике роскошной вещи серебром были вышиты оливковые ветви — символ Кинмоку. Облегающие черные брюки с серебристым ремнем подчеркивали силу его длинных ног. На руках появились серебряные браслеты, на ногах — шнурованные ботинки. На лбу красовалась тонкая корона. Помимо одежды, в нем сразу произошли более важные и заметные изменения. Он стал выше и казался сильнее. Его почти потухшие до этого момента глаза снова загорелись огнем — теперь в них можно было прочитать желание бороться, побеждать и жить. Его волосы блестели, с лица исчезли следы страданий. Теперь он был вновь прекрасен — даже прекраснее, чем обычно.  — Воин звездного света… — только и смогла промолвить королева, любуясь новым Сейей.

***

Превращение совершенно вымотало Воина физически, и он был вынужден лечь спать, чтобы восстанавливать силы, однако он чувствовал необычайный подъем духа внутри себя. Ему казалось, что внутри него всегда были звезды, а теперь они просто зажглись, загорелись в полную силу, напитывая его небывалой мощью и энергией. — Поспав здесь даже одну ночь, ты восстановишь силы, — объяснила ему Селена. — В этом месте сосредоточена вся энергия Лунного Королевства. Здесь годами копилась история сильнейших королевских семей. Здесь витает дух твоей матери… Она придаст тебе еще больше сил. И самое главное — когда ты проснешься завтра, сила пронизает каждую клетку твоего тела. Тебе не придется изучать боевое искусство твоей семьи — ты вспомнишь все атаки и защиты, которыми владел, мой дорогой Воин. Сейя улыбнулся, благодарно кивнув. Он все еще был слегка в шоке от такого количества новостей, но ощущал счастье от того, что Усаги была предназначена ему изначально, что она все еще любила его, и что он мог спасти ее самостоятельно. Впереди могло возникнуть много трудностей, но теперь он четко осознавал, что готов преодолеть любую из них.