Cronica de Rivera

Aram Mp3-Not Alone [x-minus.org] NIGTWISH-While Your Lips Are Still Red https://vk.com/wall-94856680_9242 - вдохновивший арт

«Бедняжка жива, но застряла здесь. Какая ужасная судьба». Он определенно поспорил бы с сеньором, ведь мир мертвых пришелся ему по душе куда больше, да и все они рано или поздно должны здесь оказаться. А потом в голове вновь слышится нечаянно оброненная фраза: «Я не должна была умереть»        Их очередная спонтанная прогулка (случайные встречи на улицах у них так и оканчивались, даже стало какой-то традицией) вылилась в разговор о смерти друг друга. Будка плавно покачивалась, по трос-канатам уводя своих пассажиров в верхние уровни города мертвых, с одной стороны открывая пейзаж на лепестковые мосты и проводников, что разрезали свободное от построек и транспорта пространство. Филлипе слабо смеялся ментальной связи близнецов, и посетовал на то, что ему, наверное, не стоило так быстро уводить за собой брата в этот мир. Ритва вглядывалась в знакомое лицо, попросту уже не представляя себе Ривера без этой нотки грусти, вечно сопутствующей с ним. Он мог улыбаться, шутить, удивляться, испытывать всевозможные эмоции, но одна из них, словно отпечаток, всегда была и есть. Она перевела взгляд на летающую змею, обиженно клацающую челюстью на надоедливых насекомых. — А что насчет тебя? — Филлипе заинтересованно перевёл взгляд на девушку. — Такая молодая и перспективная сеньорита, наверное, это было довольно неожиданно. Как ты умерла?       Ритва немного смущенно хихикнула, обычно не любящая кокетство, она просто не могла спокойно реагировать на комплименты мужчины. Он не говорил громких слов, и слова его были такие приземленные и более близкие к восприятию, более искренние и открытые, чем пышные фразы. — Это долгая история, — неловко замялась она, смотря куда-то в сторону, и порою возвращая неловкий взгляд к собеседнику. Она не была дерзкой, но достаточно в себе уверенной и спокойной, и в такие моменты Ритва была, по мнению Филлипе, особенно очаровательна. — Точнее, то, что привело к такому. Смешно наверно, умереть в двадцать два года от сердечного приступа, — хмыкнула девушка. Филлипе охватило желание взять её за руку, напомнив, что умер-то он так же, пускай и к шестому десятку лет.  — Я не должна была умирать.       Почему-то от этих слов стало неправильно больно, словно его действительно ударили молнией. Поглощенная звездным полотном и летающими тварями, на деле же скорее окунувшись в свои мысли и переживания, Ритва продолжила: — Я понимаю, что для Мигеля я по факту никем не являюсь. И я знала, что его семья не даст никому в обиду, но тот факт, что в нем столько пылкости и страсти к музыке не оставляло в покое. Когда я проснулась здесь, первое, что пришло в голову: «Что будет с Мигелем?» — грустно улыбнувшись, девушка повернула голову к Ривера, на момент застыв. Она еще не видела его таким растерянным и обеспокоенным. Но мгновения спустя мужчина натянуто улыбнулся в ответ. — Приятно знать, что о мышонке так заботились. — Я думала, его так называет только Росита. Если подумать, Мигель действительно юркий и проворный, как мышка. Вместе с тем, он очень ласковый и доверчивый. Мне… В Мексике у меня нет родных. Мне было очень приятно узнать, что Мигель хранит у себя мои фотографии. На всякий случай. И он обещал со следующего раза ставить её на алтарь. Хах, я представила как он будет объяснять Елене, почему стоит фотография не похороненного человека.       Во время своего откровения, Ритва смотрела на свои руки, чувствуя себя малость уязвимо и боясь этого порыва честности. Волнение накрыло её кости, и как бы она не старалась изображать безразличие к памяти об умерших, страх быть забытой не оставил и её. Пусть недолго, одно-два поколения, но жить здесь и в памяти живых хотелось очень. Когда чужая ладонь потянулась к её, она так же не поднимала головы, пока одна не сомкнулась над другой. — Он тебя очень любит, это было видно, когда вы здесь встретились. И, мне кажется, не он один среди живых. Тебе не стоит бояться того, что тебя забудут.       На пару мгновений девушка затихла, и уже порывисто прильнула к мужчине, поддавшись эмоциям, крепко обняла его, преисполненная благодарностью. Секундное просветление, когда тебе в черепушке дают намек, что уже пора заканчивать, перебивается ответным жестом. Вспоминая эти приятные минуты, Ривера казалось, что они могли бы так простоять вечность. Вечность, которой она не должна лишаться, и уж точно не он должен себе это присваивать. Потому что страх этот он чувствовал, успел за него ухватиться и так же испугаться за её судьбу.       Филлипе уже прямо приглашал Ритву на свидания, а когда не был с ней, то исчезал где-то в глубинах города Мертвых. А сколько её граней он успел узреть! Как завораживала она танцем и как заполняет собою, когда пылко спорит, как создает мазками кистей и пальцами дивные рисунки. Каждый раз, когда она ему широко улыбалась, смазано целуя его в скулы, и с придыханием рассказывала о своем вдохновении, Филлипе Ривера считал себя самым счастливым мертвецом, и ни один живой человек не дал бы ему того, что он получал за минуты с нею здесь. И с каждым её прикосновением, что-то на его шейных позвонках становилось тяжелее, и если бы Ривера был живым, он бы уже задыхался. Этот груз надо было срочно сбросить с себя. — Вот бы снова увидеть Мигеля. Может, мы пойдем к нему вместе. Настроение у неё хорошее, даже воздушное, как и её плавная поступь. Филлипе улыбнулся, держа спутницу под руку, и тоже вспомнил приключения неуклюжего племянника. Они больше молчат, неспешно идя по лепестковому мосту, и наслаждаясь — друг другом, моментом. Ритва то и дело, словно котенок, льнула к нему полностью, прикладываясь головой к плечу, а то и вовсе, чуть ли не отбегала к краю моста, только крепко-крепко держась за его ладонь. Все время он улыбался ей, любуясь, запоминал. Он бы хотел её обнять, ближе прижать к себе, впитать в себя, запомнить эти ощущения и запах… но тогда всё, что он делал, треснуло бы по швам. С этим пора заканчивать, пока не поздно. — Мне бы не хотелось портить глупыми вопросами, — неловко тянет девушка, глянув на возлюбленного. — Но разве здесь можно быть в любой день, кроме дня мертвых? «Нет, ты задалась вопросом очень вовремя, mi flor». — Мы не сможем пойти к алтарю вместе. Спектр эмоций и буря мыслей вскружили ей голову. Желание извиниться за поспешные выводы тут же разбилось о неимение у Ривера причин отказываться. Необъяснимый страх и обида отразились на её лице и во взгляде. — Что происходит? Он, не говоря ни слова, опустился на колено, чтобы окунуть руку в лепестки и, зачерпнув их, выпрямиться вместе с ними. Крайне обескураженная Ритва наблюдает с непониманием и ждет, наконец, хоть каких — то объяснений его слов. Филлипе никогда не отличался разговорчивостью, не любил говорить, когда внутри бушевали эмоции, не хотел говорить, когда он вот-вот перерубит эту тонкую нить между ними. Хиэталла подошла почти вплотную, коснувшись своими ладонями его груди. — Филлипе…? Дыхание Ритвы сбилось, когда мужчина поднял руку и кончиками пальцев огладил её череп, завороженная столь личным и сокровенным жестом. Он словно боялся к ней прикасаться, позволяя любые вольности ей, но вот так вот сам… — Я не умею льстить, и по сравнению с музыкантами не говорю витиевато, — тихо, словно через силу говорит Ривера. — Ты самое прекрасное создание, которое я встречал, и самое лучшее, что случилось за обе мои жизни. Но я не могу так эгоистично пользоваться твоей любовью, когда у тебя есть шансы жить, mi amor, — тяжелый вздох. — Малышка Коко доживает свои минуты. Это отличная возможность вернуться к незавершенной жизни. — О… О чем ты говоришь? Он нежно, насколько это уместно для скелета, приподнимает девушку за подбородок, не убирая руки, утопая в сочной зелени глаз, поразительно живых для мертвой. Почти мертвой. Ритва уже не скрывала страха. На мгновение их накрыло тенью, ему не надо было оглядываться, чтобы не понять кто это. Жизнь Коко, их вечность, его уверенность и силы ускользают сквозь пальцы, как и бархатные лепестки. Совсем скоро его любимая Ритва очнется в больнице, в кругу шокированных врачей и медсестер. Очень скоро его единственная будет плакать при мальчике-подростке навзрыд, проклиная тот момент, когда врачи спасли её тело введением в кому, вместе с миром живых, и бесконечно спрашивая, почему Он так поступил с ней. Совсем-совсем скоро, Ритва Хиэталла сможет продолжить свою судьбу, войти в чью-нибудь семью, чтобы потомки обеспечили её вечность здесь, вместе с остальной семьей. А сейчас Филлипе молчит, наслаждаясь последними мгновениями, пока эта чудесная девушка всё-ещё-его-возлюбленная. Он наклоняется, соприкасаясь с нею лбами, и, закрыв глаза, слышит дрожащее, глухое «Mi amor?» Лепестки начинают светиться, в голове жужжат заученные до скрежета зубов слова. — Dije que te amaría por siempre y un día más.* Вот-вот он раз и навсегда лишится вечности с нею.