Двое

      В этом мире у каждого есть вторая половина.       Так уж создано – при рождении Судьба готовит тебе пару на всю оставшуюся жизнь. Каждая пара носит на теле уникальные метки, по которым находит друг друга в первые двадцать лет жизни.       Хаширама и Мадара, например, нашли друг друга по небольшим родимым пятнам на запястьях: пятно в виде знака Инь – у Мадары, и в виде Ян – у Хаширамы. Со дня знакомства ещё в далёком детстве они были неразлучны, их тянуло друг к другу. Став главами кланов, они заключили мир и стали жить вместе в маленьком домике на краю деревни, которую строили вместе, общими силами Учиха и Сенджу.        Они были счастливы.        В отличие от Тобирамы.        Время шло, деревня росла, к ней присоединялись новые кланы, заключались браки, на свет появлялись дети… Младшему Сенджу исполнилось двадцать семь, а он был всё также одинок. Он не раз осматривал своё тело в поиске той самой метки, какого-то знака, который привёл бы его к второй половине, ставшей не столько физически, сколько духовно необходимой – одиночество сводило с ума. Ни родимых пятен, как у Хаширамы и Мадары, ни меток на щеках, как у четы Акимичи, ни особого цвета волос, ни рисунков на коже – у него не было ничего. Тобирама прочёл все свитки и книги, в которых говорилось о метках, но не нашёл ни слова о людях, на чьих телах метки отсутствовали.        Отсутствие меток было невозможным…       Тобирама даже допустил безумную мысль о том, что Учиха Изуна был его второй половиной, а после того, как он собственноручно его убил, метка исчезла с тела, а он и не заметил. Но и такого быть не могло: метка оставалась на всю жизнь, этот факт повторялся в свитках несколько раз. Сенджу готов был выть в отчаянии, кляня своё бессилие.        Одиночество оплетало и путало рассудок своими холодными беспощадными щупальцами.        Особенно ощутимо это стало зимой, когда даже на улицах людей стало меньше. В доме Тобирамы воцарился холод, и возвращаться туда после долгого трудового дня становилось всё тяжелее. Очередным мрачным вечером, вернувшись, он развёл огонь в очаге и направился в ванную. Быстро вымылся, облачился в юкату и посмотрел на себя в зеркало. В скупом освещении белая кожа казалась ещё бледнее, сильнее выделялись тени под усталыми красными глазами, с мокрых бесцветных волос падали капельки воды, стекая на лицо. И вновь Тобирама начал придирчиво изучать себя – он до сих пор задавался вопросом о том, где же скрывается его метка. Но пять минут неотрывного изучения своего отражения не дали плодов. В отражении Сенджу увидел собственные плечи, которые бессильно опустились, и собственный поблекший взгляд. Он тяжело выдохнул и опустил голову, чувствуя себя как никогда бессильным…        …однако в голове внезапно возникла безумная мысль.        Тобирама медленно поднял взгляд на зеркало. Белые волосы, алые глаза, лишённая пигмента кожа… Он родился альбиносом и давно принял свою внешность, хотя многих она до сих пор пугала,.. ведь других альбиносов в этих местах никто, вероятно, никогда не видел.        - Вот оно… - выдохнул Сенджу, поражённый собственной догадкой. Ответ на мучивший его вопрос был буквально на кончике носа, а потому он его и не видел столько лет, - Вот она – метка…        - Додумался, наконец?        Тобирама резко обернулся, услышав посторонний голос в своём – он был уверен – пустом доме. Чужой чакры он не чувствовал, как и присутствия, однако в один миг пришедшее в боевую готовность тело не было готово расслабиться так просто – послышаться ему не могло.        - Кто здесь? – спросил он требовательно,..        …и в тот же миг ощутил мерзкий холод, пробежавший меж лопаток, - прямо за его спиной раздался тихий смех:        - Ты видишь кого-то ещё?        Впервые в жизни Тобирама боялся обернуться. Происходящее не могло быть правдой, но и кошмар не мог быть таким реальным. Потусторонний приглушённый голос, звучащий как будто сквозь толщу воды – явно чужой, но, чёрт возьми, знакомый!        Голос самого Тобирамы...        И услышать собственный голос за своей спиной было чертовски страшно.        Сенджу медленно обернулся, стараясь привести нервы в порядок и успокоиться, однако к увиденному он всё равно оказался не готов.        Он должен был увидеть собственное напряжённое лицо, сбитый с толку взгляд, приоткрытый рот,.. а увидел ухмылку и изучающие лукавые глаза.        Его собственное отражение рассмеялось, глядя на него.        - Выглядишь так, словно привидение увидел, - насмешливо произнёс Тобирама из зеркала и сделал шаг вперёд…        Сенджу с ужасом смотрел на то, как его собственное отражение покидает зеркало и появляется перед ним – абсолютно материальное и живое. В голове мысли с огромной скоростью сменяли друг друга – стресс, недосып, смесь химических запахов в лаборатории, где он провёл вечер, вражеская техника, чья-то злая шутка...        Что-то же стало причиной таких галлюцинаций!        Словно в замедленном действии второй Тобирама подошёл к нему вплотную – оригинал и не заметил, как прижался спиной к стене. Форма лица, скулы, подбородок, боевые метки, волосы, лоб – в малейших деталях Сенджу узнавал самого себя: возможно ли так искусно скопировать чужую внешность? Даже взгляд был таким же – изучающим, цепким, хотя глаза были иными – склеры были абсолютно чёрными, и красная радужка на их фоне казалась особенно яркой.        - Наконец ты открыл мне путь в этот мир, - усмехнулся Двойник, - Я долго ждал этого дня… Да и ты, полагаю, тоже.        Сенджу невольно сглотнул, чувствуя, как безумно колотится сердце.        - Кто ты?.. – задал он очевидный, хоть и глупый вопрос. Ответ он подсознательно знал, но боялся поверить в его реальность.        Но когда глаза человека напротив лукаво сощурились, надежда сослать происходящее на ночной кошмар окончательно растаяла.        - А как сам думаешь? – спросил он, но всё же, видя ошарашенное лицо Тобирамы, ответил на вопрос, - Я – это ты.        - Но… Как подобное возможно?.. Это не может быть правдой, это иллюзия…        Двойник вдруг резко сжал запястье Тобирамы – так быстро, что Сенджу не сумел отреагировать – и притянул его к себе.        - Весьма материальная иллюзия, согласен? – хмыкнул он, вполне по-собственнически обняв Тобираму за талию. Этот жест, подобно пощёчине, отрезвил его. Сенджу резко оттолкнул от себя Двойника и хотел было нанести удар, но тот без труда перехватил его руку.        - Спокойно, - произнёс он, смотря на оригинала уже без усмешки, - Столько времени искал меня – и теперь убьёшь? Выдохни и послушай меня, я не собираюсь вредить.        Убедившись, что Тобирама хоть и напряжён, но готов слушать, он продолжил:        - Я – не иллюзия, не клон, не видение. Я – это ты. И… так вышло, что ты – вернее, я – и есть твой спутник.        Тобирама нахмурился:        - Звучит как бред, - холодно произнёс он, - Это невозможно.        Двойник хмыкнул:        - Как видишь, возможно, - в доказательство он вдруг мягко коснулся кончиками пальцев его щеки. Сенджу хотел было отстраниться, но Двойник не позволил – он лишь крепче прижал его к себе. Тобирама невольно вздрогнул, почувствовав от его пальцев живое тепло.        Значит, не иллюзия…        Сенджу глубоко вздохнул и, немного успокоившись, иным взглядом посмотрел на Двойника. Было чертовски странно смотреть на самого себя – он привык к покорным клонам, но во взгляде этого двойника не было той покорности. У него была своя воля, и, судя по взгляду, эта воля не уступала по силе воле самого Тобирамы.        - Значит, я и есть свой спутник? – иронично спросил Сенджу, начиная медленно смиряться с происходящим.        Двойник так же иронично усмехнулся:        - Именно.        Они смолкли, изучая друг друга взглядом. Тобирама внимательно смотрел в глаза двойника и старался оценить собственные эмоции. Он… обнимает сам себя. Чёрт возьми, это походило на какое-то безумие. Мысли о невозможности ещё напоминали о себе, однако отошли на задний план, сменившись новыми ощущениями и чувствами. Хмыкнув, он вдруг резко подался вперёд и впечатал Двойника в стену, перехватив его руки и втолкнув колено между ног. Оценив своё положение, тот только точно так же хмыкнул, ещё больше подкрепляя ощущение абсурдности происходящего.        - Вот как? Думаешь, я позволю быть сверху?        Сенджу усмехнулся:        - Разве я спросил тебя?        Тот точно так же усмехнулся в ответ. От вида собственной ухмылки со стороны Тобирама невольно подумал о том, что он, однако, весьма неплох собой,.. да и прижатым к стене выглядит весьма заманчиво. Двойник же воспользовался его замешательством и ловко вытолкнул его из ванной ногой, после чего точно так же прижал к стене коридора.        - Игра в одни ворота – нехорошо, Тобирама,.. – Сенджу почувствовал, как собственное имя, произнесённое его же двойником, вызвало прилив возбуждения. Да и голос пришельца из иного мира стал тихим, низким, манящим… Тобирама хотел продолжить эту игру.        Так, меняясь положением и курсируя от стены к стене, они добрались до спальни. Тобирама с триумфом в глазах смотрел на прижатого к футону Двойника – растрёпанного, часто дышащего и, чёрт его подери, привлекательного. Сам он выглядел так же, хоть и не осознавал этого. Оригинал резко подался к его губам, и Двойник, воспользовавшись этим, ловко опрокинул его на футон и сам поцеловал – страстно и несдержанно. Тобирама зажмурился и зарылся пальцами в мягкие волосы Двойника. Вот, значит, как он целуется… Ощущения были обострены пониманием того, что он целует самого себя, он сам развязывает пояс юкаты, сам начинает гладить обнажённое, ещё влажное после душа тело… Сам себя возбуждает – быстро и неумолимо.        Двойник был несдержан, как будто так же, как Тобирама, оголодал по близости и чужому теплу. По сути, так и было, ведь он испытывал тот же спектр чувств и эмоций, что и оригинал. Потому и поведение было одинаковым: те же довольно грубые ласки, те же требовательные поцелуи, те же быстрые и собственнические прикосновения…        Тобирама пьянел. Ему часто приходилось доставлять удовольствие самому себе, но теперь… всё было иначе. Реши он призвать себе «на помощь» клона, тот выполнял бы приказы и желания создателя, подобно немому слуге, а второй Тобирама был своенравен и непредсказуем: Сенджу чувственно вскрикнул, когда он оттянул его сосок, и шумно выдохнул, когда коленом начал массировать пах… Возбуждённый член нетерпеливо ныл, да и двойник был в том же состоянии – Тобирама избавил его от одежды и мог ясно видеть отклик на происходящее.        - Я… Я не буду снизу… - выдохнул он, стараясь придать голосу твёрдость и решительность, но сделать это было непросто – в это время двойник, явно хорошо зная тело оригинала, настиг две чувствительные точки, скользнув руками под спину Сенджу. Он начал гладить местечки между лопатками и позвоночником, и тело Тобирамы стала пробирать сладкая дрожь. Только он знал об этих чувствительных местах.        - Будешь, Тобирама,.. – выдохнул двойник в его ухо, самодовольно ухмыляясь, - Сначала ты, потом я… Посмотришь, насколько соблазнительно ты сейчас выглядишь… Так что запоминай то, что я делаю… Наши вкусы удивительно схожи…        Тобирама, услышав последние слова двойника, наполненные поддельным удивлением, не сдержался и рассмеялся, расслабленно откинув голову. Связные мысли выветривались из головы, тело его не слушалось – вернее, слушалось, но другого его: оно словно само тянулось к рукам Двойника, который точно знал, как доставить оригиналу удовольствие. К тому моменту, когда его смазанные чем-то пальцы коснулись входа и начали подготавливать тело к продолжению, Тобирама полностью расслабился – кому же ещё можно довериться, как не себе самому? Двойник действовал именно так, как нужно было любовнику, и совсем скоро перешёл к главному блюду…        Когда Двойник начал входить, Тобирама закусил губы, но тот сразу нашёл нужный угол и сумел настигнуть его простату, заставив шумно вдохнуть воздух и слегка выгнуться. Двойник двигался не быстрыми, но глубокими, смелыми толчками, заставляя оригинала испытывать пронизывающее тело удовольствие, крепко сплетённое с быстро уходящей болью. Глаза Двойника внимательно следили за реакцией Тобирамы и не сходили с его лица – покрасневшего от жара, влажного от пота, облеплённого ещё мокрыми волосами… Он был восхитителен. Двойник и сам не мог дождаться момента, когда сможет оказаться в таком же положении…        Они насытились друг другом лишь под утро – двое одинаково вымотанных и удовлетворённых альбиносов лежали на смятом футоне, раскинув руки и тяжело дыша. Как и обещал Двойник, они менялись ролями, познавая обе грани удовольствия.        - Теперь осталось решить, кто будет сверху, а кто – снизу… - выдохнул Тобирама, устало усмехнувшись, и Двойник ответил той же усмешкой. Он вдруг приподнялся на локте и, приблизившись к оригиналу, поцеловал его – уже не жадно, а бережно, лаская язык и губы нетороливыми движениями. Сенджу, прикрыв глаза, начал отвечать – целовался он, как оказалось, недурно… Едва отстранившись от его губ, Двойник с ухмылкой прошептал:        - Любить себя не так плохо, не так ли?..        Тобирама хмыкнул и коротко поцеловал его губы:        - Я слишком хорош, чтобы доставаться кому-то, кроме себя…        Они оба тихо засмеялись и скоро умиротворённо уснули.        Отныне Тобирама не был одинок. Он полюбил самого себя.