Don't Go

Джонхан долго думал, что сказать, как повести себя, даже продумал то, как он будет улыбаться на протяжении всего разговора. Его трясло, руки немели и будто превращались в холодные куски льда. Как и его сердце. Сынчоль стоял под деревом и смотрел в небо. Белые облака медленно плыли по слегка голубоватому небесному своду, заставляя чувствовать умиротворение. Парень выдохнул, выпуская скопившееся внутри волнение. Он не представлял, чего ожидать от сегодняшнего дня. — Давно стоишь? — произнес до боли знакомый, но почему-то непривычно холодный голос. — Я… только пришел, — соврал Сынчоль, лучезарно улыбнувшись, как будто пытаясь растопить холод в голосе друга. — Ясно. Знаешь, я хочу кое-что сказать тебе. Под конец фразы голос Джонхана сорвался, давая нехороший знак обоим парням. Сынчоль сложил руки на груди и молча уставился на своего собеседника, который тут же растерял всю свою уверенность. — Я внимательно слушаю, — спустя полминуты тишины наконец произнес Скупс. Джонхан расстегнул куртку, откашлялся и, потирая ледяные руки, заговорил: — Помнишь, я обещал тебе всегда быть рядом? Помнишь, как ты плакал, сидя в темной комнате, совсем один, а я был единственным, кто осмелился подойти? Ты помнишь твой день рождения, когда я написал тебе письмо? — Я помню. Конечно же я все помню. Но почему ты… — Забудь это все. Последняя фраза ударила, словно нож в спину. Сынчоль подошел ближе, но Джонхан отвернулся. — Что ты имеешь в виду? — дрожащим и полным непонимания голосом спросил Скупс. — Ты должен забыть. Потому что я ухожу. Мне жаль. Джонхан не стал поворачиваться и просто пошел вперед. Опомнившись, Сынчоль схватил уходящего друга за руку. — Почему я должен забыть то, что вернуло меня к жизни? Почему ты хочешь уйти? — слезы, которые сдерживал парень, градом посыпались из больших невинных глаз. Джонхан молча вырвал свою руку из крепких тисков в виде руки Скупса, застегнул куртку, постоял пару секунд, и, так и не взглянув на плачущего Сынчоля, ушел. Облака все так же спокойно плыли по небу. Холодный ветер качал ветки сухого дерева, под которым сидел Сынчоль. Он не понял, что произошло, и почему человек, который научил его жить, так внезапно оставил его одного. Парень достал таблетки, которые прописал ему психотерапевт. Он долго думал, стоит ли поступать так опрометчиво, но можно ли разрушить то, что уже разрушено? Набрав в дрожащую руку горстку разноцветных таблеток, Сынчоль поднял глаза, желая в последний раз увидеть небо, которое помогало ему справиться с тяжелыми мыслями, разбавляя их своими пушистыми облаками. Закрыв глаза, он поднес к сухим губам ладонь с таблетками. Одна за другой маленькие пилюли опускались внутрь, больно царапая горло. Сынчоль верил, что это была последняя боль, которую он испытает.