Зло Во Имя Добра: Часть 1 "Путь Воина"

      Эри не спрашивала у П.И.В.В.Ж. дороги. Она просто целенаправленно шагала по гигантским проулкам Нью Ниндзяго-Сити. Теперь она могла не прятаться, ведь её было буквально не узнать.       На улицах начинало темнеть, и первые фонари начали зажигаться стройной чередой. Машин, как ни странно, становилось всё больше. Похоже, ночь была более оживлённым временем суток, чем день.       Эри, не останавливаясь, посмотрела на небо: в темнеющем мареве не видно ни одной звезды. Девушка вздохнула. Её желанием за эти шестьдесят три года заточения было взглянуть на усыпанное звездами небо.       Вдруг на огромном «экране» очередного небоскрёба, транслировавшем рекламу «джинсовых подтяжек», появилась заставка «Экстренных новостей». Волшебница насторожилась. П.И.В.В.Ж. напряжённо ждала. Прохожие, услышав знакомую мелодию, остановились и задрали головы кверху.       Во всё здание, разбитое на небольшие сегменты, появился профиль того самого звукооператора, неуверенно сжимавшего в дрожащей руке листок с текстом. Кто-то, очень знакомый по голосу с понтом, за пределами камеры прошипел:       — В камеру смотри!..       Новоиспечённый ведущий тут же поменял позу и вперил взгляд в камеру. Тишина.       — Ну, говори!       — А? Ах, да… Кхм… Итак, в эфире «Программа экстренные новости». Ой! То есть, просто «Экстренные новости». Поступила информация из Криптариума: наиболее опасная заключённая, именуемая Джиннакаем… Вернее, Джиннакай… Так вот, сегодня, в районе четырёх часов после полудни она сбежала из Криптариума. На экране вы увидите…       Звукооператор не договорил. Внезапно камера, которая, помимо того, что дёргалась, будто её держал гипертоник, упала на гладкий пол. Большинство людей в толпе вздрогнуло от резкого приближения пола. Далее были приглушённые чертыханья, а затем перед разбитым объективом камеры появилась крупным планом перекошенная рожа Коричневого Ниндзя с пластырем на лбу.       — Короче! Растрёпанные горчичные волосы, серые мутные глаза, белое платье на одной лямке и фиолетовый плащ! Всем привет!       Неумело прикрыв рукой камеру, Дарет прошипел что-то похожее на: «Майкрофт, быстро ко мне в кабинет!». *Тяжёлый вздох «ведущего»*.       В притихшей толпе начались переговоры: никто не понимал, что произошло. Наконец, сойдясь на мнении, что это шуточный ролик ко дню Славы, люди, как ни в чём не бывало, стали расходиться.       Эри тоже не стала стоять на месте. Необычный выпуск «Экстренных новостей» знатно повеселил её.       Через полчаса она уже стояла возле дверей музея, решительно стиснув кулаки. Медлительные посетители покидали стены духовно-исторического храма.       Эри быстро вошла в музей. Похоже, она здесь очень хорошо ориентировалась. П.И.В.В.Ж. услышала её учащённое дыхание. Девушка явно нервничала. Преодолевая полутёмные коридоры, она определённо искала кого-то. Осторожно заглядывая за углы, тенью скользила по гладкому полу.       Ниндроид была уверена, что волшебнице нужен зал со злодеями Ниндзяго, но Эри проигнорировала его. Отыскав в одном из проходов лестницу, она стремительно поднялась по ней. Трухлявые половицы вяло трещали под её ногами. Лестница привела её к шаткой деревянной двери, громко скрипящей от сквозняка. Этот звук придавал и без того таинственному музею немало жути.       Девушка вздохнула. Твёрдой рукой слабо толкнула старую дверь. Та распахнулась, открыв Эри небольшую комнатку с вещами старины. Статуи и реликвии Серпентин, кубки и чаши из Металлонии и многое-многое другое стояли везде: на полу, на шкафах с книгами, друг на друге.       Напротив двери находилось окно в половину стены, рядом с которым стоял повёрнутый к Эри спиной мужчина в плаще. Держа руки за спиной, он, кажется, наблюдал за тем, как за окном постепенно наступала ночь.       Середину комнаты освещала маленькая лампа на потолке. В углах же её царила темнота.       Эри настороженно сделала несколько шагов вперёд, стараясь не издать ни звука и внимательно следя за мужчиной. Когда же она попала под слабые лучи лампы, тот, не отрывая взгляда от окна, уверенно произнёс:       — Я знал, что ты придёшь.       Эри нахмурилась, наклонив голову набок, как щенок, которого что-то заинтересовало.       — Лестар? Ты ли это?       — А кто же ещё? — директор медленно повернулся лицом к волшебнице.       — Ты изменился, — сделав брови домиком, еле слышно произнесла Эри.       — Время никого не щадит… Столько лет прошло. А ты всё та же. Только выросла чуток. Дюймов на десять.       — Пятнадцать, если быть точной. А ты… постарел.       В их диалоге П.И.В.В.Ж. уловила нотки неловкости. Они избегали контакта глаз, говорили негромко и с таким трудом, будто каждое слово весит для них больше тонны. Создалось такое ощущение, что Эри злится на Лестара. Только за что?       — Ты почти такая же, как и мой сын сейчас, — Лестар с ласковой улыбкой обвёл Эри пристальным взглядом.       — У тебя есть дети…       Это был не вопрос и не утверждение. Волшебница опустила голову и сжала кулаки. Боль от слов, сказанных её другом детства, подступила к горлу большим комом. Мысль о том, сколько она упустила и как могла бы прожить эту жизнь, не случись того происшествия в тот роковой день, тяжёлым камнем обрушилась на нее. Всё могло бы быть по-другому…       Перед её глазами проплыли моменты, запечатлевшие события последних шестидесяти трёх лет — как её поймали, как она очнулась в криогенной камере, как её пичкали препаратами и кололи иглами. Всё это она вспомнила всего за одну секунду.       Лестар не сводил с неё взгляда. — Я тоже помню это. В этом нет твоей вины.       Волшебница подняла глаза. Директор музея действительно постарел. Ранее чёрные волосы теперь почти полностью покрылись сединой то ли от старости, то ли от вечных нервов и переживаний за будущий бой. Его худое лицо было испещрено бороздами и морщинами. На щеках, запомнившихся Эри мягкими и гладкими, появилась редкая серая щетина.       Только глаза, серо-чёрные глаза Первого Мастера Сознания оставались по-прежнему молодыми — живыми и подвижными. В этих глазах она всегда видела поддержку и сочувствие. Но только не сейчас.       — Я пришла… Не за тем, чтобы говорить про всё это, — дрожащим от еле сдерживаемой злости голосом произнесла Эри.       Лестар вздохнул.       — Да, ты пришла, чтобы посмотреть мне в глаза…       — Ты обещал не копаться у меня в голове.       — Я обещал это Дэлиху. Не тебе.       — По-твоему, со смертью человека умирают и обещания, данные ему?       — Эри, я люблю тебя! И всегда любил! Я хочу помочь тебе. Я просто хотел, чтобы ты знала…       — И я знаю теперь. Знаю, что ты предал меня. Предал Дэлиха.       Мужчина опустил глаза: поспорить с волшебницей он не мог.       — Посмотри на меня! — закричала Эри. Дольше сдерживать пламя ярости она не могла.       Лестар вздрогнул, но глаз не поднял.       — Теперь я вижу, что ты слаб! Слабый, как и другие Мастера Стихий. Что с тобой стало, Лестар? Ты же… Ты же всегда был добрым и… и верным… И ты, и Дэлих так дорожили друг другом!       П.И.В.В.Ж. молча пыталась понять, что происходит. Откуда Джиннакай знает мистера Пафиса? За что она злится на него? Почему сильный и взрослый мужчина выглядит провинившимся мальчишкой в сравнении с девушкой? Почему не обезвредит её? И кто такой Дэлих?       Лестар сделал шаг вперёд.       — Эри, мне, правда, очень жаль…       — А что с того, что тебе жаль? — девушка тут же отстранилась от него. — Разве слова отстроят Аттоллани? Воскресят мёртвых? Изменят МОЮ судьбу?       — Нет…       — Это всё из-за вас, из-за Мастеров Стихий…       В эту фразу Эри вложила всё презрение и всю боль, которую она испытывала по отношению ко всем последователям Первого Мастера Кружитцу. Но разве этого достаточно, чтобы вернуть всё время и все жизни, потерянные ей из-за каких-то магов?       Эри стала пятиться назад. Выйдя из поля освещения маленькой лампы, она, словно растворившись во тьме, покинула комнатушку. Директор музея немного выждал и вышел за дверь вслед за девушкой. Она уже успела спуститься по лестнице, и её воздушная кофта мелькнула за обтёсанным углом коридора. Пора бы отреставрировать старый музей…       Мужчина свернул туда же. Но у выхода её не было.       Мистер Пафис услышал её шаги в зале «Реликвий Первого Столетия». Осторожно заглянув за угол, он увидел такую картину: Эри, вся красная, стоявшая к нему боком, смотрела на манекен человека, державшего в руках большую толстую палку — посох, слегка изогнутый кверху.       — Ну, здравствуй друг, — еле слышно шепнула Эри и, приложив кулак к раскрытой ладони, поклонилась манекену.       Мистер Пафис тоже узнал посох. Эри и посох связывала общая, тесная и опасная история, в которую мужчина имел честь быть посвящённым. Но «ностальгию» прервали трескающие звуки. Волшебница вытаскивала из руки манекена посох.       Когда он, наконец, оказался у неё в руках, его резьба, так похожая на узор на чёрном поясе, заискрилась и засияла ярким золотым светом, как и глаза Эри.       Подол плаща Лестара заколыхался от ветра… Стоп! Откуда в помещении ветер? Воздушные потоки стекались к волшебнице, играя с её пшеничными волосами. Но всё быстро прекратилось.       Девушка вышла из зала, пройдя мимо Лестара так, будто его не существует. У самой двери она услышала тихие слова мужчины:       — Помнишь ту операцию в Криптариуме?       Эри замерла. Ту операцию она запомнила слишком хорошо.       — Я вшил тебе чип в шею. По нему они смогут вычислить, где ты находишься. Мне… так жаль. Но я должен был предупредить тебя.       Эти слова стали новым ударом. Из глаз Эри тут же потекли крупные, словно капли дождя, горькие слёзы. Её душа рвалась на части от обиды, несправедливости и чувства одиночества. Её предал друг ее самый близкий друг, ее милый Маленький друг. Всё было кончено.       — Я… ненавижу… тебя… — сквозь зубы процедила Эри, не поворачивая головы. Рука, в которой она с силой сжимала посох, побелела от напряжения. И Эри уже подумала о том, чтобы… Нет. Она не сделает этого.       С этой гадкой мыслью волшебница, сначала плавно поднявшись на сантиметр от земли, резко взмыла в небо.       Лестар стремительно подбежал к двери и задрал голову кверху. Но девушки, бывшей его другом когда-то, и ставшей врагом теперь, уже не было видно. Сделав ещё шаг вперёд, он услышал хруст у себя под ногами. Опустив голову, он едва разглядел в темноте: на асфальте лежал раздавленный им прозрачный кулончик. Тот самый, который Лестар, будучи молодым, подарил Эри в знак их вечной дружбы. Осколки означали только одно — конец всему.