Скоро будет солнечно

      Кит закусывает щеку до крови, когда Аллура, с максимально скорбным выражением, говорит, что в любом случае им придется двигаться дальше. «Нам» из уст космической принцессы звучит официально и больше вынужденно, чем, как если бы она хоть на йоту была бы так же близка к Широ, насколько приблизился Кит. Он подавляет желание прямо сейчас свалить из этого цирка, который вмиг решил облачиться в траур. «Мы понимаем, что ты чувствуешь» в исполнении Лэнса звучало еще более отвратительно, чем худшая из его шуток, Кит предпочитал считать, что эта фраза тоже была шуткой, он знал, что все на корабле всегда были слишком заняты, чтобы видеть происходящее так как оно было на самом деле, конечно, проще было считать, что все происходящее между Китом и Широ было строго в рамках давних знакомых. Парень не знает было бы лучше, если бы команда знала правду, возможно, его бы оставили в покое или он бы оказался погребен под картонной жалостью. В сложившейся ситуации он мог разве что запираться в своей комнате, проводя многие часы под теплым душем, а потом пол ночи сидеть, завернувшись в плед, потому что, как бы глупо это ни было, он слишком быстро отвык оставаться один. Кит действовал по уже, к сожалению, известной схеме, отгораживаться от людей было проще всего, потому что Широ в жизни окружения Кита занимал огромное количество места, 90% разговоров сводилось к совместным воспоминаниям. Кит ненавидел это, когда собеседник запинался на пол фразе, не рискуя продолжить. Забавно, что люди, старавшиеся случайно обжечь зарубцевавшуюся, как они полагали, рану, обрушивали на юношу целый шквал полыхающих углей, они будто касались каждого нервного окончания на теле Кита. Без Широ Кит становится неуравновешен, вспыльчив и морально измотан, поэтому люди вокруг постепенно сводят общение на нет, так по крайней мере было на Земле, до того, как он сбежал. Команда Вольтрона оказывается гораздо более навязчивой и от этого не лучше.       Ноющая боль распространялась от солнечного сплетения снова и снова. Кит думал, что хуже, чем, когда он узнал, что миссия провалилась и Широ объявили погибшим, уже не будет. Оказывается, что второй раз, Боже, как Кит надеялся, что такого не будет, оказывается гораздо ужасней. Бурлящее внутри отчаянье и полное собственное бессилие выжигают грудную клетку изнутри где-то на сотню процентов. Подсознание твердит, что это все его вина, юношеский максимализм, не иначе, Киту ведь восемнадцать, поэтому он может себе позволить небольшую истерику, которой его накрывает после далеко не первого пилотирования Черного льва, поэтому, после успешной миссии он спешит максимально быстро добраться до своей комнаты, максимально обыденно сообщив Ханку, что на ужин не придет, потому что устал. Придя в пустую комнату его окончательно накрывает, слезы неконтролируемо заливают глаза, дышать становится тяжело, каждый вдох получается настолько поверхностным и бесполезным, что ничего не остается, кроме как прекратить попытки подавить истерику. Эмоции выматывают, а помогать их контролировать некому, поэтому Кит засыпает прямо возле двери, не найдя сил и желания перебраться на кровать.       Утром его будит громкий и быстрый стук в дверь, Киту не нужно спрашивать «кто там», он знает, что так стучится только Пидж и только в чрезвычайных случаях. Каждый раз в такие моменты в душе юноши разливается смутная надежда, а когда девушка, не дожидаясь ответа говорит, что Широ вернулся в замок, Кит останавливается, потому что глаза снова слезятся, а в груди, по ощущениям полыхает сверхновая. Свет неизвестного солнца далекой системы заливает яркими лучами обшивку корабля, мир Кита тоже снова освещает Солнце и у этого Солнца есть имя.